Were we chosen to be the new beginning?
Ослепительно-белая вспышка обжигает веки. Сердце отбивает бешеный ритм по рёбрам, в горле — сухость и мерзкий привкус желчи от подступающей паники. Молодой человек с пепельными волосами и бледным от страха лицом цедит сквозь зубы: — Не двигайтесь. Оно идёт сюда. От его тона мурашки по коже, и становится ещё хуже, когда ужас сковывает каждую мышцу в теле. На периферии резким контрастом к привкусу страха мелькают яркие, удивительно насыщенные цвета окружающей природы — мне казалось, что таких попросту не может существовать… Ещё одна вспышка — яркая настолько, что к горлу подкатывает тошнота. В полумраке заброшенного здания, наполненного запахом плесени, смутно знакомый темнокожий парень протягивает ладонь и взволнованно произносит: — Мари! Дай руку… Тянусь к нему, но пальцы не успевают соприкоснуться, когда очередная вспышка заставляет что есть силы зажмуриться. Лицо обдаёт жаром от лавового кратера, и похожий на затаившуюся змею мужчина в неуместно безупречном костюме-тройке, ухмыляясь, небрежно бросает: — Ты ничего не понимаешь, не так ли? Конечно, нет. Но ты поймёшь… В своё время.1/06/2017 4.35 a.m. CST воздушное пространство над Карибским морем
Самолёт попадает в воздушную яму, и я просыпаюсь резко, не вполне понимая, где нахожусь. — Эй, Мари? Ты чего? — Надо мной с самым растерянным выражением лица склоняется Диего. Моргаю, пытаясь сфокусировать взгляд, ослеплённая ярким солнечным светом, пробивающимся в иллюминатор. Качаю головой в попытке сбросить реалистичные видения из сна и перевожу взгляд на друга. Диего игриво подмигивает, и на душе как-то сразу становится почти хорошо. — С добрым утром, соня. — Я точно уже не сплю? — усаживаюсь поудобнее и потираю затёкшую шею; голос после сна хрипит. — Кажется невероятным, правда? — Диего продолжает счастливо улыбаться, и я невольно заражаюсь его энтузиазмом. — Но это наконец происходит! Да… Это действительно происходит. Десять студентов Хартфилда — я в их числе — за различные достижения в университете получили прекрасную возможность провести неделю в настоящей сказке. Разве может быть шанс отдохнуть ещё круче перед выпускным курсом, чем так? Ла-Уэрта, остров в Карибском море, славящийся восхитительной природой и неподражаемой дороговизной курорта. Это казалось сказкой, когда я увидела себя в списке счастливчиков, а теперь кажется ещё невероятнее, даром что мы, в общем-то, довольно близки к пункту назначения. — Неделя в раю приближается! — отлипая от иллюминатора, восклицает моя сокурсница, Куинн Келли. Жизнерадостная, как обычно. Хотя во время учёбы мы едва перекидываемся парой фраз в неделю, Куинн мне нравится: что-то в её облике и поведении вызывает желание оградить её от всех возможных опасностей. Может, дело в том, что она такая хрупкая, миниатюрная и необыкновенно женственная. Пожалуй, рядом с Куинни даже Дюймовочка будет казаться Бруталочкой. — А круче всего то, что расходы оплачены! — спереди восторг Куинн поддерживает Крэйг. Мы с ним ходим на один факультатив по истории, хотя он и попал в Хартфилд благодаря спортивным достижениям и, кажется, историей не интересуется от слова совсем. — И это круто! После такого напряжённого учебного года мы определённо заслужили отдых, — добавляет Радж, вечно радостный толстячок, и от одного его тона волей-неволей начинаю улыбаться, хотя и не вслушиваюсь особенно в то, что он говорит. Диего, видимо, замечает, что улыбка моя несколько отстранённая, поэтому озабоченно касается моей руки: — Эй, Марикета, всё хорошо? — Просто странный сон, — пожимаю плечами. — Мне снилось… Ох, мне снился он! Забывшись, чуть ли пальцем не тыкаю в идущего по проходу парня — именно он во сне протягивал мне руку. Конечно, он показался мне знакомым — я совершенно точно знаю, кто он. Прикрываю глаза на доли секунды и снова вижу ту же самую картину и слышу его голос. Мари, дай руку… — Тебе снился Шон Гейл? — ухмыляется Диего, не трудясь снизить голос ни на полтона. — Ну и чего ты ждёшь? Пойди и расскажи ему об этом! — Ну вот опять он это делает — пытается устроить мою личную жизнь активнее, чем наладить свою. Он с неожиданной силой чуть ли не пинками выталкивает меня с сидения, и я, конечно, врезаюсь прямиком в Шона. — Приветик, — у Шона приятный рокочущий басок, и я отчаянно краснею. Не то чтобы он был моим типом, но странные сны с его участием определённым образом сближают. — Моя подруга, Марикета, хотела что-то сказать, — невинным голосом сообщает Диего, а я ставлю себе мысленную зарубку огреть его чем потяжелее. Напускаю на себя безразличный вид и в ответ на заинтригованный взгляд Шона бросаю: — Я видела сон о тебе, — как будто говорю Шону о том, что у него развязаны шнурки. — Вот как? — он демонстрирует ослепительно-белые зубы в широкой улыбке. — Надеюсь, хороший сон? — Да нет, довольно жуткий, — я расслабляюсь. Ну, подумаешь, флиртую тут с лучшим игроком футбольной команды. Если кто-то, конечно, думает, что это флирт, потому что я, например, совершенно не уверена. Я ведь только что сморозила какую-то… — Конечно, не из-за тебя, — добавляю торопливо, осознав, что именно