Мой бедный ангел

— Ты что, спишь? — полушепотом спросила девушка, толкая подругу в бок локтем. — А… что? — растерянно спросила Мэллори оглядываясь. Похоже, она вчера немного перебрала. И ведь хватило же ума напиваться вечером воскресенья… Впрочем, учитывая тот факт, что ее вчера бросили — у нее была вполне уважительная причина. Девушка откашлялась и перевела взгляд в центр аудитории, где уже битый час распинался профессор Лэнгдон. Судя по слайдам на экране у него за спиной, речь шла о политике Англии 19-го века. Или он просто показывал им «Грозовой перевал»… Сейчас уже сложно было вникнуть. На его лекциях Мэллори всегда пыталась забиться в какой-нибудь дальний угол. Она не знала почему, но Лэнгдон, когда ему хотелось до кого-нибудь докопаться, обращал свое внимание именно на нее. Ему будто доставляло удовольствие смотреть, как Мэллори что-то беспомощно мямлит, пытаясь собрать мысли в кучу и отвечая невпопад. Одно радовало — терпеть его курс истории осталось всего один семестр. А дальше — выпуск из академии и тщетные попытки найти работу по профессии, которые, наверняка, закончатся тем, что Мэллори просто продолжит работать в книжном супермаркете, где подрабатывала и сейчас. — Давай прогуляем последнюю пару и пойдем в бар к Кайлу? — спросила ее подруга Сара, — заодно, расскажешь мне, что этот мудак Чарли тебе вчера наговорил? Надеюсь, ты хотя бы по яйцам успела его пнуть? — А какая следующая пара? — рассеянно переспросила девушка. — Опять история, она сегодня сдвоенная, — ответила Сара. Мэллори скривилась и с сомнением посмотрела на Лэнгдона. Вряд ли он не заметит ее отсутствия. — Да пошли! — закатила глаза подруга, — Зачет он тебе все равно поставит, просто приди на экзамен в блузке без лифчика. — Сара! — возмущенно прошипела Мэллори. — Да ладно, — хмыкнула девушка, — ты, может, и не замечаешь, но я вижу, как он иногда на тебя пялится! — Сомневаюсь, — буркнула Мэллори. На самом деле, в профессора Лэнгдона, была влюблена большая часть потока, не говоря уже о всех преподавателях женского пола. Оттого, на его лекции все одевались прямо как на праздник, больше похожий на международный день проститутки. Девушки будто соревновались, у кого в этот раз будет короче юбка и глубже декольте. Но что самое обидное, Лэнгдон вел себя так, словно в упор не замечал, что вызывает подобную реакцию вокруг своей персоны. Спустя несколько месяцев работы уже начали сплетничать, что, возможно, он гей. Но к парням профессор в равной степени не проявлял никакого внимания. Лэнгдон всегда был подчеркнуто вежлив и отстранен, что доводило некоторых почти до истерики. Особенно пострадало самолюбие местной звезды их группы Джессики Бут. Говорили, что она едва ли не сама ему на стол легла, а Лэнгдон спокойно и учтиво вытолкал ее за дверь. Потому, в слова Сары о том, что профессор, якобы, на нее пялился, Мэллори верилось слабо. — Мисс Уотсон, — вдруг громко сказал Лэнгдон, оборачиваясь к девушке, — не напомните, в каком году Англия завершила завоевание восточного Судана? Мэллори шумно сглотнула, глядя в голубые глаза, что сейчас пронзали ее взглядом насквозь. Ответа она не знала. Девушка даже не была уверена, что правильно услышала вопрос. Иногда ей казалось, что он просто издевается. Его губы растянулись в насмешливой ухмылке, пока он стоял, опираясь плечом на кафедру и не сводил с нее глаз. Такой высокий, в темно-серой рубашке, на фоне которой ярко выделялись его светлые кудрявые волосы, доходившие почти до плеч. — Что-то не могу вспомнить, — тихо ответила Мэллори, чувствуя, как пересохло в горле. — Буду признателен, если вы, наконец, перестанете спать, когда я говорю, — усмехнулся Лэнгдон. Девушка покраснела и отвела взгляд в сторону. — Да забей ты на него, — сказала Сара, когда