Тот парень из портала

      - Димаааа! Дима! ДимаДимаДима! Раз мы друзья, расскажи о себе! - взмолился Рома.       - Ты же сам мне признался.       - Ты совсем не ведаешь границы, да? - спросил Дима, устроившись на стуле.       После вчерашнего ливня, который продолжался пару дней, сидеть под деревом было себе дороже, а Дима и без того отличался слабым здоровьем. Правда, Рома в силу скрытности своего друга не знал об этом, но позаботился о нем, передав через портал стул, а потом еще притащил чай и пирог. Дима, решивший утром только немного прогуляться и поздороваться с Бердниковым, теперь уже уходить никуда не собирался после такого теплого приема. Ему еще всучили свитер, чтобы не заболел, но Алмазов не думал, что ему нужно будет расплачиваться за доброту и за признание.       - Ну Димааа! Мы ведь друзья! Да еще и лучшие друзья! - продолжал ныть Рома.       - Заткнись, пожалуйста, мне уже стыдно, что я это написал, - Дима зажмурился и потер глаза ладонями.       - Димаааа! Ну пожалуйста! Я о тебе ничего не знаю!       - Хорошо, что ты хочешь узнать? - сдался Алмазов и посмотрел на Рому.       - Расскажи мне про свою семью, - попросил он.       - Зачем? - не понял Дима. Он искренне недоумевал от желания Ромы узнать про его близких.       - Мы же друзья! И я хочу узнать тебя! Ну пожалуйста!       - Хорошо, что именно ты хочешь узнать про мою семью? - Дима достал пачку сигарет и закурил.       - У тебя действительно такие плохие отношения с сестрой или все-таки настолько хорошие, что ты не хочешь ее сюда втягивать? - спросил Рома. Он устроился на кресле и посмотрел на Диму, который стряхивал пепел и вновь травился дымом.       - Так вот оно что. Ты просто хочешь промыть мне мозги и проверить свою теорию сексизма, - догадался Дима и усмехнулся.       - Да нет! То есть да, но нет! Не совсем! - Рома сам запутался, что сказать и противоречил себе. - Да блин! Я хочу узнать. И помочь тебе, - Бердников прикусил язык. Он давно понял одну важную вещь: если ты разговариваешь с Димой, никогда, ни за что, ни за какие коврижки нельзя говорить, что ты хочешь ему помочь. Алмазов начинает сразу хмуриться и ворчать, что ему не нужна помощь. Это если он в хорошем настроении. Если в плохом, то мог и психануть. Роме было невдомек, что Дима воспринимал помощь как демонстрацию того, что кто-то лучше него, как возможность для помогающего ублажить чувство собственной важности. Если бы Алмазов это рассказал Роме, тот бы ощутил целую палитру эмоций от ужаса до обиды. Хотя Бердников и без объяснений неплохо справлялся с донесением до Димы той мысли, что помогать приятно и есть люди, которые за тебя волнуются просто потому, что ты есть. Медленно справлялся, но зато успешно. И плод своих трудов он смог увидеть, когда Дима на его слова фыркнул, но ничего не сказал обидного.       - Ты мне не поможешь. Но хорошо, я знаю, что ты выебешь мне все мозги, если тебе что-то нужно, - Дима потер глаза и вновь затянулся.       - И сестру приведешь? - обрадовался Рома.       - Нет, - отрезал Алмазов, на что Бердников усмехнулся. "Это мы еще посмотрим", - не без самонадеянности подумал он.       - Так вот, плохие или хорошие?       - Кто? - Дима усилием воли подавил усмешку. Может, он расскажет, но сначала потреплет Роме нервы.       - Отношения.       - С кем?       - С сестрой, - прорычал Бердников. Он уже начинал злиться.       - С твоей? - с ухмылкой спросил Дима.       - С твоей, - ответил Рома и его взгляд добавилась злость.       - С троюродной? Двоюродной?       - С родной, - Бердников старался быть максимально спокойным. Потому что если начнет возмущаться, они опять поругаются и в итоге забудут, с чего все началось.       - Плохие или хорошие у нас с моей сестрой отношения? - выстроил вопрос Дима и упивался видом взбешенного Ромы, который, казалось, готов опровергнуть все законы портала и пройти сквозь него любыми способами, только бы придушить Алмазова.       - Да, именно, так. Такой вопрос я задал, - подтвердил Бердников.       - У меня с ней отношения... плохие, - все-таки признал Дима.       - А почему? - спросил Рома.       - Давай поговорим в другой раз? А то ты какой-то разозленный, - сказал Дима с усмешкой и опять затянулся со сквозящим в движениях самодовольством.       - Да, блять, я разозленный, потому что ты, блять, мне не хочешь нормально отвечать! - взорвался Рома.       - Блять? - с усмешкой спросил Дима и выдохнул дым.       - Блять! - подтвердил Рома.       - Хорошо-хорошо, у нас с сестрой отношения очень плохие, но лучше, чем с кем-либо, - сказал Дима и потушил сигарету, а потом спрятал бычок в сумку.       - Это как? - не понял Рома и взял стакан с чаем.       - Это значит, что... - Дима пытался подобрать слова, но у него не получилось: - это значит, в моей семье дерьмовые отношения.       Рома надеялся, что один вопрос заставит Алмазова рассказать всю подноготную. Как-никак, семейные отношения все связаны. Однако он пока еще не верил в свою удачу.       - А расскажешь подробнее? - спросил осторожно Бердников.       - Куда я денусь, рано или поздно я все равно тебе расскажу, верно? - спросил Дима и вздохнул. Он достал еще одну сигарету и закурил опять. - Мама с отцом не ладили. Я подозреваю, что и не особо любили, зачем только детей рожали? Они друг другу изменяли даже. Правда, корень всех проблем был в моей бабуле, которая намуштровала отца и не хотела его маме отдавать. Они жили вместе, а потом появились мы с сестрой. Не подумай, мы не близнецы, наоборот, очень разные. Она тянется к людям, вся такая светлая, гиперактивная, все ей и везде надо, а я депрессивное говно, но мы не об этом. Мы погодки. Сначала родился я, потом сестра. Но мама с папой через несколько лет развелись, так как он занимался рукоприкладством. Мы ушли и сначала жили здесь, на даче. А потом мама познакомилась с отчимом, и он нас забрал в свою квартиру. Не знаю, чем его заинтересовала моя мама, но они жили в душу, пока не начали дико ругаться. Я не вслушивался почему. Но... - Дима затянулся и выдохнул дым в противоположную сторону от Ромы, но ветер все равно освежил комнату Бердникова столь ему любимым ароматом, - Думаю, что отчим к ней охладел, а она пытается вновь вернуть его любовь. Но вместо того, чтобы прислушаться к нему, она кричит. И они постоянно ругаются.       - Так, погоди, - остановил его Рома. - Значит, твои родители развелись, потому что бабка была между твоими родителями, из-за чего они не могли ужиться?       - Я что, так говняно рассказываю? - спросил Дима и вздернул бровь.       - Да, очень, - признал Рома. - Я почти ничерта не понял.       Алмазов вдохнул и выдохнул, а потом затянулся.       - Окей, хорошо, я, блять, тебе максимально детально все расскажу, чтобы ты рыдал как ссыкливая девчонка и просил поменьше подробностей, - взъелся на него Дима и фыркнул. Рома усмехнулся. Угроза была, конечно, хороша, но ведь он именно этого и хотел. Он почти сказал, что не уснет, но решил придержать язык за зубами. Ему казалось, что Диме нужно собраться с мыслями, хотя на самом деле Алмазову давалось это куда легче, чем он думал. Тому не хотелось нагружать своего друга россказнями, которые... которые... тяжелые. - Мои родители познакомились, когда только учились в университете. Оба были теми еще оторвами. Мама постоянно гуляла во всех смыслах. Бабушка за ней не смотрела, потому что работала на двух работах. За погоней лучшей жизни для своего ребёнка родители порой забывают дать им самое важное - воспитание, любовь и внимание. А потом и такие базовые знания, что такое семья и как растить детей. Но это так, лирическое отступление. Папа увез маму в родной город, и они стали жить втроем: он, она и его мама. Бабушка была женщиной деспотичной, поэтому маме приходилось туго. Свекровь считала, что её сыночек выбрал не самый лучший вариант, и всячески старалась это показать. Но и мой папа был не без греха. Он отнимал у мамы деньги, изменял ей, ничего не давал. Ты вот сейчас, наверное, представил, какая моя мама была бедная? А почему она не ушла от него сразу? Почему давала все это делать? Она ругалась с бабушкой, а не пыталась наладить отношения, один раз накопила денег, уговаривала папу съехать, а он ей отказал. Молодец? Один раз за шесть лет? - Дима фыркнул и затянулся вновь, хотя из-за рассказа его сигарета тлела быстрее. - А вот как раз спустя шесть лет родился я. А потом моя сестра в следующем году. Мама считала, что с рождением детей все поменяется, бабушка смягчится, а отец переедет, и заживут они счастливо. Да только бабушка уже "совсем болела", - Дима изобразил кавычки, - хотя, конечно, это были цветочки в сравнении с тем, как она болеет сейчас. И отец не смог её бросить. Он начал заниматься рукоприкладством. И ты думаешь, вот мудак, да? Мудак, не спорю. Да только мама была тем еще провокатором. Я помню, как в детстве она стояла на своём даже в мелочах: какой она купит пирог, что приготовит на вечер. И они ругались из-за таких мелочей. Бабушка