сказала, — просто… — Расслабься, — не прекращая улыбаться, отвечает Шон, — я всё равно уже решил, что это комплимент, — он проходит мимо, и я наклоняюсь, чтобы ткнуть Диего пальцем в бок. Безошибочно попадаю ногтем в рёбра, и он морщится, но тут же хитро подмигивает. — Я снял это на видео, — только теперь обращаю внимание на телефон в его руках, — видела бы ты своё лицо!.. Ох, чёрт, — улыбка сползает с лица Диего, — уже четверть шестого. Но разве мы, знаешь, не должны были приземлиться час назад или около того? Я даже не заметил, что ты храпела так долго… — Я. НЕ. ХРАПЛЮ. — Полушёпот-полушипение получается таким суфлёрским, что это, наверное, слышат все немногие пассажиры нашего чартерного рейса. Почувствовав на себе посторонние взгляды, глубоко вздыхаю и добавляю: — Пожалуй, проведаю пилота. Возможно, что-то случилось. Прохожу мимо однокурсников, когда один из них, Алистер, раздражённо произносит: — Вы все не могли бы прекратить бормотать? Гид пытается что-то сказать! Алистера я знаю совсем плохо, даже не вполне уверена, откуда помню его имя, но один факт о нём кажется неоспоримым: он редкий зануда и та ещё заноза в заднице. — О, спасибо, Алистер, — Лейла, наш гид, бросает на него исполненный благодарности взгляд. Вообще-то, по-хорошему, это её следовало бы отправить к пилоту, потому что она сейчас исполняет обязанности и гида, и бортпроводницы, и вообще она нам тут типа за маму, за папу, за дядю, но чёрт бы с ней, она слишком занята разглагольствованиями. — Я просто хотела сказать, что мы все должны постараться, ну, знаете, подружиться за эту неделю, пока я буду вашим гидом… Ведь мы будем, понимаете, постоянно рядом друг с другом! Она хихикает, и меня разрывают два желания: закатить глаза или заржать над её непосредственностью. Хотя, конечно, это ведь часть её работы. — Из самолёта выпрыгивать уже поздновато? — с полувопросительной интонацией произносит Зара, известная способностями к хакерству и необычным стилем. Лампа в салоне самолёта отражается в её блестящей лиловой чёлке и коже на выбритом наголо виске. Толкаю дверь в кабину пилота. Интересно, почему у нас один пилот? И бортпроводника, опять же, нет. Чёрт, даже мозгов не хватило узнать, кто это всё организовывает, чёртова эйфория. Первое, что вижу — берцы, уютно расположившиеся на приборной панели. От возмущения дыхание перехватывает: какого пилота они нам раздобыли — того, что закидывает ноги на панель управления? Вот это сервис! — Прошу прощения, Джейк, верно? — несколько раз глубоко вздыхаю, пытаясь сохранить самообладание и не наорать на этого, очевидно, совершенно сумасшедшего пилота. — Разве мы не должны были уже приземлиться? Никакой реакции. Делаю шаг в сторону кресла — и обнаруживаю, что он… Он спит. СПИТ. Эй, кто-нибудь, сообщите куда-то там, что для нас наняли совершенно охреневшего пилота! — Твою мать! — от моего восклицания он вздрагивает и просыпается. — Что-а-а… — протягивает пилот, поворачиваясь. У него пронзительно-синие глаза, и от узнавания теряю дар речи. Те же пепельно-русые волосы, то же привлекательное лицо, что и в моём сне… Это так странно. Говорят, нам снятся лишь те, кого мы встречали наяву, но я совершенно точно знаю, что впервые вижу этого молодого человека. А в ушах звучит отголоском сновидения его взволнованный полушёпот: не двигайтесь… — Слушай, Принцесса, ты разве не в курсе, что невежливо будить кого-то, кто решил вздремнуть? — у него приятный баритон, а интонации в голосе какие-то скучающие. — Принцесса? — переспрашиваю, забыв, что надо было бы уточнить, насколько вежливо спать в самолёте, когда ты его пилот. Джейк нагло оглядывает меня с ног до головы и кивает. — Совершенно точно, типичная Принцесса, — бросает он в ответ и поворачивается к приборной панели. — Тогда я буду называть тебя Арагорном, — меня одолевает жутко раздражающее, чуть ли не детское желание не остаться в долгу. С каких это чертей я вдруг «типичная принцесса»? А вот шевелюра Джейка действительно напоминает причёску Вигго Мортенсена во «Властелине Колец», даром что у Джейка волосы светлые. — Арагорном? Не понимаю, о чём ты. Он бросает на меня взгляд через плечо, и от этого взгляда почему-то становится очень жарко. — Хм, ну… «Властелин Колец» — тебе это о чём-то говорит? — Никогда не слышал, — хотя я не вижу его лица, откуда-то знаю, что он улыбается. — Ты крайне хреновый лжец, — делаю полшага в сторону, чтобы иметь возможность видеть его лицо хотя бы в профиль. Потому что… Просто потому что так хочется. Что я вообще тут забыла, кстати?.. — Ладно, называй Арагорном, если хочешь. Мне нравится. Крутой мужик. — Я фыркаю, желая показать, что его одобрение меня не особенно интересует, а Джейк тем временем спокойно произносит: — Не волнуйся, мы приземлимся по расписа… Ах ты чёрт, — он хмурится, в непонимании уставившись на показатели, — кажется, время сбилось… Да что, нахрен, происходит с приборами!.. — Он несколько раз ударяет по панели, и мне становится дурно. — Ты вообще уверен в том, что делаешь? — выдавливаю я, стараясь не поддаваться панике. — Если бы ты знала, из каких задниц я выбирался, ты бы поставила на меня олл-ин, — говорит Джейк, и это