Лэнгдон снова вернулся к лекции, — до конца пары еще пятнадцать минут. А там, забирай свои шмотки и валим. Мэллори тяжело вздохнула. Вообще, Сара была права, знания в ее голову все равно сейчас не лезли. … Когда они вошли в тесный бар, Мэллори услышала знакомую песню, только никак не могла вспомнить названия группы. * Everything you say/Все твои слова — Is just a lie/Ложь And now I'm leaving/И теперь я ухожу To the city where the people/Туда, где люди Are awake to chase a dream/Просыпаются, чтобы прогнать сон That isn't real/Это всё не по-настоящему And we 'posed to be something'/И от нас ждут, что мы будем теми That we're not/Кем мы не являемся Just wanna change a lot/Я хочу изменить всё это And sign our name after the dot/И оставить наши имена после точки — Что-то вы рано, — засмеялся Кайл, заметив двух девушек на пороге, — а ты, Мэллори, с каких пор накидываешься средь бела дня? — Ее вчера Чарли бортанул, — бесцеремонно сказала Сара, усаживаясь на высокий стул за барной стойкой, — так что, тащи сюда самую мощную отраву, какую только найдешь. — А, ну это вы по адресу, — хмыкнул Кайл, покосившись в сторону Мэллори, — разбитые сердца я лечить не умею, но кое-что предложить могу… Парень нырнул под стойку и когда выпрямился по стуком поставил перед собой бутылку с ярко-зеленой жидкостью. — Шутишь? — спросила Мэллори, уставившись на бутылку, — после абсента меня отсюда разве что вперед ногами вынесут. … После пятой рюмки девушку уже не заботили мысли о том, как она будет ползти к себе домой на другой конец города. Зеленая фея за прозрачным стеклом в ее руках убаюкивала разум и шептала на ухо, что все будет хорошо. Пока Сара громко препиралась с Кайлом, в голову Мэллори лезли обрывки сна, что успел посетить ее на лекции. Прямо не сон, а очередной эпизод комикса Sin City, с перестрелками, реками крови и всем остальным. А еще, кажется, там был какой-то мужчина, что смутно напомнил ей профессора Лэнгдона. Вот не хватало только, чтобы этот тип еще и сниться ей начал. — Эй, ты чего! — воскликнула Сара, глядя как подруга чуть не навернулась со стула, — уже совсем развезло? — Все нормально, — вяло ответила Мэллори, стараясь сфокусировать взгляд на девушке. — Ага… вижу, — хмыкнула Сара, — давай-ка вызову тебе такси. — Не надо, спасибо, — отмахнулась девушка, поднимаясь на ноги и сразу хватаясь за барную стойку, — я сама. — Я тебя в таком состоянии отсюда одну не выпущу, — покачал головой Кайл. — Что, мне уже выйти и воздухом подышать нельзя? — раздраженно спросила Мэллори. — Ладно, иди, — закатила глаза Сара, — я пока закажу тебе убер. Недовольно фыркнув, девушка направилась к двери сквозь толпу. Когда лица коснулся прохладный воздух, она с наслаждением вдохнула полной грудью. Странно… хоть она и находилась в самом центре загазованного Нью-Йорка, ей показалось, словно вокруг пахнет землей и свежей древесиной. Плотнее закутавшись в кардиган, Мэллори, несмотря на обещание, что дала Саре, развернулась влево и зашагала вдоль шумного проспекта. Ей не слишком-то хотелось возвращаться домой, и она была рада оттянуть этот момент как можно дальше. Маленькая квартирка в спальном районе досталась ей после смерти бабушки, и девушка не могла сказать, что это место было наполнено для нее приятными воспоминаниями. Бабушка была единственным опекуном Мэллори, но доверительных отношений как-то не сложилось. По мнению пожилой миссис Уотсон, ее внучка все делала неправильно. Прогуливала школу, засыпала на утренних проповедях, куда бабушка ее таскала за собой каждое воскресенье, отказывалась молиться перед едой. Миссис Уотсон всю свою жизнь была глубоко верующим человеком, и то, что Мэллори так отбрыкивалась от навязанных ею правил, сильно выводило женщину из себя. Когда бабушка