Заповедник детских страхов

«Этого ушлепка» Ворона встретил живьем спустя трое суток. Все это время Джо дневал и ночевал в онкологии; переговоры с доктором Кёрцем шли ни шатко ни валко, остальные врачи отмалчивались, и только на прямой вопрос «сумеют ли в Портленде Джеффри Пайку оказать более квалифицированную помощь?» Джо получил столь же прямой ответ: никак нет. Врачам не хотелось резать пациента, у которого и так половина требухи расползается по швам из-за камней, холециститов, гастритов и возрастных изменений. Умереть «от естественных причин» Джеффри Пайк мог гораздо быстрее, чем от рака. Даром что тот уже раздул простату, как крошечный воздушный шар, и накидал метастаз в лимфоузлы… Джеффри Пайка-младшего сначала брали с собой в госпиталь, чтобы тот помогал при транспортировке отца и переноске вещей. Но когда на него пожаловались две медсестры, а Джо нашел его с сигаретой в туалете торакального отделения, Джуниора решено было прогнать вон. Чтобы не отвлекал. И не делал младшему медицинскому персоналу таких предложений, от которых одна из медсестричек, пожалуй, и не отказалась бы… не будь оно сделано в присутствии лечащего врача. Похоже, Джуниору хотелось не потрахаться, а привести в замешательство всех вокруг. Когда Джо, наконец, договорился насчет операции, на телефон пришло смс. Его законный супруг, его мужчина, его последний оплот адекватности в этом прокля́том городке уточнял, стоит ли купить бараний фарш, или в этот раз Джо предпочтет лазанью со свининой. Именно это Джо и увидел, когда припарковался у дома. Брикет бараньего фарша, валяющийся у двери. Там же перекатывались банки со сметаной и сливками, лежал пластиковый контейнер с брокколи, виднелась стеклянная емкость с арахисовым маслом… Порванный пакет из «Aldi» скомканной кучей громоздился рядом с ногой Вороны. Сам Ворона был прижат к стене, и дурацкой вязаной шапки при нем не наблюдалось. - … пользы с такого хромоножки? - Или ты в жопу даешь хорошо? - Может, продемонстрируешь? Локоть Джуниора был прижат чуть пониже кадыка, мешая Вороне дышать, и тот пялился молча, парализованный ужасом, не отводя бессмысленно-серых водянистых глаз. Даже не моргал, словно боясь пропустить удар. Парни загоготали, обступив его со всех сторон. Кто-то пихнул пакет, порвав упаковку молока и опрокинув бутылку сока на ступеньки. Из-за стука, шуршания и гогота никто не услышал, как Джо преодолел двадцать метров до крыльца. - А это у тебя синяки, или ты, типа, глаза красишь? Для такого манерного педика не удиви... Одному из парней Джо отвесил смачный поджопник – налетел, поджав ногу к груди, уперся ботинком пониже спины и отпихнул с такой силой, что тот влетел плечом в соседа и повалил его на крыльцо. Джуниора Джо сначала схватил за грудки, рванул на себя – чтобы убрать его локоть от Вороны, - а затем выполнил блестящий, образцово-показательный кросс левой. Джуниор взбрыкнул ногами и повалился, споткнувшись об руку одного из своих дружков. В воздух взлетела шапка Вороны, которую Джуниор до этого сжимал в кулаке, и шмякнулась в разлитое молоко. Все это время Ворона стоял, прижавшись лопатками к стене, и трясся так, что зубы щелкали. - Нахер отошли! – заорал Джо, обхватив его одной рукой и повернувшись к Джуниору и его дружкам правым боком. Подумал, что если у кого-то из них в кармане найдется нож… Джуниор засмеялся. Пока его друзья вскакивали и сжимали кулаки, матюгаясь почем зря, он сплюнул кровь и неторопливо поднялся, оперевшись рукой на белый лестничный поручень. - Ого, как ты мне втащил… - протянул он, осмотрев измазанную красным ладонь. Джо знал, что драться Джуниор не полезет. В свои далекие шестнадцать, в отличие от старшего брата, тот предпочитал не тайский