Танец лани в лунном серебре

      Мэй корябала гвоздём на стене, спрятавшись за столиком с вазой. Она сосредоточенно водила по каменной кладке, что-то выцарапывая. Мимо пробежала служащая. На мгновение остановившись она сообщила Мэй, что пришёл глава дома Кертье с сыном и попросила уйти в свою комнату. Мэй проводила её взглядом и продолжила работу. Через некоторое время она оторвалась от занятия, чтобы полюбоваться проделанной работой. И заметила рядом мальчишку. Во всём чёрном, со светлыми волосами, со сползающей на глаза чёлкой, он смотрел на рисунок Мэй. Девочка ткнула пальцем в каракули. — Это папа, — пояснила она. Мальчик кивнул. Мэй ткнула на каракули рядом. — Это Мэй. Папа любит Мэй. Мальчик присел перед Мэй и посмотрел долгим серьёзным взглядом. Потом вынул из кармана сахарный леденец на палочке и протянул Санву. Она бросила гвоздь, взяла леденец и прижала его к себе так словно боялась, что мальчик отберёт его. — У тебя красивые глаза, — сказал он. Мэй моргнула, улыбнулась и поднявшись на ножки положила леденец в карман. — Когда я выласту, я на тебе женюсь, — выпалила она и сжав ладошками щёки мальчишки чмокнула его в губы. Отпрянув и не смотря на него, Мэй побежала в свою комнату. Там она долго пыталась забраться на свою высокую кровать, цеплялась ручками в покрывало и упиралась пухлыми ножками в кровать, пыхтела и сопела. Наконец ей удалось забраться и Мэй, усевшись, вытащила леденец и запихала в рот. Потом вынула и причмокнула. — Какой невкусный. Сладкий. Я его сглызу.       И Мэй куснула леденец. И замерла. Изо рта полилась струйка крови. Мэй выплюнула леденец и вместе с ним сломанный зуб. — Ой, зуб сломала, — и расхохоталась. Она смеялась так, что упала на кровать, потом перевернулась и упала уже на пол. — Ой, ещё один зуб сломала. *** — Какая она хорошенькая, — сказала Сэйра не отводя взгляда с экрана.       Все почти одновременно, соглашаясь с главой, покачали головами.

***       Мэй сидела на диване напротив Кадиса Этрама Ди Райзела и держала в руках стакан с молоком. Когда Кадис подносил чашку чая ко рту, Мэй повторяла за ним и тоже пила из стакана. Так продолжалось пока в комнату не вошёл Франкенштейн. — Фланель, а мы пьём чай, — обрадовалась при его появлении девочка. *** — Фланель? — Сдерживая смех спросил Геджутель К. Ландегре пока Франкенштейн на экране подливал в стакан девочки молоко, улыбаясь её восторгу. — Она не могла выговорить моё имя, — поправил очки учёный по эту сторону экрана *** — Фланель, я лешила, когда выласту, то женюсь на тебе, — заявила Мэй с самым серьёзным видом. — Ты хотела сказать выйдешь за меня замуж? — Да? — Мэй задумалась, а потом кивнула. — Холошо. Я выйду за тебя замуж и ты будешь такой счастливый. Плям очень-очень. — Благодарю, юная леди, за заботу обо мне, но это не стоит твоих жертв. — Я ничего не поняла, — покачала головой Мэй и обратила внимание на Кадиса, замершего с чашкой в руках и прислушивающегося к их разговору. — Не волнуйся, Кадис-ним, я потом и на тебе женюсь. После того как выйду замуж за Фланеля. Ты тоже будешь счастливый очень-очень.       И довольная решением девочка, улыбаясь, смотрела на хохочущего учёного и вздохнувшего Кадиса Этрама Ди Райзела. *** — Мэй, что ты делаешь у Него дома? Ты проводишь ночи в комнате с человеком? — Сок Санву стоял притопывая ногой. — Отвечай. — Нет, глава, я не провожу ночи в его комнате, обычно я там днём. — Ах ты! — Лицо Сока пошло красными пятнами. — Дрянь!       Размахнувшись он ударил девушку. На экране вспыхнули красные пятна. Мэй полулежала на полу, опираясь спиной о стену и тяжело, с вырывающимися из груди хрипами, дышала. Лицо было в крови, а левая вывернутая рука безжизненно лежала. Мэй попыталась подтянуться, чтобы сесть, и, охнув, осталась в прежней позе. Рассмеявшись она обнажила белые зубы тут же окрасившиеся кровью. — Госпожа, — в дверЯх стояла служащая и плакала смотря на неё. — Что ревёшь? — Спросила Мэй, ещё раз попытавшись сесть. — Госпожа, зачем вы доводите господина Сока? Он был бы с вами помягче, но ваш острый язык… — Ох, помолчи, — с третьей попытки у Мэй получилось сесть. — Он всегда таким был. Если я молчала его это раздражало. Если я отвечаю его это раздражает. — Госпожа, но всё же дерзить в ответ… — Слушай, ты