Мосты

***              Когда они пересекали парковку больницы, Скалли бросила Малдеру ключи.              – Ты поведешь, – объявила она, изрядно его позабавив: ее слова прозвучали не как просьба или вопрос, а как указание. Впрочем, ничего личного, просто Скалли.              Малдер втиснулся в ограниченное пространство за рулем и отодвинул сиденье на несколько сантиметров назад.              Пока он выруливал на главную дорогу, Скалли не отрывалась от телефона.              Офис шерифа находился в Вердаде, так что Малдеру пришлось лавировать в уплотнившемся потоке машин в центре Лас-Крусеса, что здесь, вероятно, называлось часом-пик, прежде чем они наконец выбрались на окраину города. Солнце уже высоко поднялось. Малдер потянулся назад за снятым ранее пиджаком, доставая его через промежуток между сиденьями.              Скалли машинально схватилась за ткань пиджака, помогая ему с ним справиться, чтобы он не отвлекался от вождения.              – Для чего он тебе? – спросила она.              – Загляни в передний левый карман, – отозвался он.              Скалли положила пиджак на колени и сунула руку в карман. Они никогда особо не соблюдали границы в таких случаях. Даже до того, как стать парой, они довольно вольно обращались с личным пространством и вещами друг друга. Часто Скалли заходила в его номер в мотеле и упаковывала его чемодан перед тем, как они покидали очередной маленький городок, который, как оказывалось, был скорее источником собственных проблем, нежели жертвой. И сейчас она схватила единственный предмет в указанном кармане и вытащила его наружу.              Им оказалась бутылка ее любимого розового лимонада, эксклюзивного для юго-западной части страны.              Скалли посмотрела на Малдера с выражением, в котором смешались удивление, любопытство и более интимная нежность, по которой он так соскучился.              – Ты купил мне лимонад? – тихо спросила она.              Малдер пожал плечами, переводя взгляд обратно на дорогу.              – В больнице наверху был торговый автомат. Мы в пустыне, Скалли. Нельзя допустить обезвоживания.              – Спасибо, – поблагодарила она, по-прежнему улыбаясь и не сводя с него глаз, а потом открутила крышку и сделала глоток.              Офис шерифа в Вердаде располагался на главной улице города в одном из самых современных зданий, явно поддерживаемых в хорошем состоянии. Малдер припарковался на угловом парковочном месте перед зданием и последовал за Скалли через цветущий сад из кактусов и двойные двери в холл с работающими кондиционерами.              Они сняли солнечные очки, давая глазам привыкнуть к тусклому интерьеру. Малдер как раз доставал свое удостоверение и направлялся к молодому человеку в униформе за столом в приемной, когда его окликнули:       – Агент Малдер, полагаю?              Он повернулся на голос и увидел шерифа Астера, вышедшего из офиса со стеклянными стенами справа от приемной. Он приближался с вежливой, но несколько подавленной улыбкой. Складывалось впечатление, что он взвалил на свои плечи тяжкий груз ответственности.               – Агент Малдер, агент Скалли, рад встрече. Я очень ценю то, что вы приехали. – Шериф был худощавым мужчиной почти такого же роста, как Малдер. На вид ему было чуть за сорок, и, судя по загорелой коже, он много времени проводил на солнце. У него было крепкое рукопожатие, и вообще он весь излучал сдержанную силу.              – Мы рады помочь по мере своих сил, – отозвался Малдер.              – Шериф, – в виде приветствия произнесла Скалли, когда он повернулся, чтобы пожать руку и ей.              – Пойдемте в мой офис.              Малдер пропустил Скалли вперед и позволил ей выбрать кресло, прежде чем устроился на соседнее. Внутреннее убранство офиса шерифа оказалось приятнее, чем в большинстве других городков размера Вердада. Стены были окрашены в пастельные и пустынные тона, одну из стен украшали фотографии живой природы в рамках. Похоже, здешние жители особенно трепетно относились к содержанию правоохранительных органов и медицинских служб.              Астер закрыл дверь и подошел к столу со своей стороны. Он какое-то время постоял рядом с собственным креслом, уперев руки в бока. Створки жалюзи на большом окне позади него были подняты, чтобы не дать утреннему солнцу проникнуть в помещение, но шериф все равно казался лишь темным силуэтом. Он беспокойно нахмурил лоб и нервно постучал пальцами по пистолетному ремню.              – Если не возражаете, я бы хотел понять, почему ФБР не прислало кого-нибудь из любого своего местного отделения? Зачем отправлять вас в такую даль из самого Вашингтона?              Малдер понимающе кивнул, признавая правомерность подобного вопроса.              – Мы с агентом Скалли специализируемся на делах, которые непросто классифицировать.              Раздумывая над словами Малдера, Астер перевел взгляд на Скалли, которая ответила на вызов тем, что вздернула подбородок и слегка приподняла бровь. Безоговорочную поддержку Скалли трудно было переоценить. Разумеется, ее влияние могло иметь поистине катастрофичные последствия, если она не соглашалась с ним и местные представители правопорядка чувствовали недостаток ее веры в его теории. Но сегодня они выступали единым фронтом – пока что. Может, лимонад сделал свое дело.              Астер кивнул самому себе, принимая это объяснение, и уселся в свое кожаное кресло.              – Могу я вам что-нибудь предложить? Кофе? Воду?              – Нет, спасибо, – ответила Скалли. – Вчера вечером мы заезжали в морг в Эль-Пасо и поговорили с доктором Йохансоном о мистере Гарсиа. Я бы хотела услышать ваше объяснение произошедшего с ним.              Астер тяжело вздохнул и сложил руки на столешнице с аккуратно разложенными на ней стопками бумаг. В нескольких сантиметрах от его пальцев находилось устройство с двигающимися металлическими шариками, сейчас неподвижными.              – По правде говоря, я не могу найти внятного объяснения этому происшествию. Машину все еще осматривают на предмет неполадок, но на месте аварии нет отчетливых следов людей или животных, которые бы указывали на то, что мистер Гарсиа мог резко свернуть в сторону, чтобы избежать столкновения. Потенциальные свидетели аварии не объявились. Вскрытие тоже не дало никакого ответа. Предварительный токсикологический анализ чист. Мы пока не получили полный отчет, но… если честно, я в тупике.              Скалли скрестила ноги и чуть наклонилась вперед, упершись локтем в колено.              – Что ж, по всей стране каждый день происходит множество сходных аварий, не получивших внятного объяснения. Может, дело в каком-то отвлечении, имевшем место в салоне машины: в чем-то, упавшем на пол, за чем потянулся водитель, плохих новостях, полученных по телефону. Полагаю, вы проверяли звонки мистера Гарсиа?              – Мы работаем над этим и все еще ожидаем результатов. Честно говоря, если бы не прочие обстоятельства, я, вероятно, именно так и отнесся бы к этому происшествию – как к странной ситуации, которую мы, скорее всего, никогда до конца не поймем. У нас их случалось немало, особенно учитывая то, с какой скоростью люди ездят по здешним шоссе.              – Так какие именно обстоятельства заставляют вас думать, что этот случай отличается от них? – спросил Малдер.              Астер перевел взгляд на противоположную стену, смотря через стекло на отдаленные уголки приемной, и пожал плечами.              – Это немного чересчур для простого совпадения, вам не кажется? Все это?              Малдер практически почувствовал, как Скалли стиснула зубы, но не стал смотреть на нее, чтобы это проверять.              Шериф продолжил развивать свою мысль, не дожидаясь их ответа.              – Сначала сообщение Гарсиа о странных детях в их доме, потом редкая болезнь бабушки, мальчик тоже заболевает и наконец авария мистера Гарсиа. Это обычная семья, агент Малдер. Дети моей сестры ходят в ту же секцию по плаванию, что и Кристиан. Не могу представить, чтобы кто-нибудь ополчился на них подобным образом. Раньше я работал в полицейском департаменте в Эль-Пасо. Это пограничный город, для которого торговля наркотиками – дело обычное. И то, что мы тут видим… систематическое уничтожение членов ни в чем не повинной семьи… это напоминает работу картеля. Но это явно не связанные с наркотиками убийства – эти смерти не так легко подстроить, если это вообще возможно. Эта семья словно бы… не знаю, проклята или вроде того, – закончил он, понурившись, словно само признание чего-то подобного выставляло его несостоятельным офицером полиции.              – Вы говорите, что согласны с Мариэлой в том, что эти происшествия явились следствием встречи Гарсиа с Черноглазыми детьми? – уточнил Малдер, отлично осознавая, что Скалли-то уж точно не станет озвучить паранормальную теорию. Она бы предоставила шерифу самому это произнести. Малдер же предпочитал сразу выложить карты на стол и посмотреть, как местные правоохранители это воспримут.              Астер обратил все свое внимание на Малдера, выпрямившись в кресле и прижав ладони к поверхности стола.              – Нет, сэр. До меня доходили слухи, которые тут распространяются, как пожар в лесу. Вот поэтому я и попросил вас о помощи. Я хочу найти настоящую причину происходящего, не обращаясь к фольклору. Я только хотел сказать, что понимаю, как зародилась подобная идея.              – А вы знакомы с историями о Черноглазых детях? Вы получали сообщения о встречах с ними прежде?              Шериф тяжело вздохнул. По-прежнему освещенный лучами солнца, проникающими через окно, он походил на камень, стойко отражающий натиск света.              – Послушайте, агент Малдер… В последнее время было несколько сообщений об этих детях. Но вот в чем дело: мы недалеко от Розуэлла с одной стороны и ракетного полигона «Уайт Сендс» с другой. Огромные участки земли вокруг являются закрытой для публики зоной, на которой военные испытывают различные технологии. Слухи здесь распространяются со скоростью света, поступают сообщения о разных странностях, истории переходят из уст в уста… Люди во многом винят власти. И когда у них это не получается…              – … они винят инопланетные «власти»? – предположил Малдер.              Астер безрадостно рассмеялся.              – Что-то типа того. Но эти люди погибли по какой-то причине, которую мы можем объяснить, если как следует постараемся. И я хочу добраться до сути.              – А мы, в свою очередь, сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам добиться этого, шериф, – искренне заверила его Скалли.              Астер кивнул, очевидно почувствовав ее неизменную приверженность фактам.              – Думаете, кто-то пользуется уязвимостью местного общества перед подобными историями? – спросила она. – Вы рассматриваете розыгрыши? Пранки тинейджеров?              – Это не исключено, – согласился шериф, медленно и осторожно подбирая слова. – Такое уже случалось. И случалось, что воображение людей чересчур разыгрывалось на пустом месте. Если не возражаете, прежде чем обращаться к страшным историям, я бы сначала рассмотрел твердые доказательства. Надеюсь, увидев, что правоохранительные органы предпринимают уверенные шаги, местное сообщество убедится в отсутствии какой-то неподконтрольной им безымянной угрозы.              Скалли прочистила горло.              – Что ж, придерживаясь этого курса, не могли бы вы сообщить координаты места, где разбилась машина мистера Гарсиа? Мы бы хотели сами осмотреть его.              – Разумеется. Я могу вас туда отвезти, если хотите.              Скалли покачала головой.              – Это необязательно, если только там нет чего-то особенного, что вы бы хотели нам показать и чего мы сами не найдем. Уверена, у вас хватает своих дел, и последнее, что вам нужно – это водить нас за руку, – вежливо улыбнувшись, закончила Скалли.              Шериф хотел было что-то ответить, но не успел, будучи прерванным женщиной-офицером, которая слегка толкнула приоткрытую дверь из матированного стекла. Женщина была по крайней мере на голову ниже Астера, худощавая, мускулистая, с волосами, собранными в тугую длинную косу.              – Извините за вторжение, – отрывисто бросила она.              – В чем дело, Дженет?              – Поступил звонок из дома Монро с Камино де Примавера. Снова. Похоже, очередной случай домашнего насилия. Петерсон будет там через пятнадцать минут, но я подумала, что вы захотите об этом узнать.              Малдер воспользовался представившейся возможностью. Ему хотелось вытянуть из Астера больше подробностей о странных жалобах, поступавших в последние недели, но у Скалли возникла совершенно правильная мысль насчет получения доступа к месту происшествия без того, чтобы кто-либо заглядывал им через плечо. Он поспешно встал.              – Как сказала агент Скалли, у вас хватает своих дел, шериф. Просто дайте нам координаты, и мы не будем вам больше докучать. Встретимся позже, сверим наши впечатления от увиденного.              Астер немного поколебался, быстро переводя взгляд с Малдера на офицера в дверях, но в конце концов кивнул, соглашаясь.              – Хорошо. Дженет, свяжись с Петерсоном и скажи ему, я скоро буду. – Дженет кивнула и вернулась обратно в холл. Астер взял со стола бумагу и ручку и принялся набрасывать карту. – Это на второстепенной дороге. Здесь ближайший указатель миль. Вы увидите узкую тропу вверх по долине к ранчо на склоне горы. Около 150 метров к северу от съезда с шоссе слева растет большое можжевеловое дерево. Вы увидите повреждение от удара машины и, вероятно, обрывки ленты оцепления.              Скалли взяла предложенный листок бумаги.              – Спасибо, шериф. Мы будем на связи.              Они снова вышли под все сильнее припекающее солнце пустыни. Малдер уже собирался занять водительское сиденье, когда Скалли, чуть помедлившая рядом с пассажирской дверью, вдруг сказала:       – Малдер, ты заметил шрам на затылке у шерифа Астера?              Он поднял на нее взгляд, сожалея о том, что не может посмотреть ей в глаза, скрытые за стеклами солнцезащитных очков. Девяносто процентов всей действительно важной информации Скалли передавала глазами.              – Нет, не заметил. А в чем его важность?              Она уставилась себе под ноги.              – Вероятно, ни в чем. Просто… он немного походил на мой. – С этими словами она открыла дверцу и села в машину.              Малдер на миг застыл, глядя на капот машины, а потом забрался на водительское сиденье.              Когда Малдер выезжал с парковки, Скалли открыла папку с делом и бросила импровизированную карту поверх бумаг. Она зачитывала названия главных пересекающихся дорог, и Малдер пытался соотнести их с тем, что успел узнать о планировке города. У них не было точного адреса, который можно было бы ввести в навигатор. Скалли открыла карту на телефоне, увеличила ее и сравнивала названия дорог с набросанным Астером маршрутом. Малдер не мог не заметить, что она открепила распечатанный из интернета снимок, изображающий предполагаемого Черноглазого ребенка, от левого края папки, перевернула его и снова прикрепила так, чтобы лица не было видно. В третий раз за последние сутки он видел, как она переворачивала или закрывала один из снимков.              – Выезд на проселочную дорогу, о которой говорил Астер, должен быть следующим. Примерно через четверть мили.              – Разве мы не движемся в сторону «Уайт Сендс»? Это не запасной путь на базу?              – Может, когда-то и был. Сейчас есть только двое ворот. Эти старые дороги больше не соединяются – по крайней мере, для публики.              – А ты откуда знаешь?              – Мы были тут раньше, Малдер.              Он уставился на нее.              – Мы были в Лас-Крусесе раньше?              – Нет, с другой стороны. Аламогордо, рядом с военно-воздушной базой «Холломан» в… боже, это было… в конце девяностых? До сюда мы, впрочем, так и не доехали.              – Тогда я повторюсь… откуда ты знаешь?              – Ну, я уделяла внимание деталям. И мне было скучно в самолетах. Иногда карты – это единственное, что можно читать, когда ты храпишь так громко, что мешаешь мне сосредоточиться на чтении чего-то более осмысленного.              – Ой.              – Сам спросил.              – И, может, теперь…              – Наш съезд следующий, прямо здесь.              – Этот?              – Да, прямо здесь. – Скалли глянула через плечо на крайнюю правую полосу.– Чисто, поворачивай.              Они молча ехали по второстепенной дороге, смотря, как здания редели по мере постепенного возвышения, и вот уже Лас-Крусес исчез из вида в отдаленной долине.       – Мы уже близко? – спросил Малдер, проводив взглядом перекати-поле, протанцевавшее поперек двухполосной дороги. Он почти ожидал в любой момент увидеть Дорожного бегуна и следующего за ним решительного Койота (1), внезапно осознав, что за последние пять минут мимо проехала лишь одна машина.              – Да, – ответила Скалли. – Мы всего в одной миле от места. – Она немного наклонилась вперед, смотря влево через ветровое стекло. – Думаю, вон тот поворот к ранчо, о котором говорил шериф.              – Значит, мы и вправду близко. – Малдер нажал на тормоз, намереваясь свернуть на обочину, приблизившись к месту, но педаль туго срабатывала. Он попробовал снова. Тормоза казались вязкими, липкими, словно не могли образовать сцепление с дорогой. Он попытался повернуть машину к правой обочине, но руль едва поворачивался и траектория движения быстро смещалась влево.              