Я назову сына в твою честь

Если Леголас и нервничал раньше, в красках представляя, что пожелает с ним сделать движимый жаждой отмщения за потерянного сына Орофер, то сейчас он был в панике. Волнения, испытываемые им ранее, меркли в сравнении с тем, что он чувствовал сейчас. Желудок сжался до размера жёлудя, и он бы не удивился, случись ему снова увидеть свой завтрак на траве. А ведь ему всего лишь предстояло встретиться со своей матерью. Его. Матерью. Матерью, о которой он знал лишь понаслышке, из легенд и сказаний, потому что во всём королевстве не сыскалось бы храбреца, который осмелился бы заговорить о ней при Трандуиле. Не нашлось никого, кто осмелился бы говорить о ней и за его спиной. Матерью, чья смерть наложила свой неизгладимый отпечаток на его отца, если верить Мариниэлю из будущего, который не уставал повторять, что до трагедии, случившейся с Лианой, Трандуил был добросердечным и жизнерадостным юношей, но Леголас был слишком мал, чтобы запомнить его таким. Леголас знал лишь холодного и отрешённого короля эльфов. Матерью, чьё лицо и голос он не помнил, потому что был слишком мал, когда её не стало. Но Леголас запрещал себе думать об этом. Ни сейчас, ни потом, никогда. Когда-нибудь позже. Когда угроза быть стёртым со страниц истории Арды из-за какой-то нелепой случайности не будет довлеть над ним. Ещё будет время для слёз, но не сейчас. Не сейчас. Какая она? Какой-то из близнецов говорил, что она лучница. И что она безумна хороша в этом мастерстве. Эл-рос/ронд утверждал, что она не подарок, впрочем, как и Трандуил. Эта встреча станет либо самым лучшим днём в его жизни… либо полной катастрофой, о последствиях которой он мог только догадываться. А всё к тому и шло, учитывая, что его провожатые постоянно давились от смеха. — Может, хватит уже? — рыкнул на них Леголас, когда чаша терпения переполнилась. — В этом нет ничего смешного! — Но это очень смешно! — хором прочирикали близнецы, улыбаясь до ушей. — Малыш Транди взбесится, когда поймёт, что ты знаешь о его «тайных» встречах в его «секретном» месте с его «таинственной» леди, — заявил один из близнецов (Леголас давно оставил попытки понять, кто из них кто), едва ли не пританцовывая от нетерпения. — Совершенно вылетело из головы. Дело в том, что мы как бы… — прошептал второй близнец ему на ухо, неведомо когда успевший очутиться подле него. — Наверное… уже слегка пошатнули его уверенность в том, что его навыки маскировки отнюдь не столь безупречны, как его Высочеству хотелось бы считать. — Поэтому новость о том, что кто-то другой, — не я и не Элронд, — узнал его сокровенную тайну, буквально взорвёт… ему… мозг. — Валар, я хочу видеть его лицо в этот момент! — подхватил Элрос. Братья обменялись одними лишь им понятными взглядами и идентичные губы разошлись в маниакальной улыбке, обнажая острые зубы. Эти двое были воплощённой мечтой мазохиста. Картина была столь пугающей, что Леголас мысленно поставил галочку принести извинения Владыке Имладриса за то, что когда-то подвергал сомнению, как ему тогда казалось, излишне жёсткие методы воспитания, применяемые им в отношении горемычных близнецов. Он был слишком наивен, чтобы понять, сколь недюжинными родительскими талантами должен был обладать тот, кто держал на коротком поводке Элладана и Элрохира, не давая им уподобиться этим чудовищам, коих он имел несчастье сейчас лицезреть. Несомненно, стоило выразить благодарность Владыке Имладриса за то, что не позволил воинам апокалипсиса явить Арде всю свою мощь. Леголас обязательно сделает это, когда увидит его в следующий раз. Если увидит… — Уверен, ты его увидишь! — закатил глаза Леголас и попытался вспомнить, были ли Элрохир и Элладан столь же надоедливы в своём желании поведать ему о результатах их очередной выходки. После продолжительных размышлений, пришёл к выводу, что нет, не были. Близнецы, коих он знал, предпочитали жить своей жизнью, в которой он занимал не последнее место, но не был центром их мироздания. Кто знает, что станет с ними, если что-то в прошлом пойдёт не так, и их закадычный друг никогда не появится на свет. Поэтому… следовало быть предельно осторожным. Леголас пробирался сквозь густую листву, сражаясь с цепкими ветвями буков, что царапали его руки и лицо, бесцеремонно хватали за волосы и яростно хлестали по щекам, отвоёвывая своё право на уединение, скрывая влюблённых от посторонних глаз. Вскоре они добрались до прогалинки, о которой говорили близнецы. Маленький засранец был там, он сидел на самой высокой, самой длинной ветке, свесив свои маленькие ножки вниз как ни в чём ни бывало. Леголас вздохнул с облегчением, на миг позабыв, что только что мечтал свернуть тощую шейку