Иней

— Вы что там, совсем берегов не видите? — сонно, но от этого не менее поэтично возмутился Цзинь Лин, выглядывая из-за ширмы, отделяющей его постель от основного помещения. — Сколько времени? — Пять утра, — неприлично бодрым для столь раннего часа тоном сообщил Лань Цзинъи, отрываясь от сворачивания расстеленных на полу дорожных матрасов. Что, уже и правда настало утро? Цзинь Лин с некоторым удивлением понял, что ночью он даже не заметил, как кто-то вошел — его вынужденные спутники, помня о напутствии, вели себя тихо, как мыши, и смогли не разбудить. И каким-то образом утром умудрились практически бесшумно собраться: запаковались в свои белые одеяния, в первых лучах рассветного солнца точно призраки; даже ленты успели повязать на лоб. Интересно, как они это делают всегда так ровно, помогают друг другу, что ли? Цзинь Лин отогнал непрошеную мысль, что посмотрел бы разок на это представление, наверняка ведь очень уморительно. Не время об этом думать! — Знаю, что в Гусу Лань вы привыкли себя истязать таким зверским режимом, — он окончательно пришел в себя, чтобы продолжить утреннюю свару, ведь ничто так не бодрит, как пару раз рявкнуть на ближнего своего, — но это совершенно не повод устраивать такой гвалт! — Доброе утро и прошу прощения, — Лань Сычжуй, как всегда, был до тошноты вежлив и смиренен. — Мы старались не потревожить твой сон, но Фея… — Ага, валите все на мою собаку, — скривился Цзинь Лин. Что ж, причиной пробуждения действительно был не мифический шум от парочки Ланей, а просящий скулеж Феи, обнаружившей, что появились претенденты, которые явно захотят составить ей компанию на улицу. Как крайне воспитанная собака, она не позволяла себе нарушать покой хозяина, но раз уже кто-то проснулся… Спускать это с рук гостям Цзинь Лин не собирался: — Раз вы ее взбаламутили, пошли вон отсюда все вместе! И чтобы как минимум час я вас не видел! — с этими словами он вновь скрылся за ширмой. Вслух никто возражать хозяину комнаты не стал, но вместе со звуком закрываемой двери явно можно было услышать недовольное бормотание в адрес «избалованных госпож, которым лишь бы поорать». Ну ничего, это тоже можно будет припомнить! К вящему изумлению Цзинь Лина, буквально через десять минут в комнату постучалась дочь хозяйки постоялого двора с кувшином горячей воды и предложением подать завтрак. Видимо, у кого-то из Ланей (вероятнее всего, Сычжуя) взыграла совесть за несовершенный проступок, но уточнять не хотелось. Так что, ни капли не тронутый заботой, он просто неспешно продолжил сборы. — Хватит на меня пялиться, — вместо приветствия бросил Цзинь Лин, когда спустя час его застали стоящим возле окна и придирчиво рассматривающего себя в небольшое зеркальце, украшенное затейливой золотой вязью. Он почти закончил с утренним туалетом, переплетя волосы из косы, которую всегда делал на ночь, в хвост, и сейчас примеривался, чтобы нарисовать себе точку на лбу. В путешествиях это был совсем не обязательный ритуал, но отказать себе в нем даже в мыслях не было. Для Цзинь Лина это было все равно что голым на улицу выйти, такая непристойность! Вдруг кто не поймет, что он из уважаемого и благородного рода, даже несмотря на его золотое облачение. — Больно надо, — фыркнул Лань Цзинъи, который в противоречие своим словам последние несколько минут только и делал, что наблюдал за этим действом, чуть ли не рот раскрыв. Нашел театральную постановку! В прошлые встречи на ночных охотах Цзинь Лин всегда сбегал с места стоянки, чтобы привести себя в порядок вдалеке от любопытных глаз. — Вижу, ты