бокс и крав-мага, а шмаль и девок. - Ну, давай, - весело крикнул Джуниор. - Отмудохай родного брата! Надо же отстоять честь своего уродца, верно? Джо отпустил Ворону и развернулся, закрывая его спиной. Плавный, спокойный, он готов был разделать под орех всех троих. Хладнокровно, как рыбину в раковине. - Не смей его больше трогать, - сказал он, глядя Джуниору в глаза. Остальные парни его не пугали – шавки-подпевалы в цветных курточках с одинаковой символикой… Спортивная команда? Клуб по интересам? Да хоть кружок хорового пения – Джо было наплевать. - В следующий раз вызову полицию. Джуниор безымянным и средним пальцами собрал с губ сопли пополам с кровью, а потом зажал разбитый нос. Глаза у него были черные и шальные. - В следующий раз я вызову полицию, - сказал он, сделав акцент на слове «я». – А то боюсь не унести отсюда ноги… Джо наклонился, нашел в перевернутом пакете упаковку салфеток, разодрал целлофановую упаковку и швырнул их Джуниору. - Зачем пришел? Тот усмехнулся, но салфетки поймал, вытер измазанные пальцы и зажал ноздри, из которых еще текло. - Заскочил передать, что маменька завтра устраивает ужин и зовет вас, - помедлив, Джуниор повел головой. Кожа на губах и подбородке у него была розовая, плохо оттертая от крови. – Вас обоих. Будет Виктория с детьми, подойдет тётя Эстель… Джо ощутил, как Ворона прижался к нему сзади. Тревожно подышал в затылок, а затем, убедившись, что драки не будет, взялся двумя руками за ладонь Джо, сжал его пальцы и застыл. - Передай маме, что мы не придем, - сказал Джо. Лицо его было бесстрастным, словно никакой драки и не было. Джуниор фыркнул в салфетку. - Брось! – сказал он. – Это семья! Все тебя давно не видели… Только представь, как тётя Эстель обрадуется! - Виктория мне – не семья, - отрезал Джо. Коротко оглянулся, перехватив взгляд Вороны. Тот засопел и молча прижался к его левому плечу. Джуниор закатил глаза. Один из его дружков спустился с крыльца и предложил другому сигарету. На Джо они поглядывали настороженно и с обидой – неприятно получить пендель от тридцатипятилетнего «старика», если тебе двадцать два, и ты полон сил, энергии и нереализованной юношеской злости. Вот только полезть в драку и получить от «старика» взбучку им тоже не хотелось. А зачатки мозгов подсказывали, что Джо дерется лучше них обоих. - Она была твоей девушкой двенадцать лет назад, - проворчал Джуниор, заменив пропитанную красным салфетку на новую, белоснежную. – Забудь. Виктория давно замужем, растит детей и является близким другом семьи. А еще она соскучилась по Вороне и хочет увидеться. Джо поморщился. Когда-то давно – в те времена, когда все они учились в одном колледже, - Виктория Макграт (в девичестве – О’Лафлин) вывернула в рюкзак Вороны целую банку вазелина, испортив его конспекты, библиотечные книги и старенький кассетный плейер. Были и другие выходки – смешные и не очень. Джо не говорил об этом, даже не думал, но одной из причин их совместного переезда в Портленд была попытка уехать подальше от всего, что в детстве сводило Ворону с ума. От подначек, побоев и травли, от дурной детской жестокости, которая стоила ему первого седого волоска в шестнадцать лет. Они начали встречаться много позже, но Джо отлично помнил, какое у Вороны было детство в Слотхилле. Джуниор тем временем скатал из чистой салфетки тампоны и запихивал их в нос. Расстроенным или раздосадованным он не выглядел. - Перестань, братишка, - сказал он. – Не угрожал я твоему парню! Так, побазарить хотел. Ворона задышал чаще, каждым выдохом ероша волосы на затылке Джо. Ему было страшно. - Пошел прочь, - сказал Джо. Парни-подпевалы стояли на лужайке у дома и курили по второй. Взгляды у них были бессмысленные, без