***
Минато в сопровождении Какаши и Шисуи сидел в главном штабе башни, находящейся в самом центре «Леса смерти», с помощью мониторов без особого интереса наблюдая за генинами, прошедшими второй этап. Мужчина прибыл сюда за день до окончания второго этапа экзамена, как и полагалось Хокаге деревни, в которой он проходил, пропустив тот момент, когда Наруто со своей командой вошли внутрь башни, официально пройдя этот этап. Но со слов Анко, пребывающей здесь уже далеко не первый день, команда его дочери завершила его уже на вторые сутки, при этом находясь в относительном порядке. Вообще, исходя из слов женщины, единственной серьёзной проблемой был Саске, на котором красовалась проклятая печать её учителя, но, по словам той же Анко, Учиха с ней неплохо справлялся, практически полностью блокируя воздействие метки на свою чакру. Чего нельзя было сказать о самой Митараши, до сих пор страдающей от последствий воздействия Орочимару на свою собственную проклятую печать. Но это было уже не столь важно, поскольку являлось остаточной энергией, которая с каждым днем ослабевала, исчезая из тела куноичи. — Осталось не больше пятнадцати минут, Хокаге-сама! — чётко произнёс Шисуи, прекрасно понимая, почему оказался в этом месте в качестве личного охранника Каге деревни Скрытого Листа. Хотя он и так им был, но в большинстве случаев Минато предпочитал не использовать услуги охраны, отправляя своих телохранителей на миссии ранга «А» и «S». Сейчас же в глазах шиноби из других стран он должен был быть идеален во всем, особенно беря в расчёт то, что произошло ещё до начала второго этапа экзамена… — У нас все готово? — оглянувшись на молчаливого Какаши, спросил блондин, коротко кивнув Шисуи, удивлённо поглядывающему на непривычно мрачного Хатаке. Учиха познакомился с ним его ещё задолго до падения своего клана и даже несколько раз ходил с этим мужчиной на задания, поэтому изменения в знаменитом копирующем ниндзя заметил сразу. Вот только спросить о причинах парень так и не решился, слишком уж мрачным и несговорчивым выглядел Какаши и задумчивым и серьёзным - его бывший сенсей Минато. — Так точно — все наставники, экзаменаторы, медики и охранники уже прибыли, — практически повторяя тон Шисуи, отрапортовал Какаши, впервые за долгое время обращаясь подобным образом к своему сенсею. И по тяжёлому взгляду блондина сразу становились предельно ясно, что он и сам не знает, что с этим делать. — Может, уже достаточно? — слегка едко осведомился мужчина, прожигая взглядом своего ученика. — Шисуи, не мог бы ты… — Но договорить просьбу Хокаге не дал громкий стук в дверь, после которого на пороге возникла довольно бодрая для совершивший столько ошибок куноичи Анко. Она, особо не обращая внимания на атмосферу, зашла в штаб и встала по стойке смирно. — Второй этап завершён! — сказала женщина, стараясь не пересекаться взглядом с одним из сопровождающих Хокаге. — Прошёл двадцать один человек, то есть семь команд, — продолжила говорить Митараши, кожей чувствуя недовольный взгляд Хатаке, до сих пор считающего, что во всем виновата лишь она. Впрочем, учитывая то, что она увидела ещё в первый день экзамена, копирующий ниндзя попросту спускал свой гнев на самой удобной мишени, а сама суть проблемы заключалась отнюдь не в ней, а в дочурке его бывшего сенсея. Нет, Анко не отрицала, она, бесспорно, как экзаменатор, была виновата, но не настолько же, чтобы желать её смерти. В конце концов, даже Минато не был зол настолько, чтобы что-то с ней сделать… — Всё уже готово для проведения промежуточного экзамена, Хокаге-сама. — Отлично, у меня уже не осталось сил сидеть в этой крохотной комнате и смотреть на мониторы! — поднявшись на ноги, весело сообщил блондин. — Шисуи, Анко, идите вперёд, мы с Какаши вас догоним буквально через пару минут, — задержав взгляд на своём охраннике, мягко произнёс он. Парень с лёгким кивком направился к выходу, следом за молча исполняющей приказ Митараши. — Что случилось? — когда за этими двоими закрылась дверь, на этот раз строго спросил блондин, повернувшись лицом к лицу к своему