уже готов к тому, чтобы двинуться в путь, — заключил Лань Сычжуй, тоже с трудом отрывая взгляд от кисти для киновари, которая оставила след на лице вечно чем-то недовольного юного господина. — Я попросил подготовить наших лошадей, можем спускаться. — А где Фея? — мнительно поинтересовался Цзинь Лин, уже не зная, к чему придраться. — Решила остаться на улице. Кажется, дети местной прислуги от нее в восторге, так что не стоит о ней беспокоиться. На это сказать было решительно нечего, потому, с важным видом кивнув, Цзинь Лин согласился, что можно выдвигаться. — У вас в Гусу Лань есть что-нибудь не белое? Грациозно переступающие на месте лошади были словно вылеплены из снега, а сбруя из светлой кожи отлично дополняла образ. Они с беспокойством поглядывали на крутящуюся рядом Фею, но в остальном держались очень достойно, покорно позволяя навьючивать себя. — Кролики, — после недолгих раздумий ответил Лань Сычжуй на вопрос Цзинь Лина. — Что «кролики»? — не сразу понял тот, приторачивая поклажу к собственной лошади, гнедой красавице с вплетенными в хвост и гриву золотыми лентами. — Ну, кролики у нас черные по территории бегают. Спасу от них нет, — признался Лань Цзинъи. — Оу, — только и смог сказать Цзинь Лин, не решаясь уточнять, на кой вообще в уважаемом в миру Ордене кролики и почему бы от них не избавиться, если от них нет житья. Хотя, учитывая Ланьскую придурь… Мало ли какие у них там проблемы с кроликами! — Облако, ну хватит! — Лань Цзинъи дернул за поводья свою лошадь, которая, когда хозяин предпринял попытку ее оседлать, с нахальным видом отступила в сторону, но потом все же сменила гнев на милость. Раз эдак на четвертый. Цзинь Лин хихикнул. Кармическое наказание, не иначе — вредное животное вредному владельцу! — Ты назвал свою лошадь «Облако»? Как оригинально! — съязвил он. Он повернулся к уже сидящему в седле Лань Сычжую. Его скакун, тоже под стать хозяину, был совершенно спокоен и благожелательно настроен. — А твою как зовут? «Перышко»? — предположил он со смехом. — «Летящий», — немного недоуменно возразил он, чем вызвал еще один приступ веселья. — А ты свою как назвал? «Королевна»? — в тон ехидно поинтересовался Лань Цзинъи, искренне возмущенный придирками. Нормальные имена, чего этот Цзинь Лин вечно выступает? Тому, кто назвал оборотня «Феей», вообще стоит помалкивать. — Ее зовут «Благородная», — высокомерно ответил тот, без всяких проблем забираясь на свою лошадь. — Какой кошмар! — закатил глаза Лань Цзинъи. — Это прекрасное имя! В ней благородных кровей побольше, чем в вас обоих вместе взятых, — гордо вскинул подбородок Цзинь Лин. Благородная повторила его жест, тряхнув головой и прищурив глаза, всем своим видом выражая презрение к внезапно нарисовавшимся спутникам. — Ну да, куда уж нам, до высокородных барышень… Какая лошадь, такая и хозяйка. Хорошо хоть собака нормальная. — На что это ты намекаешь?! — Хватит, нам пора в путь, — оборвал начинающуюся ссору Лань Сычжуй. — Впереди долгий день. Цзинь Лин чувствовал себя неуютно. Эти проклятые Лани ехали бок о бок и постоянно о чем-то между собой переговаривались. Не иначе, как его обсуждали! Цзинь Лин ехал впереди, так как ширина проселочной дороги не давала быть всем вровень, а плестись сзади не позволяла гордость. И он мог поклясться, что чувствует взгляды, буравящие его между лопаток. Он бы сейчас отдал многое, чтобы узнать, что именно говорят про него заклинатели. А потом врезать кому-нибудь между глаз, ведь явно ничего хорошего! Особенно Лань Цзинъи. Единственной, кому было на все