Я назову сына в твою честь

«Я покойник!». Это всё, о чём Леголас мог думать, продираясь через колючие кусты, отмахиваясь от веток, так и норовивших отхлестать его по щекам. Отчаяние охватило всё его существо, ядом просочилось под кожу. Он так живо представил себе перекошенное от ярости лицо Короля и сокрушительную силу, таившуюся под слоями брони, что даже не заметил, как ветка хлестнула его по щеке, оставив на белоснежной коже алый рубец. «Кончина моя будет медленной и мучительной. И меня даже оплакать некому». — Леголас, не нужно так загоняться, — окликнул пребывавшего на грани истерики лучника весёлый голос. Но Леголас пропустил это замечание между ушей. «Здесь покоится Леголас, не пойми чей сын, эльф, появившийся из ниоткуда и отправившийся в никуда». — Король прекрасно знает, что его сынок — та ещё заноза в заднице. Если бы Орофер вешал на буке каждого, кто потерял неугомонного мальчишку из виду, сейчас мы разгуливали бы по кладбищу. «Лучник-самозванец, самопровозглашенный наставник юного принца. Повинен в оставлении королевского чада без присмотра в лесу, кишащем ядовитыми пауками, приговорён к повешению на буке через линчевание». — Брось, ты не первый и не последний, кого он обвёл вокруг пальца. К тому же мы не в Имладрисе, а в Эрин Гален. Транди знает этот лес как свои пять пальцев, чего опасаться, куда не соваться. Он умнее, чем кажется на первый взгляд, хоть по нему и не скажешь. «Покойся с миром, растяпа. Да будут милосердны к твоей глупой душонке короли прошлого, что придут поглумиться над тобой к вратам Мандоса». — К тому же у тебя есть мы! Мы знаем, где искать твою пропажу. Сказать, что светловолосый лучник был шокирован пропажей мини-версии Трандуила было бы явным преуменьшением. К сожалению, волнения последних дней, в итоге, вылились в самую настоящую панику. Именно она была повинна в том, что сейчас Леголас продирался сквозь заросли чертополоха с утонченной грацией раненого орка. В те редкие моменты, когда Леголас прислушивался к советам близнецов, он всегда оказывался в полной заднице, но сейчас ему определённо стоило прислушаться к ним. Это сэкономило бы ему массу невинно убиенных нервных клеток. «Если в ближайшие десять минут он не объявится, я даю дёру. Отправлюсь прямиком в Дол Гулдур. И если звёзды будут мне благоволить, я наткнусь на патруль орков, вооружённый до зубов длинными и острыми копьями, на которые я смогу упасть со всей грацией умирающего лебедя». — Леголас? Леголас, ты нас слушаешь вообще или нет? Не-а. Леголас парил за пределами разума. «Если мне очень повезёт, к тому времени, как Орофер и его армия меня найдут, орки покромсают моё бездыханное тело на тысячи кусочков и размажут по выжженной пустыне, как мастику по торту, без шансов на узнавание. Надеюсь на то, что смерть моя будучи долгой и мучительной, удовлетворит Короля, и он не станет искать встречи со мной в Чертогах». А потом что-то твёрдое и тяжёлое долбануло его по голове. Очнулся Леголас лицом в грязи, лобызая Эльфийскую тропу. — Ай! За что? — прошипел блондин, потирая шишку на голове, испепеляя ненавидящим взглядом лыбящихся близнецов. «Почему бы вам просто не дать мне предаться отчаянию в тишине и покое?», — закатил он глаза, поняв, что оставлять его в покое никто не собирается. — Ты нас игнорировал, — невозмутимо произнёс один из клонов Эарендила (Леголас порядком устал гадать, с кем он разговаривает), скрестив руки на груди. — Довожу до твоего сведения, что подобное отношение к наследным принцам Имладриса неприемлемо. Так недолго и головы лишиться. Леголаса тошнило от количества претендентов на его голову, сохранность которой, казалось, волновала лишь его одного. Близнецам ли было не знать, какую опасность представлял из себя лес для одинокого путника. Им ли было не знать, в каком бешенстве будет Орофер, когда узнает о его прегрешении. — Итак, теперь, когда мы наконец завладели твоим вниманием, — произнёс другой клон, заставляя Леголаса повернуть голову в его сторону. — Я повторю то, что мы пытаемся втемяшить в твою истеричную голову уже добрых полчаса. Какой-то из отпрысков Эарендила (Леголас готов был поклясться, что это был Элронд) сделал глубокий вдох и торжественно провозгласил: — Отставить панику. Мы знаем, где маленький принц. Леголас опасно сощурился, и если бы взгляд мог убивать, близнецы стекли бы бурлящей красной жижей к его стопам. Лишь мысль о преждевременных морщинках, что неминуемо пролягут в