скончалась и девушка осталась совсем одна, на нее сразу свалилась ответственность, которой она раньше и не знала. Нужно было срочно искать работу, оплачивая свое обучение вместе со счетами за квартиру, ввязываться в кредиты и остальные прелести самостоятельной взрослой жизни. Вынырнуть из невеселых мыслей Мэллори пришлось, когда она врезалась лбом в чью-то спину. Надо бы уже расстаться с привычкой все время смотреть себе под ноги, когда куда-то идешь… — Извините… — тихо сказала она, но когда человек, в которого она впечаталась лицом, обернулся, у нее тут же дыхание перехватило. — Так вот, почему вас не было на лекции, — усмехнулся профессор Лэнгдон, смерив девушку взглядом, — а я уж боялся, вы умерли прямо у себя под столом. Мэллори хмуро посмотрела на мужчину. Рядом с ним она чувствовала себя неловко. Особенно от того, что со своим ростом она едва ли не в пупок ему дышала и приходилось высоко задирать голову, чтобы увидеть его лицо. — Как бы ваши прогулы не вышли вам боком, мисс Уотсон, — добавил он с той же ухмылкой. Его насмешливый тон и снисходительность уже начинали ее бесить. — Ну и что вы сделаете, — с вызовом спросила Мэллори, скрещивая руки на груди, — отшлепаете меня за это, что ли? Осознав, что она только ляпнула, девушка тут же прикусила язык. Как же пошло это сейчас прозвучало, просто ужас… А вот ее фантазия как назло подсовывала непрошеные образы. Как она ложится Лэнгдону на колени, он задирает ей юбку, стягивает трусики и на ее ягодицы со звонким шлепком опускается его ладонь, оставляя красный след на коже. Шумно сглотнув, девушка покраснела как пожарный шланг. Оставалось надеяться, что Лэнгдон поймет, что она сболтнула это спьяну и пропустит ее слова мимо ушей. — Вообще-то, я имел ввиду угрозу пересдачи, — ответил мужчина со сдавленным смехом, — но ваш вариант мне тоже кажется интересным. Мэллори ошарашенно уставилась на Лэнгдона. Его слова заставили ее почти мгновенно протрезветь. «Кажется интересным»? Он что, теперь с ней еще и заигрывает? Этого еще не хватало. Хотя, внизу живота при этом что-то предательски дернулось. — Я вообще-то домой спешу, так что… — невнятно пробормотала девушка, разглядывая носки своих кед, — до свидания. — А ты разве не на Роуз Гардэн живешь? — спросил мужчина удивленно вскинув бровь. Мэллори растерянно захлопала глазами. Во-первых, с чего это Лэнгдон вдруг перешел на «Ты», а во-вторых, откуда он узнал ее адрес? — Ну… да, — осторожно ответила девушка, — а что? — Ты ведь не пешком туда собралась? Мэллори шумно выдохнула. Да, из центра города ей до дома еще часа два топать, но ему-то какая разница? Признаваться ему, что все ее деньги, в том числе и на проезд, остались в кассе бара, она не будет. Покачав головой, Лэнгдон подошел к первому же такси, что стояло на обочине и открыл дверь. — Я не… — начало было Мэллори, но мужчина уже схватил ее за шкирку и затолкал в машину. Когда дверь захлопнулась, девушка вздрогнула. Какого черта он творит? Мэллори растерянно посмотрела на водителя, что глядел на нее через стекло заднего вида. Дверь напротив открылась, и Лэнгдон сел рядом с девушкой. — Роуз Гардэн, двадцать семь, — спокойно сказал мужчина. — Вы что, в деканате мою анкету нашли? — с тревогой спросила Мэллори, чувствуя, как такси тронулось с места, — откуда вы знаете, где я живу? — Одна моя знакомая - соседка твоей покойной бабушки, — ответил Лэнгдон, откидываясь спиной на сидение. — Мисс Мид? — удивленно произнесла Мэллори, — а вы ее откуда знаете? Мужчина, почему-то сделал вид, что не услышал вопроса. Мэллори все это не нравилось. Она могла понять, что Лэнгдон решил сделать щедрый жест и оплатить ей такси, но вместе с ней-то он зачем поехал? Обхватив себя руками, девушка отсела на самый край, прижавшись