ученику, чётко давая понять мужчине, что его переживания для всех как на ладони. — Минато-сенсей, все хо… — заговорил Хатаке, желая вновь соврать своему учителю, но резко оборвал речь. Мягкие черты лица Минато были искажены, делая его красивое лицо, так похожее на кукольное личико его прелестной дочурки, какими-то злыми и холодными. — Я прекрасно вижу, что это не так, Какаши! — слишком резко бросил Минато, отвернувшись от него, не в силах больше терпеть страдальческую мину, вылезшую на лице его ученика ещё до начала первого этапа экзамена и не покидающую Какаши уже почти неделю. Хатаке, услышав его слова, вздрогнул и на шаг отступил от сенсея, не зная, что ему делать дальше — рассказать все как есть, про слова Гая и поведение самой Нару, или же и дальше молчать, как обычно страдая в одиночестве… Ведь всем же будет лучше, если дочь его учителя будет с кем-то вроде Саске — красивым, молодым и крайне сильным шиноби, будущим главой клана, имеющего свое сильное додзюцу. Его Наруто будет счастлива с таким человеком! Какаши же, в противовес этому, мог дать ей лишь старую квартиру, подарок её же отца, свое угольно-чёрное сердце и безграничную любовь. — Расскажи, ты ведь мне как родной сын, Какаши… — уже более мягким тоном, но так же настойчиво произнёс Минато, вновь обернувшись к мужчине, который сейчас вёл себя как сущий ребёнок. — Это…***
Наруто стояла в строю генинов в центре хорошо знакомой ей арены для поединков, где совсем скоро должны были состояться промежуточные бои. Одета она была в непривычную для себя приталенную черную тунику с рукавами до локтей, с тонкой оранжевой полосой, проходящей прямо по центру, украшающей тонкой яркой линией замок, и подкладкой в тон ей, виднеющейся сквозь разрезы, доходящие практически до широкого пояса. Они открывали просто шикарный вид на стройные длинные ноги куноичи, прикрытые лишь оранжевой мини-юбкой не намного длиннее самой туники, которые были обтянуты чёрными гетрами, доходящими чуть выше колен. Но что было самым странным, так это то, что все это принесла ей лично Анко, после окончания экзамена проявляющая к дочери Хокаге какую-то странную заботу. Прямо перед ними, стоя на небольшом подиуме, на фоне огромных рук, сложенных в печати овцы, возвышался её отец, Хокаге деревни Скрытого Листа Минато Намикадзе. Позади него с непроницаемыми лицами в шеренге стояли джонины — наставники всех прошедших второй этап экзамена команд. По обе же стороны от Каге, на одном уровне с генинами находились экзаменаторы, так же грозно взирающие на молодое поколение ниндзя, и, по всей видимости, охранник Каге, которого некоторые из генинов Скрытого Листа сразу узнали. — С прохождением второго этапа экзамена на чунина! — хором произнесли все, помимо Минато, выглядевшего, на взгляд Наруто, слегка отстраненно и задумчиво. Хотя учитывая, что её отец, скорее всего, уже знал о выходке Орочимару, девушка вообще была сильно удивлена, что он сейчас находится здесь. Ведь с таким вспыльчивым характером её папочка должен был лично возглавить поиски того, кто мог навредить его дочурке. Впрочем, был ещё кое-кто, невольно завладевший вниманием блондинки — её сенсей и возлюбленный Какаши Хатаке. Они не виделись пять долгих дней, три из которых Нару безуспешно копалась в памяти, силясь понять причину его поведения… И ничего не нашла! Ничего разительно отличающегося от её обычного поведения. Единственное, что немного отличалось, это произошедшее в тренировочном зале во время встречи с командой Гая. Тогда Курама своими недомолвками буквально взбесил её, заставляя действовать на автомате, да и Сакура со своей ревностью… Проблема заключалась в том, что Какаши точно не видел, какой резкой, холодной и злой она может быть, поэтому и не мог разочароваться в своей ученице. Тем временем пауза между поздравлением прошедших один из самых жестоких этапов и речью Хокаге затягивалась, нагнетая атмосферу до максимума. Со всех сторон слышались шепотки, а Наруто кожей ощутила направленные на неё враждебные взгляды со стороны других генинов… И даже некоторых наставников. И, вразрез