***
За всеми домашними хлопотами девушка и не заметила, как в её голове вновь всплыла их встреча, случившаяся ровно год назад, таким же январским днём: она в фартуке и с высоким хвостом на голове, он в тёмно-серой зимней куртке со светлой меховой опушкой на капюшоне. Его серьезное сосредоточенное лицо изрядно контрастировало с лёгкой обстановкой в цветочном магазине Кейна, с которым тот вёл беседу. Наверное, эта парочка была последней, кого Вивьен в принципе могла бы представить в таком месте, и, тем не менее, звёзды сошлись именно так, что бледнонокожий, довольно высокий, но весьма худощавый владелец цветочной лавки жутковатой, в общем-то, наружности легко и непринужденно общался с парнем, хмурость на лице которого, казалось бы, была врождённой эмоцией, застывшей на нём, словно на скульптуре из камня. Но даже несмотря на это, Грейс не могла не отметить про себя, что этот парень был чертовски красив со своими аккуратными, строгими чертами лица и обрамляющими его иссиня-черными волосами, немного растрепанными сзади. Раскрасневшиеся щеки Вивьен, поспешившей отвести взгляд от объекта своего любования, выдавали девушку с потрохами. И от взгляда Алекса Тёрнера, которого послал к ней Кейн для составления букета, сей факт, очевидно, не укрылся. — Он для моей матери, — невзначай бросил парень и скромно улыбнулся, будто боялся истратить весь свой лимит эмоций на день за один раз. Эти слова произвели на Грейс успокаивающий, но одновременно с этим и пылкий эффект. Что ж, теперь она могла хотя бы попытаться… и не прогадать.***
А время мимолётно близилось к полуночи: задержавшийся рейс давал о себе знать. Повод для волнения? Немного, но она знала, что с ним всё будет в порядке. Раздался звонок на мобильный. Ещё даже не взглянув на экран, Вивьен уже знала, чей голос услышит на том конце провода. Она не ошиблась. — Я уже подъезжаю, — коротко отрапортовал Тёрнер в своей излюбленной манере, но даже в столь короткой фразе, в самом тембре его голоса Грейс ощутила нотки едва уловимого тепла. — Жду тебя, — кокетливым тоном ответила девушка, поправляя белоснежные гольфы на своих длинных стройных ножках. Их сочетание с его небесно-голубым поло на её красивом, подтянутом теле должно было возыметь на парня эффект разорвавшейся бомбы. И оно возымело. Горячий поцелуй прямиком с порога со вкусом сладкого леденца от кашля. Ярко-красный язык от него же. Страсть взяла верх и Алекс не хотел задавать вопросов. Он хотел только её. Спешно раздеваясь на ходу, Тёрнер за какие-то мгновения добрался до кровати и нежно повалил на неё Вивьен, которая утянула его за собой. Из-за холодных рук первое время он ласкал её через свою рубашку, чертовски сексуально сидящую на её прекрасном теле. Когда же те немного согрелись, он не преминул запустить их под поло, дабы насладиться мягкостью её нежной, бархатистой кожи. Она запускала свои руки в его все также растрепанные позади волосы, он отвечал ей тем же, перебирая между пальцев её длинные белоснежные локоны. Нежные руки Грейс гуляли по его крепкой спине, а ногти то и дело впивались в кожу от все более накатывающего невероятного удовольствия. В эти мгновения Алекс едва ли не рычал, что ещё сильнее заводило, возбуждало девушку. Его же сильные руки ласкали её ноги, опускаясь от упругих ягодиц и бёдер до самых щиколоток, укрытых белоснежными гольфами. Ему нравилось овладевать ей, держась за столь утонченную и красивую часть её великолепного тела… — И вновь ты разгоняешь мою январскую грусть, любимая, — прошептал Тёрнер девушке на ухо, улыбнувшись теперь уже гораздо теплее, чем год назад. Вивьен расплылась в улыбке. «Их песня»*, строкой откуда была эта фраза, всегда грела душу обоих. — Я люблю тебя, — прошептала Грейс, глядя своими светло-голубыми глазами в тёмные и невероятно глубокие омуты глаз Алекса, в которых она уже однажды утонула, и из которых ей теперь ни за что не выбраться. Подарив парню нежный поцелуй, который этой ночью повторился ещё очень и очень много раз, она прижалась к нему так близко, как только могла, надеясь лишь на то, что это продлится как минимум вечность...