вообще что здесь делаешь? Можешь мне помочь? — Служащая не ответила, только всхлипнула. — Вот и иди отсюда. Пожалеть я себя и сама могу. Пошла вон. Служащая развернулась и убежала. Мэй вынула из кармана платок и принялась вытирать лицо от крови. — Опять к этому доктору идти, — говорила она сама с собой. — Снова накапает горькой отравы в стакан и заставит пить. *** Геджутель постукивал палкой об пол, Франкенштейн, сжав кулаки, стремительно вышел из лаборатории. Кэриас отвёл глаза и долго смотрел в стену. Когда Франкенштейн вернулся на экране Мэй разговаривала с Урокаем, протягивающем ей ветку черёмухи. *** — Что это, глава? — Спросила девушка с восхищением смотря на пушистую белую ветку. — Это черёмуха, моя принцесса. Она растёт на краю острова. — Ох, какая она, — Мэй поднесла ветку к лицу. — И пахнет изумительно. Где она растёт, вы сказали? — На краю острова. Там сейчас необыкновенно красиво, — Урокай протянул руку к девушке и заправил прядь волос за ухо. — Необыкновенно красиво. Все деревья в цвету. Аромат восхитительный. — Это какие-то фрукты или ягоды? — Спросила Мэй разглядывая ветку со всех сторон. — Ягоды. Очень вкусныые. — Я хочу посмотреть, — вызвалась девушка. — А давайте там встретимся? — Ты и я? — Урокай кашлянул, словно чем-то поперхнулся. — Вдвоём? — А давайте завтра на рассвете? — Я буду там с первыми лучами солнца, моя принцесса, и буду ждать тебя с нетерпением. — Да-да, конечно, — казалось девушка его не слышит, очарованная его подарком. *** — Глава, я могу вас попросить о помощи? — Конечно, — улыбнулся Мэй Градеус. — Хочешь опять похулиганить? Над кем будем издеваться? Давай над Роктисом. — Нет, что вы, глава, — Мэй скромно потупила взгляд. — Я никогда ничего плохого не делаю. — А какие честные глазки, — расхохотался Градеус. *** — Глава Сириана, могу я вас попросить о помощи? — Да, Мэй. Чем тебе помочь? *** — Так значит ты позвала почти всех? — Да, Лорд, — отвечала Мэй Лорду, сидевшему на берегу моря на песке. Она стояла рядом. — И сказала всем, зачем ты их собираешь? — Да, Лорд. — Кроме Урокая? — Да, Лорд. — То есть Урокай не знает, что кроме вас двоих завтра в черёмухе будет ещё полдюжины глав с лопатами и думает, что у вас свидание? — Да, мой Лорд, — после недолгого молчания сказала Мэй. Лорд повернул к Мэй лицо и долгим задумчивым взглядом смотрел на неё. — Я случайно, мой Лорд, не сказала ему зачем позвала. — Так, значит Урокай всё расчитал. Он думает, что в такой романтичной обстановке твоё сердце растает и ты ответишь согласием на его предложение. Поцелуешь его, — Мэй покраснела. — А может прямо там и отдашься ему, — Мэй покраснела ещё сильнее. — И вдруг приходят еще главы. Что подумает Урокай? — Не-не знаю, — мучительно выдавила из себя девушка. — Он подумает… — А вот мы с тобой завтра и узнаем, что он думает по этому поводу. Вот весело будет. И Лорд оглушительно расхохотался, вспугнув нескольких птиц гуляющих по пляжу. *** Мэй, сдерживая смех, ползла по земле вслед за Лордом между деревьев цветущей черёмухи. — Мой Лорд, а часто вы так делаете? — Мэй, не пристало думать подобное про своего повелителя, — цокнул языком Лорд. — Это первый и последний раз.       Когда между деревьев показался Урокай, в ожидании Мэй вышагивающий по поляне, Лорд и Мэй спрятались за деревьями и стали наблюдать. Урокай оглядывался по сторонам и шагал туда сюда. Минут через пять перед ним возник Градеус с лопатой в руках. — Градеус, — изумлённо смотря на него воскликнул Агвейн. — Что ты здесь делаешь? Да ещё с… лопатой? — А, это Мэй попросила. — Мэй попросила тебя о чём? — Придти сюда с утра, помощь ей нужна. Она хрупкая маленькая девочка, сама не справится, — Градеус красноречиво осмотрел Урокая с головы до ног и ухмыльнулся. — Помочь? С чем? — Урокай вздрогнул. — Она хочет меня… — он уставился на лопату, — закопать? — Урокай, ты сегодня не спал что ли? Мэй посмотрела на Лорда. Он, закусив рукав, тихо смеялся. К Градеусу и Урокаю присоеденился Лагус Традио. Потом Зарга Сириана, Роктис Кравей, Блостер Красис, Кертье Рагар. Они все были вооружены лопатами и, окружив бледного Урокая, переговаривались. — Хорошо, что нас позвала, — сказал Красис, оглядывая место работы. — Одной ей не справиться. — Это точно, — сказал Роктис. — Она