даже не звучит самодовольно — обычная констатация факта. Эхо его совершенно не успокаивающих слов ещё не успевает смолкнуть, как самолёт начинает трясти от турбулентности. Трясти с такой силой, что я теряю равновесие и ударяюсь спиной в стену кабины. Как-то слишком быстро за окнами наступает тьма — не сразу понимаю, что мы находимся в самом центре чёртовой грозы. — Прекрасно, твою мать. Откуда она только взялась, — бормочет Джейк и хватается за штурвал. Бросает, не отрывая напряжённого взгляда от приборов: — Усади свою задницу в кресло, да скажи всем, чтобы пристегнулись! — Но… — я хочу знать, что происходит. Я хочу задать десяток вопросов сразу, но даже дышать толком не могу — в стену кабины втащило порядочно, так что весь воздух из лёгких оказался выбит. — Сейчас же, Принцесса! Что-то в его тоне заставляет забыть о дискомфорте в груди и даже о неотвратимо надвигающейся панике, что вызвана долбанной бурей, в центр которой мы весьма «благополучно» угодили. Возвращаюсь в салон по стеночке, оказавшись в проходе ровно в тот момент, когда чёрные тучи окончательно поглощают остатки наружного света. Потолочные лампы мигают, и всё вокруг напоминает хреновый, низкобюджетный фильм-катастрофу. В салоне самолёта царит какофония визгов и ругательств. И я бы тоже хотела покричать вместе со всеми, если бы не знала, что это не поможет. — Меня сейчас вырвет, — стонет Радж, и он действительно выглядит очень бледным. — Если блеванёшь ты, блевану и я, — испуганно добавляет Крэйг. Как в «Титанике». Почти. Боже, о чём я вообще думаю… — Откуда, чёрт побери, взялась буря? День был ясным! — Мишель, студентка медицинского курса, выглядит не то чтобы испуганной — скорее, крайне сердитой из-за того, что какая-то гроза посмела нарушить еë планы. А дверь-то в кабину пилота я не закрыла, так что Джейк её каким-то чудом слышит. И его голос звучит из динамика, перекрикивая рёв мотора: — Не паникуйте! Так бывает! Это нормально! — его тон совершенно не внушает доверия. — Да, блядь, ЭТО совершенно нормально! — выплёвывает Зара, когда вокруг нас сверкают молнии. В какой-то степени это даже красиво — они возникают вспышками, и те взрываются миллиардами искр в бескрайних тёмных небесах. Жаль только, что у меня совершенно нет ни возможности, ни желания любоваться этим. — Это похоже на шаровые молнии, — лепечет Грейс, даже сейчас не перестающая быть умницей-отличницей, — но я никогда не видела ничего подобного… — Так не должно быть! — истерит Алистер. Жутко хочется его ударить. — Я не могу умереть, окружённый этими кретинами! Козёл. — Все, успокойтесь! Просто дышите! — громоподобный голос Шона перекрывает гвалт. — Мы прорвёмся! Вопреки его словам, Куинн раскачивается из стороны в сторону, безостановочно бормоча под нос что-то, похожее на «О, Боже». Внезапно раздаётся такой мощный раскат грома, что закладывает уши. И кажется, что молния ударяет прямо в самолёт, хотя, может быть, и не кажется, но, оглушённая, я совсем ничего не понимаю. — Двигатели отказывают, нужно посадить самолёт, — словно сквозь толстый слой ваты доносится голос пилота, и я, конечно, догадываюсь, что этого не должно быть в динамике, что Джейк не собирался сообщать об отказывающих двигателях всем пассажирам. Сердце заполняет грудную клетку от страха, что всё может закончиться вот так. И только один пассажир выглядит спокойным — незнакомая мне девушка. То есть, конечно, в Хартфилде много студентов, и я действительно могла прежде её не встречать, но есть что-то в её спокойствии такое дикое, такое неправильное — как шрам, пересекающий её бровь и веко по прямой линии и доходящий до середины щеки. Смотрю на неё в упор, изумлённая, и она отвечает таким взглядом, словно мы находимся на лекции, а я позволяю себе неуместное поведение. — Марикета, сядь! — кричит Лейла, и я, очнувшись от транса, осознаю, что всё это время пыталась удержаться на ногах. Оглядываюсь в поисках свободного сидения и плюхаюсь рядом с Куинн как раз в ту секунду, когда самолёт начинает крениться вперёд. Куинни жмурится, отказываясь смотреть вокруг — хорошо её понимаю. Она задыхается, и я кожей ощущаю потребность утешить её. Протягиваю руку и касаюсь её сжатой в кулачок ладони. — Просто дыши. Всё пройдёт. — Этого не может быть, — вместо ответа бормочет она, кажется, даже не замечая меня, — не сейчас… Это слишком скоро… Свободной рукой Куинн мёртвой хваткой вцепляется в ремень безопасности, её грудь судорожно вздымается и опускается, и я готова молиться всем богам на свете, чтобы это была всего лишь паника, а не какая-нибудь астма или что ещё похуже, иначе я точно не буду знать, что делать. С трудом разжимаю её кулак, обхватываю тонкие пальцы своими и сжимаю покрепче. — Я рядом. Ты не одна, — настойчиво говорю я. — Всё будет в порядке. И хотя сама, кажется, едва ли верю своим словам, каким-то магическим образом они доходят до её ушей и даже — о чудо! — действуют. Куинн заметно расслабляется — достаточно для того, чтобы её дыхание выровнялось. Наконец, она открывает глаза и смотрит на меня из-за завесы длинных рыжих волос. — Спасибо, — шепчет она совсем тихо, но я слышу, несмотря на рёв двигателей. В