на восход

И почему ты такой идиот? Эта мысль не покидала головы Тернового ни на минуту. Хотелось кого-то ударить, желательно кого-то из зараженных, тупо проходивших мимо него. Но Олег не спешил тратить на них свои силы. Ему нужно было найти Даню как можно скорее, потому что с каждой минутой он все сильнее накручивал себя. Быстрым шагом он следовал на то место, где они наткнулись на ораву мертвяков. Вся эта ситуация буквально грызла его, как голодная собака грызет кость. Как он умудрился не углядеть за Бурцевым? Олег корил себя за то, что ни разу не повернул головы в сторону парня. Он смотрел за девчонками, бегущими впереди, сам старался не навернуться и вписаться во все нужные повороты, но даже не додумался оглянуться назад. Ни разу. «Вот вам и любовь до гроба», — пронеслось в голове, почему-то язвительным голосом Родиона. Интересно, насколько эгоистичным его посчитал Даня за такой поступок? Они впервые оказались в такой ситуации. Он и Бурцев. С того момента, как они почти год назад присоединились к группе, они пару раз теряли то Хабиба, то Родиона, а больше всего — Максима, но тот всегда находил путь обратно. Олег, конечно, всякий раз переживал, но чтобы так сильно — никогда. Они вообще с Даней не расставались с того самого момента, как эпидемия застала их врасплох — они гостили у друга, когда узнали, что попасть домой смогут еще очень нескоро. Первые несколько недель все было нормально, они закупились продуктами и прочими предметами первой необходимости, даже созванивались с родителями — тех оперативно отправили в один из Центров — но потом связь работать перестала. А еще позже, вообще все полетело к чертям. Вдвоем было сложно, но к их большому счастью они наткнулись на Серегу с Максимом, потом нашли Никиту и Нази, Родиона с Софией и Кристиной. Последним — Хабиба, раненого и брошенного своими. Олег сжал зубы. Почему ты такой идиот? Он несся незнамо куда, очень боясь отыскать там раненого Даню, а еще хуже — не отыскать вообще ничего. Но мрачные мысли он перекрывал еще более мрачными — если бы парня схватили зараженные, он наверняка бы услышал это, они бы совершенно точно заметили. Голодные мертвяки бросились бы на него, разрывая на кусочки. Он бы услышал крик. Они бы перестали гнаться за ребятами. Но ничего этого не было, поэтому не стоило предполагать самое худшее. Наверное. Парень вышел, наконец, к узкой улочке, в которой на них напали зараженные. Никаких признаков Дани или кого бы то ни было еще. Он замедлил шаг, внимательно вглядываясь в каждый оконный проем, в каждую лазейку между домами. Наконец, он увидел нечто такое, что совершенно выбивалось из общей картины — у порога одного из зданий, аккурат у его козырька, на металлической решетке корчились изувеченные зараженные. Еще одна лежала прямо на козырьке, не подавая никаких признаков активности. Оконная рама была распахнута настежь, а из здания доносился едва слышный хрип. Олега будто ударили под дых. Он рванул внутрь здания, перепрыгивая через куски бетона и штукатурки, осыпавшиеся со стен и потолка. Вот он проскочил мимо мертвяков, наколотых на железные прутья, бывшие когда-то перилами. — Даня, Даня! — крикнул он под их гневное шипение. Олег прочесал каждый сантиметр первого этажа, но парня там не нашел, поэтому поднялся на второй. Сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди от бешеного волнения. Что тут, черт возьми, произошло? Парень взлетел на второй этаж, попав сразу в длинный коридор со множеством кабинетов. Открывая поочередно двери каждого, он, наконец, наткнулся на то, что буквально бросило его в жар. На полу одного из кабинетов красовалось приличное пятно бледно-красного цвета, вокруг которого валялись обрывки стерильного бинта. Терновой рвано вздохнул — почему-то он не сомневался, что все это принадлежало Дане. Значит, он ранен. По крайней мере, он жив. Пока. Парень покинул здание, размышляя, куда бы мог направиться Бурцев. Ему навстречу он пойти точно не мог, а, значит, отправился в другую сторону. Окрыленный недавним открытием, Олег практически перешел на бег, думая о том, как ему протащить раненого Даню через всех мертвяков, встречающихся им на пути — обмазывать его зараженной кровью