Whatsername. "В клетке. Часть 2"

— Вот твои документы — недовольно сказала Мэдисон, с грохотом сваливая папки на стол Хармону, — еще раз подставишь меня перед начальством, мудила, и в следующий раз в твоем кофе может оказаться что-то похуже моей слюны! — У тебя что, недотрах, Мэдисон? — устало спросил Майкл, отрывая взгляд от ноутбука, — Чего ты на всех кидаешься последнее время? — Завали, урод! — скривилась девушка, скрещивая руки на груди, — тебя моя половая жизнь касается в последнюю очередь. — Ну, не знаю, — весело протянул Хармон, — раньше ты очень настойчиво хотела, чтобы я принял в ней участие. — Да я лучше у спидозного бомжа отсосу, — хмыкнула Монтгомери. — Ну зачем ты так о Питере, он хоть и живет на стоянке для трейлеров, но все же, не бездомный…или ты не про своего парня? — невинно улыбнулся Майкл. — Надеюсь, что твоя следующая шлюха заразит тебя чем-то таким, что твой член отсохнет и отвалится, — прошипела Мэдисон, облокачиваясь на стол. — Ты до сих пор проявляешь столько внимания моему члену, — засмеялся Хармон, — я польщен! Он хотел еще что-то сказать, но его мысли прервал звук сообщения в whatsapp. — Сучара — напоследок бросила Мэдисон с отвращением глядя на Хармона. Он услышал, как хлопнула за ней дверь, но внимание Майкла сейчас куда больше было поглощено входящим сообщением с незнакомого номера. «Что ты там говорил про психотерапевта?» Хармон с усмешкой откинулся на спинку кресла. Вот уж не думал, что она и правда согласится. Видно, у девочки совсем припекло. --- Мэллори с ужасом смотрела, как ее палец случайно задел кнопку «Отправить». — Бляяяя… — вырвалось у нее, когда всплыло уведомлении о прочтенном сообщении. Девушка сидела в своем кабинете, который больше напоминал проходной двор. Уединиться здесь было практически невозможно. Дверь постоянно бросали нараспашку и сюда кто-то, то и дело, заходил. Первый рабочий день после больничного шел тяжко. Мэллори почти ничего не соображала и ловила себя на мысли, что по несколько минут просто разглядывает собственный стол, вместо того, чтобы писать отчет. С самого утра ей дико мозолила глаза визитка Майкла. Сейчас она понимала, что не стоило вообще ее брать — соблазнов было бы меньше. Каждый час, каждую минуту ей приходилось вдалбливать в свою голову то, что она для него теперь чужой человек. Воспоминания проносились в ее голове яркими вспышками, врезались в память и не собирались оттуда уходить. После того, как она вспомнила, кто такой Майкл Лэнгдон, весь мир будто начал ей назло подкидывать вещи, которые напоминали ей о нем еще сильнее. Она видела его присутствие везде: в запахе крепкого кофе по утрам, в мягкости черной ткани своего костюма, в красных вспышках светофора, когда ее такси останавливалось на перекрестке на несколько минут. Каждая мелочь вытаскивала из памяти такое, от чего Мэллори хотелось лезть на стенку и закинуться очередной дозой седативных. Без них она уже в принципе никуда не выходила из дома, поедая таблетки прямо как тик-так. Самым лучшим вариантом для нее было бы уехать куда-то подальше. Может, даже не в Новый Орлеан, а вообще за границу, к черту на рога. Да только позже к ней приходило понимание, что даже если она посыпет голову пеплом и уедет в Тибет — там все равно найдется то, что будет напоминать ей о Лэнгдоне. От себя не убежишь. Но несмотря на голос рассудка, ее отчаянно, невыносимо тянуло находиться рядом с ним. Неважно, в качестве кого. Это было больно, но вместе с тем, она не могла заставить себя от этой боли отказаться. Как человек, что каждый раз ширяется героином, несмотря на то, что удовольствия он ему уже не приносит. Вот и визитка с его номером телефона, которой нужно было сразу полететь в мусорку, она зачем-то потащила с собой на работу и теперь смотрела на нее как под гипнозом. Майкл сказал, что его отец психотерапевт… Забавно, конечно. Пожалуй, со вздорным характером Лэнгдона, которого она знала раньше, это был идеальный вариант. Ее радовало, что в этом мире у Майкла была семья, и