Браконьеры

Я лежала в ванне, водя пальцами по своей груди и мрачно глядя в сторону двери. Сначала мне было смешно, потом — обидно. Где он шляется, дурак?! Его, значит, удовлетворили, а он не хочет поступить так же?! Значит, ему я помогла справиться с напряжением (хотя те двадцать секунд вряд ли можно считать за долгий труд с моей стороны), а он мне — нихт, сама, сама! Но через пару часов в одиночестве я начала волноваться. Может, ему вообще нельзя спать с людьми? И его там прямо сейчас убивают? А потом придут и пристукнут меня, за то, что соблазнила? Додуматься до всемирного заговора яутжа я не успела — неожиданно дверь отъехала в сторону и в каюту ввалился тяжело дышащий, грязный и виновато сопящий яут. Увидев, что он относительно цел и даже почти не побит (те царапины, которые я хотела обработать, но не успела, немного кровили и больше ничего) я испытала жгучее облегчение. Выскочила из ванной и сделала пару шагов к виновато топчущемуся на пороге хищу. Хорошо, что у них на корабле так тепло, что даже в мокрой одежде жарковато. Подбегать к приятелю я не стала — на Свалке, если ты бегом направляешься к какому-то ксеносу и получаешь за это по роже или даже копьем между глаз, все будут на стороне ксеноса. Нечего пугать! Фиг знает, зачем ты бежишь — обнять или убить! — Иди сюда! — Позвала я хища. Я хотела сказать эту фразу строго, чтобы он понял, что я сержусь на его побег и потратила кучу нервов, но вышло скорее с усмешкой — очень уж смущённым и виноватым он выглядел. Хищ негромко заурчал, кажется, пытался извиниться. Я вздохнула и приказала ему жестом подойти поближе. Он послушно подошёл. Вот я наглая — захватила его каюту и хозяином помыкаю! Но мне, пожалуй, это даже нравится. А лапы-то у него подрагивают. Видать, тренировался, пытаясь проигнорировать усталость после… Хе-хе, нашей ксенофилийской тусовки. Я жестом указала хищу, чтобы он улегся в ванную. На морде парнишки проступила такая явная паника (он даже начал пятиться обратно к двери), что я засмеялась и, указав на его пах, потом на свои губы и после этого отрицательно помотала головой, показывая, что прямо сейчас никаких поползновений совершать не буду. Он понурился — может, не так понял? — но убегать перестал, послушно подошел и лег в воду. Повязку набедренную снимать не стал. Стесняшка мой! О, пожалуй, пока в качестве прозвища сойдет! Я кинула ему немного ткани, чтобы он отмылся от пыли, и сама потянулась к его ранам. Хищ зажмурился. Даже не знаю, восхищаться собой или смущаться. Только сегодня, самая опасная женщина галактики! Умудрилась запугать с помощью секса и природного обаяния взрослую особь яутжа! Я осторожно промыла раны и, заклеив их, подняла руки, показывая, что закончила, потом отошла к кровати. Стесняшка выдохнул, убедившись, что Страшная Женщина прямо сейчас опять приставать не будет, и, откинув голову назад, тут же заснул в теплой воде, словно здоровенный крокодил. Пираты, пираты, ага! Обычные парни, кто-то стеснительный, кто-то, наверняка, веселый или, скажем, придурок! Разные. Да, пираты и бойцы, но при этом — разумные существа, которые иногда тупят, иногда боятся, а иногда — ведут себя странно. Натренированная школота. Видела я, как тот же Шип, впадая в боевой транс, мог с легкостью покрошить с десяток противников, игнорируя проверченные в нем дырки разных форм и размеров. У нас просто были бойцовые ямы на Свалке, там все желающие могли померяться пи… В смысле, конечно же, бойцовскими навыками. Я в это все не лезла, максимум, что я могла показать — пару грязных ударов из разряда «стукнул и драпать-драпать-драпать!». Но посмотреть и сделать пару ставок я всегда была не прочь. Готова поспорить, мой Стесняшка того же Шипа покромсал бы на ленточки… Я покосилась на блаженно отсыпающегося «крокодила». Интересно, как его зовут? А то мы так и не попытались познакомиться… Неожиданно раздался мелодичный звон, исходящий от наручного микрокомпьютера хища. Стесняшка мгновенно вскочил, словно и не спал (я даже вздрогнула от неожиданности), проверив «входящие сообщения» на своем микро-ПК, ответил, и тут же принялся с фырканьем торопливо домываться, больше не пытаясь подремать. Я, почувствовав, что происходит что-то интересное, встала с уютной лежанки. — Эй? Что-то важное? Он, обернувшись, потыкал пальцем в мой рюкзак. Я непонимающе нахмурилась и помотала головой. Стесняшка, закатив глаза и издав скептическую серию щелчков, подошел ко мне и уже явно ткнул пальцем в мой комбинезон, указав, чтобы я надевала его. — И зачем это? Очередная «речь». Ясно. Надо и все тут. Я жестом показала ему отвернуться (хищ охотно выполнил), и стащив мокрые шортики и топик, засунула их в рюкзак, натянула на голое тело комбез. Хорошо, что он маскировочный и с подкладками в самых нужных местах, так что светить сосками сквозь ткань я не буду. Хищ, убедившись, что я оделась и теперь шнурую ботинки, тоже начал быстро надевать свою броню, застегивая ее на все пряжки. В качестве последнего штриха он напялил маску и мне разом стало как-то неуютно в его компании. Словно два разных существа — милый, робкий и скромный Стесняшка, практически обнаженный и настоящий боевой яутжа в полной броне. Однако я поспешила отбросить в сторону свои трусливые мысли. Хищ, позволив мне взять мой рюкзак, положил лапу на мое плечо и повел перед собой. Я послушно шла, с огромным интересом осматривая внутренности корабля. Коридор извивался и ветвился, и казалось, что корабль внутри больше, чем снаружи. Хотя, снаружи я космолет тоже не видела. Надеюсь, меня ведут не убивать. Неожиданно из-за очередной двери вынырнул второй яут. Я замерла с приоткрытым ртом. Если мой Стесняшка возвышался надо мной на добрых две головы, то этот напоминал здоровенную гору раза в два больше меня. Причем, хищи отличались не только размерами и габаритами, но и цветами шкурок — мой Стесняшка был зеленовато-золотистый с красивыми, черными полосами на руках, бедрах и груди, а эта гора мышц отличалась песочно-серым оттенком, с рыжими пятнами по всей шкуре. Второй яутжа с огромным интересом осмотрел меня, пощелкал жвалами — он был без маски — и явно отпустил какую-то шутку, потому что мой Стесняшка сердито, но без настоящей злости огрызнулся. Второй сказал что-то еще и теперь мой издал возмущенный рев, от которого у меня даже заложило уши. Гора заклекотал насмешливо и скинул с плеча сумку с неизвестным мне содержимым. Стесняшка взял эту самую сумку, еще раз обругав своего приятеля, ухватил меня за плечо, повел дальше. Ага, судя по всему, на выход двигаемся только мы. А вот и летательный челнок! Стесняшка забрался первым, затащил меня следом за собой и, активировав пульт управления, аккуратно принялся отстыковываться. Интересно, куда мы летим?