рискованно, но разве есть какой-то другой выход? Терновой вспомнил один из рассказов Серёги: в самом начале эпидемии он путешествовал с другой группой, его друзьями из родного Краснодара. Он рассказывал о пацане по имени Эрик, который таскал за собой на привязи изувеченного зараженного — без глаз, челюсти и рук — говорил, что он перебивает его запах, и мертвяки его не замечают. Олег сомневался, что это спасло его. Стоило Трущеву заговорить о той компании, как его взгляд становился каким-то… забитым что ли, что погружало парня в какой-то диссонанс — он не привык видеть мужчину таким. Но, по крайней мере, он может попытаться провернуть что-то подобное. Гроза будто бы отступила, грохоча где-то на окраине города. Это вселяло в Олега какую-то странную уверенность. Он покинул улочку, выйдя на главную улицу. Куда пойти, черт возьми? Его внимание привлекли несколько зараженных, бредущих куда-то. Это не было редкостью, они часто перемещались небольшими группками, но Тернового заинтересовало их странное поведение — они будто целенаправленно шли куда-то, ведомые только им понятными импульсами. Ему показалось, что это не к добру. Олег пошел за ними. Мертвяки вывели его на соседнюю улицу — она уже не была центральной, по обеим сторонам стояли двухэтажные жилые дома, а вдалеке виднелась заброшенная еще до эпидемии стройка. Олег присмотрелся внимательнее, и его сердце ухнуло, застучав где-то в пятках. Твою ж мать. Рядом с автобусной остановкой, стоящей у дороги, пристроился небольшой ларек, обитый железом. Вкруг него столпились, жадно, яростно хрипя, несколько десятков мертвяков, тянущих гниющие руки ввысь. На плоской железной крыше ларька сидела, сгорбившись, худая фигура в безразмерной толстовке цвета хаки. Даня. Грудь Олега будто сдавило тесным обручем — паренек жив, жив и, кажется, более-менее здоров. Но его поза говорила о том, что он забрался туда явно не от хорошей жизни. Терновой слабо улыбнулся — Даня выбрал отличное место: ларек был вмонтирован в землю, поэтому раскачать его не представлялось возможным, да и высота была подходящая, ни один мертвяк не достанет. Только вот не спуститься ему оттуда без последствий. Кругом зараженные, только и ждущие того момента, когда парень осмелеет, протянет к ним руки или ноги, чтобы схватить его и растерзать. «Куда же ты залез, Дынька?», — с досадой подумал Олег. А главное — как? Будто услышав его мысли, Даня поднял голову, встречаясь с ним взглядом. — Олег? — донеслось до слуха Тернового, и он не смог сдержать улыбки. Но тут же осекся. Надо было срочно доставать оттуда паренька, а потом позволить себе радоваться. Услышав его звонкий голос, мертвяки стали в два раза активнее ломиться в стены ларька. Проклятые твари. Решение пришло как-то само собой. Олег поравнялся с одним из зараженных, держащим свой путь к Дане, и одним точным движением всадил свой охотничий нож ему в череп. Мужчина свалился будто у него вытащили батарейки, и Терновой морщась, принялся превращать его в некое подобие манекенов в магазине. Гнилая плоть с глухим чавканьем поддавалась ножу, буквально распадаясь от его прикосновений. Когда Олег закончил, перед ним на асфальте лежало туловище, с отделенными от него конечностями и головой. Достав из рюкзака веревку, он обмотал ею этот обрубок, водрузил на спину, как рюкзак, поверх собственной сумки, и отправился к ларьку. Зараженные не обращали на него никакого внимания — их привлекал запах свежей крови. Олег бегло осмотрел киоск. — Как сюда залезть, Дань? — поинтересовался он у парня, неотрывно следящего за ним взглядом, в котором плескалась гамма чувств. Страх, волнение, облегчение. — Н-надо подпрыгнуть и о-опереться на окно, — пояснил Бурцев, указывая на нужный выступ. Подпрыгнуть с тушей на спине было тем еще вызовом, но Олег никогда не жаловался на физическую подготовку, поэтому через несколько минут он был уже на крыше. Даня тут же схватил его ладони в свои, прижимаясь лбом к его собственному. Олег мог пощупать напряжение, даже какой-то невроз, исходящий от него волнами, и понимал, что пацан был напуган до чертиков. Если бы не туша у него на спине, он наверняка бы полез обниматься. Терновой и сам поступил бы так же. — Ты