динамиках снова звучит голос Джейка — он, кажется, разговаривает сам с собой, или с самолётом, что ещё более вероятно. — Немного ещё… Ну же, малышка… Думаю, почти выбрались… И в тот момент, когда кажется, что буря достигла апогея, всё прекращается. Тёмные небеса сменяются ярко-голубыми, словно и не было никакой грозы. Вздох облегчения срывается с губ прежде, чем я это понимаю — в попытке утешить Куинн забыла о том, как напряжена сама. До меня не сразу доходит, что всё кончилось; в какое-то мгновение даже думаю, что, наверное, мы уже погибли и даже не заметили этого, и если это смерть, то не так уж и страшно, но… — Ура-а-а! Мы живы! — орёт Радж прежде, чем остальные понимают эту простую истину, и его крик перебивает все дурные мысли. — Посмотри, — шелестит голос Куинн, и я подчиняюсь, всё ещё держа её за руку и чуть наклоняясь в сторону иллюминатора. От вида огромного, покрытого ярко-зелёным лесом острова, возвышающегося над лазурно-синими водами Карибского моря, перехватывает дыхание. Страхи минутной давности сменяются предвкушением и чем-то ещё, чему не могу придумать названия — и сердце уже шарашит о грудную клетку не из-за сверкающих за окном молний, а от нетерпения. — Добро пожаловать на Ла-Уэрту! — грохочет динамик, и салон снова наполняется криками — на этот раз восторженными и благодарными, несмотря на то, что самолёт по-прежнему трясёт. Даже когда Джейк наконец выключает динамики, я всё равно слышу его: сижу слишком близко к кабине пилота. — Ла-Уэрта, вызывает борт XC-DMK, запрашиваю экстренную посадку, — ответом ему служит лишь шипение радиостанции. — Карлос, ленивый ублюдок, — настаивает Джейк, — я надеру тебе зад! — Однако ленивый ублюдок Карлос или не боится угроз Джейка, или так же любит вздремнуть на рабочем месте, как наш пилот. — Игнорируй, сколько влезет, но я от этого не забуду про ту штуку баксов, что ты мне должен! Нравится тебе или нет — я приземляюсь! И он действительно ведёт самолёт на посадку без одобрения диспетчера. Я продолжаю сжимать ладошку Куинн, но, стоит шасси коснуться посадочной полосы, как она внезапно вырывает руку, краснеет и чуть приподнимает уголки тонких губ в почти виноватой улыбке. Удивлённо вскидываю брови, но никак не комментирую поведение Куинни, поскольку самолёт прекращает, наконец, движение, и вокруг нас образуется суета — все вскакивают с мест, стремясь первыми покинуть салон, и Куинн протискивается мимо меня. Я же выжидаю несколько минут, чтобы не оказаться в толкучке. При выходе из салона окунаюсь в жаркий и влажный тропический воздух, как если бы вошла в сауну. А запах травы, леса и моря наполняет грудную клетку восторгом, и предвкушение становится ещё сильнее, окончательно вытесняя остатки страха и, наверное, здравого смысла, потому что я вдруг чувствую себя так, словно вернулась домой, хотя за пределы Штатов ни разу в жизни не выезжала. — Эй, Арагорн, — протягиваю лениво, когда Джейк выходит из самолёта, — надеюсь, чаевые — не твой основной заработок? Потому что посадка была грубоватой. — Шутишь? — притворно обижается Джейк. — Да я долбанный герой. Я ведь доставил вас на землю! Карлос, мне нужно отрегулировать кое-что, — это он говорит уже в рацию, — Карлос, твою мать! Присоединяюсь к другим членам нашей группы, уже разбирающим багаж. Куинн шумно восторгается тому, какой живописный остров нам достался в качестве места отдыха, а Грейс в своём репертуаре рассуждает о множестве редчайших растений и животных, что здесь обитают. Крэйг ворчит по какому-то нелепому поводу, а я отмечаю это всё лишь на периферии, направляясь к багажу, и около сваленных в кучу чемоданов сталкиваюсь с Шоном. Опять. — Если хочешь помочь мне с багажом, всегда пожалуйста, — улыбаюсь на правах наших новосложившихся отношений типа «я видела тебя во сне». — Господи, — доносится раздражённый голос Мишель позади меня, — ты всегда так агрессивно вешаешься на парней? Это выдаёт твоё отчаяние. Вешаюсь? Отчаяние? Что? — Прошу прощения, — вкладываю в голос максимум невинности, — а тебе-то какое дело? Разве ты его девушка? О том, что Мишель и Шон относительно недавно расстались, знает, по-моему, весь кампус. И несмотря на то, что я хотела уколоть нахальную девчонку, Мишель внезапно расцветает так, словно я сделала ей самый большой комплимент в жизни. — Это очевидно для всех, не так ли? — она выглядит такой самодовольно счастливой, что даже моё намерение в конечном итоге ей нагрубить за это «отчаяние» разбивается, как волна о скалы. Боги мои, как мало человеку для счастья нужно… А вот Шон неожиданно злится: бросает чемодан на землю, хмурится, поворачивается к Мишель и буравит её недовольным взглядом. — Спустись на землю, Мишель, ладно? — бросает он сквозь зубы. — Мы больше не вместе, или ты забыла? Мишель откидывает назад безупречно уложенные пшеничные кудри и начинает о чём-то спорить с Шоном, но я уже не слушаю. С меня достаточно чужих эмоций на сегодня, так что хватаю чемодан за ручку и откатываю его в сторону, стремясь убраться подальше от этой недопарочки. Неожиданно задеваю что-то ногой, и это что-то со звоном отлетает в сторону стоящего поодаль Диего. Он максимально