искры интереса. Не можешь завалить – отстань. Простая пацанская истина. - Не нужно из-за наших с тобой терок лишать мать вечеринки, - сказал Джуниор. Загладил волосы от лица, расправил плечи. Пожалуй, если у них с Джо и было что-то общее, то только телосложение и рост. Да еще влажная, сосущая чернота в глазах. – Ей и так сейчас хуже некуда… Каждый вечер, проведенный в хорошей компании и с вкусной едой, – на вес золота. Джо помолчал. Потом оглянулся на Ворону, и тот кивнул, пошевелив тонкими, ссохшимися губами. Потом заметил, что не издает ни звука, прокашлялся и тихо сказал: - Нам, наверное, лучше пойти… Парни курили. От их пустых взглядов Джо начало тошнить. - Мы придем, - сказал он. – Только ради матери. И чтобы больше никаких фокусов! Джуниор отсалютовал, прижав два пальца к виску и дав ими отмашку. Из ноздрей у него торчали скрученные салфетки. - Есть, шеф! – сказал он. Перевел взгляд на Ворону, и чернота в его зрачке стала голодной и пустой. – Эй, уродец, ты чем моего брата очаровал? Подскажи дураку, а то меня тут недавно одна баба бросила… Палома, - всплыло в памяти у Джо. За прошедшие сутки мать упоминала её раз или два. Разбила её мальчику сердце, тупая пизда… Мозгов нет, одни сиськи… По скромному мнению Джо, чтобы вступить с Джуниором в отношения, у девушки и не должно быть мозгов. Пожалуй, даже резиновый член будет более чутким, нежным, а главное – верным парнем, чем этот малолетний ублюдок. Но женщины Слотхилла, по-видимому, считали иначе, и к Джуниору уже выстроилась целая очередь. - Нет, серьезно! – воскликнул Джуниор, все еще обращаясь к Вороне. – Раскрой мне тайну! Это цыганский приворот? Или кукла-вуду? Или глубокие минеты по утрам? Что ты такого делаешь, что он в тебе, уроде, души не чает? Джо приподнял верхнюю губу. Это не было оскалом, не было улыбкой – он просто показал зубы и шагнул вперед, безмолвный, бездушный, готовый выбить из Джуниора всё дерьмо. Внезапно пальцы Вороны сомкнулись на его руке мертвой хваткой. Тот уперся, не позволяя броситься вперед и замахнуться кулаком. Джо тревожно оглянулся, но лицо Вороны оказалось не испуганным, а напротив – спокойным и чистым, без единой складочки. Кажется, даже синяки под глазами стали чуть светлее. - Просто я люблю его, - сказал Ворона. И улыбнулся, показав ямочки в уголках рта и на щеках. Джуниор помолчал пару секунд… а потом засмеялся. Бросил в руки Вороне распечатанную пачку салфеток, развернулся и сбежал с крыльца к своим дружкам, грохоча ботинками. - Надо же… - бормотал он. – Любит… Джо расслабился. Наконец-то опустил кулаки, обмяк плечами и развернулся. Открыл рот, чтобы что-то сказать… Вместо разговоров Ворона привстал на мысках и быстро прижался губами к его губам. А потом отвернулся и присел, покряхтывая, еле согнув непослушную ногу, и принялся собирать продукты в рваный пакет. - Перезвони маме, - сказал он. – Джуниор не сказал, во сколько обед…

* * *

Иногда Джо хотелось взять зеркало, заглянуть в него и сказать себе: «ты тупой?» Нет, серьезно, ты тупой? Тебя жизнь ничему не учит? Но каждый раз, когда Джо заглядывал в зеркало, он забывал об этом; ему предстояли куда более важные и нужные дела – например, удаление со щек и подбородка рыжеватой щетины. Или чистка зубов. Или попытка рассмотреть, стала ли родинка на шее больше с прошлого месяца, или ему показалось. Несомненно, к исследованию родинки можно было подключить Ворону, но волновать его почем зря Джо не хотел. И все-таки. Ты тупой? - Я бы тебя не позвала, - твердо сказала Джорджина, открыв дверь и взглянув на Ворону. Улыбка с того облезла, как старая краска с обветренного, иссеченного дождем, битого гнилью окна. Вдохнув и выдохнув, Джорджина провела ладонью по подолу