как? Что произошло, мать твою? — начал он. — Я так в жизни не волновался, Дань, я думал… прости меня, правда. Давай выберемся, а потом расскажешь мне все подробности, а пока кратко. Даня посмотрел на него взглядом провинившегося ученика и рассеяно покачал головой. — Ты-ы будешь ржать, — произнес он почти капризным тоном, но тут же продолжил. — Я у-упал, отстал, а-а если бы звал н-на помощь, то никто бы не выжил, — сбивчиво пояснил он, то и дело запинаясь — волнуется. — Какой же ты дурак, Даня, — вздохнул Олег, в последний раз сжав ладонь Бурцева. — Так, держи вот это вот, только аккуратно. Он снял свой импровизированный рюкзак со спины и водрузил его на спину Дани, заметив, как тот едва заметно поморщился. Олег бегло осмотрел парня — его правая штанина была изодрана, а сквозь дыры проглядывал белый бинт. Казалось, у него перебинтована вся нога. Олег поджал губы — раз так, то бежать парень точно не сможет, по крайней мере, не так быстро, как мог бы. Ничего, они что-нибудь придумают. — Сначала пойду я, раскидаю их немного, а потом ты, сразу за мной как можно быстрее, чтобы они не успели тебя почувствовать, — дал инструкции Олег. — О-олег, я не смогу быстро, — виновато ответил Даня. — Как сможешь, — произнес Терновой. — На этот раз я буду за руку тебя держать, чтобы не потерять. Они выждали еще пару минут — запах разделанной туши зараженного потихоньку смешивался с запахом Бурцева, что сбивало мертвяков с толку. Невидящими глазами они смотрели перед собой, замерев на месте. Они уже не раскачивали ларек, потому что не понимали, с чего вдруг запах живой плоти стал таким слабым? Неужели их обед куда-то сбежал? Олег благодарил всех богов за то, что они были настолько «сообразительными». Он часто думал о том, что будь зараженные одарены хотя бы искрой интеллекта, не осталось бы ни одного живого человека. Терновой спустился на землю и помог спуститься Дане. Развернувшись, он принялся размахивать одолженной у пацана монтировкой, одновременно продвигаясь вперед. Бурцева он держал за руку, как и обещал, а ему вручил нож, которым парень отмахивался от тянущихся к нему рук. Он заметно прихрамывал и морщился при каждом шаге, но при этом почти бежал за Олегом, не жалуясь. Мертвяки реагировали на него слабо, как на любой внешний раздражитель, но что-то все равно выдавало его. Они тянулись к нему своими костлявыми пальцами, но не нападали. — К-куда мы пойдем, О-олег? — наконец, спросил Бурцев, когда они покинули самую опасную зону. — Они та-ам везде, я п-проверял, — парень указал рукой в ту сторону, откуда пришел Олег. — Зря мы сю-юда пришли, у них тут гне-ездо. — Значит, нам нужно найти какое-нибудь безопасное место, — произнес Терновой, помрачнев. — В таком состоянии ты далеко не убежишь, а если у них тут гнездо, то бегать придется, еще как. — Тут не-еподалеку больница, — ответил Даня, оглядываясь назад. Кажется, зараженные начали понимать, что их обдурили: они медленно поворачивались в сторону уходящих парней, будто пытаясь уловить их запах. — Серьезно, Дынь, больница? Очень безопасно, — обычно больницы буквально кишели зараженными, и соваться туда было себе дороже. Раскат грома раздался прямо над их головами. Олег и моргнуть не успел, как на макушку ему упали первые крупные капли дождя. Вот и приехали. — Снимай его, — быстро сказал он Дане. — Не больница, а-а, поликлиника, — пояснил парень, стягивая с плеч веревку. — В ней много э-этажей, мне кажется там можно будет спрятаться. Не ду-умаю, что они залезут так высоко. Олег коротко кивнул. Дождь медленно начинал капать все сильнее, пройдет еще несколько минут, и вся его маскировка окажется на асфальте. Прибавить к этому раненого Даню, вообще ничем не защищенного, и картина вырисовывается плачевная. — Далеко? — Н-нет, немного совсем. — Тогда пошли, — Олег перехватил запястье Дани и закинул его руку себе на плечо, чтобы ему легче было идти. Своеобразные объятия под проливным дождем, смывающим с него кровь, пыль и грязь. Он почувствовал, как парень благодарно ластится к нему и улыбнулся. Они урвали эти пять минут тишины. Пусть Даня все еще ранен, пусть им все еще предстоит выбраться из этого гнезда, по крайней мере они вместе. И это главное.