Путь Наёмника

      

Тем временем отряд продолжал готовиться к решающему сражению, в котором он может отомстить за смерть своих товарищей, за кровь, пролитую так рано. Хотя почти все участники отряда не столько готовились телом, сколько духом и отводом лишних мыслей от себя. Кальвин занял высокую позицию на холме, где стоял отстраненно от всех небольшой дом, и заряжал свой арбалет. Азарт предстоящей битвы всполошил всё внутри, играл в его глазах, но ощущение, что сердце чертовски ныло после прошлой встречи, не покидало мужчину. Вспомнив детские сказки об одном демоне, он сказал только одно: Льётольв. Затем стрелок, прищурившись, навел арбалет на дорогу и старался заглушить разум, сосредотачиваясь на ожидании противника и подпитываясь азартным чувством. С событиями прошлой ночи не мог смириться и Вилод. Его душа выла, кричала и требовала вырваться с криком. Боль никуда не собиралась уходить, поэтому он, немного рассеянно, направился к дюжине крепких дубовых бочек, сел за нее и прижал к груди свой верный топор. Перед глазами вновь возникло мутное изображение изрубленного лица брата и крови, стекающей с лезвия его инструмента. Бес тоже занял скрытую позицию, затаившись в огороде среди снопов сена, и прислушивался к каждому звуку. Он знал, что должен выполнить свой долг. Отплатить пользой тому, кто дал ему новую суть жизни. Новую цель. Адам вместе с Вальтером стояли возле дома старосты. Они ждали. Только вот молодой юноша был в нетерпении, кровь будто бурлила, а адреналин заглушал сознание. Ему сильно хотелось показать себя достойным отряда, сильным, способным сражаться на равных. Такой шанс наконец выпал, и он не собирался его упустить. А Салага был прост: всего лишь искренне желал помочь простым людям, из которых он был выходцем. Ну а Люций крепко схватился руками за свой изумрудный амулет с кроваво-красным рубином в центре. Он направил свой взор на уходящую за горизонт бледную луну, быстро помотав головой из стороны в сторону. После чего взялся за свой тесак и, несколько раз провернув его в руке, перехватил оружие в более удобном для себя хвате. Тесак был им любим, потому что это оружие, несмотря на свою простоту и легкую доступность, легкое в изготовлении и может подарить мучительную смерть, если человек не сразу погибал от страшнейших ран Ранним утром все ставни окон домов были закрыты, а двери были заблокированы изнутри старой мебелью. Крестьяне не желали выходить из дома ни под каким предлогом, поэтому под звуки скрипучих досок пола под ногами или визг и плач встревоженных маленьких детей спускались в темные подвалы. Они боялись случайно попасться под руку грозного Хорька. Не хотели видеть всей той крови, что вскоре прольется в деревне. Утро нередко бывает спокойным. И этот раз не был исключением. Капли росы изредка в одиночку или скоплением стекали с лепестков и листьев цветов, с травы и падали на чуть сырую землю. Легкий теплый ветерок плавно качал ветви деревьев. Голубое небо было чистейшим, без единого облака. Бескрайним. Свободным. И восходящее солнце. Однако картину испортили. На дороге показались бандиты: полдюжины лиц в кожаной броне. Среди них возвышался на коне самый главный – Хорёк, сидевший позади светловолосой девицы в дорогом ярко-красном платье, недоступном таким людям, как она, недоступном крестьянам. Хмыри вошли в деревню и сразу начали бить кулаками в окна крестьян и стучать грязными сапогами по дверям, выкрикивая злобные и пошлые ругательства. Они расхаживали здесь как хозяева. Хорёк был высоким и худым мужчиной, нос был картошкой да еще и сломанным, лицо было ужасно, а шрам, идущий поперек его правого глаза, добавлял ему уродства, а не боевой мужественности. На