Смальта

персонажи: Саша(Мика) Викос/Симеон Гесудин рейтинг: nc-17 варнинги: пытки, лёгкие извращения, дьяблери - У тебя не хватит сил. В голосе Симеона столько ненависти и холодной уверенности, что Викос не может не восхититься - и на долю секунды даже допускает, что тот прав. Несмотря на то, сколько крови он потерял и сколько раз - а Викос выпил её почти всю, всё, что мог, и лишь когда понял, что этого недостаточно, припал к ранам на горле своего создателя, содрогаясь всем телом, принуждая себя извергнуть её обратно, наполняя заново его жилы, чтобы затем забрать её снова. Симеон корчился под ним почти в агонии, пытаясь отстраниться, но вбитые колья держали крепко. Казалось, поначалу осознание того, что происходит, причиняло ему даже большую боль, чем то, что Викос с ним делал. После третьего раза это удалось исправить. И этого по-прежнему было мало. Дьяблери - не просто убийство сородича, выпить всю кровь и дождаться окончательной смерти недостаточно. Вместе с кровью, которая рано или поздно заканчивается даже у самых сильных, ты пьёшь его душу, самую суть той жизненной силы, которая наполняет его, даже когда он стоит на грани окончательной смерти. В этом заключается вся мерзость и пугающая сила того, что не решаются сделать часто даже самые отчаянные. В этом заключается его смысл. Викос знает, что пути назад теперь нет. Он склоняется над Симеоном, после всех этих долгих часов, в течение которых делил с ним его кровь, его боль и силу, вырывая её из него и возвращая обратно, сам едва держась на ногах, вымотанный не меньше, чем его создатель. - У тебя не хватит сил, - повторяет тот, словно заклинание из старого обряда, потерявшего своё значение слишком давно. - У меня хватит терпения. Старейшины всегда недооценивали то, что привыкли запрещать и ограничивать - будь то свободная воля их потомков, политика среди смертных или использование лепки плоти. Если не помогает боль и страх, которые Симеон ощущал до сих пор, значит, их было слишком мало. Викос поводит плечами, кинжалом срезает с себя пропитанную кровью сородичей и гулей куртку, сбрасывает её клочья, как шелуху, оставаясь обнажённым по пояс. Уже собственным когтем взрезает кожу на своём животе, прочерчивая вертикальную рану до рёбер и выше. Симеон смотрит, словно заворожённый, как в его теле открывается глубокая пасть, как раскрываются рёбра, обнажаясь длинными изогнутыми клыками, торчащими из расплавленной плоти под кружевом кожи. - Я покажу тебе всё, что у меня есть, - шепчет Викос, опускаясь на него, прижимая к влажным камням и чувствуя, как древняя кровь снова начинает наполнять его тело. - Всё, что ты не хотел видеть. Эта ночь будет долгой. И сейчас эта ночь только начинается по-настоящему.