этому, Гай что-то с улыбкой говорил Какаши, который мастерски игнорировал своего друга... Или уже нет? Девушка внимательнее всмотрелась в лицо своего любимого и чуть не вскрикнула от шока и неверия. Хатаке, еле сдерживая свой гнев за маской безразличия, прожигал взглядом спину Анко, начисто игнорируя при этом Гая. Тяжело вздохнув и прикрыв глаза, Нару в очередной раз пожалела, что ее личный трикстер Курама сейчас не с ней, ибо это начинало походить на какой-то мрачный театр абсурда, в котором с каждым даже не днём, а, наверное, часом все больше и больше терялась связь с реальностью! Но самое ужасное заключалось в том, что пропавший девятихвостый знал, ну, либо догадывался о причинах подобного поведения Хатаке и ничего ей не рассказал, посчитав, что лучше подумать об этом после окончания второго этапа экзамена… — Сейчас Хокаге-сама объяснит вам правила третьего этапа! — наконец раздался на всю арену громкий голос напряжённой Митараши, явно ощущающей на себе острый взгляд Какаши. Впрочем, по всему было видно, что это её мало волновало, ибо женщина, активно жестикулируя, продолжала громко и грозно говорить: — Слушать внимательно! — гаркнула она так, что все голоса, помимо её, моментально смолкли, образуя на арене звенящую тишину. — Прошу, Хокаге-сама… — Да, — моментально теряя задумчивый вид, отозвался блондин, в мгновения ока меняясь от добродушного мужчины до сильного и уверенного в себе шиноби. — Я сейчас объясню вам правила, но для начала я хотел бы, чтобы все вы осознали кое-что очень важное! — заговорил он низким, но мягким голосом, собирая на себе все внимание присутствующих. Даже наставники и экзаменаторы, казалось, были заинтересованы в словах одного из сильнейших среди нынешних пяти Каге. — Истинная причина, по которой проводится этот экзамен - как вы думаете, какова она? — с лёгкой улыбкой, будто разговаривает не с генинами, а с какими-то школьниками, спросил он. Нару, в кои-то веки слушая слова отца, слегка нахмурилась, без Курамы с трудом припоминая, что уже слышала нечто подобное, сказанное другим Хокаге, но в этой же ситуации. Вся суть была в «силе» пяти великих стран, которые таким образом пытались избежать войн и увеличить число заказчиков… — Пусть красивые слова не вводят вас в заблуждения - этот экзамен заменяет войну между союзниками! — произнёс Минато, видя замешательство на лицах практически всех генинов. Немногие, в число которых входили его дочь, Шикамару и Саске, уже знали либо догадывались о подобном раскладе… И это пугало, ведь перед ним в большинстве своём стояли дети. — В прошлом сегодняшние товарищи были лютыми врагами… Наруто прикрыла глаза, мысленно усмехаясь словам отца, ведь до сих пор пять великих деревень шиноби являлись самыми настоящим врагами. И они сражались не только за заказы, за престиж деревни и во время конфликтов. Между большинством деревень были натянутые отношения исключительно по личным мотивам, которые иногда уходили далеко в историю, во времена, когда ещё не было деревень шиноби, а были лишь кланы наёмников… Самым наглядным примером этого являлись враждебные отношения между Суной и Листом, обострившиеся до максимума во время последней войны, в которой погибло слишком много детей. Да и периодичность войн между деревнями говорила сама за себя, явно указывая на то, какие «хорошие» были отношения между ними. Ведь начиная с эпохи воюющих государств* каждое новое поколение рождалось во время одной Мировой войны и участвовало в следующей. Так что те самые «красивые» слова, о которых говорил её отец, были таковыми лишь для детей. Шиноби же, будь то генины или саннины, должны были ещё в академии осознать, что между деревнями шиноби попросту не может быть дружбы, пока не объявится противник, которого они попросту не смогут одолеть в одиночку. Впрочем, вразрез подобной политике, между ниндзя разных стран частенько зарождались дружба и взаимное уважение. — Ценой жизни достигается равновесие — такова дружба в мире шиноби! — произнёс Минато истинную правду в тот момент, когда Нару вернулась из своих мрачных мыслей, которые в