осторожно, в своей неповторимой манере, двумя пальцами поднимает с земли небольшой дротик с ярко-красным оперением. — Глянь-ка, Мари, — задумчиво протягивает Диего, пристально рассматривая находку, — точно как в фильме про Эйса Вентуру. И шприц пустой, — замечает он. — В кого бы ни стреляли этим дротиком, скорее всего, в него попали. — Да, видимо, завалили крупного зверя, — пожимаю плечами, хотя не очень понимаю, каких это животных отлавливают на аэродроме. Это что — экзотическая охота а-ля Ла-Уэрта? — А завалили ли? — откликается Диего, и я вздрагиваю, собираюсь уже спросить, зачем он вообще это сказал, но по коже бегут мурашки — я чувствую на себе чей-то взгляд и вскидываю голову. Прислонившись к стене ангара, пристально глядя на меня, стоит та самая девушка с шрамом, сохранявшая видимость спокойствия во время грозы. Её брови сведены на переносице, и она не отводит взгляда даже тогда, когда я отвечаю ей взаимным, столь же пристальным. — Диего, кто это? — спрашиваю я вполголоса. — Не знаю, впервые вижу, — беззаботно отвечает Диего и с явной надеждой спрашивает, — а что, ты на неё запала? Хмурюсь, игнорирую его вопрос и отвожу от незнакомки взгляд, быстро осматривая всех остальных — и головоломка вдруг складывается, впрочем, тут же рассыпаясь. — Нас слишком много, — чувствуя, как сосёт под ложечкой, я начинаю перечислять: — Мы с тобой. Шон, Крэйг, Мишель. Алистер и Грейс, Зара, Радж, Куинн. Это… десять. Плюс пилот и гид. Она одиннадцатая. Она… лишняя. — Ты права, — Диего выглядит ошарашенным, его голос опускается до шёпота. — И… Откуда она взялась? Может быть, сотрудница отеля? Нет, выглядит нашей ровесницей… Интересно, кто она такая? Замечательный вопрос. Вновь поднимаю на незнакомку глаза, отмечая, что она по-прежнему смотрит на меня. Как будто внимательно слушает, о чём мы говорим, но это физически невозможно, конечно. Взгляд у неё странный — смотрит так, словно оценивает, насколько я опасна. А я вдруг чувствую себя мелким грызуном, загипнотизированным змеёй. Из этого неприятного транса выводит голос Джейка, звучащий где-то поблизости. — Лейла, где, нахрен, твои ребята? — Оцепенение от игры в гляделки с незнакомкой рассеивается — на этот раз она первая отводит взгляд; Джейк проносится совсем рядом позади меня. — Никого нет! — раздражённо добавляет он, и меня накрывает дурное предчувствие. Отсутствие встречающих и связи с диспетчером, лишний человек в нашей группе… Что бы это ни было, ситуация нравится мне всё меньше и меньше. Оглядываюсь, убеждаясь, что, кроме нашей группы, действительно, совсем никого нет. Конечно, всему этому в итоге найдётся логическое объяснение, но очень бы хотелось, чтобы это объяснение мне предоставили как можно скорее. — Они должны были забрать нас отсюда на автобусе, — растерянно бормочет Лейла, — отвезти в отель, но… — Выражение недоумения на её лице сменяется непринуждённой улыбкой; по-моему, эта женщина что-то употребляет. — Должно быть, это лишь небольшая задержка! Не стоит волноваться, они прибудут с минуты на минуту. — А, в жопу их, — отмахивается Джейк, — пойду-ка в диспетчерскую, нужно бы кое-что выяснить. — Что, по-твоему, происходит? — спрашиваю я у Джейка, поскольку весь этот позитивный настрой Лейлы нихрена не успокаивает, а Джейк хотя бы выглядит реалистом в сложившихся обстоятельствах. — Не имею понятия, — хмурится Джейк, — но нутром чую, что ничего хорошего. — Готова подписаться под каждым словом. — Составишь мне компанию, Принцесса? Собираюсь уже сообщить ему, что у меня, вообще-то, есть имя, и что я никуда с ним не пойду, пока он его не запомнит, но внезапно откуда-то вырисовывается Мишель. — Я могла бы сходить с тобой, — мурлычет она таким сладким голосом, что я с трудом сдерживаю желание изобразить рвотный позыв. — Тебе я не предлагал, Мейбеллин, — усмехается Джейк. По ошарашенному лицу Мишель понятно, что на самом деле косметикой Maybelline она не пользуется, ну, или вовсе не оценила юмора Джейка. А я решаю, что во что бы то ни стало пойду с пилотом в диспетчерскую. Хотя бы для того, чтобы насолить Мишель. — Ну хорошо, — встревает Лейла, — тогда, полагаю, остальные… Следуйте за мной? Нам нужно прогуляться за этот холм к отелю. Звучит здорово, да? — тут она издаёт такое восторженное восклицание, что желание изобразить рвотный позыв посещает меня второй раз за две с лишним минуты. — О, Куинн, а ты куда? — Лейла в изумлении наблюдает, как Куинни, расстёгивая блузку прямо на ходу, направляется в сторону, противоположную указанной. — Мы с ребятами хотим сначала пройтись по пляжу, — лучезарно улыбается Куинни, — слишком долго летели и всё такое. Догоним позже, ладно? Кажется, Лейлу этот вариант не особенно устраивает, но, откровенно говоря, никто её и не спрашивает — Радж, Мишель и Крэйг, негромко переговариваясь, следуют за Куинни. Остальные кучкуются около Лейлы. Она тяжело вздыхает, глядя вслед ушедшим. Диего, скрывая улыбку, перехватывает ручку моего чемодана и кивает мне, чтобы шла восвояси. Я благодарно улыбаюсь, хотя от его хитрого взгляда хочется отвесить ему подзатыльник. Так и выходит, что мы разделяемся. И, чтобы поспевать за Джейком, приходится