Только живи

Несмотря на то, что в больницу Кристину привезли вовремя, чтобы оказать медицинскую помощь, ночью случился у нее травматический шок. Она кричала от болей в правом подреберье, которые не уменьшались даже при обезболивании. Утром, после врачебного консилиума была сделана диагностическая лапаротомия, на которой был обнаружен большой подкапсульный разрыв печени. Илья сразу же подписал разрешение на операцию. Позвонил матери. Та сразу засобиралась приехать. За два года впервые. Нет, с дочерью они, конечно, встречались, но, по большей части не у матери в Испании, и не у дочери в России, а в Европе, куда Кристина периодически выезжала на стажировки, или на горных склонах горнолыжных курортов, которые та любила с самого детства. Илья не стал с ней долго разговаривать, просто поставил перед фактом, что может больше не увидеть дочь свою...Разные медицинские манипуляции, отнимали у сестры его драгоценное время и он нервничал. Так сильно, как никогда прежде. Трущёв привел Анисимова-старшего. － Дядь Дим, просто скажите, шансы есть? － Господи, да она малышка совсем! － вздохнул он и пошёл поговорить с хирургами. Через десять минут её забрали. Анисимов-старший поднял кулак, означающий, что все будет ок, без нервов, мол, и скрылся в отделении, где всё ещё без сознания находился его сын. Парни вышли покурить. Илья раскачивался, сидя на лавке, глядя в одну точку. Сигарета просто тлела. Трущёв, наоборот, не мог усидеть на месте, ходил взад-вперёд, затягиваясь так, что сигареты хватило на четыре затяжки. － Я бы лучше сам, вместо неё под нож лёг, － сказал он... Илья отвлёкся, посмотрел на него заинтересованным взглядом. － А ты-то почему? Сергей затянулся последний раз, аккуратно опуская бычок в урну. － Ты не представляешь, как я благодарен ей, сестре твоей. За Макса. Я его таким счастливым и не помнил уже. С тех пор, как они с Женькой ребёнка потеряли, вся жизнь его по пизде пошла. Женька с катушек слетела, а Макс... А Макс правильный. Его убивало это всё. Он на работе помешался. Знаешь, такой робот, работа, работа...Музыку забросил. А он такой музыкант, такой музыкант, блядь... Трущёв запустил руки в свою шевелюру, отвернулся, выдохнуть, подавить подступившие слёзы. － А сестра твоя, ещё когда в больнице лежала, умудрилась его к себе привязать. Он всё свободное время у неё проводил, заботу о ней на себя взял. И охрану. Полицию, что к ней через день ездила, на себя взял. Оберегал, как мог. Бабушка, про то, что Кристинка поломаная вся была, узнала только когда она Макса знакомиться привела. Шифровались. Он полтора месяца назад пульку словил, предназначавшуюся сестре твоей. А еще через неделю Крис опять чуть не грохнули. Прямо у вас дома. Я думал, Максон с ума сойдет - её даже на шаг от себя не отпускал. Это, блядь, такие отношения одни на миллион, наверное. Мы с Нази радовались за них. И парень-то под влиянием Кристинки в музыку вернулся. Недавно мне две песни новые показал. Я в таком восторге был. Он же мне больше, чем брат... － Что же он не уследил за ней в этот раз? － Упрекаешь? Промолчал Илья с ответом. Понятно, упрекал. А уж как Макс себя казнил за то, что отпустил её. － Не надо. Не думай так. Женя приложила максимум усилий, чтобы клин между ними вбить. Они же как ниточка с иголочкой были. Если сам не мог, меня или Тернового просил. Тогда и на меня злись. Мы этого Серёжу с ней на днях видели. Он, наверно, подумал, что я парень её, обещал меня сжечь, что и сделал, а Крис обещал ещё разок на кон поставить. Только не