закрытого темно-синего платья, а затем отступила, распахнув дверь. – Но Вики и Эстель хотели увидеть вас обоих, так что проходи… Ты тупой? – спросил себя Джо. Тебе обязательно было вестись на это «мамочке плохо, не расстраивай её»? Ты что, не понимал, что мамочка сожрет Ворону с потрохами, а из его костей сделает трубочки-колокольчики и повесит над дверью? У тёти Эстель была очень большая грудь, очень лиловая помада и очень добрые глаза. Она расцеловала Джо в обе щеки, оттерев помаду салфеткой, а Ворону осторожно потрогала пальчиками за левое плечо. Трижды. Кажется, она собиралась похлопать его по плечу, но сочла это действие недостаточно эстетичным. - Вы чем-то болеете? – спросила тётя Эстель, внимательно глядя на Ворону. Даже без каблуков она возвышалась над его макушкой примерно на семь дюймов, и Вороне приходилось смотреть снизу вверх. - У вас, мой котик, очень нездоровый цвет лица... Ворона криво улыбнулся и открыл было рот, но из столовой вдруг выпорхнула Виктория. - Джо! – воскликнула она. – Сладенький! Кристен, и ты тут!.. Виктория была одета в темно-вишневое платье; ее светлые волосы были срезаны чуть ниже плеч и красиво уложены. В руке у Виктории виднелся початый бокал вина, и она держала его аккуратно, на некоторой дистанции, сперва обняв Джо за шею и поцеловав воздух у его левого уха, а затем повторив трюк с Вороной. Для этого ей пришлось нагнуться – Виктория была шикарной высокой блондинкой, не потерявшей фигуру даже после вторых родов. В колледже она была капитаном команды по плаванию и, по-видимому, занималась спортом до сих пор. - Как хорошо, что вы пришли! Джо скривил губы, изобразив улыбку. Никаких добрых предчувствий насчет сегодняшнего вечера у него не было.

* * *

- … и потом – БАМ! Ему предлагают эту шикарную должность! Представляете? – Виктория расхохоталась. Ее дети – годовалая Эллисон и четырехлетний Билл, - возились в бывшем кабинете Джеффри Пайка с игрушками, которые упаковала им в дорогу няня. Малыши были смирными, отлично занимали друг друга и не мешали матери отдыхать. Какое-то время с ними находилась Джорджина, но теперь она вернулась за стол и принялась ковыряться вилкой в приготовленном тётей Эстель салате. Аппетита у неё не было. Пожалуй, из всех присутствующих изрядным настроением и аппетитом отличались только Виктория и Джуниор, который на другом конце стола запивал изысканное блюдо из лосося под солью дешевым пивом. - Ну а ты, Кристен? – Виктория нашла взглядом Ворону и вцепилась в него, словно ласочка в кусок свиной вырезки. Улыбнулась красиво очерченным ртом, блестящим то ли от косметики, то ли от влажных прикосновений к краю бокала. – Кем-нибудь работаешь или сидишь на шее у Джо? Перед выходом из дома Ворона почти час трепался по скайпу со своей тётушкой Морганой. Разумеется, это был творческий псевдоним. В Линде было много чего фальшивого – фальшивое имя, фальшивая грудь, фальшивые документы о получении среднего образования, - но что в ней было совершенно искренним, так это любовь к племяннику. Какой бы странной Джо не считал Линду – вместе с этими ее облегающими платьями, не подходящими ей по возрасту, огромной полуобнаженной грудью и черными крашеными волосами, которые Линда начесывает пышной копной, - трудно было отрицать очевидное. После общения с тётушкой Ворона расцветал, улыбался чаще и выглядел лучше. Словно получал внутривенно дозу лекарства, которое обезболивало его не физически, но душевно. Джо надеялся, что заряда энергии, сообщенного ему Линдой, Вороне хватит до конца ужина. А самому Джо никто ничего не сообщал, так что он был до крайности раздражен. В ответ на подколку – поднял голову, вскрыв ножом солевую корку на рыбе, вежливо улыбнулся и