маленького поганца. Но за секунду до того, как Леголас собирался стянуть Его Высочество с ветки за ногу и приволочь во дворец за шиворот, бросить лягающееся и верещащее чудовище Ороферу под ноги, предоставив суровому королю право вершить судьбу своего несносного отпрыска, звонкий нежный голосок окликнул Трандуила. Это была она. В душе Леголас уповал на то, что близнецы выдумали её, чтобы взорвать ему мозг, и никакой таинственной подружки у Трандуила в реальности не было. Но это была она, та самая девочка, она появилась из ниоткуда, в ворохе зелёных листьев и золота волос, сжимая в руке лук, неся за спиной колчан со стрелами, приземлилась рядом с Трандуилом и чмокнула улыбающееся до ушей чудовище в зардевшуюся щёку. Это была она… Девочка, которой суждено было стать Трандуилу женой, а ему матерью. Лиана, Королева Эрин Гален. Леголас нырнул в кусты, желая остаться незамеченным, ловким движением схватил двух тупоголовых павлинов, с невозмутимым видом таращившихся на открывшиеся их взору чудные виды, за их длинные аристократичные шеи, заставляя пригнуться, на что они отреагировали возмущёнными протестами, обильно сдабриваемыми нецензурной бранью, не подобающей тем титулам, что им суждено было носить, и тому положению, которое они должны были занять в таком далёком и запредельно близком будущем. — Ай! — зашипели на него две горделивые птицы. — Да что с тобой не так?! — Что со мной не так?! — эхом отозвался Леголас, в изумлении выгнув бровь. — Это с вами что-то явно не так! И у вас ещё хватает наглости, спрашивать, что со мной не так?! Нельзя же просто вторгаться вот так в их личное пространство! — Почему?! — поднял бровки Эл-кто-то. — Нам не впервой. — Кто бы сомневался, — проглотив невольный вздох, пробормотал Леголас и повернулся к мальчишкам лицом. — Просто зарубите себе на носу, это неприемлемо! Ни к чему им знать, что мы здесь. Пока. — Но ты ведь вроде сам хотел, чтобы Транди вернулся домой. По своей воле он Лиану не бросит, — спросил растерянный Эл-рос/ронд. — Собираешься заставить его вернуться во дворец силой мысли? Просто пялясь на них из-за кустов? Проклятье, об этом Леголас не подумал. Самое время включить своего внутреннего Трандуила и найти иной выход из этой щекотливой ситуации. — Я… что-нибудь придумаю. Но, видимо, так же как и у Трандуила, что беззаботно махал ногами, сидя на ветке, щебеча о чём-то с Лианой, у его внутреннего Трандуила на сегодня тоже были далеко идущие планы, его не включавшие. Сегодня всё шло наперекосяк. — Почему бы тебе просто не пойти туда и не закатить скандал? — открыла рот Эл-копия. — Устроить ему разнос за побег? Заставить нашего маленького Транди краснеть перед его подружкой и лебезить перед тобой, в попытке найти оправдание своему вопиющему безрассудству? — Потому что это будет… неловко, — сквозь зубы проворчал Леголас. О да, это будет очень неловко. А ещё странно. Нелепо. Дико. Абсурдно. Немыслимо. Право, мог ли он представить, что когда-нибудь ему придётся отчитывать своего отца за детские шалости перед матерью, что годилась ему в сёстры?! — Почему? Или ты уже встречался с ней раньше? — близнецы были беспощадны в своём желании докопаться до истины. И он не мог их осуждать за это. — Нет! Дело вовсе не в этом! — огрызнулся Леголас, хотя нечаянно братья из ларца, одинаковые с лица, обнажили то, в чём он не желал признаваться даже себе. Он никогда не видел свою мать. Он не узнаёт её, даже если столкнётся к ней лицом к лицу в далёком Валиноре. И она не узнает. Более не слушая близнецов, что продолжали засыпать его вопросами, он шагнул вперёд, решив использовать свой единственный шанс увидеть ту, лица которой он не помнил, взглянуть на ту, что бесстрашно смотрела будущему королю в глаза, на что отваживались лишь немногие, на ту, что заставляла его короля смеяться так, как сейчас, заливисто, звонко, беззаботно, на ту, чьё лицо он хотел запечатлеть в своей памяти, соединив его с безликим именем. Даже сейчас, будучи ещё совсем девчонкой, она была красива той невинной красотой позднего цветка, что, распустившись, сгубит не одного мотылька, летящего на её чарующий аромат. Утончённое миловидное личико; алебастровая кожа, щедро сдобренная россыпью шоколадных веснушек, украшавших маленький нос; зелёные, сверкающие в полуденном солнце глаза, не уступавшие своей насыщенностью окружавшим их деревьям; шёлковые волосы, приходившие в движение при каждом порыве ветра, столь не похожие на платиновые волосы его отца, медовые, заставлявшие золото монет меркнуть в сравнении с ними. У Трандуила не было ни единого шанса, ведь блеск золотых монет всегда завораживал его… Леголас как будто смотрелся в зеркало и видел в нём своё