Твое сердце не сковано льдом (ведь оно обжигает)

      Он умирает тринадцать раз, прежде чем они решают сохранить ему жизнь.       Когда он лежит на полу, раздавленный тринадцатью смертями, чувствуя что-то, выходящее за грань боли (внутри только пустота и какие-то ошметки, словно с него живьем содрали кожу, выпотрошили и оставили корчиться обезумевшим от этой пытки существом, слишком отупевшим от боли, чтобы осознавать собственную агонию), он может слышать их голоса.       — Ненавижу пускать в расход Радугу. Они очень полезные, да и создавать их непросто.       — Слишком рискованно. Лучше избавиться от этого сейчас.       — Нам действительно пора перестать включать в Поколения Радугу, это все равно ничем хорошим не заканчивается.       — Странно, да? О! Вот оно! Давай впишем этого в «Чудо». 1101 убил 1367 на днях, им теперь нужен контроль.       — Эту Радугу? Нет, лучше дать Чудесам особь без Поколения. Создание Королей было плохой идеей с самого начала.       — Нет-нет, я уверен, что эта Радуга другая. Радуги вообще не такие, как все остальные. К тому же, будет интересно посмотреть, как оно выживет само по себе.       — Степень риска…       — Вот и проверим. Ты, как тебя зовут?       От него почти ничего не осталось. Они убивали его снова и снова. Но звучит то, что становится спусковым механизмом.       Чудо. Имя. Ты должен помнить.       И тогда он говорит:       — ПК-Р1365.       — Ну вот, видишь? Я же говорил. Радуги другие. Забери это и отмой. А потом отправь к Чудесам. Посмотрим, что получится.       Его поднимают с пола, и он думает — Шузо. Меня зовут Шузо. ***       Они были единственным Поколением, выбравшим себе имена: Шузо, Агата, Чидори, Норико, Хаджиме, Хисому, Нико, Хонока, Юта, Изо, Томое, Тамие, Сатору и Цукаса. Это были их тайные, личные имена, и никто не должен был узнать, что они есть, но ученые все равно узнали.       Но не раньше, чем Цукаса все увидел.       — Тейко падет, — сказал он; и он рассказывал свое видение всем, но смотрел только на Шузо, пока говорил. — Даже сейчас, Тейко уже на краю пропасти.       — Как? — спросил Нико. — Как, как?       — Чудо, — ответил Цукаса, по-прежнему глядя на Шузо. — Чудеса станут Успехом, а Тейко сгорит до тла.       — Так их погубит собственный успех? Как иронично, — сказал Хаджиме.       — Нет, — поправил его Цукаса. — Их уничтожит Черный, ошибка проекта. В проекте есть Черный, которого пытаются тренировать, как Радугу, но поступая так, они только приближают себя к полному краху.       — Черный похож на Радугу? — заинтересовалась Норико. Она была Черной в их Поколении, и поэтому чувствовала свою причастность.       Она посмотрела на Шузо, словно приглашая разделить ее воодушевление, но Шузо не мог отвести взгляд от Цукасы.       — Это не сработает, — нахмурился он. — Если это увидел ты, остальные Золотые тоже увидят. Один из них скажет ученым.       — В этом все и дело — они не скажут. Не смогут. Даже если они увидят то же самое, они сразу же об этом забудут. Вот почему этот Черный другой. Он не похож на Норико. Он не управляет светом, он управляет памятью. Остальные Золотые забудут сразу же, как только узнают, и поэтому у Черного все получится.       — Тогда почему помнишь ты? — спросил Юта.       — Из-за Шузо, — сказал Цукаса. — Шузо, ты важен для Чудес. Я помню, потому что я помню тебя. И ты должен помнить, хорошо, Шузо? Ты должен сказать другим Радугам.       — Что? — не понял Шузо. — Не дури, я не общаюсь с другими Радугами.       — Но ты будешь. И ты им скажешь.       — Тогда именно они ученым все и расскажут. Другие Радуги не такие, как я, помнишь?       — Не расскажут, — твердо сказал Цукаса. — Пообещай мне, что будешь помнить, Шузо. Очень важно, чтобы все Тринадцатые Радуги знали — однажды Тейко падет.       — И тогда мы будем свободны, да? — оживилась Нико. — Мы сможем отсюда выйти, и боль закончится.       Но Цукаса оставил ее слова без ответа.       — Пообещай мне, Шузо.       — Ладно, — сдался он. — Я обещаю. ***       Он должен был знать — осознает Шузо.       Когда он оглядывается и видит мертвые тела своего Поколения, он осознает, что Цукаса это предвидел.       Поколению «Король» суждено было умереть, и теперь Шузо совсем один.