Лекарство от безумия

Многочисленное войско монголов расположилось на равнине в близи города, полностью готовясь к осаде. Боевое построение армии ордынцев имело тактическую глубину, в то время как главные силы были расчленены по фронту. Первую линию составляла артиллерия. Десятки осадных машин были связаны между собой цепями — для защиты от конницы. За ними расположились несколько тысяч стрелков с луками. На передний план вывели лёгкие отряды и тяжёлую конницу позади них. — У города хорошее укрепление, глубокие рвы, частоколы, и валы. — Субэдэй говорил чётко, проговаривая каждое слово, пытаясь донести до хана всю важность собранной информации. — Стоит ли нам дождаться Бату-хана, прежде чем идти в наступление? Гуюк-хан размышлял. Чёрные волосы затянутые в хвост сзади, падали на плечи. Весь его облик вызывал почтение и трепет у собравшихся темников и лишь старый воин продолжал строго смотреть в раскосые глаза мальчишки. — Мы подождем несколько дней, если Бату не вернётся, всё главнокомандование перейдёт ко мне. — Выждав удовлетворительные возгласы со стороны темников, принц продолжил. — До тех пор, организуйте делегацию из послов, и лазутчиков. Я хочу знать, что творится за стенами города. — Но, хан! Посылать наших людей, не самый лучший вариант. Да, это же верная смерть! — несколько военачальников попытались вразумить принца отказаться от столь абсурдной идеи, но Субэдэй заметив нерасположенность хана к спорам, лишь смиренно склонился, пообещав в скором времени отправить делегацию к воротам города. Военачальники неохотно расходились, обсуждая насущные проблемы и задачи, каждому есть чем заняться, каждый готов к бою. Жизнь в лагере будто очнулась от долгого сна, вновь слышаться стуки военных барабанов, и полные сборы солдат. Настя шла в сопровождение целой вереницы женщин, когда она столкнулась со взглядом его темных глаз. Екатерина как и многие другие русские девушки во все глаза уставилась на представителя царствующей семьи, вся его одежда да и манеры говорили сами за себя, перед ними один из многочисленных ханов. — Ох и хорош, бабы... ох, хорош! Басурманин, а до чего же слажен, глаз не оторвать. — девушки прыснули от смеха, переглядываясь и бросая томные взгляды в сторону степного принца, а Екатерина продолжая нахваливать монгола даже не заметила, как к ней разъяренным коршуном подлетела смотрительница. Звонкая пощёчина заставила Настасью вздрогнуть и перевести взгляд туда откуда уже доносились громкие всхлипы перепуганной Катерины. — Посметь так говорить о хане! Не простительно! Пшли вперед, нууу – как овцам на ферме, крикнула монголка и, достав из-за пазухи кнут, стеганула людей. Взвизгнув от неожиданной боли, девушки посеменили дальше, и лишь Настя осталась стоять, как в копанная, с вызовом смотря в след удаляющимся фигурам. — А ты что у нас, оглохла? — монголка, оскалившись, посмотрела на девчонку, обнажив при этом свои гнилые зубы, половины из которых не доставало. — Так я и подогнать могу, двигай пока ноги целы! — Нет, — Её голос был тих, но твёрд. Она смотрела с вызовом и была готова держать оборону при малейшей опасности. Принц, был прав. Без власти, тебя сожрут, растопчат, унизят, и будут это делать столько раз пока ты сам не сломаешься, пока ты сам не поверишь в то, что ты ничтожество, грязь под их ногами. Ты всегда будешь рабыней в их глазах. Нужно было что-то менять. Постоянный страх, вечная гонка со смертью её начала утомлять. Рано или поздно силы покинут её, и что тогда... Сейчас или никогда. Нужно решать.. — На колени, собака! — теперь на них смотрели не только невольницы, но и другие монголы, что всё это время были заняты своими делами. Вокруг них постепенно собралось немало любопытных глаз и женщина чуя своё превосходство, вскинула руку вверх, желая с силой ударить непокорную кончиком кнута. — Я женщина Гуюк-хана! — прежде чем кнут рассёк воздух, Настасья успела выкрикнуть имя монгольского принца, замечая краем глаза, как толмач перевёл слова своему господину. — Лжешь! — её пыл подостыл, а руки с силой сжали кожу хлыста. По лагерю послышался шепот, многие не понимали, что сказала девчонка, другие же пытались понять правду она сказала или нет, а кто-то из всех слов, что выкрикнула девка, разобрали лишь имя хана. Они считали, что он жесток. Что беспощаден, что карает безжалостно тех, кто нарушит его заветы. И в этом они были правы. Да и сама Настасья понимала, что выкрикнув его имя, вступила на опасный путь. Ее душа никак не может обрести покой, и найти то, к чему склонна. Чаши весов ее судьбы неустойчивы, и даже малейшая песчинка способна изменить ход фортуны. Настя делает неуверенный шаг в сторону Гуюк-хана. Чудовища не опасны, пытается внушить себе столь опрометчивые заявления, и сама же смеётся в душе таким умозаключениям. Он смотрел на неё пристально. На лице играла ядовитая усмешка, и каждый шаг становился труднее. Пока расстояние между ними не сократилось до вытянутой руки... У неё жёсткие, прохладные руки. Такие же, как эти земли. Её кожа несравнима с его. Пылающей и шёлковой, напоминающей дорогую ткань его платьев. Приблизив её к себе, его пальцы касаются её обветренных щек, и всем становится ясно, девчонка не соврала. Гуюк-хан восхищается красотою своей женщины. На её тонких руках этим утром обязательно, вместо дорогих браслетов, расцветут болезненно-сочные синяки. Один из даров, которые он преподнесёт в знак своих чувств. Только так он может показать, что на самом деле представляет из себя истинная любовь. Только так он умеет выражать свои желания. Но в замен, он дарует ей власть, равноценный обмен за глоток свободы. Он спешно накидывает на её плечи тяжёлый плащ. И прижав её к своей груди уводит её в сторону царственного шатра, по пути отдавая приказ о казни той, что посмела поднять руку на невесту принца.