Скалли это заметила.              – Малдер? Что происходит?              – Не знаю…              – Малдер, тормози!              – Не могу, машина не…              Они двигались под углом по встречной к огромному кактусу в пологом овраге слева от дороги.              Малдер изо всех надавил на по большей части бесполезные тормоза, дернул ручной тормоз и в последний раз крутанул неподдающийся руль.              – Скалли, держись! – крикнул он, вытянув руку поперек ее груди, когда они влетели в овраг.              В последовавшей за аварией тишине звук их учащенного дыхания и стук крови в ушах Малдера казались оглушающе громкими. Он повернул голову к Скалли, чувствуя, что шея гнется с некоторым трудом после пережитого удара.              – Ты в порядке?              Скалли тяжело дышала приоткрытым ртом и не сводила широко распахнутых глаз с кактуса, ныне криво нависавшего над капотом их машины.              – Скалли?              Она кивнула.              – Да, думаю, что в порядке. – Ее голос дрожал. – А ты как?              – В норме.              Скалли сомкнула пальцы вокруг его руки, по-прежнему лежавшей поперек ее груди, и он уронил ее ей на колени.              – Что случилось? – спросила она.              – Я… по правде сказать, не знаю. Руль просто перестал крутиться, я не мог повернуть машину. Тормоза едва работали, они лишь чуть-чуть нас замедлили. Мне жаль.              – Это не твоя вина, – безапелляционным тоном заявила она, осматривая окрестности.              Скалли отстегнула ремень безопасности; Малдер проделал то же самое, вздохнув с облегчением, когда оказалось, что застежки не застряли. Ремни безопасности не раз спасали ему жизнь, но его здорово пугала вероятность оказаться в ловушке в машине в смертельно опасной ситуации.              Скалли выбралась из салона и прошла пару метров назад по дороге. Она осматривала покрытие, словно в надежде найти что-то, объясняющее неполадки в машине, из-за которых их выбросило в овраг.              Малдер посеменил следом, снимая очки, несмотря на яркое солнце. Он все еще чувствовал легкий приступ клаустрофобии.              Она повернулась к нему с недоумевающим выражением на лице, когда ее поиски не увенчались успехом.              – Что-то случилось с машиной?              Малдер пожал плечами.              – Ну ты и задала задачку, Скалли. Много чего случилось одновременно. – Он развернулся обратно к их злополучной машине.              Скалли подошла ближе и опустилась на землю, пытаясь заглянуть под днище.              – Думаешь, кто-то над ней поработал? Подстроил аварию?              Малдер покачал головой.              – Понятия не имею. Возможно. – Он оглянулся, чтобы проверить, нет ли на дороге других машин, и прищурился, разглядев вдалеке что-то желтое.              – Скалли?              – Да?              Он указал в ту сторону.              – Мы туда направлялись? Это не то дерево, в которое врезался мистер Гарсиа?              Скалли поднялась на ноги и встала рядом с ним, прикрыв глаза рукой от солнца, чтобы проследить за его взглядом.              – Да, должно быть, оно, – тихо признала она, и вот уже ее разум заработал на полную катушку, охваченный водоворотом мыслей и идей. Он как-то сказал ей, что слышит, как она думает, и до сих пор это слышал.              Они вернулись к своей бесполезной ныне машине и какое-то время молча смотрели на нее.              – Хм-м, – в конце концов протянул Малдер.              Они продолжали смотреть и просто дышать, наблюдая за тем, как от покореженного капота машины поднимался пар.              Скалли заговорила первой:       – Ладно, это странно.              Малдер закусил губу и просто кивнул.              ***              Авария дала им достаточно времени на то, чтобы осмотреть место преступления в ожидании эвакуатора. Не то чтобы, правда, там было на что смотреть. Прошло несколько дней, как разбился мистер Гарсиа. Следы животных уже стерлись бы. Следы шин были едва заметными, но Скалли не могла избавиться от весьма неприятной мысли, что та авария казалась жутко похожей на ту, в которую только что угодили они с Малдером: дерево с левой стороны дороги на краю пологого оврага, ни одной машины поблизости, никакого отвлечения, никакой явной причины аварии.              