сказал: - Сейчас из нас двоих только он и работает. Выходит, это я сижу у него на шее... Джорджина с силой царапнула вилкой по фарфору, но взгляд не подняла. Джо не врал: Ворона был программистом, бессменным тимлидом в одной из крупных компаний, и его начальству было совершенно плевать, из какого города он будет держать связь с командой. Джо тоже решил не терять время, а провести его в Слотхилле с пользой, и потому моделировал концепцию интенсивных неоднородных нагрузок при обработке зернистых материалов. Проводов, витых пар и круглосуточно работающей техники в их доме было больше, чем в среднестатистическом жилье любого задрота. Но если Джо работал на благо своей будущей диссертации, то Ворона зашибал бабло. По меркам Слотхилла – более чем приличное. - Ты не сидел бы сейчас без работы, - тихо сказала Джорджина, - если бы не потащился тогда в Портленд… ради него. Ворона не дрогнул. Не поднял голову. Просто продолжил разбирать рыбу на волоконца, быстро орудуя ножом, словно все это его не касалось. Только губы поджал. Морщины, ведущие от крыльев носа к подбородку, стали глубже и заметнее. Пожалуй, только сейчас Ворона выглядел на свой возраст, а не как обычно – на десять лет младше него. - Я потащился в Портленд не ради кого-то, - спокойно ответил Джо. – Я сам этого хотел. И место придержат, пока я туда не вернусь. - А твой… - Джорджина поджала губы, выдавливая из себя это слово, точно ей нужно было проглотить паука, - … возлюбленный в курсе, какие перспективы обещал тебе профессор Фламби на кафедре? Виктория сделала глоток вина и откровенно заскучала. Разговор о науке её не прельщал. - Он в курсе, - прошептала Джорджина, - насколько проще подготовиться к защите тут, а не в Портленде? Если бы ты не стремился ублажить своего парня, то уже давно получил бы докторскую степень... - Мужа, - твердо сказал Джо. Опустил руку под стол и нащупал пальцы Вороны – прохладные и чуть влажные от волнения. Тот уже не ел рыбу. Руки его повисли вдоль тела, а черные, точно нарисованные прядки-перышки занавесили глаза. Джорджина засмеялась. Сначала тихо, сдавленно, а потом громче – звонко и истерично. - Мужа! – повторила она. – Ради своего МУЖА ты испоганил себе карьеру, отодвинул получение докторской степени на несколько лет, лишил меня… лишил… Джо молчал. Джуниор на другом конце стола ел рыбу руками, выковыривая сочные розоватые куски из солевой корки. - … внуков меня лишил, - тихо сказала Джорджина. Потом опустила сухую длинную ладонь на плечо Виктории. – Если бы ты… тогда… Глаза у нее опять были сухие и красные, как после длительных рыданий. Тушь собралась комками на длинных ресницах. Выглядело всё это, как исключительный фарс. - Это могли быть твои дети, - тихо, с чудовищным страданием в голосе сказала она. Виктория оторвалась от бокала с вином и с удивлением посмотрела на Джорджину. Видимо, она упустила момент, когда разговор перешел с Вороны на её детей. - Ты меня внуков лишил! – вдруг выкрикнула Джорджина, вцепившись пальцами в плечо Виктории. Смотрела она на Ворону. Тот сжался, выдернув руку из ладони Джо и положив ее себе на колено. Словно боялся, что за близость с Джо его сейчас разорвут на куски и сожгут живьем. - Хватит, - сказал Джо. Чернота в его зрачках стала густой и липкой, почти нестерпимой. Вот только мать не смотрела ему в глаза. – Ты в курсе, что у тебя есть еще двое половозрелых гетеросексуальных детей, которые давно могли сделать тебе внуков? Помедлив, он качнул головой, указав на Джуниора. - А этот, пожалуй, уже наплодил пару-тройку детей, о которых ты не знаешь. - Неа, - сказал Джуниор, доставая рыбью кость из десны. – Мои ребята дрессированные и не заплывают, куда не нужно. - Он слишком юн для