чуть ли не бежать. — Так это… ничего, если я пойду с тобой? — зачем-то спрашиваю я, хотя логичнее было бы задать себе вопрос: зачем вообще я, собственно, прусь за ним. В самом деле, не для того же, чтобы какая-то там Мишель с медицинского поскрипела зубами от досады. Это не назовёшь достойной мотивацией. — Принцесса, ты на всё просишь позволения? — усмехается Джейк, оглядываясь через плечо. Не нахожусь с ответом, потому что очень несвоевременно от синевы его глаз что-то внутри скручивается узлом. Ничего с собой поделать не могу, ну правда, что-то в этом парне такое есть, что прямо тянет к нему, хотя — как там говорят в таких случаях? — обычно я так себя не веду. Даже в мыслях это звучит нелепо, ей-богу. Но хотя бы на мотивацию уже тянет. И не сказала бы, что это так уж хорошо. Вслед за Джейком поднимаюсь по проржавевшей лестнице в диспетчерскую. Это место кажется неправильным в тропических джунглях; тень от листвы, кажется, делает воздух ещё более тяжёлым и влажным. И это странным образом завораживает. — Здесь так… чудесно. Часто бываешь тут, Арагорн? — Как и на каждом из частных карибских островов. Все эти излюбленные местечки отдыха молодых и успешных. — В его голосе чудится скрытая угроза. Словно он ждёт, что я сейчас стану доказывать, мол, я не такая. — Похоже, ты от этого совсем не в восторге, — почему-то жалею, что не вижу его лица. — Ну, во всяком случае хватает бабла на то, чтобы оплачивать счета в барах, — голос Джейка звучит весело и беззаботно, но нетрудно понять, что он просто увиливает от ответа. — Арагорн, а до этого ты чем занимался? — с наигранной беспечностью спрашиваю я. — Это что, допрос? — раздражённо бросает Джейк, останавливаясь так резко, что я чуть было не впечатываюсь носом в его спину. — Извини, — и ни грамма сожаления в голосе. На добрых полминуты между нами повисает тишина, и я уже подумываю напомнить ему, что мы собирались в диспетчерскую — и тут Джейк неожиданно поворачивается и отвечает: — Я был лётчиком-истребителем ВМС. Хорошим лётчиком, — и вновь ни толики самодовольства, сплошная уверенность в голосе, как будто рассказывает про непересекающиеся параллельные прямые, — лучшим в отряде. Пока не списали. — Почему списали? — быстро спрашиваю я, пока минутка откровенности не закончилась. — Разбил челюсть командиру. Вскидываю брови. В принципе, за полчаса знакомства я успела составить об этом парне определённое впечатление, и сказанное им ну ни разу не противоречит тому, что я думаю, и тем не менее… Нутром чую, что за напускным безразличием в словах и тоне Джейка кроется нечто серьёзное; ну да у него и причин-то нет вываливать свою подноготную. И самое во всём этом забавное, что я понимаю: мне бы не помешало засунуть куда подальше своё клятое любопытство в сочетании с банальным, дурацким и необъяснимым желанием узнать этого молодого человека поближе. — Я уверена, он это заслужил, — наконец, замечаю я, когда пауза несколько затягивается. — О, поверь, Принцесса, он заслужил, — последнее слово Джейк выплёвывает сквозь зубы, и от его голоса, пропитанного самой настоящей, чистейшей, неразбавленной ненавистью, не по себе становится. А затем, как ни в чём ни бывало, Джейк продолжает: — Собственно, с тех пор я катаю богатеньких ребят в пределах Карибского бассейна и дрыхну в гамаке в Коста-Рике. У меня просто сердце сжимается за этого парня. Или из-за него, чёрт его знает. — Звучит довольно… одиноко, — изо всех сил борюсь с желанием коснуться руки Джейка чуть пониже плеча. — В этом-то и прелесть, — улыбается он, и я не знаю, насколько искренне он говорит. — Я имею в виду, что… я понимаю желание пожить так… некоторое время. Но разве тебе не хотелось бы большего? Чтобы был кто-то, к кому хочется возвращаться? Кто-то, кто всегда тебя выслушает? Кто будет обнимать тебя по ночам… — Предлагаешь свою кандидатуру, Принцесса? — Джейк делает шаг на ступеньку ниже, ближе ко мне — краска заливает щёки, ведь вообще-то, ничего такого я в виду не имела, это просто светская беседа, не более того. — Что? — заикаюсь, чувствую себя загнанной в угол своими же неуместными словами, а ещё от его куртки пахнет дымом и чем-то ещё, и это мешает концентрироваться. — Да нет, я только хотела сказать… Чисто гипотетически, ты… — Чисто гипотетически, я планировал стать лучшим пилотом из когда-либо существовавших, — перебивает Джейк, невесело усмехаясь, и очарование момента бесповоротно разрушается, — а практически… Ну, тебе нечего поставить против банки холодного пива и карибского заката. В тишине мы продолжаем подниматься, и вдруг ступенька под моей ногой ломается с оглушительным треском. — Джейк! — в следующую долю секунды теряю опору и с визгом проваливаюсь вниз. Он реагирует молниеносно, словно каждый день ловит по дюжине оступившихся девиц над хрен-знает-сколько-футовыми пропастями. Даже толком не успеваю испугаться, а он уже аккуратно ставит меня на целую ступеньку, прижимая к себе. — Поймал! По-прежнему прижатая к груди Джейка, я перевожу взгляд вниз, чтобы сквозь ступени увидеть обломки металла — они как раз в этот момент приземляются тремя сотнями футов ниже. И тут я вспоминаю, что