***
Кухня была разгромлена. После того, как по ней аж десять минут в вихре магии летал сервиз, подаренный Марджори Дурсль на свадьбу, пара кастрюль, ложки и стул с Дадли, комната больше напоминала… хм… Прозрачный тюль на окнах больше напоминал лохмотья, был разорван и висел беспорядочно; обои свисали клочьями; кухонная утварь была разбросана по комнате — в общем, в комнате был полный бедлам. Пятилетний ребенок, стоящий посреди комнаты, закрыла лицо маленькими ладошками. — Ариана! Девочка медленно отняла ручки от лица и с ужасом осмотрела комнату. —Мама! Это… это сделала я?! Петуния медленно кивнула.***
Когда Ариана услышала рассказ о магии, она (что было вполне ожидаемо) поверила не сразу. Ещё бы — все кругом считали магию сказкой, и она поддавалась влиянию окружения. Тем не менее, после осмотра комнаты и восторженного (ещё бы, полет на стуле) рассказа Дадли о том, что она натворила на кухне, ей пришлось поверить в то, что магия реальна и она — волшебница. Примерно через полгода Петуния рассказала девочке правду о её родителях. Та, услышав о настоящих родителях и их гибели, рыдая, убежала в комнату. Однако приняла она этот факт на удивление быстро, и продолжила называть Петунью и Вернона родителями.***
— Ариана, Дадли, собирайтесь и идем, — дети были в детской, когда их позвала Петуния. На шестилетие сына (которое, собственно, было сегодня) они собирались поехать всей семьёй в Детский парк Развлечений. Петуния с мужем любили детей одинаково, никого не обделяли. Дети росли неизбалованными, всегда друг за друга горой. Но Петуния понимала, что когда-нибудь придет время отпустить Ариану в школу Чародейства и Волшебства. Она не хотела отпускать её одну в чуждый им мир, как когда-то не хотела отпускать Лили, но это было предначертано судьбой. Женщина ничего не могла поделать. — Мамочка, заплети мне, пожалуйста, косички, — донёсся из детской голос девочки. — Ари, ты и так красивая, пойдём уже! — Дадли привёл сестру за руку к маме. — Мам, пошли уже. — Ну, Дадли! — прохныкала девочка, спускаясь по лестнице. — Дадли, солнышко, мы успеваем, не переживай, — погладила сына по голове Петуния. — Иди сюда, дочка. Девочка радостно хлопнула в ладошки и подбежала к маме. Когда все были одеты, в дом зашёл Вернон и взял сына на руки. — Все готовы? — вопросил отец семейства. — Да, дорогой, идёмте. На улице была прекрасная погода. В это время года обычно был зной, однако сегодня природа решила сделать исключение. Дул прохладный ветерок, от дороги шла испарина; белые пушистые облака закрывали половину небосвода, а на горизонте уже висела завеса из кучевых облаков. Где-то там грозил вот-вот начаться дождь. — Мам, а дождь не начнётся? — спросила девочка. — Нет, Ари, не начнётся, — за Петунию ответил муж и улыбнулся дочери. — Пап, мы скоро приедем? — на этот раз спросил сын. — Да, сынок, скоро. Детский парк оправдал все ожидания. Комната Кривых Зеркал, Комната Страха, пони… Дети шли, поедая шоколадное мороженое, по дорожке к дому. Внезапно над головой прогремел сильный раскат грома, сверкнула молния, и начался сильный ливень. Люди поспешили скрыться от дождя под навесами, в домах. Петуния, Вернон и Дадли забежали в дом, а Ариана… Ариана стояла, пораженная буйством стихий. Вода стекала по ней, её одежда не намокала, а от ледяных капель не чувствовался холод. От кожи и волос девочки отскакивали искры всех оттенков синего, бесследно растворяясь в воздухе. Ариана слышала голоса… Голоса звали её, говорили с ней, вокруг девочка слышала песню. Она прислушалась, смогла разобрать женские голоса… Одни убаюкивали её, успокаивали в пении, другие пели что-то о разбитом сердце, третьи на незнакомом языке — единственное, что она смогла разобрать — странное слово «svoboden». Очарованная, она кружилась по лужайке и не замечала, как кулон на её шее нагрелся, и засветился синим, впитывая влагу. Дождь закончился так же внезапно, как и начался. А абсолютно сухая шестилетняя девочка стояла посреди лужайки, звонко смеясь под пораженными взглядами своей семьи. …А роза на её шее налилась сапфировым сиянием и приняла свой первоначальный облик.