успел. Взяли его все таки ночью, аллилуйя. － Я точно знаю, он любил её. Мы ведь знакомы... － Странный ты... Не знаю, как тебе всё рассказать.... Макс с Кристиной познакомились, когда ругались они, приятель твой и сестра. В клубе у меня. Который сгорел. Может, он её раньше любил, когда-то, но не сейчас. Я тебе больше скажу, он и познакомился с ней под заказ, похоже. － Ну да, рассказывай. Это при мне было. － Терновой привёл? － Ты в курсе? － Мы много о чём знаем. Например о том, что твой настоящий отец Горошин. Илья повернулся в его сторону, долго так, пристально посмотрел и засмеялся. Правда, к концу смех не был таким громким и парню совсем не смешно было. － Это новость... － Неужели? А может быть, если ты на смерть отца под другим углом посмотришь, то заметишь множество совпадений? Не задаёшься вопросом, почему на Кристину охота велась? Короче, много есть того, что тебе знать надо. Начни с полиции. Ганичевского, надеюсь, знаешь такого? взяли прямо при попытке убийства малышки в вашем доме. Костолома его, который Максона пулькой наградил, здесь вот, вот на этом самом месте, - махнул Трущёв рукой. Только не рассказывай никому, что это случайность. Не поверят. Илья всё пытался догнать, не шутит ли парень, неся весь этот бред. Но по всему было видно, что тот серьёзен. － Терновой тоже в курсе. Можешь начать с него... － Зачем ты всё это рассказываешь? － Все дело в завещании. Как минимум, до октября, до дня рождения Крис, она находится в постоянной опасности и ей попрежнему требуется защита. Только вот Макс выбыл из строя, Терновой уедет через два дня. Ты не факт, что станешь защищать, узнав от кого исходит угроза... － И от кого же? － Я не уверен, что должен обсуждать с тобой это. Думаю, лучше дождаться, когда Кристина сможет с тобой пообщаться... － Ну, это явно не сегодня... А у меня куча вопросов. Долго уже операция идёт... Не находишь? － Третий час пошел, － взглянул на руку Трущёв. Пусть сколько надо, столько и будет, лишь бы жила. Иначе и Макс не выкарабкается. Он вон вообще на искусственной вентиляции лёгких... Ожоги в его случае не самое страшное... У Ильи от обилия информации разболелась голова. － Пойду таблетку спрошу, － махнул он рукой на вход... － Эй, если хочешь побыстрее в тему въехать, беги в полицию. Хочешь, отвезу... － Давай дождёмся окончания операции. И ещё вечером мать встречать... － Тётя Наташа тоже сегодня прилетит. Только ночью уже. － Тётя Наташа? － Мама Макса... Из Владивостока. － Ммм... Забей мне свой телефон. Пойду около операционной потусуюсь. Нервничаю как-то, чёрт. Не думал, что придётся Тину в таком состоянии увидеть... Она же солнышко... － Я тоже пойду до дядь Димы дойду... Они пожали друг другу руки. － Нет, ну не мог этот парень быть причастным к этому ужасу, － подумал Трущёв, － вроде искренний и Кристинку любит. Вот для него удар-то будет про папашу его... Он заметил парковавшееся такси и краем глаза заметил знакомый силуэт, выходящий из машины с большими пакетами. Пришлось вернуться. －Нази, ну куда это всё? Одну оперирууют, второй дышит по расписанию. Есть они ещё явно не скоро смогут. － А сам-то не голодный? Хоть бы приехал душ принял. － Хозяюшка ты моя, － обнял он девушку, － да я и забыл, когда ел последний раз. Да и не полезет... － Как там дела? － Пока без изменений. У Кристины хуже. У неё шок. Говорят, это плохо. Но, не смертельно. Дядя Дима сказал, выкарабкаются оба. А, сама знаешь, он просто так не скажет. Я ему верю. Блядь! Так хочу ему верить. Девушка обняла парня, взяла его лицо в свои