лбом к прохладному стеклу. Оставшийся путь до ее дома они проделали в полной тишине. … Выйдя из такси и захлопнув дверь, Мэллори исподлобья взглянула на мужчину, что стоял напротив. — Спасибо, — сухо сказала она, — как получу зарплату в четверг, верну вам деньги. Лэнгдон в ответ лишь тихо засмеялся. — Не стоит, — улыбнулся он. Девушка недовольно скривилась. Пусть говорит, что хочет, эту несчастную двадцатку она ему все равно всучит при первой же возможности. — Кофе не хотите? — спросила вдруг Мэллори, сама не зная, зачем. Хотелось показаться вежливой, но среди ночи такое предложение прозвучало как-то вульгарно. Лэнгдон посмотрел на нее долгим и внимательным взглядом. «Пусть уже просто скажет «Нет» и все» — напряженно думала девушка, кусая губу изнутри. — Не откажусь, — наконец, сказал мужчина со странной улыбкой. Вот черт!.. Впрочем, ее никто за язык не тянул. Сама виновата. Только одно не давало Мэллори покоя — Лэнгдон игнорировал все предложения от женщин, что любыми способами пытались затянуть его к себе домой — так с чего вдруг ей такие почести? … Мужчина сидел на ее стареньком диване в гостиной так, словно находился не в гостях, а у себя дома. Когда Мэллори поставила перед ним на стол кружку с кофе, ей стало не по себе от того, как Лэнгдон ее разглядывал. Похоже, Сара все это время была права, профессор и правда на нее пялился, пока она не видит. — Ты слышала что-нибудь о теориях Стивена Лабержа, касаемо его практик в области наблюдений о снах? — вдруг тихо спросил Лэнгдон, когда Мэллори присела рядом. Девушка удивленно вскинула брови. С чего вдруг такой странный вопрос? — Если честно, нет, — ответила Мэллори, отпивая кофе. — По его представлениям, человек способен контролировать свои сновидения, направляя образы и мысли в то русло, которое может принести ему наибольшую пользу, — добавил Лэнгдон, рассматривая содержимое своей кружки. — Допустим… — протянула девушка, — а почему вы об этом упомянули сейчас? — Если уж ты спишь на моих занятиях, то делай это хотя бы не бездарно, — с насмешкой ответил мужчина, поднимая на нее взгляд. Мэллори снова смутилась. В ее голове судорожно метались мысли, под каким бы предлогом поскорее выставить его из дома, а то уж больно хорошо он тут устроился. — Вообще-то, мне завтра рано вставать, — пробормотала девушка, выпив свой кофе почти залпом, чтобы символически стукнуть по столу пустой кружкой, — так что… — Как думаешь, почему я здесь? — перебил ее Лэнгдон, отставляя кружку с нетронутым кофе в сторону. От его внимательного взгляда Мэллори, почему-то стало страшно. Да и вопросы он задавал, откровенно говоря, странные. — Не знаю, — растерянно сказала она, отсаживаясь от Лэнгдона чуть подальше, — из-за кофе? — Никогда его не любил, — тихо ответил мужчина со слабой улыбкой, — впрочем, как и чай. В голове Мэллори промелькнуло непонятное дежавю, как будто она уже слышала нечто подобное раньше. — Тогда что вы хотите? — дрогнувшим голосом спросила девушка, уже почти вжавшись спиной в подлокотник дивана. Он ведь не станет ее убивать или насиловать в ее собственном доме? С его стороны это было бы глупо и неосмотрительно… но тогда почему он смотрит на нее сейчас как удав на кролика? И почему ей снова почудился запах сырой земли и свежеспиленного дерева?.. Подумать об этом дальше Мэллори не успела, так как Лэнгдон неожиданно крепко схватил ее за плечо и дернул в сторону, заставляя упасть животом ему на колени. — Я подумал над твоим предложением, и решил, что оно будет более эффективным, чем отправлять тебя на пересдачу, — услышала она над собой вкрадчивый голос. «Твою мать…» — мелькнуло в голове Мэллори. Он что, серьезно? А если она на него заявление в полицию после такого напишет? Но что странно — почему-то сейчас девушка