должна была испугаться. — Похоже, ты только что спас мне жизнь, Арагорн. — У меня точно будет акрофобия после таких приключений. — Будешь должна, — выпуская меня из рук и подталкивая вперёд, отмахивается Джейк, однако его голос звучит слишком глухо, чтобы поверить, что он сам только что не испытал всплеска адреналина. Остаток пути наверх мы преодолеваем в полной тишине. Джейк резко толкает дверь в диспетчерскую. — Карлос, твою-то… — начинает Джейк, но тут же осекается на полуслове. — Что за… В диспетчерской царит такое же запустение, как на аэродроме; нет ни одной живой души, и помещение выглядит покинутым, притом довольно давно. — Никого нет, — тупо говорю я, констатируя очевидное. — Спасибо, Орлиный Глаз, я бы не догадался, — беззлобно язвит Джейк. Машу рукой, как бы говоря «не благодари», и подхожу к столу. Провожу кончиками пальцев по пластиковой поверхности и отмечаю, что она очень пыльная. — Ты уверен, что эта диспетчерская всё ещё используется? — Конечно, уверен. Я был здесь всего несколько дней назад, и я, чёрт возьми, уверен… — Он замолкает, и я оборачиваюсь к нему — и вижу, как он уставился в окно, восхищённый чем-то. Он осторожно кладёт ладонь на стекло, и я прослеживаю направление его взгляда. То ли это оптическая иллюзия, то ли я схожу с ума, но небо над островом сияет пульсирующими красными и голубыми огнями, их отблески отражаются в деревьях. Это смутно похоже на полярное сияние, о котором я только в книгах и читала — ну а читала я достаточно, чтобы знать: невозможно увидеть полярное сияние в тропических широтах. И тем не менее, зрелище завораживает, отгоняя доводы логики, создавая ощущение чего-то потустороннего. Словно мы оказались в другом мире. Почти прилипаю к стеклу, и моя ладонь случайно оказывается рядом с рукой Джейка — он переплетает свои пальцы с моими, и это так же неожиданно, как необыкновенное видение за окном. — Арагорн, что это такое? — я шепчу, опасаясь, что, если заговорю громче, дивное видение исчезнет. — Не знаю, — так же шёпотом отвечает Джейк, чуть поворачивая голову. Мы встречаемся взглядами — стою совсем близко. Так близко, что вижу красно-голубые огни, отражающиеся в его глазах. — Джейк, я… — Даже не знаю, что именно собираюсь ему сказать, но тут я моргаю — и всё исчезает. Снаружи нет больше никаких огней, и меня наполняет странное чувство пустоты. — Это… прекратилось. Джейк шумно выдыхает, стряхивая с себя оцепенение. Переводит взгляд на наши по-прежнему переплетённые пальцы и смущённо прокашливается. — М-м, извини, — он отпускает мою руку, и от этого я почему-то чувствую себя ещё более опустошённой, чем в то мгновение, когда погасли огни. — Слушай, наверное, это было что-то странное со стеклом, — он кивает в сторону окна, и я понимаю, что он сам не верит своим словам, — кто знает. Давай… просто пойдём уже в отель. Джейк быстро проходит мимо, а я остаюсь ещё на несколько мгновений в надежде, что таинственное сияние над островом вернётся. Но всё остаётся… нормальным. Спуск с диспетчерской вышки занимает существенно меньше времени, чем подъём, и, когда мы подходим к ангару, Джейк на ходу бросает: — Не нравится мне это. Надеюсь, найду этих придурков в отеле. По-хорошему мне надо улететь отсюда ещё до заката. — Торопишься? — с трудом подавляю разочарование в голосе. — Деньги не делаются из воздуха, Принцесса, — нравоучительно произносит Джейк. — А через недельку я вас отсюда заберу. Постарайся не скучать по мне слишком сильно. — К концу недели здесь я вряд ли вспомню, как тебя зовут, — прячу смущение за смехом. — Знаешь, пожалуй, проведаю Куинни и остальных, они ведь собирались на пляж. После такого подъёма и спуска не помешает охладиться. — Что ж, — слегка разочарованно отвечает Джейк, впрочем, не потрудившись даже остановиться, — тогда увидимся в отеле. Мне почему-то неприятно видеть его удаляющуюся спину. Хотя думаю, у меня ещё будет время обдумать ощущения, вызванные этим парнем. Много, много времени, когда я вернусь домой. А сейчас пора вспомнить, что я, в конце концов, на отдыхе. Ориентируясь на громкие голоса неподалёку, быстро дохожу до пляжа. Снимаю обувь на ходу, и ноги утопают в белом, мелком, как мука, песке — восторженно вздыхаю, чувствуя, как солёный запах Карибского моря наполняет ноздри и лёгкие, проникая, кажется, в самое сердце. Лежащая на песке Куинн поворачивается в мою сторону, как будто слышала мои шаги, и улыбается. — Это рай, правда же? — восторженно говорит она. Рядом Радж — он расставляет руки в стороны и с глубоким вздохом падает спиной на песок, как будто собирается сделать песчаного ангела или что-то в этом роде. — Ну всё, я и с места не двинусь до конца недели, — резюмирует он, ни к кому не обращаясь, — я вообще больше не собираюсь двигаться, никогда. Хм, может, кто-нибудь принесёт пивка? — Разве здесь не замечательно? — присоединяется к всеобщему восхищению сидящая рядом с Куинн Мишель и, что удивительно, даже меня не бесит, а потом и вовсе обращается ко мне вполне дружественным тоном. — Марикета, посмотри. Как будто всё это только для нас… — Я, однако, не успеваю ответить — вместо меня это делает Крэйг: — Да, теперь это наша