изящно наманикюренные руки: － Будем верить. Я тоже надеюсь, что они справятся. Женя как? － Женя? Ты серьёзно? Нази, это плохой вопрос. Вот мне вообще похуй, как там Женя со своим пиздостраданием... － Серёж... － Что ”Серёж”? Она вообще сейчас самый последний человек, чьи чувства меня волнуют. Ты вообще в курсе, что она отмочила? － Ну, Бабич в двух словах обрисовал. Но, так она же не со зла. － Хочешь, нарисую тебе цепочку заподлянки, которую замутила твоя Женечка? Если бы она не влезла со своей беременностью, Анисимов после концерта увёз бы Кристину домой и ничего этого бы, вот этого ужаса, который мы сейчас переживаем, не было. Ну спалил этот хуй клуб, да и похуй. Он застрахован. Людей жалко. Почти два десятка с травмами различной тяжести. Костян-охранник и Макс самые тяжёлые. Ты бы видела, как он в огонь пёр, Крис искать. Это, блядь, тебе не фильм-катастрофа. От него жареным пахло, а он в огонь, сука...－ Отвернулся, руку на глаза положил, дышал часто, пытаясь в руки себя взять. － Не играть, не оперировать, слышишь? Он о себе вообще не думал. Я, блядь, так верю в их любовь, это сумашествие, любить так. Но, это так правильно...－ Он взялся за сигареты. － Ты же бросаешь, － остановила его Назима. － Только не сейчас... Иначе я свихнусь. Они бы вместе уехали, и малышка бы не лежала сейчас вся синяя, с разорванной печонкой и селезёнкой, с двумя сломанными ребрами... А Женя... Женя, блядь, звезда. Типа, моё не отдам. Просрала всё, а теперь жалеет. Не виновата она? Да нахуй, Назь, не будет больше её в нашем доме. Хочешь её пожалеть по-дружески, где угодно, но не дома. Вот тебе пример, как одна тупая ошибка одной самовлюбленной бабы рушит жизни к хуям собачьм сразу нескольким людям. Не забудь ещё Лисицкого. Ему-то каково? А ей хоть бы хрен. Она не думала... Вот и весь её ответ. Нормально? － Успокойся, Серёж. Я знаю, что значит Макс для тебя. Я думаю, он будет жить. Даже ради Кристинки должен. Должен, слышишь? Она прекрасно понимала, что чувствует сейчас Трущёв. Ведь их отношения уже прошли испытание временем и она читала малейшее его изменение в настроении, знала, когда промолчать, когда пошутить, но перед такой бедой она тоже была в растерянности и всё, что могла, обнимать его, сильно-сильно, будто хотела забрать у него все слёзы, всю боль душевную, взять на себя часть мыслей его нерадостных. Главное, что она понимала, он не безразличный. И если, не дай Бог, она бы попала в такую же дерьмовую ситуацию, он бы её никогда не бросил. Дорогого стоит. За то и любила. Осознав это, только ближе к нему прижалась. － Пойдём, кормить буду. И дядю Диму надо накормить. И этого, как его, Кристининого брата. － Илью. И это, тетя Наташа ночью прилетает － Ну чо, мирить будем, － робко улыбнулась она парню. － Было бы супер. На крыльце они как раз столкнулись с Анисимовым. － Нормально всё с вашей Кристиной. Только... － он осёкся, прикуривая. Долго затягивался, мялся, не знал как сказать. Ребята не торопили, но подспудно понимали, что это “только” ничего хорошего не означает. － Только не родит она уже... Ну, мало шансов... Как приговор... Нази и Сергей переглянулись. Они-то знали больную тему Максима. Он хотел ребёнка. Давно. И ещё Трущёв вспомнил, как Макс на днях говорил, что в этой его мартышке он видит мать своих детей. Как-то так... － Мало это не без шансов. Бог даст... － Ну-ну, － отвернулся Анисимов. Рассказывайте доктору, что чудеса случаются, － подумал он про себя. Но вслух не сказал, чтобы чувства их не ранить. Пусть хотя бы надежда живёт.