Сборник драбблов

Виктор, медик Синей команды, выглядел рядом с Августом миниатюрным, почти хрупким, и без одежды это впечатление заметно усиливалось. Умом Миша понимал, что Виктор — вполне нормального для мужчины, среднего роста; хоть и несколько худощавый, он определенно не был худым — бицепсы не столь внушительные как у Августа, но грудные мышцы выглядели вполне достойно, как и брюшной пресс. Вряд ли Виктор существенно уступал Августу в силе — команды были примерно равны. Но все же с точки зрения Миши Виктор казался маленьким и слишком юным — ему было под тридцать, а выглядел он еще младше, возможно, из-за почти полного отсутствия волос на теле. Едва ли Миша захотел оказаться с ним в постели, даже если бы у него не было Августа. Присутствие Виктора в спальне добавляло ноту неловкости к привычной, хорошо сыгранной мелодии, но, с другой стороны, в этом чувствовалась новизна. — Очень признателен, что вы меня позвали, — Виктор улыбнулся, придвигая ближе к кровати стул, чтобы сесть на него. — И если вы передумаете насчет моего участия... — Нет, — строго ответил Август, и это не была обычная для его игр притворная строгость, за которой зачастую стояло «Уговори меня передумать». Сейчас он говорил серьезно. Миша благодарно кивнул. — Смотри сколько угодно, но большего ты не получишь. Виктор хмыкнул и развел руками, откидываясь на спинку стула, устраиваясь поудобнее. Его член уже начал вставать, но пока что Виктор к нему не прикасался. Устав рассматривать его, Миша перевел взгляд на Августа. Тот, похоже, посчитал это безмолвным приглашением и подошел ближе. Он плавно провел рукой по мишиной голове, а потом мягко надавил на затылок, требуя податься вперед и перейти к делу. Тот коротко кивнул, привычно погладил Августа по бедру, наслаждаясь тем, как чуть щекочут ладонь жесткие волосы, а потом, сплюнув на ладонь, провел большим пальцем по члену. Тот быстро отозвался и, несколько движений спустя, Миша обхватил его рукой, чтобы начать плавные ритмичные движения. Август придвинулся еще ближе, чуть запрокинул голову, и, секунду спустя, перевел взгляд на Виктора. Миша постарался не слишком на это отвлекаться и продолжил начатое, чувствуя, как твердеет наливающийся кровью член. Август поглаживал его по затылку, задавая темп и Миша чувствовал, как от каждого прикосновения по спине ползут приятные мурашки, сливавшиеся воедино с волной возбуждения, уже плескавшейся внутри. Облизнув губы, Миша подался вперед, чтобы провести языком по открывшейся головке, но Август мягко толкнул его ладонью в лоб, заставляя откинуться назад, и тот послушно опустился на матрас. Август, подступив еще ближе, взял с подушки баночку вазелина, зачерпнул его, наклонился, провел пальцами по уже полувставшему мишиному члену, щедро смазывая его — и тот откликнулся на прикосновение. Миша прикрыл глаза, стараясь отвлечься от мыслей о Викторе, и позволил Августу сделать все необходимое, подготовить его и себя самого, как тот обычно это делал — но ощущение чужого присутствия все равно вмешивалось в привычные чувства. Миша не назвал бы это таким уж неприятным, но все же чувствовал себя сбитым с толка, как после легкой контузии, и даже прикосновения Августа не особенно успокаивали. Впрочем, ради этого они Виктора и позвали. Наконец, Август плавно опустился сверху, впуская внутрь уже достаточно обильно смазанный мишин член. Он проскользнул легко, и, секунду спустя, Август снова двинулся вверх, выпуская его почти полностью, а потом опустился опять, насаживаясь на член предела. — Посмотри на меня, — тихо сказал Август, сдавливая Мишу ногами и пристраивая руку у него на животе, чуть опираясь на него, постепенно наращивая скорость. Миша открыл глаза. Август был весь перед ним, красивый своей зрелой красотой, сильный, разгоряченный; все мышцы напряжены, жилы натянуты, кожа блестит от испарины, он смотрел Мише в глаза, возбужденно и жадно. Улыбнувшись в ответ, тот тоже плавно двинул бедрами вверх, и еще раз, и еще, постепенно подстраиваясь под темп Августа. — Да, вот так, — прошептал тот и вдруг отвернулся, перевел взгляд на Виктора, не прекращая своих движений. Миша почувствовал, как в него впивается железными когтями ревность, ему захотелось резко развернуть Августа к себе, вернуть этот взгляд — но это было бы не по правилам. Вместо этого он продолжил подаваться бедрами вверх, стараясь прочувствовать удовольствие момента, ощутить то же, что и Август. Тому явно нравилось присутствие Виктора, возможность почувствовать его влечение — а, возможно, нравился и сам Виктор, несмотря на его миниатюрность — и, все же, близость с Мишей была для Августа важнее. Мысль об этом была приятной. Согревающей. Миша погладил его ладонями по бедрам, и Август еще чуть ускорился. Кровать едва слышно скрипела и этот звук смешивался с его тяжелым дыханием, с грохотом собственного пульса, отдававшегося у Миши в ушах. Август выгнулся, резко откидываясь назад, снова запрокинул голову, и Миша, чуть приподнявшись, сжал ладонями его бока, чтобы почувствовать, как