его кожаной броне красовались зарубки, связанные между собой ключи и кольца, амулеты и даже пальцы. — Эй, староста Колльбейн! Выходи, старый хрыщ, — плюнув на порог, Хорёк заметил двух людей, стоящих рядом с дверями, и тут же узнал в них Вальтера и Адама. — Ребята, смотрите! Наёмники! Сучьи дети! Решили мне помешать сыграть свадьбу с моей любимой? — усмехнувшись и схватив девушку за ягодицу, он прижал её спиной к своей груди и сразу же провёл языком по шее той, на что податливая девица томно выдохнула и покраснела. — Замолкни, Хорёк, — Вальтер, обнажив свой клинок, сделал шаг вперед и пронзил взглядом всё бандитское племя. — Отпусти девушку. А затем мы разберемся и с тобой, и с твоими подхалимами, — лезвие каролинга было устремлено на бандита. Вальтер выпрямился и был уже готов к неравному бою с шестью бандитами. — О как заговорил. Ты и твой дружок. Вас двое. А моих парней... раз, два, три, четыре, пять, шесть. В придачу я. Как-то не равно выходит, — посмеявшись, мужчина толкнул с коня девицу в грязь и вынул однозарядный охотничий арбалет, направив его на Вальтера. — И ты думаешь, я не попаду в тебя? Мгновение. Свист летящего болта, что неумолимо приближался к своей цели. Снаряд пробил руку. Бандит закричал, выронив из своих рук оружие, и сразу схватился за рану и шокировано на нее смотрел. Мимолетно возникло впечатление, что это — охота, а он в ней — метко подстреленная птица. Остальные участники шайки запаниковали, осматриваясь, и заметили перезаряжающегося Кальвина. Один из них, с бердышом, побежал к нему. Но его встретил точный, не щадящий плоть и разрубающий от плеча до паха тесак Беса, который с упоением и истинным наслаждением вытащил оружие из тела жертвы и уже побежал навстречу оставшимся бандитам. Звон сталкивающейся стали оглушил всё вокруг. Но стоило сражению начаться, как в бой подключились отставшие бандиты: ещё десяток врагов в отвратительном снаряжении. Ни у кого из них не было метательного или стрелкового оружия, все рассчитывали на свои палицы, топоры и копья с ножами. Простые бродяги, которым захотелось легких и кровавых денег. Люди, что променяли честь и мораль на звон монет. Лишь стоило им увидеть, как их братья по нехитрому делу были в опасности, так и ринулись вперёд, спотыкаясь, бранясь и проклиная обычных крестьян. Хорёк, держась за кровоточащую конечность, развернулся спиной к своим врагам и начал трусливо убегать вдаль в надежде спасти свою никчемную жизнь. А девушка, что беспамятно влюбилась в него, уже получила по своему лицу сапогом одного из бандитов. Он накинулся на неё, разрывая своими руками платье, и потащил, вцепившись за клок волос, за один из углов улочки. Та билась в истерике, пыталась сопротивляться, но добилась лишь очередного удара. Адам старался держаться в бою, но постоянно промазывал, зато у него получалось удерживать какое-то время своего противника на расстоянии вытянутой руки. На паренька наседали двое, желая нанести смертельный удар. Вальтер подоспел и подошёл со спины к одному ублюдку, нанеся удар прямо в сердце и откинув бездыханное тело на дорогу, и продолжил сражение со вторым. Бес без остановки рубил своих жертв, упиваясь кровью и радостно смеясь от такого обилия крови. Удар. Снова удар. Брызги крови обливали и пачкали фанатика, отчего он получал удовольствие и его смех становился громче. Голова очередного бандита отлетела на землю, прокатившись вниз по склону и оставив за собой след. Кальвин же высматривал добычу, частенько промазывая из своего арбалета, и всё же старательно выцеливал бандита. Очередной болт летел мимо своей цели и каким-то чудом тот попал прямо в глаз пса, ранив насмерть. Натиск врагов не снижался, с каждым