кои-то веки ей не с кем было обсудить. — Я скажу вам всем ещё одну вещь до начала третьего этапа, — мерно сказал он, вновь видя огонёк интереса в глазах своей дочурки, из книг и старых отчётов, в которых ей «разрешали» копаться в детстве, знавшей не понаслышке о том, что он пытался донести до генинов. — Это не просто экзамен — это смертельная битва, где на кону ваши мечты и честь вашей родины! — гулко произнёс Минато в полной тишине. — Мне плевать, что это! — раздражённо бросил Гаара, заставляя Наруто удивлённо обернуться на голос друга, которого она даже не заметила, когда они заходили в этот зал. Ни одной царапины и капли грязи на одежде ясно давали понять куноичи, что этот этап для него, как и в прошлый раз, был какой-то забавной шуткой. А пустые глаза и холодок - что он опять убил кого-то… — Объясняйте, что за битвы? — резко бросил он, не проявляя и толики уважения к главе чужой деревни, вызывая подобным отношением непроизвольный печальный вздох у блондинки, смотрящей точно на него. — Хокаге-сама… — тут же добавил парень, слегка удивляя этим куноичи, явно не ожидавшую, что он заметит реакцию на резкие слова в адрес её отца. — Я думаю, об этом вам лучше объяснит рефери предстоящих промежуточных боёв, — с мягкой полуулыбкой произнёс Хокаге, до этого слегка взволнованный слишком спокойным поведением своей дочурки, замечая, что она в очередной раз нашла себе проблемного друга из числа бывших врагов… — Гекко Хаяте, — протянул Минато, и вперёд вышел специальный джонин* Конохи в области кендзюцу*. Собственно, Нару его не слишком хорошо помнила, ведь в её прошлом этот Хаяте, как и многие, слишком рано умер, оставив свою невесту одну… Он был молодым мужчиной среднего роста с бледным лицом, тёмными глазами, с пролегшими под ними глубокими синяками и каштановыми волосами, доходящими ему до плеч. В общем, выглядел он, как и тогда, глубоко больным! Одет мужчина был в стандартные синие штаны, водолазку, которую покрывал зелёный жилет джонина, и синюю же бандану с протектором. А за плечом у него виднелась катана, которая надёжно крепилась к верёвке, перекинутой через плечо. — Добрый день, меня зовут Хаяте, — достаточно вежливо произнёс он, внимательно осмотрев цепким взглядом каждого из генинов. — Прежде чем начнётся третий этап… — продолжил говорить мужчина, но на середине фразы сильно закашлялся, вызывая недоверчивые взгляды, так и кричащие о странном, каком-то полумертвом состоянии этого человека. — Вы должны будете кое что сделать, — наконец откашлявшись, закончил он фразу, доставая из-за пазухи тёмный планшет. — Придётся провести отборочный тур, чтобы определить, кто будет участвовать в третьем этапе! — быстро произнёс Хаяте и вновь зашёлся в сильном приступе кашля. — Отборочный? — неожиданно выкрикнула Сакура, до этого момента внимательно слушая слова сенсея. — Это как? — возмущённо добавил Шикамару, явно находясь не в восторге от предстоящей перспективы вновь драться с кем-то. — Сенсей, я не очень понимаю, а почему бы не допустить всех? — громко дополнила свой вопрос розоволосая, все же вспомнив про слова Анко, ещё три дня назад говорившей про промежуточный тест… — Возможно, в этом году первые два этапа были слишком простыми, поэтому осталось слишком уж много народу… — сквозь кашель пояснил джонин, искренне считая, что говорит очевидные вещи. — В таких случаях проводится отборочный тур, чтобы сократить число участников, — пожал он плечами, глазами бегая по тексту в планшете. — Не может быть… — тихо пробормотал Сакура. — Как уже говорил Хокаге-сама, на экзамен прибудет много гостей, поэтому мы ограничены по времени и не можем затягивать бои… — опустив планшет, пояснил ей Хаяте, каким-то образом услышав бормотание розоволосой. — В общем, если кто-то неважно себя чувствует или просто не желает рисковать, выйдете из строя, — ещё раз обведя взглядом всех присутствующих, сквозь лёгкий кашель проговорил он, в очередной раз шокируя этим генинов. — Отборочный тур начнётся немедленно! — отрезал мужчина, своими словами окончательно вводя в полнейший ступор молодых шиноби.