напрягаются мышцы, как проступает на коже испарина. Тот коротко застонал, откидываясь еще сильнее — и, точно в ответ, застонал Виктор. Миша повернулся к нему. Тот ритмично двигал рукой, надрачивая свой член, качая головой в одном темпе с движениями Августа, не сводя с того взгляда, тоже чуть запрокинув голову, закусив губу, сосредоточенно сведя брови, и чуть приоткрыв рот порозовевшие губы. Сейчас, возбужденный, захваченный моментом, он выглядел даже по-своему привлекательно, и Миша даже почувствовал, как на него волной накатывает сначала похоть, а потом, сразу за ней — нечто похожее на стыд. Потому что хотеть кого-то, кроме своего мужчины, кроме Августа, казалось ему неправильным, любовь для него всегда означала безраздельную принадлежность друг другу, и даже простое влечение к кому-то третьему казалось чем-то лишним, неуместным и неправильным. Секунду спустя Миша отогнал это чувство — глупое, неуместное — но оно оставило после себя странное послевкусие, состоящее разом из чувства неловкости и жара возбуждения, за которым тянулось желание большего. И, поддавшись ему, он снова вскинулся, притягивая к себе Августа ближе, обеими руками скользнул выше, зарываясь пальцами в волосы на груди, чуть натягивая их — а тот, с новым коротким стоном, подался ему навстречу, не прекращая ритмичных движений бедрами. Вверх и вниз, вверх и вниз, продолжая наращивать темп. Миша перевел одну руку ему на плечо, чтобы, наконец, притянуть к себе Августа вплотную и поцеловать, слизывая проступивший над верхней губой пот. Август снова пристроил руку на его затылке, поцеловал Мишу в ответ, стискивая его ногами, чуть сбавляя темп движений, сжимаясь внутри. Он болезненно прихватил зубами мишин язык, прикусил его нижнюю губу, и тот, почувствовав, как боль прибавляется к возбуждению, застонал Августу в рот, а потом откинулся на спину, резко подаваясь бедрами вверх. И кончил, сжав кулаки и с силой стиснув челюсти, точно давясь полуприкушенным вдохом. Виктор снова застонал. Август медленно приподнялся, выпуская мишин член, и плавно опустился на четвереньки. Миша привстал, поцеловал его в шею, а потом — нежно похлопал по плечу, без слов уговаривая лечь на постель, и тот с улыбкой повалился на бок, чтобы почти сразу же перекатиться на спину. Встав с постели, Миша снова взглянул на Виктора: тот прекратил свои торопливые движения и теперь, наоборот, пережимал пальцами основание члена, явно не собираясь заканчивать слишком поспешно. Его напряженная поза, казалось, полностью состояла из возбуждения и любопытства, глаза блестели, светлые волосы прилипли к влажному от пота лбу; Миша невольно сглотнул, чувствуя на себе этот почти обжигающий взгляд, в котором похоть и зависть сплавились в единое целое. Виктор хотел его — точно так же, как Августа, и его желание было физически ощутимым. Август плавно придвинулся к краю постели, спустил ноги на пол и Миша, наконец оторвав взгляд от Виктора, встал на колени. Наклонившись ближе, он медленно провел языком от мошонки вверх по стволу, вдоль набухших вен, к уже влажной головке, и, впуская ее в рот, протолкнул руку под ягодицы Августа, завел между ними большой палец, чтобы нащупать скользкую от вазелина дырку, из которой подтекала сперма. Боковым зрением он видел, что Виктор снова пришел в движение, но сейчас это Мишу не заботило. Он медленно гладил края дырки, не запуская пальцы внутрь, и водил головой вверх-вниз, нежно прижимая член к небу языком. Ему не потребовалось много времени — Август был на грани и Мише нужно было лишь довести все до завершения. Август снова подался вверх, толкаясь глубже, и, точно в ответ на это движение Виктор снова застонал; на это раз звук был гораздо ниже, более отрывистым, смутно похожим на рык. Миша принял член целиком и Август кончил почти сразу же, выгнувшись с шумным вздохом — слишком неожиданно, слишком обильно. Миша почувствовал, как теплые капли стекают по подбородку, но не стал пытаться их стереть, а, плавно выпустив член, просто пристроил голову у Августа на бедре. Сейчас он мог представить, что Виктора рядом нет — его молодая похоть, пожалуй, действительно подогревала их общую страсть, делала ее острее, но гораздо яснее Миша чувствовал досаду и ревность. Он принадлежал только Августу и не хотел никого другого. — Вы — удивительно гармоничная пара, — наконец, сказал Виктор. Его голос звучал чуть хрипло, но уже ничуть не напоминал рык. — Очень признателен, что вы меня позвали. Надеюсь, эта встреча не станет единственной. — Возможно. Если Миша не будет против, — Август чуть приподнялся на локтях. — Но сейчас, думаю, тебе уже пора идти. Сможешь самостоятельно найти свою одежду и дорогу на базу? Виктор засмеялся в ответ, наверное, в знак согласия. Миша обнял Августа за бедра и прижался к нему плотнее, не вслушиваясь в то, как Виктор торопливо собирается, чтобы оставить их наедине. Это было менее неприятно, чем он предполагал, но все же новых подобных встреч он не хотел — и надеялся, что Август не шутит, оставляя право выбора за ним.