Разница была только в том, что Джозеф Гарсиа погиб, а они – нет.              Скалли твердила себе, что осмотр машины выявит явную механическую неисправность. Или следы намеренного повреждения. Возможно, нечто похожее обнаружится и в машине Гарсиа.              В конце концов она поняла, что осмотр места ничего не даст, и вернулась обратно к их машине. Полуденное солнце опаляло бесплодную землю, обдавая своим жаром шею и переносицу Скалли. Ей надо было нанести солнцезащитный крем. В портфеле был тюбик.              Когда Малдер приблизился, она заметила испарину у него на лбу. Они еще не привыкли ни к жаре, ни к возвышенности. Скалли сунула руку в салон через опущенное стекло, достала теперь уже теплый лимонад и выпила остатки, восполняя запасы жидкости и уровень сахара.              – Тебе надо попить, – сказала она Малдеру, и он согласно кивнул.              По прибытии в город они купили упаковку из дюжины бутылок и оставили ее на заднем сиденье. Он выудил себе бутылку, вторую бросив ей. Она отпила из нее и обнаружила, что все еще хочет пить.              Малдер прислонился к дверце машины рядом с ней, щурясь на широкие просторы пустынного неба. Нигде нет таких протяженных, кажущихся бесконечными, облаков, как на юго-западе.              – На этот раз никаких звезд, Скалли, – заметил он и склонил голову в ее сторону. – Хочешь поиграть в крестики-нолики на песке?              – Пас, – ответила она. – Когда прибудет эвакуатор?              Он глянул на часы.              – Минут через двадцать или около того. Диспетчер сказал, у них сегодня нехватка рабочих.              – Отлично.              – Эй, по крайней мере тут тепло и сухо, верно?              – Это точно, – признала она с чуть заметной улыбкой и, сделав еще один глоток воды, перевела взгляд на песок и пыль, покрывавшие мыски ее черных туфлей. Ей не удастся полностью избавиться от песка в течение нескольких последующих недель.              «Никаких звезд в этот раз, Скалли. Просто плыви по течению».              Шестнадцать лет могли пролететь в одно мгновение.              ***              Их взятая напрокат машина ломается около десяти вечера на второстепенной дороге в никуда. У них уходит некоторое время просто на то, чтобы выяснить название и отметку и сообщить их водителю эвакуатора – наряду с их фальшивыми именами на тот момент, разумеется. Этой ночью они Джун и Тодд Хоффманы. В последнее время она использовала в качестве имен названия месяцев. За две недели она побывала Эйприл, Августой и Октобер. (2) Особенно ей нравилось последнее – приятно экзотическое имя. Может, ей стоит покрасить волосы в темный цвет и притвориться повзрослевшей готкой.              В следующем месяце она подумывает о цветочных именах: Роуз, Лили, Дейзи, Лорел. (3) Она скучает по Дане, но он все еще шепчет это имя по ночам, так что она никогда его не забудет.              – Сколько уже прошло? – снова спрашивает она.              – Пять минут с того момента, когда ты спрашивала в последний раз. Просто плыви по течению, Скалли. Ближайший эвакуатор был в полутора часах отсюда.              – Отлично. – Не то чтобы у нее кончилось терпение, она просто устала. Они искали место для ночлега, когда двигатель отказал.              – И, кроме того, – продолжает Малдер, – ночь прекрасна. Посмотри вверх, Скалли, посмотри на все эти звезды.              Насчет этого он прав. Неважно, сколько времени они проводят вне больших городов, она не перестает поражаться залитому звездным светом небосводу, окутывающему эти безлюдные просторы.              – Эй, у меня идея, – заявляет Малдер с блеском в глазах, который одновременно согревает ее и настораживает. Он обходит машину и роется в багажнике.              – Малдер, мы не пойдем на охоту за феями в лесах.              – Не глупи, Скалли, – не поднимая головы, говорит он. – В этой части страны нет никаких фей. Они мигрировали в 1963-м. Но нет, ничего столь же волнующего и сложного.              Он выныривает из-под крышки багажника с толстым одеялом в руках.              – Этим мы тоже не будем заниматься в лесу, – насмешливо замечает она.              Малдер саркастично ей улыбается и кивает.              – Еще одна привлекательная идея, но тоже неверная.              Затем он открывает одну из дверей машины и встает на подножку. Театральным жестом он расстилает толстое, хотя и несколько потрепанное, одеяло на крыше машины.              – Ну же. – Он протягивает ей руку. – Давай смотреть на звезды.              Улыбка трогает уголки ее губ, несмотря на все попытки оставаться скептично настроенной к этой затее.              Он подзывает ее кивком головы.              – Ну же, полезай наверх.              Она подходит к машине, когда Малдер сходит с подножки. Он кладет руки ей на бедра, помогая залезть на капот и снять обувь. Она немного беспокоится из-за положения, в котором карабкается вверх, из-за того, что ее блузка задирается, обнажая плотно прилегающий к телу пояс брюк: прошло уже больше года, но она не потеряла весь набранный за время беременности вес, и ей кажется, что она словно бы находится в чужом теле. Было проще, когда ребенок еще был с нею, и она прижимала его к своим округлостям. Теперь же она незнакомка в собственной коже. Она хочет снова быть подтянутой и выносливой.              Малдер любит ее в любой форме, и она это знает, но порой в это трудно поверить.              Она более-менее грациозно залезает на крышу – Малдер следует за ней.              Они растягиваются на одеяле, лежа бок о бок в теплой тихой ночи. Поза удивительно удобная. И она действительно устала, от всей души желая к этому времени уже закончить принимать горячий душ и забраться в постель. Она вытягивается, вдыхая ночной воздух полной грудью. Тело Малдера внушительное и успокаивающе теплое. Прошло уже несколько месяцев – достаточно долго, чтобы они успели пару раз довести друг друга до белого каления, поогрызаться, поссориться по пустякам и пожелать о передышке, но само его присутствие рядом с ней до сих пор похоже на чудо. Она возносит благодарность небесам каждый раз, когда смотрит на него или протягивает руку и натыкается на его тепло, как бы зла она ни была на него в тот момент.              – Они и вправду прекрасны, – шепчет она, касаясь своим бедром его.              – Это точно. – В его голосе слышится мальчишеское восхищение. После всего, что он потерял, после всех его шрамов… Ей это нужно. Его надежда поддерживает ее собственную. Без него она сбилась с пути.              – Ты не жалеешь, что не стал астронавтом, Малдер? Что так никогда и не добрался до звезд?              К ее удивлению, он не колеблется с ответом.              – Нет. Думаю, некоторые вещи надо видеть такими, какие они есть – отсюда, с Земли.              – Я думала, ты хотел знать все, что скрыто где-то там. Открыть все тайны неизведанного.              – Вообще-то, Скалли, думаю, что это больше подходит к тебе. Ты та, кто хочет все объяснить, изучить, классифицировать. Я же… я хочу видеть возможности.              Малдер по-прежнему наблюдает за звездами, но Скалли теперь смотрит на него.              – И что ты там видишь, Малдер? Какие возможности ты видишь для нас? – Она пытается говорить игривым тоном, но нотки уязвимости поднимаются из глубин ее души и просачиваются в ее слова.              Он поворачивается к ней, переплетает их пальцы и кладет их соединенные руки себе на бедро. Он так близко к ней в темноте, что она буквально чувствует произнесенные им слова.              – Знаю, Скалли, – говорит он с такой нежностью, пониманием и незамутненной любовью, что у нее перехватывает дыхание.              Ее сердцебиение ускоряется, а в животе порхают бабочки.              – Знаешь что? – спрашивает она, но на самом деле знает ответ на свой вопрос.              – Знаю, что ты прошла через ад, пока меня не было. Знаю, что ты все еще пытаешься вернуться оттуда. Не могу даже представить… я тоже его потерял, но я был с ним совсем недолго, тогда как ты…              У нее перехватывает дыхание, и она переводит взгляд обратно на звезды. Они не обсуждают эту тему.              – Знаю, что сейчас трудно увидеть что-либо, кроме темноты меж звезд, – говорит он, обращаясь к ее профилю. – Но когда ты приглядишься, действительно приглядишься… то увидишь, что даже в самых темных местах тоже есть звезды. Они просто чуть дальше от нас. Тебе нужна помощь, чтобы их разглядеть, но они все равно там – и они не подведут тебя.              Продолжая смотреть на звезды и пытаясь совладать с дыханием, она с силой сжимает его ладонь.              Некоторое время они не произносят ни слова.              – Думаешь, ему понравится смотреть на звезды? – шепчет она.              – А как же иначе? – отвечает он. – Он начал жизнь, смотря на тебя.