Прожить заново

      Дымящиеся кружки со свежезаваренным жасминовым чаем, стоящие в простых серых чашках на слегка выцветшей оранжевой скатерти перед спокойным Хокаге, настороженным джонином и суровым генином, невольно наталкивали всех троих на мысли о крайне серьёзном разговоре. Наруто, которая и заварила этот чудесный чай, словно в подтверждение этих мыслей, сложив руки на груди, с хмурым видом стояла перед столом, сверля невероятно обиженным взглядом своего отца и наставника. Впрочем, она, после всего произошедшего на отборочном этапе, уже совсем не злилась на то, что эти двое попросту проигнорировали её просьбу о помощи перед боем, посчитав поведение девушки каким-то странным капризом. Но все же, где-то глубоко внутри сердца Наруто, там, где до сих пор жила та самая одинокая, зашуганная всеми и абсолютно непринятая обществом сирота, все ещё оставался тот самый неприятный осадок из-за их равнодушного поведения. Минато и Какаши в этой жизни были самыми близкими ей людьми, которые так просто отвернулись в минуту её отчаяния, и плевать она хотела, что эти двое ничего об этом не знали. Эта мысль, словно какая-то навязчивая идея, жутко тяготила девушку, как какой-то мерзкий червяк вгрызаясь в самое её сердце, заставляя всерьёз думать, что сказанные когда-то давно Мизуки, — в пылу ненависти и презрения ко всему Листу. — слова, отчасти были правдой. Слишком грустно и до ужаса смешно одновременно! Ведь Нару совершенно ничего не могла поделать с этим мерзким чувством, где-то на интуитивном уровне желая в отместку уколоть, пристыдить, уязвить их! Без Курамы попросту не в силах разобраться с этим чёртовым червем…       Минато в ответ на странное поведение как-то непонимающе взирал на свою дочь, напоминающую ему сейчас какого-то строгого учителя, в очередной раз отчитывающего злостных хулиганов. Это, в какой-то мере, восхищало в Наруто — такая сильная, взрослая и, как никогда, похожая на его любимую Кушину, эта малышка просто потрясала тем, насколько повзрослела за последние полгода бытности шиноби. Впрочем, говоря начистоту, его дочурка всегда казалась ему слишком взрослой, рассудительной и собранной, словно уже родилась со взрослым сознанием. Собственно, причин злиться конкретно на себя мужчина совершенно не видел, искренне считая, что, в отличие от сглупившего Какаши, поводов для этого он точно не давал. Именно поэтому чувствовал себя Минато просто прекрасно. Хотя, по его скромному мнению, так блистательно прошедшая первые два этапа экзамена из трёх, Нару со спокойной душой могла бы и простить своего ревнивого любимого, попросту отпустив эту глупейшую ситуацию с Гаем и всем этим идиотским недопониманием.       В разрез же мыслям своего сенсея, Какаши не был так свято уверен, что провинился перед Наруто в этот раз он один… Однако, сомневался мужчина и в том, что следствием этого было именно сложившееся между ними недопонимание. А, в особенности, учитывая тот неоспоримый факт, что Нару всегда славилась не только своей рассудительностью и пониманием, но и некой злопамятностью. Вот только истинную причину злости и обиды своей первой ученицы Хатаке, даже учитывая всё то время, что провел с ней, увы, совершенно не знал.       — Нару, солнце моё, может уже объяснишь нам с Какаши, почему мы сейчас не празднуем твои успехи в Ичираку, а сидим здесь, словно на допросе у Ибики? — мягко заговорил Минато, разрывая тишину, из-за чего его ученик незаметно вздрогнул и недоверчиво покосился на своего улыбающегося сенсея. Блондинка, нахмурившись ещё сильнее, усилием воли запретила себе соглашаться со словами родителя до того чудесного момента, когда они наконец решат все свои проблемы, включая возвращение на своё законное место девятихвостого. Ибо, как ни крути, а жить и дальше с этими мерзкими и невероятно глупыми мыслями она совершенно не желала!       — Нет, папа! — тут же сухо отрезала в ответ девушка, — Для начала, я хотела бы рассказать вам двоим подробнее про своё сражение с Орочимару в Лесу смерти. — наконец-то присаживаясь за стол, продолжила на этот раз размеренно говорить Наруто, осторожно беря в руки свою кружку, при этом концентрируя на ней всё свое внимание, чтобы какое-то время не видеть лиц своих собеседников. Какаши, услышав это, опустил голову на руки, опираясь локтями о колени, чувствуя львиную долю своей вины во всем произошедшем. Ведь, будь он немного внимательней, чуточку трезвей и не так зациклен на своих сумбурных чувствах, возможно, смог бы заметить чакру санина среди толпы генинов. Минато, в противовес ему, даже не изменился в лице, внимательно слушая свою маленькую копию, из последних сил сдерживая свой адский гнев на всех, кто хоть как-то связан с этим происшествием. — Я нанесла ему удар, используя алый покров из чакры девятихвостого лиса. — собравшись с мыслями и подняв взгляд, ровно выдала блондинка, нервно вертя в руках обжигающе горячую кружку, прекрасно видя, как резко лицо её отца стало хмурым, становясь в разы серьёзней. — Но на него это вообще никак не подействовало… Орочимару, он просто удивлённо усмехнулся на мою попытку и призвал какую-то огромную змею! — слегка насмешливо, с нотками некой истерики выдала Наруто, постепенно подходя к самой сути своего небольшого рассказа. — Поэтому, я, пораскинув мозгами, решила попытать удачу с расенганом и техникой Бога Грома… — поставив кружку, эмоционально произнесла она, словно пыталась что-то доказать своим собеседникам, но была перебита резким ударом ладони о стол, из-за которого все три кружки пошатнулись, а на скатерти расползлись большие мокрые пятна от пролитого на него чая.       — Ты должна была просто бежать оттуда, дура! — совершенно неожиданно рявкнул на всю кухню Какаши, прожигая злым взглядом свою первую ученицу, которую, несмотря на все чувства и привязанность, в данный момент ему больше всего хотелось придушить.       — Я не стану убегать от опасности, бросая своих товарищей на растерзание санина! — сжав руки в кулаки, тем же тоном парировала блондинка, сверкая в ответ голубыми глазами.       — Ты могла бы прихватить их вместе с собой… — строгой ремаркой влез в их ссору Минато, в этот раз, находясь полностью на стороне Хатаке. Наруто моргнула, и гневно уставились на отца, понимая, что чисто технически, он был полностью прав. Вот только, далеко бы они сбежали от этого чёртова змея, учитывая, что изначально целью его был именно Саске.       — Вы правда думаете, что мы втроём и правда смогли бы далеко убежать от самого Орочимару? — выгнув тонкую белëсую бровь, иронично поинтересовалась девушка, стараясь думать что именно сейчас говорит, ибо теоретически, учитывая ее обморок и молчание младшего Учихи, она уж точно никак не могла знать настоящей причины появления предателя деревни на экзамене. — Впрочем, плевать, это уже произошло, и мы выжили даже после сражения с этим психом! — совсем уж неожиданно махнула Наруто на всё это рукой, попросту не желая и дальше развивать эту тему, особенно без своего верного советника. Минато на её слова лишь кивнул, готовясь услышать истинную суть рассказа дочери, незаметно кладя ладонь на плечо ученика, тихо фыркнувшего на её слова какое-то неразборчивое ругательство. — В общем, он, узнав кунаи с печатями на обмотке, поймал меня, в буквальном смысле, за руку, не дав сделать последнего удара расенганом по той громадной змеюке… — откинувшись на спинку стула, печально выдала блондинка, вспоминая тот самый момент — пронзительные змеиные глаза саннина, крепко сжимающего её запястье с прекрасной алой переливающейся сферой и дикий страх и неприятие происходящего бушевавшие внутри неё вместе с Курамой, кричащим какие-то проклятия. Но самое ужасное было, когда блондинка ощутила как что-то тёплое и склизкое касается её хрупкой шеи, медленно обвиваясь вокруг неё, постепенно сжимая и душа. Одновременно с этим, Орочимару отпустил руку Нару, и, наслаждаясь хрипами жертвы, позволил ей зависнуть ненадолго в воздухе как на какой-то виселице. Девушка передëрнула плечами, и сглотнула ком, засевший в горле и мешающий свободно сделать вдох, и посмотрела на мужчин перед собой, хорошо чувствуя холодный пот, выступивший на лбу.       — Что именно он с тобой сделал? — только и спросил Минато, таким тоном, что сразу становилось ясно — если Орочимару и поймают, жить ему останется ровно до появления перед ним Хокаге Листа. Собственно, именно глядя на лица Минато и Какаши, Наруто осознала, что все эти воспоминания и ощущения прекрасно отразились на её лице, просто до жути пугая и её любимого, и отца.       — Если особо не вдаваться в подробности, он перекрыл своей печатью твою, папа, полностью заблокировав все потоки чакры в моем теле. — прикрыв глаза, со странной улыбкой сказала блондинка, прекрасно понимая, расскажи она им абсолютно все, закончится это тем, что эти двое сегодня же на пару отправятся на поиски Орочимару с целью убить его с особой жестокостью. И тут же, не дав и рта открыть ни Минато, ни Какаши, продолжила: — Поэтому, во время промежуточного этапа я так переживала из-за отсутствия моего подсумка, в котором были готовые печати и мои кунаи с метками!       — То есть… — побледнев, выговорил отец блондинки, осознавая всю плачевность ситуации, в которой оказалась его дочурка в тот момент и всю правоту слов сына Шикаку, о том, что Нару боится того паренька со щенком.       — Да, папа, я потратила всю свою чакру, поставив все только на три последних удара! — едко улыбнулась она, желая уже закрыть эту тему, ибо виноватые моськи её папаши и наставника в тот момент были выше всех ожиданий.       — Ты должна была сказать нам раньше. — печально произнес Хатаке.       — И что бы это изменило? — резонно заметила Наруто, — Вы бы всё равно не смогли мне как-то помочь, ведь это противоречит правилам экзамена… — уже тепло улыбнулась ему девушка, ощущая некое облегчение из-за того, что высказала всё и того, как именно они отреагировали на её рассказ. — Всё ведь хорошо, я жива и даже победила, поэтому… Сделайте уже что-то с моей печатью и пойдём праздновать! — радостно пропела блондинка, пытаясь сломать ту мрачную атмосферу, которую сама же до этого и создала.       — Иди сюда и покажи мне свою печать, она ведь проявилась, после вмешательства Орочимару? — переварив всё сказанное дочерью, задумчиво протянул Минато, примерно представляя, что именно сделал этот человек с его малышкой и чем им это грозит. Наруто тут же поднялась, молча подошла к отцу и, совершенно не обращая внимания на присутствие Какаши, без задней мысли расстегнула свою черную тунику, открывая всем вид на молочно-бледную кожу и коротенький чёрный топ, прикрывающий только грудь. Минато, нахмурившись, слегка оттянул вниз юбку, полностью открывая вид на впалый живот с чёрными спиральными отметинами его собственной печати, поверх которой красовались пять завитков печати Гогьё Фууин. Собственно, как он и думал, Орочимару исказил печать Хакке но Фууин Щики, поместив нечëтную печать поверх чëтной, создавая таким образом дисбаланс. Именно поэтому Нару решила, что её чакра заблокирована, хотя это и было не совсем так… Изначально печать Восьми Триграмм должна была пропускать небольшую часть чакры лиса, позволяя её чакре с ней смешиваться. Сейчас же эта связь была полностью разрушена, поэтому Наруто и не могла нормально контролировать даже свою собственную чакру, словно её и вовсе не было. — Какаши, ты только взгляни на это! — раздражённо фыркнул блондин, чуть отодвигаясь в сторону, чтобы ученик взглянул на получившееся в результате безобразие. Как никак, а он сам учил его некоторым простым печатям и основным правилам, поэтому Хатаке должен был понять всю иронию поступка санина. Вот только, сама девушка, только осознав слова отца, испуганно взвизгнула и, вырвав из рук Минато пояс юбки, плотно запахнула тунику, при этом покраснев не хуже спелого помидора.       — Папа! — истерично прошипела она, прожигая родителя возмущëнным взглядом. Вот только, стоило ей мельком посмотреть в сторону наставника, и она увидела свое точное отражение. Какаши, покраснев, словно варёный рак, просто смотрел в потолок, словно его здесь и вовсе нет. — Хватит уже рассматривать её, просто поправь всё как было… А лучше немного ослабь свою печать, чтобы я могла больше пользоваться чакрой девятихвостого лиса! — рыкнула Наруто, сгорая от стыда, глядя как тихо посмеивается её отец, переводя взгляд с неё на своего ученика и обратно, мысленно благодаря всех Богов, что Курама сейчас временно отсутствует.       — Тут есть одна небольшая проблемка, солнце! — добродушно и тепло, как умел только он, улыбнулся мужчина, глядя как удивлённо уставилась на него дочь с немым вопросом в глазах «как же так?». — Дело в том, что эта печать поставлена Орочимару — одним из трёх легендарных санинов Конохи, и если я попробую её снять, могу сделать только хуже. — извиняющимся тоном протянул Минато, наблюдая как надулась Наруто, затем резко выдохнула, и, отвернувшись, начала поправлять свою тунику. — Я думаю, с ней нам нужно обратиться к Джирайе-сенсею, он лучше разбирается во всём, что связанно с его бывшими товарищами. — задумчиво произнёс блондин, и, отхлебнув из своей кружки остывшего чая, добавил: — Вот только где его сейчас искать…       — Я бы тогда хотела, чтобы именно он тренировал меня перед третьим этапом! — тут же ожила девушка, быстро разворачиваясь к собеседникам, мысленно ликуя, что все так удачно складывается, ведь Джирайя сейчас как раз должен быть именно в Конохе. - «Впрочем, учитывая все изменения, произошедшие в истории за последнее время, он сейчас мог быть вообще где угодно...» - прозвучала здравая мысль в голове Нару, почему-то ироничным голосом Курамы.       — Я думал, ты захочешь, чтобы тебя тренировал я. — удивлённо отозвался Какаши, кажется только отошедший от их недавнего разговора.       — А разве ты не будешь заниматься Саске? — приподняв бровь, осведомилась девушка, точно припоминая, как в прошлой жизни он её просто отослал к Эбису-сенсею, именно из-за того, что хотел вплотную заняться последним Учихой и его состоянием.       — Вообще это довольно интересная мысль, ведь Итачи я отправил по следу Орочимару, а у Шисуи сейчас итак крайне много работы. — вдумчиво сказал Минато, обрывая уже готового ответить что-то Хатаке, — Ты сможешь сейчас дать Саске гораздо больше, чем Нару, а ей, как раз, может пригодиться то, чему её научит санин. — продолжил вслух размышлять мужчина, косясь задумчивым взглядом на свою маленькую радостную копию.       — Ну если вы так считаете, Минато-сама… — кивнул на его предложение Какаши, не совсем довольный его решением, но попросту не смея возразить, ибо Хокаге действительно в чём-то был прав.       — Ну, а теперь праздновать? — хлопнув в ладоши, громко поинтересовался блондин, поднимаясь со стула, весёлым взглядом оглядывая своих задумавшихся детей.

***

      Наруто с широкой улыбкой шла по улице, уходя немного вперёд от переговаривающихся отца и наставника. Настроение девушки было просто великолепным, даже несмотря на то, что Курама все ещё был недоступен, а из-за отсутствия чакры состояние самой блондинки оставляло желать лучшего. Неспешно взбежав по небольшому деревянному мостику, Нару крутанулась на месте, мельком видя невдалеке своих о чем-то яро спорящих сопровождающих, и, не обращая внимания на косые взгляды окружающих, сбежала на другую сторону, выходя точно к горячим источникам, от которых до Ичираку было не больше пары сотен метров и ещё парочка таких же мостиков. Затем, заложив руки за голову, девушка все ещё улыбаясь, неспешно двинулась к нужному ей мосту, давая таким образом возможность отцу и Какаши себя нагнать. Вот только, стоило ей оказаться на середине второго мостика, блондинка замерла как вкопанная, случайно заметив у задней стены женских купален чертовски знакомую фигуру с длинными белыми волосами, которые были стянуты резинкой в тугой низкий хвост. Этот старый извращенец, как какой-то маньяк, сидел на корточках, прильнув к стене из деревянных брусьев и странно хихикал, выглядя в этот момент как никогда отвратительно. Наруто, спрятав улыбку, выдохнула и прикрыла глаза, пытаясь понять, как именно тройка из извращенца, алкоголички и психопата с манией величия, стали легендарными санинами деревни Скрытого Листа, которые наводили страх даже на некоторых Каге? Впрочем, её собственная команда, в каком-то смысле заменившая их на этом почётном посту, не так далеко ушла, учитывая тот факт, что все трое были их учениками…       — Нару? — раздался удивлённый голос Минато прямо над ухом блондинки, заставляя её вздрогнуть и резко обернуться. — Ты чего тут стоишь? — быстро спросил он, на что дочь удручëнно кивнула в сторону его сенсея, буквально прилипшего к стене женской половины горячих источников. Мужчина, проследив за её жестом так же, как и она, тяжело вздохнул, кажется, уже привыкнув к подобным выходкам наставника.       — Это же Джирайя-сама? — вслух спросил Какаши, так же взглянув в ту сторону, кажется не веря, что один из легендарных санинов может так низко пасть, подглядывая за женщинами в бане. Вот только что-то ответить ему уже никто не успел, ибо какой-то шиноби с громким возмущëнным кличем бросился на этого «извращенца»… За что моментально получил огромным жабьим языком по лицу, отправляясь прямо в спасительный нокаут. Далее, Джирайя, усевшись на голове этой жабы в крайне пафосную позу, с серьёзным лицом произнёс что-то отдалённо напоминающее сильное возмущение, окончательно теряя лицо в глазах троих зрителей этого маленького представления.       — Давайте просто притворимся, что не знаем его. — тихо, с ироничным смешком предложила Наруто, вспоминая те ужасные два года, что провела с этим мужчиной в роли наставника… Нет, конечно Джирайя был отличным учителем, внимательным взрослым, заменившим, с самого детства брошенной всеми малышке — Наруто Узумаки — родителей. Но то, как он периодически выгребал из её кошелька деньги на свои развлечения, просиживал с какими-то развязными девками целые ночи в ресторанах, делая всё это на глазах у ребёнка, было для неё поистине ужасным опытом. Впрочем, Наруто стала такой, какая она есть исключительно благодаря Джирайе и его заботе, да и Кураму мог освободить только он, поэтому…       — Думаю, он нас уже заметил! — ощутив лёгкую насмешку в тоне дочери, отозвался Минато, сдержанно помахав своему бывшему наставнику.       — Эй, старый извращенец, опять за женщинами подглядываешь? — громко выкрикнула блондинка, в отличие от отца, энергично помахав удивлённому мужчине, собирая на себе абсолютно все взгляды. — В твоём возрасте за такое вообще-то сажают, тут как раз и Хокаге есть, как свидетель! — весело рассмеялась она, наблюдая как с громким «пух» исчезла жаба, а санин со скоростью света прямо по воде приближается к их компании, желая как можно скорее заткнуть ей рот.       — Я же писатель, просто подглядывание дарует мне нужное вдохновение! — буквально прошипел он со злобным и одновременно обречëнным видом, оказавшись точно напротив Наруто и смотря на неё снизу вверх.       — Добрый день, Джирайя-сама. — вежливо поздоровался Какаши, единственный соблюдая все рамки приличия перед санином.       — Да как же, добрый… — отмахнулся от него мужчина легко запрыгивая на мост, где его тут же обхватили в крепкие объятия тоненькие ручки крестницы. — Привет, Минато. — удручëнно кивнул он ученику, даже не пытаясь выбраться из захвата блондинки.       — Ты просто не представляешь, как вовремя тут оказался! — тем временем заговорила девушка, оторвавшись от широкой груди крестного, с неким восхищением взирая на такое знакомое лицо, ощущая безмерную радость. — Будешь меня тренировать перед третьим этапом экзамена на чунина! — легко пропела она, будто все уже давно было решено, а санин не просто согласился на это, а сам предложил стать её личным наставником. — А ещё нужно немного поправить мою печать… — не дав никому и рта открыть, быстро продолжила она, попросту задирая свою тунику так, чтобы был виден участок кожи с печатями отца и Орочимару. Собственно, единственное, о чем она в этот момент думала — скорая встреча с Курамой и предстоящий финал экзамена, где ей так или иначе придётся сражаться с Неджи и, возможно, с Гаарой.       — Наруто… — прикрыв глаза, тихим, каким-то убитым тоном протянул Минато, глядя на то, что вытворяет его дочурка прямо посреди улицы и полное непонимание происходящего Джирайи.       — Ну-ка, сконцентрируй всю чакру в центре своей спиральной печати. — тем временем скомандовал санин, полностью проигнорировав поведение Хокаге и внимательный взгляд копирующего ниндзя. Наруто же, повинуясь словам крестного, сложила руки в печати овцы и прикрыла глаза, концентрируясь. Вот только, как она и думала, совершенно ничего не произошло, ибо её чакра попросту отказывалась подчиняться своей хозяйке. — Ясно, это ведь работа Орочимару? — задумчиво произнёс он, все ещё рассматривая чёрные узоры на теле крестницы. — Нару, быстро подними руки вверх и посильней напряги живот. — бросил Джирайя, собирая на кончиках пальцев свою чакру, чтобы убрать печать старого товарища. Блондинка без вопросов кивнула и тут же исполнила его приказ, ожидая, как и в прошлый раз, сильную боль, пронизывающую все её тело до самой последней клеточки. Собственно, она не заставила себя долго ждать — как только тёплые пальцы Джирайи коснулись прохладной кожи на животе Наруто, её словно ударило током, будто вновь пронзая чидори Какаши, а затем Нару совсем уж позорно отключилась, чувствуя во всём теле предательскую слабость и до боли знакомый раскатистый смех, набатом бьющий точно по вискам.