наплевать, была Фея, которая то неслась впереди, обгоняя всадников, то отставала, а то и вовсе сворачивала на обочину. За нее хозяин не волновался: набегается — вернется. Хоть кому-то можно было доверять, несмотря на ее нездоровые пристрастия в виде Лань Сычжуя. Цзинь Лин уже не раз успел задаться вопросом, ну как ему вообще могло прийти в голову попытаться организовать себе развлечения подобным образом? Это ведь даже не его задание, он не получит ровным счетом ничего полезного, кроме сомнительного опыта в виде очередной затяжной порции общения со столь несносными воспитанниками Гусу Лань. Возможно, это было подсознательное желание себя наказать за ссору с дядей, чтобы совесть не ела. Крайне экзотический способ, надо сказать, но такое объяснение Цзинь Лина вполне себе устроило. Он страдает не просто так, а за дело. То, что ни Цзян Чэн, ни Лани явно не поймут такого хода мыслей, никоим образом его не волновало. И вообще, что там произошло в той деревне-то, которая позвала на помощь Орден? Ведь хоть какую-то информацию им предоставили, прежде чем отправить? А то Лань Цзинъи сказал только о том, что там творятся странные дела, и больше ничего! Все же хотелось бы узнать заранее, с чем придется иметь дело… Вопрос разрешился на привале. — Так что мы будем там делать? — подавив желание устроить всем присутствующим разнос за то, что смели обсуждать его и при этом игнорировать всю дорогу, поинтересовался Цзинь Лин. Могли бы хоть раз что-нибудь спросить, в самом деле. — По правде говоря, известно не слишком много, — словно нехотя начал Лань Сычжуй, расставляя дорожную посуду по импровизированному столу в виде большого плоского валуна. Судя по притащенным бревнам для сидения и кострищу неподалеку, они были не первыми путниками, решившими остановиться на этой поляне в пролеске рядом с дорогой. — Мы даже не видели посланника. Несколько дней назад просто пришло письмо с просьбой о помощи в избавлении от темных сил. Селение расположено в местности, далёкой от владений местных кланов заклинателей, оно ничем не известно и небогато. Никто особо не в курсе его проблем. Так что это скорее просто… Расследование. — Для очистки совести, — добавил Лань Цзинъи. — Или вроде того. Вдруг там что-то серьезное, а мы упустим. Не станут же другие Ордена этим заниматься! — Ты хочешь сказать, что остальные не способны разобраться с темными силами? — нахмурился Цзинь Лин, мигом восприняв все на свой счет. Он сложил руки на груди, всем своим видом выражая холодную обиду. Впрочем, не забывая посматривать на то, как Лань Сычжуй заботливо раскладывает еду и на его долю. — Если бы я сомневался в твоих способностях, стал бы я звать тебя с нами? — парировал Лань Цзинъи. И это крыть было нечем. — Зато на постоялом дворе и правда оказалось достаточно народа из этого селения, как ты и предполагал, — продолжил Лань Сычжуй, с явным облегчением вздыхая, заметив, что намечающийся конфликт загнулся на корню. — Так что мы по мере возможности расспросили людей. — И что они сказали? — Еще большую муть, если честно, — Лань Цзинъи вынул свою флягу и покачал ее в пальцах, задумываясь.