уголках его красивых глаз и аристократичного лба, если он сию же секунду не прекратит хмуриться, заставила его закрыть синие очи и досчитать до десяти. Там, наедине с самим собой, он поклялся, что не станет убивать отца своих лучших друзей, оставив честь прервать бесконечно долгую жизнь Владыки Элронда его спиногрызам. — Что ж, тогда, может быть, скажете мне, где носит Его Высочество? — медленно, отчётливо выговаривая каждое слово, произнёс Леголас, когда ему наконец-то удалось вытащить своё ангельское терпение из того закутка, где оно схоронилось. — В Озёрном городе, естественно, — лукавая улыбка расцвела на лучащемся беззаботным весельем лице Элронда (?), что лишь укрепило желание Леголаса врезать кулаком по его наглой роже. — Естественно, — могильным эхом отозвался принц, убийственно спокойному пугающему голосу которого могло бы позавидовать любое исчадье тьмы. «Король Трандуил, — скептически вздёрнул бровь Леголас, — НЕНАВИДИТ Озёрный город. Что неудивительно, ведь его улицы не вымощены золотыми слитками, рубинами, изумрудами, бриллиантами и прочими драгоценными камнями. Зато он кишмя кишит грязными, смердящими, умственно отсталыми людьми, не говоря уже о том, что они вопиюще безвкусны в выборе одежды, омерзительно бедны и непозволительно смертны». — Что Трандуилу делать в Озёрном городе? — хмыкнул Леголас, демонстративно скрестив руки на груди в знак протеста. — Будь на то его воля, ноги бы его не было в поселении презренных смердов, — прыснули со смеху близнецы. — Вот только розе его сердца оно нравится. Леголас нахмурился. — Розе его сердца? — спросил он, зная, как должно быть жалко и глупо он выглядит сейчас со стороны, но кто в самом деле стал бы винить за это. — Совершенно очаровательная эллет, — заверил его кто-то из клонов. — Они довольно давно друг друга знают, — добавил второй с гаденькой улыбочкой. — Наш храбрый маленький принц исследовал окрестности дворца, когда совершенно очаровательная снайперша всадила стрелу в его неугомонную задницу. — Стрела была учебной, а потому тупой, — вставил свои пять копеек какой-то из отпрысков Эарендила. — Вместо того, чтобы сдать свободолюбивого принца страже на поруки, она предложила ему поужинать в её скромном, совершенно неподобающем для принца его высокого полёта жилище в кругу её семьи. — Эллет так понравилась нашему маленькому снобу, что ему пришлось усмирить свои королевские замашки, — сообщил ему по секрету какой-то из близнецов, пока Леголас терзался желанием разрезать край его туники, чтобы хоть как-то различать визуально идентичных эльфов. — Транди счёл это знакомство судьбоносным. Как он изволил выразиться, «то была встреча, предначертанная Валар». Хотя я думаю, эллет решила, что нашему напыщенному заносчивому принцу не помешает немного побыть среди тех, кому повезло в этой жизни чуточку меньше, нежели ему, и кем однажды ему предстоит править. — Я не был бы так уж уверен в успехе этой затеи, учитывая, что Транди по-прежнему воротит нос от всего, что, по его мнению, недостаточно ослепительно, а потому недостойно его высочайшего внимания, — пожал плечами другой близнец. — Ну разве что он стал чуть менее импульсивен в своих высказываниях, а так… — Суть в том, что их… знакомство, — на этом месте кто-то из ларца одинаковых с лица (Леголас готов был поставить любимую диадему на кон, что это был Элронд!) захихикал, как эльфёнок, которым он давно не являлся. — …на этом не закончилось. О, нет! Они общаются по сей день. — Каждый день, — добавил второй клон, многозначительно поиграв бровями. — Как только у Его Высочества выдаётся свободная минутка, он взбирается на самое высокое дерево, садится на самую длинную ветку и ждёт. — И она всегда приходит, — поддакнул Эл (рос). — А если его нет, сидит там часами, пока её принц не объявится на горизонте. — Ну и… — оборвал их душещипательный рассказ Леголас, потому как один тупой маленький принц был и ныне там, где бы он ни был. — Где этот мелкий засранец? — У нас нет достоверных подтверждений тому, но… — постучал кончиками пальцев по подбородку Эл (ронд). — … учитывая повторный характер преступления, мы уверены, что знаем, где тайное логово Его Высочества. — Отлично, — с облегчением вздохнул блондин, переводя дух. Мысль, что этот день не станет для него последним, окрыляла. Аллилуйя! — Отведите меня в его тайное логово! — О, всенепременно, — пообещали близнецы, хором, что показалось бы довольно жутким любому другому, кто