может только хулиганить. — Роктис, если ты про тех свиней, то это не доказано, — сказал Рагар. — Это она, — отрезал Роктис. — И мы все это знаем, даже если никто не поймал её за руку. — Ну будет вам ругаться, — тихим голосом проскрипел Лагус. — Она девушка. Давайте будем терпимее. Наши мальчишки хулиганят и им всё с рук сходит, дадим и Мэй возможность выразиться таким образом. — Мэй, — прошептал Лорд, смахнув выступившие слёзы. — Пойдём, кажется Урокай сейчас сознание потеряет. Думает, что его хоронить пришли. Мэй кивнула и поспешила вслед за Лордом. — Мэй, душа моя, что всё это значит? — Спросил Урокай, отведя девушку в сторонку. — Мне так понравилась черёмуха, что вы, глава, подарили мне и я решила посадить её у нас на территории. А когда поспеют ягоды, я вам пироги буду печь, — Мэй кокетливо опустила взгляд. — Франкенштейн говорит у меня выпечка вкусная. Хотите я вам пирог испеку? — Да, — заметно подобрев ответил Урокай. — Из твоих рук я готов есть всё, даже землю. — Ой, а кажется меня Лорд зовёт, — Мэй вырвала свою руку из пальцев главы и кинулась к Лорду, который самозабвенно тряс дерево и смеялся, радуясь осыпающим его лепесткам. ****       Санву Мэй стояла у кухонного стола и раскладывала по раскатанному тесту черёмуху. Она что-то мурлыкала и иногда останавливалась, чтобы полюбоваться получаемым результатом. На кухню вошёл Франкенштейн. — Мэй, пирог печёшь? Отлично, мы с Мастером… — Франкенштейн умолк увидев будущий пирог. — Мэй, черёмуха с косточками. — Я знаю, — ответила Мэй не отвлекаясь от своего занятия. — Для кого пирог? — Помолчав спросил учёный. — Для Урокая. — Ты готовишь Урокаю пирог с косточками? Ответом послужила улыбка Мэй от которой Франкенштейн рассмеялся. — Чертёнок. ***       Мэй шла бережно держа в руках свёрток. Когда она увидела Агвейна и Заргу то быстрым шагом направилась к ним. — Простите, глава, я не могу поприветствовать вас как положено, — огорчённо сказала Мэй кивая на свёрток в руках. — Ничего, Мэй — кивнул Зарга. — У тебя в руках что-то вкусное? Пахнет изумительно. — Да, — Мэй едва заметно улыбнулась. — Это мой обещанный пирог для главы дома Агвейн. — О, пирог, — улыбнулся Урокай. И взял протянутый свёрток. Сняв полотенце он обнаружил на тарелке разрезанный пирог. — Ах, какой запах. — А мне можно? — Спросил Зарга протягивая руку. — Нет, — поспешно воскликнула Мэй. Зарга посмотрел на Мэй и увидев как она едва заметно качает головой, предупреждая его, убрал руку. — Простите, глава, но я так старалась для главы дома Агвейн. Хочется узнать его мнение о моих кулинарных способностях. — Я попробую, — Урокай взял один кусок, поднёс ко рту, откусил. Раздался хруст. Плечи Зарги затряслись, но вот он вздохнул и всё прошло. Мэй с ожиданием, широко распахнув глаза, смотрела на Урокая. Тот стоял не смея сжать челюсти. — Вкусно, глава? — Спросила девушка. — Нет? Вам не нравится? — Умнм, — что-то промычал Урокай и умоляющим взглядом посмотрел на Сириану. Тот сосредоточил взгляд на море. — Хм, кажется буря будет, — странным низким голосом произнёс Зарга. — Глава, — глаза Мэй наполнились слезами. — Вам не вкусно, да? Я совсем не умею готовить, да? — Умум, умум, — закивал Урокай и спешно заработал челюстями, пережёвывая в буквальном смысле хрустящий пирог. — Вкусно, Мэй, очень. Его глаза тоже наполнились слезами, только по другой чем у Мэй причине. Мэй просияла, смахнула слёзы и кивнула на остатки пирога. — Вы кушайте, а я вам ещё испеку. Хотите, каждый день буду печь? — Нет! — Воскликнул Урокай. — То есть я хотел сказать, не стоит утруждать себя каждодневным нахождением у печи. Да и я не особый любитель пирогов. — Да? Ну тогда ладно, а как же … — Мэй посмотрела на остатки пирога. — А, а, а я его дома, с чаем доем. — Ой, как хорошо. Значит вам правда понравилось? — Да, Мэй, очень. Ты умница. — Благодарю, глава. — Мэй, кажется тебе пора на урок к Геджутелю, — напомнил Сириана и девушка, ойкнув, поспешила попрощаться и убежать. Всю дорогу до дома Геджутеля её душил сдерживаемый смех и только переступив порог дома Ландегре она упала на пол и расхохоталась на весь дом к изумлению Ландерге старшего и его сына, который, глядя на Мэй, сам расхохотался, не зная причины, почему Мэй рыдает от смеха, колотя кулаком по полу.