территория! Куинни, улыбаясь, встаёт и подходит ко мне. — Правда, это волшебно? Ощущение, что весь мир у наших ног! — Да. Здесь так тихо. И вода так и манит. Почему никто не купается? — О, ну наконец-то! — У Куинн переливчатый, серебристый смех, и я удивляюсь, как не замечала этого раньше. Она хватает меня за руку и с неожиданной для её хрупкого телосложения силой тащит меня в сторону воды. — У Миш купальник в чемодане, а парни не хотят. Хоть кто-то проявил инициативу! Вперёд! Надеюсь, ты хорошо плаваешь! — Да, неплохо, — смеюсь я. — И это просто отлично, я плаваю не очень, — делится Куинн, — так что, если вдруг что-то случится, будь любезна оттащить меня на берег и сделать искусственное дыхание, окей? Не очень понимаю, шутит ли она, но с улыбкой киваю. — Конечно. Я побуду твоим героем, — я стягиваю с себя майку и шорты, радуясь, что предусмотрительно переоделась во время пересадки в Майами: вообще-то, я собиралась свалить на пляж сразу же, как самолёт приземлится, но гроза и Джейк сбили с толку. — Ты уже им сегодня побывала, — тихо говорит Куинн. — Спасибо. — И тут же, словно ничего не произносила, с плеском забегает в воду, и я следую за ней. — Не думала, что ты такая взбалмошная, — поддразниваю я. Солёная тёплая вода, обволакивающая тело, расслабляет. — Вообще-то, обычно я не такая, — пожимает плечами Куинн, и мне чудится какая-то печаль в её голосе. — Просто в последнее время стараюсь ежедневно брать от жизни всё, — она замолкает, задумчиво глядя куда-то перед собой. Почему-то кажется неуместным расспрашивать о том, что её тревожит, так что я, не найдя лучшего способа развеселить Куинни, со всей дури бью ладонью по воде, поднимая ворох брызг. Она как будто выходит из транса и смеётся, заявляя: — Да ты и сама полна сюрпризов, Мари, — и обрызгивает меня в ответ. Несколько минут мы самозабвенно дурачимся, пока я в изнеможении не плюхаюсь в волну прибоя, сквозь полуприкрытые ресницы лениво наблюдая за Куинн. А она вдруг замирает и очень тихо говорит: — Мари, глянь-ка… Привстав, двигаюсь по направлению к Куинн, заходя обратно в воду примерно по пояс, и от изумления дар речи теряю. Примерно в футе над водой парит непонятный зверёк — что-то, с виду напоминающее морского конька, только окрасом в радугу. И с крылышками, сверкающими на солнце, как драгоценные камни. Животное кажется не опасным и даже совсем не испуганным — оно летает около Куинни так, словно ему любопытно. Невольно задерживаю дыхание, завороженная отблесками солнечного света в сияющих крылышках странного создания, пока оно не исчезает под водной гладью. — Это… ты тоже это видела? — выдыхает Куинни. — Я никогда не встречала ничего подобного… — Что ж, может быть, дело в том, что на этом острове, — как там говорила Грейс, — водятся уникальные виды растений и животных. — Хотя я совсем не уверена в том, что не несу полную чушь; уж после того, что я видела в диспетчерской, всё это становится действительно очень, очень странным. Но Куинн не обращает ни малейшего внимания на мои сомнения. — Ребята, вы это видели? — спрашивает она у Крэйга, Мишель и Раджа. — А? Видели что? — переспрашивает Крэйг, и становится ясно: он был слишком занят закапыванием в песок ног всхрапывающего Раджа, чтобы смотреть по сторонам. Мишель непонимающе хмурится, а потом вздыхает: — Все уже давно в отеле. Не пора ли и нам к ним присоединиться? Ребята собираются уходить, а мы немного отстаём — Куинн долго выжимает воду из длинных волос, да и вообще, кажется, тянет время. — Не могу поверить, что они не видели. Это было так удивительно, — с грустью в голосе произносит Куинни, когда мы остаёмся одни. — С другой стороны, хоть мы с тобой видели… это. Как будто теперь у нас есть общий секрет, — она смотрит прямо на меня и издаёт переливчатый смешок. — Я рада, что ты была со мной, Марикета, — признаётся она и быстро натягивает блузку на мокрый купальник. — И я рада, — эхом отзываюсь я, надевая майку. Несмотря на то, что прогулка в мокрой одежде по влажному тропическому лесу не слишком комфортна, мы довольно быстро добираемся до отеля. Он восхищает грандиозностью — высокое здание, удивительным образом гармонирующее с природой в своей варварской ультрасовременности. Над главным входом красуется гордое название: «НЕБОЖИТЕЛЬ». — Как думаешь, стоит ли спросить у Грейс, что это была за зверюшка? — интересуется Куинни, когда мы подходим к вращающимся стеклянным дверям отеля. — Уверена, она совершенно точно зна… Запинаюсь на полуслове, поймав растерянный взгляд Диего. Все присутствующие в холле, — наша группа, включая незнакомку со шрамом, пилота и гида, — как один, поворачиваются к нам с одинаково озадаченными лицами, и второй раз за день я чувствую себя героиней дерьмового фильма. На этот раз — комедии с дурно пахнущим юморком. Потому что, помимо уже знакомых лиц, в холле «Небожителя» нет больше ни души. — Я не понимаю, — оглушительную тишину прорезает растерянное бормотание Лейлы. Отсутствие людей на аэродроме и в диспетчерской, странные огни и ещё более странные животные, а теперь ещё и это… Что за чертовщина тут, нахрен, происходит?.. Даже не знаю, сказала ли я это вслух.