отражение. Женскую версию себя. И чем больше Леголас смотрел на свою девочку-мать, тем отчётливее понимал, почему Трандуил стал сторониться его, стоило ему переступить порог совершеннолетия. В чувство его привела стрела, что пролетала над его головой, вонзившись в кору дерева, не оставляя у Леголаса ни малейших сомнений, от кого он унаследовал своё мастерство лучника. — Тебя мама разве не учила, что подглядывать нехорошо? — смерила его негодующим взглядом девочка, стала в позу и угрожающе сощурила свои зелёные глаза. Нет, не говорила. Но у тебя есть шанс восполнить пробелы в моём воспитании, допущенные отцом… мама. Леголасу пришлось прикусить язык, чтобы не дать свершиться апокалипсису. Вместо этого, он вышел из-за кустов, пропустив мимо ушей изумлённый возглас Трандуила, смущённо потирая шею, от осознания того, что его застали за столь неподобающим принцу занятием, а он не хотел прослыть вуайеристом. — Прошу прощения, миледи, — прочистил горло Леголас, — Я… не хотел вам мешать. — Ой ли, — смерила его подозрительным взглядом Лиана и кивнула в сторону кустов, где затаились близнецы. — Уж не те ли два орка, у которых труха вместо мозгов, надоумили тебя на то, чем ты там занимался… что бы это ни было? Какая злюка! Стало быть, острым язычком, который отец много раз грозился укоротить, он тоже обязан ей. А он-то всегда считал, что язвительность досталась ему по наследству от отца. Что ж… Это было неожиданно. И хоть ситуация в целом складывалась не в его пользу, он решил выжать из неё по максимуму. Не виси над его головой головой дамоклов меч, его ответ поверг бы малышей в экстаз. — Вообще-то… нет, миледи, — обворожительно улыбнулся ей Леголас самой пленительной улыбкой из своего арсенала, прекрасно зная, какой эффект эта улыбка производила на окружающих. — Я явился сюда, чтобы сопроводить принца Трандуила во дворец. — Во дворец? — возмутился упомянутый выше принц. — Но ещё же даже солнце не зашло! — Нет, но… — И ты так и не продемонстрировал мне свои выдающие способности в стрельбе из лука! — надулся Трандуил. Леголас уже хотел было осадить зарвавшегося юнца, пресекая бунт в зародыше, но его перебили самым что ни на есть бесцеремонным образом. — Так ты лучник? — в зелёных глазах Лианы вспыхнул неподдельный интерес к его скромной персоне, сменяя гнев на милость. Леголас медленно кивнул. — Тогда как насчёт небольшой дуэли? И в самом деле, почему нет? — Я принимаю ваш вызов, миледи, — галантно склонил голову в вежливом поклоне Леголас. — Но, боюсь, дуэль будет короткой. Нас ждут во дворце. — Дуэль закончится, не успев начаться. Ты и глазом моргнуть не успеешь, лучник, — заявила самоуверенная нахалка. — Тот, кто снимет стрелой тот красный лист с кроны древнего дуба по праву и беспрекословно будет именоваться лучшим лучником Великого Леса ныне и впредь. Транди, ты будешь моим секундантом. — Как вам будет угодно, миледи, — невозмутимо улыбнулся ей Леголас и направил стрелу на указанную цель, всем своим видом показывая, что её стрела — своей не достигла. Он и мысли не допускал, что был единственным взрослым, принявшим брошенный девочкой вызов всерьёз. — Меня зовут Лиана, кстати, — бросила она через плечо, прицеливаясь. — Так на всякий случай. Чтобы ты знал имя той эллет, которая надерёт тебе зад. Заносчивая девчонка! — Леголас, — процедил он в ответ, прищурившись, натянул тетиву. — Леголас… — задумчиво протянула Лиана, смакуя благозвучное имя на вкус. — Зелёный лист. Мне нравится, как оно звучит! — воскликнула она, испугав стаю соек-пересмешниц, что притаилась в кроне старого дуба. — Транди, кажется, я знаю, какое имя будет носить наш первенец! Первенец, первенец, первенец… Эхом разнеслось по округе. — Принц Леголас, сын Трандуила… — словно бокал изысканного вина, принц пригубил имя своего будущего наследника, наслаждаясь его дивным букетом. — Да будет так! Мы назовём первого из наших двенадцати сыновей Леголас! Леголас, Леголас, Леголас… Вторили ему птицы-пророки, предвестники судьбы. — Д-двенадцать! — стрела сорвалась прежде, чем Леголас смог её остановить, не поразив ничего более существенного, нежели его гордость. — Но, Лиа! — спохватился Трандуил, чью голову посетила внезапная мысль, видимо, ранее её не посещавшая. — Что если у нас будут только девочки?! — Тогда мы будем стараться до тех пор, пока у нас не родится мальчик, — спокойно ответила девочка и отпустила тетиву. Стрела иглой прошла сквозь густую листву, попав точно в цель. Лиана, очень довольная собой, обернулась и ослепительно улыбнулась принцу, что не сводил с неё влюблённых глаз, той улыбкой, от которой таяло ледяное сердце Лесного короля. — У аиста же не безграничный запас девочек.