Поворот не туда.

Джаред стоит, облокотившись на дверь машины и держит в руках цветок подсолнуха. Я подхожу к нему и улыбаюсь, смущённо несколько раз опуская глаза. А он вручает мне цветок и целует в щеку, заставляя все внутри меня замереть. — Это не свидание! — Уточняю я, направив на Лето подаренное растение. — Кто тебе сказал? — Он поднимает одну бровь. — У меня есть молодой человек. — Я не хочу играть по правилам, — Джаред слегка улыбается и пожимает плечами. — У нас свидание, так что решай: идёшь или нет? — Это не честно! — возмущённо стону я, пытаясь скрыть улыбку. Он снова пожимает плечами и придерживает мне дверь: — Садись за руль. Закатываю глаза и усаживаюсь на водительское сидение. Зачем и почему он попросил меня сесть за руль - понятно без слов. И я не могу устоять перед тем, чтобы снова не побыть его ученицей. Джаред закрывает дверь, а я кладу руки на руль, пока он занимает свое место. На секунду замираю, будто все, что было последние годы в моей жизни - дурацкий сон. И с последнего занятия прошла неделя или две. Мы переглядываемся, когда Джаред закрывает за собой дверь, слегка улыбаемся. Все как раньше. Даже живот сводит также. — Включай поворотник и поворачивай направо, — тот же спокойный тон, привычное указание. Улыбаюсь этому. Смотрю на него. Становится сразу тепло и спокойно. Вернулись былые времена, будто мы снова окунулись в атмосферу трёхгодичной давности. Он мой инструктор, а я его ученица. Джаред командует, а я еду туда, куда он просит. Не спрашивая, доверяя. Мы едем долго: машина несет нас по шоссе, потом мы взбираемся на ней в гору, преодолевая серпантин: пейзажи завораживают своей краснотой. Играет тихая музыка, мы говорим о том, что упустили за три года в жизнях друг друга. Уверенно держу руль, побеждая все повороты, подъемы, спуски. После очередного изгиба, дорога перестаёт быть наклонной, Джаред попросит остановиться. Выполняю. — Когда ты научилась так хорошо ездить? — У меня был лучший учитель, — слегка улыбаюсь и подмигиваю. Джаред задерживает на мне взгляд, его уголки губ искривляются в улыбке, он слегка касается рукой моей щеки, а потом выходит из машины, оставив меня с бьющимся сердцем. Мы стоим на горе: открывается невероятно красивая панорама. Солнце медленно сползает за горизонт, окрашивая небо в разные цвета, будто кто-то кистью нарисовал закат. Джаред стоит сзади меня, положив руки мне на талию, а голову на плечо, зарывшись носом в моих волосах. — Что ты ко мне чувствуешь? — Слышу шёпот около уха. — Не знаю, — тихо отвечаю я, не решаясь до конца открыть всю правду: ни себе ни ему. — мне так хорошо с тобой, спокойно и легко. Он проводит по моей шее рукой, и я покрываюсь мурашками. Он целует её, снова обнимает меня сзади, а потом кладёт руку на мой живот и спрашивает: — А здесь что-то чувствуешь? Киваю, еле заметно. Боясь пошевелиться. Боясь окончательно перевернуть все в своей жизни, признавшись нам двоим. Лето поворачивает меня к себе: — Я не отстану от тебя, пока ты не скажешь, что чувствуешь ко мне. Закрываю глаза, делая вдох. Стою и чувствую, как каждой клеточкой хочу принадлежать ему. Хочу, чтобы он не отпускал меня. Чувствую как бешено бьется сердце, как сводит живот. — Поцелуй меня, — шепчу я, смотря на него, не успев осознать, что все же произнесла это. — Нет, — будто пощечина, это отрезвляет меня, округляю глаза. — пока ты принадлежишь другому, я не поцелую тебя. — Я тебе принадлежу больше, чем кому-либо, — шепчу я. — Но он этого не знает. У меня есть самоуважение. Не хочу быть с тобой, пока знаю, что кто-то другой может поцеловать тебя. Я хотел, чтобы ты сказала, что чувствуешь ко мне. Признаешься, наконец-то, себе и мне. Не знал, что это будет так легко и быстро. Теперь все только в твоих руках. Если ты хочешь быть со мной, то тебе нужно быть свободной. Устало опускаюсь на большой камень и закрываю лицо руками, кто-то будто ударил меня мешком по голове: — Что будет дальше? — Живи настоящим, Эйприл. Он садится рядом и обнимает меня, кладу голову ему на грудь, чувствуя тепло и как спокойствие медленно возвращается ко мне. — Что ты делал те годы, пока мы не общались? — Много всего. — Расскажи мне. — После тебя я уволился с должности инструктора. Для меня все отсталые ученики перестали существовать, и это было не честно по отношению к ним. Потом я решил исполнить детскую мечту и пошёл на кастинг в один сериал. Я прошёл... Что ты смеёшься? — Джаред, ты - актёр? — я заливаюсь хохотом. Он легонько толкает меня в бок рукой и закатывает глаза: — Эй, между прочим, получилось неплохо. — Лаадно, рассказывай дальше, — глубоко выдыхаю, пытаясь перестать смеяться. Чувствую, что атмосферы легкости вернулась, мы снова прежние Джаред и Эйприл. Он снова закатывает глаза, но продолжает: — После сериала мы с моим братом решили организовать свою группу. Как раз заработали денег на это. Много репетировали. Пытались найти студию. Басиста в группу. Потом ещё раз много репетировали. Писали музыку, ушли с головой в творчество. И вот, спустя почти год, у нас через две недели будет первый концерт. Кстати, концерт будет в том районе, где мы с тобой познакомились, где была автошкола. — Это специально? — Нет, но я вспоминал о тебе в тот день, когда нам сказали название клуба. — Ты часто меня вспоминал? — шепотом произношу, заглядывая в голубые глаза. — Чаще, чем следовало. — Я тоже, - почти беззвучно отвечаю, положив голову обратно ему на плечо. Он плавно водит рукой по моей спине. Тепло и уютно: как дома, хоть мы и сидим где-то на горе, нас обдувает прохладный ветер, а солнце уже уползло за горизонт, медленно уступая темноте.