— У них что-то случилось с несколькими жителями, но никто толком сказать не может, что именно. То ли умерли, то ли исчезли, то ли еще что: все говорят по-разному. Их староста уверен, что это дело рук темных сил, он-то и отправил сообщение в Гусу Лань. И заодно от греха подальше сослал всех, кого мог, вон из деревни, пока ситуация не прояснится. — И все жители вот так взяли и согласились? — недоверчиво спросил Цзинь Лин. — Если верить их словам, то они и рады были: в деревне начался снегопад, даже хозяйством не заняться, лучше уж такие… каникулы. — Снегопад? Какие глупости — сейчас же середина мая! — Ну, как раз насчет этого все свидетели оказались единодушны в своих показаниях. — Да уж, действительно что-то непонятное. — Цзинь Лин подумал о том, что тоже поспешил бы убраться оттуда, где вдруг начал валить снег. Холод он крайне не любил и переносил с трудом. А еще у него от мороза по-дурацки краснели нос и щеки, что вообще выходило за всякие рамки. Если там и правда будет холодно, придется с этим что-то делать: если показаться на полминутки утром в полумраке непричесанным он еще мог, то щеголять природными румянами - ни в коем случае. — На пути к селению остановиться на ночь больше будет негде, так что придется искать удобное место для ночлега, — до полноты картины решил всех обрадовать Лань Сычжуй, придвигая миску к еще больше скисшему Цзинь Лину. Ночевать на улице будет далеко не впервой, но привыкнуть к этому человеку, который большую часть времени провел на шелковых простынях или хотя бы в комфортабельных походных шатрах, крайне сложно. И если была возможность в пути найти хоть самый завалящий постоялый двор, чтобы там заночевать, Цзинь Лин ею пользовался. Единственное, что его порадовало в этой ситуации — Лань Цзинъи от такой перспективы перекосило еще похлеще; интересно, с чего бы, они же в своем Гусу небось на гвоздях спать учатся! — Ты что-то потерял? — участливо поинтересовался Лань Сычжуй, заметив крайнюю нервозность Цзинь Лина, в которой тот пребывал последние минут десять: сначала он перерыл все свои сумки, а потом кинулся к Благородной и захлопал ей по бокам, словно надеясь что-то найти. Лошадь на это реагировала не менее бурно, косясь на взбудораженного хозяина и роя копытом землю. − Возможно, − буркнул тот в ответ. — Я не могу найти свои матрас и одеяло, − с крайней неохотой добавил Цзинь Лин, хмурясь. Вчера же точно все было на месте! Ну, наверное. Честно сказать, он за свое путешествие распаковывал их всего пару раз, потому и не заметил пропажи. Может, украл кто?.. Ага, вещичкам великого заклинателя сделали ноги, ну конечно. Значит, где-то забыл. − Может, оставил на постоялом дворе? — будто прочитал его мысли Лань Сычжуй. Голос адепта Гусу Лань сочился сочувствием и искренним переживанием. − Может, − еще мрачнее согласился Цзинь Лин. — Наверняка из-за вас забыл! — наконец, он нашел причину своих бед. — Ввалились ко мне, начали пялиться, вот я и… − Так засмущался, что аж память отшибло? — уточнил Лань Цзинъи, подходя ближе. Заметив, что намечается что-то любопытное, он с радостью оставил порученную ему посуду, которую следовало вымыть и убрать, и присоединился к разговору. Брошенной посудой тут же с огромной охотой занялась Фея, весь ужин выпрашившая подачки. − Вот только тебя не спросил! — раздраженно топнул ногой Цзинь Лин, закипая. — Что мне теперь прикажешь делать, спать на голой земле? Прежде, чем Лань Цзинъи успел открыть рот, чтобы ответить, Лань Сычжуй мирно предложил: − Мы подвинемся, места хватит. − Что, прости? — переспросил Цзинь Лин, не будучи уверенным в том, что все верно понял. — Ты что мне сейчас только что предложил? Ты меня за кого держишь? — продолжил наседать он, на что ответом ему была только недоуменно вздернутая бровь обескураженного такой агрессией Лань Сычжуя. − Интересно, про что сейчас будет песня: про то, что Его Высокородие не может себе позволить с кем-то разделить сон, или что-то более оригинальное? — нарочито скучающим тоном спросил