потерянным членом их бандитского братства они становились свирепее, не уступая в бою и всё также надеясь ранить или убить кого-то из наёмников. — Вилод, — донесся приглушенный мужской голос до Вилода. — Вставай. Они не справятся одни, — показался образ брата Вилода, который протягивал тому руку. Его лицо и голова были целы, но размыты. — Я не могу... не могу... — шептал бородач, сжимая до боли в костях древко своего топора. — Ты обязан, они твои братья. Иначе все погибнут, в том числе и местные люди, — мертвец взял за руку своего брата и продолжал пытаться поднять его с насиженного места. — Не могу... не могу... — он всё также противился. Вилод зажмурился и, опустив топор, схватился за свою голову. А после несколько раз глухо и с силой ударился ею о стену. — Ты обязан. Или Ты, после того как Льётольв раскрыл остальным правду о тебе, сдался? — дух настаивал на своем и положил свои руки на плечи брата, встав перед ним на колени. — Волк-ворон? Льётольв? — открыв глаза и посмотрев на духа, Вилод шмыгнул носом и медленно убрал руки от своей головы. — Он самый. Тот, кто хранит тайны сердец всех, и ждет момента, чтобы украсть секреты, — отойдя от бородача, призрак выпрямился и указал рукой на поле боя. — Вперед, пока еще не поздно. Нужно сражаться, иначе ты не будешь лучше самого себя прошлого, брат. — АДАМ! — раздался крик Вальтера, одновременно с пронзительным криком Салаги. — Братья... — сорвавшись с места и наполнившись гневом, Вилод с утробным рычанием направился вперед, размахивая своим топором. — УЙДИТЕ ВСЕ ВОН ОТ МОИХ БРАТЬЕВ! Рррааагх! Бой продолжался, но сжавшийся в углу Адам был символом скорого поражения. Он истекал кровью, его лицо было искажено в гримасе страха и боли. Страшная рана, которую броня не предотвратила, — прорезанное брюхо с вываливающимися внутренностями — не давала забыть о существовании ужасной боли. Вальтер в приступе гнева кромсал вместе с Бесом всех бандитов, что были рядом. Вилод наступал с тыла, не щадя врагов. Какой бы они не делали наступательный удар, он попадал в цель, а они — нет. Но гнев, ярость и желание защитить товарища заставляли того пересилить боль от ран, наполняя его всё большей яростью. Даже Кальвин принял ближний бой, проткнув гортань одного из ублюдков своим кинжалом. Побежав вперед, он резко остановился перед закоулком между домами. Сначала тот услышал, а затем его глазам предстала картина того, как шваль насиловала “невесту”, которую по-любому ждала такая же судьба, даже если бы не было драки. Глаза девушки были пустыми, но ранее наполненными слезами, она беспомощно лежала, пока с ней развлекались. Пыхтение было не менее громким, чем звуки самого боя, идущего неподалёку от этого укромного места, и вскоре прекратилось, когда кинжал пронзил через ухо мозг насильника. Вскоре сражение закончилось. Бандиты полегли на поле боя. Вилод с Адамом лежали с серьезными ранениями. Вальтер держался за пробитое бердышом плечо. Бес был цел, но только с него стекала вся бандитская кровь. Кальвин тоже оказался цел, к своему удивлению. Среди всей этой кучи тел лежал разрубленный пополам Хорёк, чьи глаза запечатлели момент его гибели. Месть свершилась. Деревня спасена. Из дверей да окон появлялись лица простых крестьян, которые с шоком изучали обстановку, а радость, что с бандитами покончено, только начала проявляться. Даже староста, несмотря на свой возраст, шустро выскочил из дома. — О Один! Пусть их души навечно останутся в царстве Хелы, а вы, наши герои, заслужили отдых и... — стоило старосте увидеть то, какими стали наёмники, как его грудная клетка замерла на вдохе, а взгляд испуганно забегал по раненым. — О Боги, зовите болотную ведьму! Им срочно нужна помощь!