не чувствовала страха или отвращения, как будто она и сама хотела, чтобы он сделал это. И ведь как назло, именно сегодня Мэллори отчего-то приспичило надеть юбку, а не джинсы, которые она таскала практически каждый день. Девушка почувствовала, как теплая ладонь медленно поползла по ее ноге, задирая ткань синей юбки из тонкого бархата. Наверное, стоило хотя бы покричать и посопротивляться для приличия, но вместо этого Мэллори лишь громко дышала, ощущая жар внизу, от которого начинало мокнуть ее белье. Лэнгдон негромко хмыкнул, когда из-под юбки показались ее хлопковые трусики в бело-голубую полоску. Сара постоянно ржала над ней, что она покупает себе такое белье, будто ей до сих пор 13 лет, но Мэллори было плевать. А сейчас, когда ее зад был в свободном обозрении зрелого мужчины, которого она и не знала толком, ей стало стыдно. Это еще хорошо, что сегодня она не надела свои любимые трусы с розовыми вишенками, вот уж совсем было бы позорище. — Ты ведь не девственница, я надеюсь? — с усмешкой спросил Лэнгдон, касаясь рукой ягодицы, и чуть сжимая ее пальцами. — Нет, — тихо пискнула Мэллори, чувствуя, как ее трусики начали медленно спускаться вниз. От этой участи ее уже успел избавить ее бывший парень Чарли Хайд пару лет назад. И в качестве первого партнера, откровенно говоря, он был так себе. Про таких, как он, обычно говорят: «кончил, закурил, ушел». — А я все думал, когда же ты, наконец, этого попросишь, — тихо добавил мужчина, поглаживая рукой заднюю часть бедра. Мэллори напряглась. С какой стати ей вообще просить о таком? Он что, думает, она одна из того легиона студенток, что вздыхает о нем по ночам? До сегодняшнего дня ей это и в голову не приходило. Ну, разве что, совсем изредка… — Вообще-то, я… — попыталась зачем-то оправдаться Мэллори, но ее слова резко оборвались, когда ягодицы обожгла резкая боль. А вот это на заигрывание уже никак не походило. Похоже, Лэнгдон и правда решил ее отлупить по полной. — А вы так со всеми поступаете, кто ваши лекции пропускает? — сдавленно спросила Мэллори, слыша очередной громкий шлепок, от которого по всему телу пробежали мурашки. — Только с теми, кто сам напрашивается, — хитро ответил он с улыбкой, — пока что так допроситься получилось только у тебя. Девушка прикусила палец, чтобы не закричать, когда шлепок его руки оказался особенно сильным. Тяжело дыша, Мэллори ждала нового удара, но его не последовало. Его ладонь мягко коснулась покрасневшей кожи и вдруг опустилась вниз, проникая девушке между ног. Мэллори тут же испуганно дернулась. На такое они не договаривались. — Тише, — почти прошептал Лэнгдон, медленно скользя пальцами по мокрой промежности, а второй рукой придерживая ее за поясницу, — я не сделаю ничего такого, чего бы ты ни захотела сама. И снова это проклятое дежавю. Мэллори сдавленно застонала, когда мужчина настойчиво вошел в нее двумя пальцами. Ну почему она даже не пыталась вырваться из его рук? Конечно, она не была монашкой, но и давать малознакомому мужику трахать себя пальцами у нее не было привычки. Лэнгдон вбивался в нее рукой все чаще с такими пошлыми и влажными звуками, что девушке казалось, она так долго не протянет. Судя по хриплому дыханию мужчины, ему явно нравилось, как она изгибалась навстречу его пальцам и жалобно скулила, впиваясь ногтями и зубами в обивку дивана. Когда она, наконец, закричала, вздрогнув в судороге, что пробежала по ее телу, Лэнгдон опустил юбку, закрывая округлые ягодицы, на которых до сих пор виднелись отпечатки его руки. Мэллори едва соображала, когда мужчина перевернул ее лицом наверх и прижался к приоткрытым губам, с которых еще срывалось тяжелое дыхание. — Не забудь, что обещала завтра проснуться, — тихо сказал он, — еще одного прогула я терпеть не стану.