не провёл половину своей жизни бок о бок с парочкой бесшабашных близнецов, унаследовавших талант влипать в разного рода истории явно не от Келебриан, как утверждал степенный и чопорный Элронд. — Но разве тебе совсем не интересно, как зовут его зазнобу? Вопрос поставил Леголаса в тупик. — А почему это должно меня интересовать? И вообще эльфы склонны переоценивать значение имени. Ну узнаю я её имя, какой мне от него прок? — смущённо моргнул Леголас, устремив взор ясных очей на Эл (роса/нда), пытаясь прочитать ответ на терзавший его вопрос на одинаковых лицах. Следовало отдать им должное, близнецы были гораздо проницательнее, чем он думал. «Как они узнали? Когда? Может, когда твой папаша от горшка два вершка отправился на свидание со своей подружкой, а ты подавился слюной, последний не целованный принц всея Арды?». — Ты как будто вчера родился, — расплылся в демоническом оскале Эл (рос), выдёргивая Леголаса из запутанных лабиринтов его переживаний. — Все мы знаем, какой редкостной задницей может быть наш Транди, когда он не в настроении делать то, что делать не желает. А что может заставить засранца быть там, где ему положено, так долго, как ты того пожелаешь? На этой прозаичной ноте близнец сделал длинную паузу, бросив на Леголаса многозначительный взгляд. Тот непонимающе изогнул бровь, не понимая намёка. — Мы решили поделиться с тобой нашим маленьким секретом, — подхватил бразды беседы Эл (ронд), когда его близнец драматически закатил глаза. — Видят Валар, он не раз выручал нас в безвыходной ситуации. — А сами-то вы откуда узнали? — Леголас покосился на ухмыляющихся до ушей копии друг друга. — Птичка на хвосте принесла, — пространно заметил Эл (рос), разглядывая заусенцы на тонких пальцах. Леголас склонил голову к плечу и бросил на него один из взглядов, позаимствованных им у грозной и скорой на расправу взрослой версии Трандуила, потому как это никак не могло быть правдой. — Стража проболталась, — сдался Эл (рос), не выдержав мозгового штурма. — Слушай, они встречаются на дереве, что растёт прямо у входа во дворец. Он реально думает, что, встречаясь под носом у охраны, он сможет сохранить свой адюльтер в тайне ото всех? — Я вообще не понимаю, как они умудрились не попасться на глаза Ороферу, если он каждый день совершает обход часовых постов в разное время? — шепнул Леголасу Эло (рос). — Гений маскировки — это точно не про Трандуила. — Особенно, когда гений маскировки с ног до головы обряжен во всё такое… кислотно-жёлтое, — хохотнул Эл (ронд). — Или кроваво-красное. — Или вопиюще оранжевое. — Или ярко-фиолетовое. — Хотя, должен признать, кричащий розовый костюмчик шокировал даже невпечатлительного меня, — признался Эл (рос), крупно вздрогнув при воспоминании о последнем выходе в свет Его Высочества. — Хотя сдаётся мне, он осознал, что сие творение портняжного искусства оскорбило даже адептов культа поклонения парчи, шелков и бархата.  — Короче, — устав ходить вокруг да около, перебил его прямолинейный Эл (ронд). — Его Высочество сложно не заметить, учитывая, что он как бельмо на глазу. — Во время одного из плановых обходов один стражник обнаружил нашего гения маскировки, рассказал нам, а мы подкупили его и других стражей, которым посчастливилось нести караул у дворцовых ворот, — расплылся в ослепительной улыбке Эл (рос). — Мы взяли с них слово, что они ничего не расскажут Ороферу об интрижке их маленького принца, от них же мы узнали имя этой таинственной незнакомки. На этой фразе близнецы синхронно поклонились лучнику, как будто они только что отыграли лучшую из когда-либо написанных и разыгранных ими пьес. Леголас не удостоил актёров аплодисментами. — Так ты хочешь узнать имя той розы, что проткнула острым шипом сердце нашего маленького принца, или нет? — спросил кто-то из близнецов, вкрадчиво заглянув в омут синих глаз. — Ладно, я сдаюсь. Как зовут эту таинственную незнакомку? — обречённо вздохнул Леголас. Не зря ведь именам приписывают магическую силу, не так ли? Стоит назвать имя, и древняя магия вызовет к жизни образ, со всеми присущими ему сложностями и противоречиями. Но образ этот, возрождённый из небытия алхимией имени, приходит не один. Он тянет за собой вереницу воспоминаний: обо всех разговорах, шутках, улыбках. О том, что не обсуждают ни с кем, — обо всём плохом и хорошем, что вы пережили вместе. А потом один из клонов произнёс имя, которое Леголас не слышал с тех пор, как умерла его мать. — Лиана.