судя по тому, что отзывался он о них без леденящей душу ненависти, отношения у них были не самые плохие. Сама идея обратиться к психотерапевту была не такой уж ужасной, но не в случае, если в ее голову будет пытаться лезть кто-то из родственников Майкла. Да и что она сможет ему сказать? «Когда-то я познакомилась с антихристом, который вел себя как последняя тварь, но потом я, почему-то, начала его за это любить и в глубине души он оказался испорченным десятилетним ребенком. Он убивал людей, я тоже случайно спалила свою сестру в приступе паники. И все было бы неплохо, но чтобы спасти его, мне пришлось устроить Большой Взрыв, чтобы перезагрузить Вселенную заново. И вот теперь я все это помню, а Майкл не помнит ни черта. Выстрелите мне, пожалуйста, в голову и закончите мои страдания». После подобных откровений ее, скорей всего, опять закроют в больнице, но на этот раз уже в отделении для душевнобольных. Тем временем, дрожащие пальцы медленно вбивали номер в память телефона. «Не будь идиоткой, Мэллори. Бросай это дерьмо и начинай уже готовить блядский отчет». Взгляд подметил, что номер подвязан к whatsapp. «Если напишешь, он точно решит, что у тебя маниакально-депрессивный психоз с суицидальными наклонностями». Медленно набирает сообщение. — А мисс Дэвидсон в каком кабинете? — вдруг громко спрашивает паренек, что разносил кофе по офису. Мэллори вздрогнула и подняла взгляд на лохматую голову двадцатилетнего студента. — Кабинет 108, — рассеянно отвечает она и снова смотрит в телефон. «Твою мать…» В ответ на ее письмо приходит сообщение от Майкла: «Суббота, 16:30, Бруклин, Берген Стрит, 147» --- «Ок» — прочитал Хармон в ответ на свое сообщение. Довольно улыбнувшись, он отложил телефон в сторону. Теперь его совесть чиста и можно больше об этом не думать. Открыв материалы по делу, он начал медленно пробегать взглядом по мелкому шрифту. Сегодняшний рабочий день, несмотря на пятницу, снова должен был закончиться не раньше двух ночи, но его это не расстраивало. Майкл Хармон искренне любил свою работу. Всю свою жизнь он вкалывал круглые сутки, чтобы иметь то, что имел сейчас. Ему ничего не давалось даром, за исключением, разве что, молодых девушек, которые сами стелились под него вскоре после первого знакомства. Но что касается карьеры, здесь ему пришлось пахать как проклятому. Он хорошо помнил то время, когда его мало, кто воспринимал всерьез из-за слишком юной и смазливой внешности. Майклу приходилось доказывать, на что он способен, чтобы окружающие увидели в нем не просто милого мальчика, а человека, что способен отстоять свое мнение. Он помнил, как впервые пришел в Shearman & Sterling еще будучи выпускником Гарварда, что закончил обучение с отличием. Он начал с младшего помощника на побегушках, но уже спустя год, никому бы и в голову не пришло общаться с ним свысока. За нежной внешностью юноши полотен Боттичелли прятался железный характер и сила воли. Как побочный эффект от подъема по карьерной лестнице, Хармон почти разучился общаться с людьми, как с равными себе. Он воспринимал их или со снисхождением, или просто просто игнорировал. Это позволяло ему не распыляться на эмоции и это в нем ценили его клиенты. В свои 29 лет Майкл не слишком-то расстраивался, что в личной жизни у него был один большой пробел. Серьезных отношений у него заводить не получалось. Ему слишком быстро становилось скучно. Как правило, дольше трех свиданий, растянутых в течение недели, его общение с женщинами не продолжалось. Уже на втором, а иногда и на первом, он получал то, чего хотел. Как ни странно, его откровенно сволочная манера поведения тянула к нему женщин как магнит. По всей видимости, в них не затухало искреннее желание его как-то исправить и воспитать под себя. Однако, Хармон никогда никому ничего не обещал, так что, совесть его совсем не мучила, когда после первого же секса, он мог выставить девушку за дверь. Он знал, что по офису о нем гуляют сплетни. В основном, в их распространении старалась Мэдисон, с которой