тоже была той еще сукой. Однажды она вызвала полицию и сказала, что это мама на папу напала, заставляла нас с сестрой, а мне тогда было лет пять, подтвердить это. Но мы хуй показали, конечно же. И представляешь, они все же развелись. Удивительно, правда? Я был удивлен. Мама ушла с двумя детьми почти в никуда. Отец ей отдал дачу, и мы первое время жили здесь. Я вообще люблю эту дачу. Здесь спокойно и хорошо, можно гулять целыми днями, а недалеко целая речка. Но это тоже неважно, - Дима вновь затянулся, а потом потушил сигарету и спрятал в сумку. Рома был не согласен. Ему было важно все, но говорить этого не хотелось. - Мама познакомилась с приезжим военным, он здесь помогал кому-то дачу строить. И... - Дима пожал плечами, - как ты понял, моя мама та еще штучка. Закрутился роман, и он нас забрал к себе. Сначала все было хорошо, я принял его нормально, а вот сестра ушла в протест. Но в конечном итоге, я ей объяснил, что мамино счастье тоже важно.       - А сколько тебе было тогда лет? - спросил Рома, которому было важно понять, в какой момент все пошло не так.       - Восемь, - ответил он.       - В восемь и такие мысли. Некоторые и в двадцать до этого не доходят, - одобрил Рома, а Дима пожал плечами.       - Потому что они идиоты. Мы с отчимом подружились. Он учил меня драться, постоянно в школу ходил, если у меня были проблемы или у сестры. А проблем у нас было много. Мы были в одном классе, и поэтому если смеялись над одним, смеялись над вторым. Я не один раз встревал в драки, хотя не был инициатором, пытался защищать сестру, но я был хиленьким. Я просил нас перевести в другую школу, все же у нас были друзья, но мама сказала, если поменять школу, то там может быть еще хуже, поэтому очень долго мы боролись с издевательствами. Я оказался изгоем класса, а сестра более-менее сдружилась с кем-то, а потом пришли новенькие, и у неё сложилась своя небольшая компания. Я туда не вписывался, да я никуда не вписывался. В школе мне было скучно, и я начал прогуливать, часто болел, а от прессинга там, что раз я так много пропускаю, то стану никем, от маминых постоянных "ты почему болеешь", "почему у тебя нет друзей, вон, твоя сестра нашла", я начал курить. Хотя, может, и не из-за этого. Если честно, мне все равно. Я курю с тринадцати, и мне замечательно, - Рома с сомнением посмотрел на Диму. - Сестра в придачу ещё и влюбилась, после этого мы вообще перестали общаться. У неё были свои интересы, у меня - свои.       Дима утаил кое-что. Очень важное, возможно, многое объясняющее. Алмазов влюбился в того же парня, что и сестра. Пытаясь найти, что же такого она в нём нашла, Дима не заметил, как сам влюбился. И ничего в этом парне не было. Он лишь чуть менее агрессивно относился к чете Алмазовых, чем остальные мальчишки, иногда давал ластик или замазку, мог поговорить. Но чего ещё нужно юным пубертатным душам? Немного внимания, побольше иллюзий, и вот объект воздыханий готов.       Дима смолчал о том, что давно понял, что к девочкам его не тянет. И не делал из этого трагедию для себя, но всесторонняя ненависть к людям нетрадиционной ориентации сделала его чуть более колким и злым, а для закрытого и мрачного Алмазова, который с приходом пубертата и нелюбви к общественности и без того выучил важное правило "лучшая атака - нападение", это стало весомо. Единственным его другом на протяжении этапа взросления был его отчим, который больше Диму не понимал и точно не принимал, хоть и не знал о его особенности.       И таким колким, озлобленным на весь мир, недолюбленным и за это ненавидящим всех и вся, желающим выместить свою злость за тяжелое детство Алмазов предстал перед Ромой. Бердников знал, что Дима ему чего-то недоговаривает, но он был неприхотлив. Ему стало безмерно грустно за своего одиночку, который не смог найти понимания ни в одном человеке, даже в самом близком.       - Но Ваша жизнь с отчимом наладилась? Дома хоть все в порядке было? - спросил Рома.       - Как ты представляешь норму в однокомнатной квартирке с двумя детьми? - с усмешкой спросил Дима. - Мы с сестрой спали вместе и слышали все, что происходит ночью. Мне нужно расшифровывать, что я имею в виду под этим?       Рома сначала не понял, а потом скривился.       - Какой ужас.       Дима кивнул.       - Нас дразнили за то, что мы ходим в обносках, что учебники одни на двоих. Оценки моих родителей не волновали, кроме отца. Их мало что волновало. Мама постоянно работала, оставляла меня за главного. Отчим тоже работал, но находил на нас время. Он водил нас в кино, старался всегда обеспечить. Он хороший человек, искренне нас любил, но... Он не знал, как нас воспитывать. Будучи военным, он муштровал нас, поэтому особо наши переживания не были важны. Заболели - неважно, марш в школу. Правда, когда я подхватил гайморит, он вставал и по часам даже ранним утром закапывал мне капли какие-то, но это я плохо помню. - Дима вздохнул и откинулся на спинку стула. - Вот вопрос: если ты не знаешь, зачем тебе дети, как их воспитывать, нет денег, то зачем рожать? - Дима убрал отросшие волосы за ухо. А Рома никогда не замечал, сколько у Алмазова сережек в ушах.       - Я не знаю, правда. Но я рад, что ты родился, и мы стали друзьями, - с улыбкой сказал Рома. - Мне очень грустно, что тебе пришлось это пережить.       Дима кивнул.       - Мне тоже. Ты спрашивал про отношения с сестрой. У нас они испортились два года назад. Родители как раз столько и ругаются. Только давай без психологических штучек этих. Они начали ругаться, и у нас с сестрой отношения испортились - два разных события, которые никак не связаны, - настаивал Дима, а Роме только и оставалось кивнуть. Да, конечно, никак не связаны.       - Ты сказал, что она постоянно сидит в Интернете, может, она по-своему тоже переживает все это? А вдруг ей нужна твоя помощь? - спросил Рома, и Дима закатил глаза.       - А ты в курсе, что Мне от Тебя помощь Не требуется? - спросил Алмазов, подчеркивая тоном важные слова. Он скрестил руки на груди и нахохлился. Безусловно, его сестре нужно все: внимание, помощь, поддержка. Ему-то это ничего не нужно.       - Дим, - Рома вздохнул и начал болтать остывший чай в кружке. - Я знаю, тебе нелегко...       - Когда поддерживаешь человека, нельзя говорить "я понимаю", "я знаю". Если уж заделался в психологи, то делай это профессионально, - прорычал Дима.       Бердников еще раз вздохнул, поставил кружку на столик, пододвинулся на самый край кресла, будто это могло их сблизить с Димой. Между ними был целый портал, но они постоянно об этом забывали.       - Мне жаль, что тебя никто не понимает. Мне жаль, что с тобой это все случилось. Искренне жаль. Но тебе нужно будет с этим жить дальше. Ты не сбежишь от этого и не избавишься от этого. Пожалуйста, послушай меня. Тебе было сложнее, чем ей. Это так. Но ведь тебе самому будет проще, если ты откроешься перед ней, поможешь ей.       - Да с чего ты вообще решил, что ей нужна помощь? - взбесился Дима. - У неё все замечательно! У неё друзья, к ней нормально относятся, она влюблена, и ей, скорее всего, ответят взаимностью, отчим её обожает. Что? Что у неё не так? - взревел Алмазов и со злостью посмотрел на Рому.       - Если на тебя это так повлияло, значит и на неё тоже. Вы в одной лодке плывете. И ты поможешь самому себе, если на одну проблему у тебя станет меньше, - пытался объяснить Бердников.       - А у меня есть проблемы? - Дима встал со стула и вплотную подошёл к порталу. - У меня все невъебенно!       - Нет, слепой ты идиот! - не в силах больше сдерживаться крикнул Рома и тоже встал, подходя к порталу. - У тебя огромное количество проблем! У тебя зависимость - во сколько лет? - в семнадцать? У тебя отвратительные отношения с семьей, и пусть она сама по себе трещит сейчас по швам, но у тебя есть человек, который тебе возможно поможет, и ты ей можешь помочь. Ты не исправишь состояние своей семьи, но хоть её маленькую часть ты можешь сохранить? Ты умный, но на что ты растрачиваешь свой ум? Сбегите вместе с сестрой, когда будете поступать в университет. Ты не умеешь управлять своими эмоциями, или ты думаешь, что я не замечал твои разбитые костяшки или неконтролируемые приступы гнева? Возьмись за ум, Дима! - выдал тираду Рома. - У тебя тоже есть друг, если ты не заметил. Я тебя поддержу. Я тебя понимаю. Не списывай меня со счетов, черт возьми!       Дима стоял молча, прищурившись, смотрел на Бердникова.       - Так значит, вот как далеко ты готов зайти ради того, чтобы притащить к порталу мою сестру, - спросил спокойно Алмазов. - Ты готов мне в мозги залезть?       - Ооооох, - вздохнул Рома и прикрыл ладонями своё лицо. - Ты идиот. Тупая малолетка.       - Что ты сказал? - Дима сделал вид, что не расслышал, но на самом деле просто рассвирепел. - Что, прости?       - Ты идиот, - повторил Рома. - Я хочу тебе помочь.       - Себе помоги, - бросил Дима и, развернувшись и подняв сумку, пошел к своей даче.       - Эй! А стул?       - Сам и заберешь.