неизвестно у кого Лань Цзинъи. − Мое Высокородие не будет спать на одном лежаке с двумя парнями! — огрызнулся Цзинь Лин. Он даже представлять это не хотел, позорище какое! Он уже ощущал, что от возмущения по лицу пошли красные пятна, и спасало только то, что в сумерках это можно было принять за отблески костра. — Я вам не… − Обрезанный рукав, − весело закончил за него Лань Цзинъи. — Мы уже слышали это. Если ты не такой, то чего беспокоишься? От такой нападки у Цзинь Лина аж дыхание перехватило. Он только и мог, что хватать ртом воздух, подыскивая достойный ответ. Он покосился на Лань Сычжуя, который тоже подозрительно улыбался (насмехается, не иначе!), и, наконец, яростно процитировал дорогого дядюшку: − А то, что от вас, Ланей, все идут по кривой дорожке! − Ох, ну тогда тебе не о чем волноваться: барышни не в нашем вкусе, никто на твою невинность не покусится! И вообще, почему бы тебе не подежурить до утра, хоть какая-то польза будет, − мстительно припечатал Лань Цзинъи. − Дежурить нет смысла, я поставил защитный контур вокруг лагеря, − возразил Лань Сычжуй. − И это все, что ты можешь сказать? — прищурился Цзинь Лин, все еще полыхая от злости. Он и сам не знал, что хотел услышать, но должен же кто-то встать сейчас на его сторону, после такой-то горы оскорблений! Даже Фея держала вежливый нейтралитет, гоняясь за ночными мотыльками. Постоянные крики как минимум двоих спутников она уже перестала воспринимать как что-то, хоть немного стоящее внимания. − Мммм… Мне стоит тебя заверить, что ты очень мужественный и что, несомненно, мог бы нас заинтересовать в случае чего? — очень неуверенно предположил Лань Сычжуй. В его глазах промелькнули искры зарождающейся паники. Кажется, он был на грани того, чтобы добровольно отдать свой матрас беснующемуся наследнику славных кланов и уйти медитировать в лес до утра, лишь бы все угомонились. Тот бы не отказался, наверняка. − Было бы неплохо! — заорал Цзинь Лин, и потрясенно замолк, осознав, что сейчас ляпнул. — О, боги, нет, не надо такого говорить! Все, замяли, − замахал руками он. Лань Цзинъи уважительно покосился на напарника. Как он ловко умеет ставить на место, даже не повышая голоса! − Значит, ты принимаешь наше предложение? − А у меня есть выбор? — Цзинь Лин прищурился, испытующе глядя на спутников. Вдруг кого-то из них проймет (лучше обоих), и ему уступят место. Что ожидаемо, не сработало. Поняв, что попытки бесплодны, он горестно вздохнул и направился к расстеленным на земле матрасам. Интересно, где тут чей? И почему они сдвинуты вместе? В голове начали зарождаться смутные подозрения относительно этого занятного факта, но сформироваться они не успели. − Чего стоишь? Давай уже быстрее ложись, мы тоже хотим спать. Целый день в седле, а потом еще твои вопли слушать пришлось, − прервал его размышления Лань Цзинъи, на ходу стягивая с себя сапоги и разматывая пояс одеяний, чтобы снять верхний слой ткани. − Выбираю из двух зол меньшее, − признался Цзинь Лин. И рядом с кем из них будет удобнее? Наверняка с Лань Сычжуем, он явно не ткнет из мстительности в бок локтем или еще что похуже. Но если это сказать, то Лань Цзинъи опять начнет свои глупые насмешки! − Ты хотел сказать, кому из нас не повезет? И как такого можно выносить?! Судя по совершенно спокойному лицу также готовящегося ко сну Лань Сычжуя, он находился в компании своего товарища без всяких трудностей. − Значит, не повезет обоим, − процедил сквозь зубы Цзинь Лин, начиная спешно стаскивать с себя обувь, лишь бы успеть занять место по центру. Сами напросились.