у них в с первой же встречи сложилась особая «любовь». По ее словам, он перетрахал уже всех женщин, что работали в компании, а ее, так и вовсе, регулярно насиловал у себя в кабинете. Иногда он думал, что, возможно, зря тогда отказался… Когда Монтгомери, что только успела заступить на должность администратора, пришла в его в кабинет вечером и полезла расстегивать ему ремень на брюках. Майкл и сам не знал, что его дернуло тогда пошутить на тему того, что если ему вдруг понадобятся эскорт-услуги, он в следующий раз обязательно ей позвонит. С того момента Мэдисон неустанно поливала его грязью все 24 на 7. Хармон был бы и не прочь зажать ее где-нибудь в темном углу, при том, что она явно до сих пор этого хотела, но сейчас это уже стало делом принципа. Тяжело вздохнув, Майкл потер лоб рукой. Физическая усталость от постоянных недосыпов давала о себе знать. Мало того, что за сутки ему выпадало от силы 3-4 часа сна, так еще и начали мучить кошмары. Он уже успел об этом подзабыть, но часто слышал от отца, в детстве он постоянно просыпался посреди ночи с воплями. Майкл уже не мог вспомнить, что ему снилось, но помнил чувство ужаса, с которым он вскакивал в постели в холодном поту. Потянувшись в кресле, Хармон окинул свой кабинет взглядом. Он не сразу заметил, как выбросил руку вперед по направлению к стакану воды, что стоял на столе, словно ожидая, что тот сам влетит к нему в ладонь. Майкл недоуменно уставился на собственную руку. Жест был настолько привычный и естественный, будто вылез откуда-то из подсознания. Покачав головой, Хармон решил, что сегодня ему, наконец, надо выспаться, а то так скоро и крыша поедет. --- В субботу Мэллори удалось уснуть только под утро, когда ее организм окончательно вымотался. Сегодня ей предстояло ехать в район Бруклина, и постараться выглядеть не сильно съехавшей с катушек. Ей все еще не казалось это хорошей идеей, но брать заднюю было уже поздно. Девушке не хотелось выглядеть, как живой труп, так что, она заставила сделать себя хоть какой-то макияж, старательно попытавшись замазать синяки под глазами. Надев на себя джинсы, светлый свитер и коричневую куртку, Мэллори влезла в теплые ботинки, что успела купить себе вчера. Бросив быстрый взгляд в зеркало, девушка поняла, что особо украсить ей себя все равно не удалось. Впрочем, какая разница? Она ведь на прием к врачу едет, а не на свидание… Так что, плевать. Намотав еще сверху длинный темно-синий шарф, Мэллори вышла из дома. Испытывать в очередной раз судьбу и ехать на такси уже не хотелось, так что, она решительно направилась к станции метро. Ехать пришлось долго, и Мэллори, пока сидела на жестком диванчике и покачивалась в такт ходу поезда, то и дело проваливалась в сон. Адрес, что прислал ей Майкл, найти оказалось несложно. Это был тихий район, густо заселенный красивыми, дорогими, частными домами. Приблизившись к светло-серому трехэтажному особняку, Мэллори нерешительно позвонила в дверь. Ее сильно трясло, ни то от холода, ни то от нервов. Возможно, сегодня стоило увеличить дозу седативных. Не прошло и нескольких секунд, как дверь перед ней распахнулась. Разглядев лицо человека за порогом, у девушки сердце в пятки ушло. На нее смотрело радушное лицо Корделии Гуд. — Добрый день, а вы к кому? — с вежливой улыбкой спросила женщина. — Э-э-э… — протянула Мэллори, все еще пытаясь собрать мысли в кучу, — я, наверное, домом ошиблась… — Не ошиблась, — отозвался насмешливый голос за спиной Корделии и через секунду, дверь распахнулась шире и Мэллори увидела Майкла. Он был в пальто, и как будто только зашел с улицы. — Видимо, я опечатался, когда написал тебе время, — улыбнулся он смерив девушку оценивающим взглядом. — А, так ты к Бену? — переспросила Корделия, — он ждал тебя только через два часа… — Я, тогда позже зайду… — пробормотала Мэллори, попятившись назад. — Да ну, глупости! — воскликнула женщина, — Что ты будешь там мерзнуть все это время? Заходи! Схватив девушку за локоть, Корделия почти силой втянула ее в дом.