женитьбы! – отрезала Джорджина. – А Джулия и Курт сейчас испытывают трудности, ты же прекрасно знаешь… Джуниор торжественно кивнул. Его положение в глазах родителей было весьма удачным – достаточно взрослый, чтобы трахать всех девок Слотхилла в порядке размещения их фамилий в телефонном справочнике, он был все еще слишком юн для брачных уз. - Разумеется, - сказал Джо, отодвинув от себя тарелку. – Джулия и Курт испытывают трудности, и это является достаточным поводом, чтобы не заводить детей. А мы с Вороной, видимо, развлекаемся тут с вами… - Джулия и Курт смогут родить детей, когда захотят! – выплюнула Джорджина, соскользнув обмякшей ладонью с плеча Виктории. – А ты с этим… Она перевела взгляд на Ворону. Тот вздрогнул. - Что ты вообще можешь дать моему сыну? – спросила она тихо. Тётя Эстель кашлянула и промокнула губы салфеткой. – Ты можешь дать ему нормальную семью? Работу? Карьеру, которой он сможет гордиться? - Мама… - сказал Джо, упираясь ладонями в стол и собираясь встать. Голос его был предупреждающе тихим. - С тебя есть хоть какой-нибудь прок? – закричала Джорджина, а потом скомкала грязную салфетку и швырнула ее в лицо Вороне. Тот отшатнулся, заморгал, словно очнувшись от транса. – Ты, убожество, можешь хоть что-нибудь ему дать?! Джо вскочил, вскидывая руки и инстинктивно закрывая ими Ворону. Виктория ухватила Джорджину за худые запястья, звякнув браслетами, и зашептала что-то ей на ухо. Ворона растерянно прикоснулся пальцами к щеке – в том месте, где по ней скользнула скомканная, почти невесомая салфетка. Джорджина обмякла, а затем откинулась лопатками на спинку стула, изобразив благородный полуобморок. Потом прошептала: - Хоть что-нибудь ты можешь?.. - А как же. Он лю-ю-юбит Джо, - протянул Джуниор, явно передразнивая Ворону. И усмехнулся, отхлебнув еще пива. – Разве для счастья нужно что-то еще? - Люблю, - внезапно громко и отчетливо сказал Ворона. Все к нему повернулись, и даже Джо сел обратно на стул, глянув на него с удивлением. Ворона сидел с прямой спиной, напряженный, натянутый от паха до смешного хохолка на макушке, и глаза у него были зеленоватые и бешеные. - Я его люблю, - повторил Ворона, и внимательно посмотрел на Джуниора. Потом откинулся на стул, забросил ногу за ногу и взял в руку бокал с вином. Словно понял, что терять уже нечего, и вдруг расслабился. – И если ты в это не веришь и насмехаешься, то ты еще глупее, чем думает Джо. Джорджина застыла с приоткрытым ртом. Виктория округлила красиво подведенные брови, а Джуниор сначала выдохнул короткое «ха!», а потом хлопнул ладонями по столу и засмеялся – тихо, спокойно, с глубоким удовлетворением, словно услышав тонкую и чертовски интеллектуальную шутку. - Котик, - сказала тётя Эстель в гробовой тишине, следя за тем, как Ворона раздраженно дергает плечом и отпивает вино. – Эта манерность вам совсем не к лицу! Будьте проще…

* * *

Они покинули дом Пайков десятью минутами позже, торопливо распрощавшись с тетушкой Эстель и посоветовав Виктории хоть немного следить за детьми, пока те не вытащили из стола и не опрокинули на себя какой-нибудь тяжеленный ящик. Поскольку детей пора было кормить, а для этого Виктории требовалась няня, она тоже начала собираться и вызывать такси. Когда Ворона и Джо уже покинули дом и спустились по скользким, припорошенным снегом ступенькам, позади громко хлопнула дверь. - Эй! Джо обернулся первым – резко, готовый к любой неприятности. Ворона с трудом переставил ногу и тоже оглянулся. Джуниор раскурил сигарету, а потом вытащил из кармана и швырнул в руки Вороне его вязаную шапку, позабытую в доме. - Простудишь ещё, - сказал Джуниор, делая затяжку и равнодушно выпуская дым изо рта. - Таракашек в своей голове...