Избушка в лесу

      Проснулся на этот раз Тилль от острого запаха огня. Людям не услышать этого, но пламя пахнет особенно остро и отвратительно. Потому многие животные слышат пожар раньше своих хозяев. По запаху. Сначала Тилль подумал, что ему померещилось. Поэтому собирался было закинуть руку обратно на сопящую Кристину и продолжить спать. Но явственный запах дополнился громким гулом, не пламени, пока ещё нет. А чем-то, что очень походило на голос недовольной толпы. Тилль хорошо помнил этот звук с самого детства. Сна не осталось ни в одном глазу. Вскочив с кровати, людоед бросился к окну, вперив взгляд в предрассветную темноту. От такого ещё полное брюхо отозвалось болью, но Тилль проигнорировал неприятные ощущения. Сначала он не увидел ничего, но, когда глаза привыкли к тьме, он явственно разглядел впереди, за стволами деревьев маленькие огоньки. И вздрогнул. Это были факелы. В голове тут же пронеслись сотни мыслей. Как нашли? Когда заметили и каким образом смогли проследить за ним так, что он ничего не услышал? Сколько там разозленных людей, и какое у них оружие? Но все эти мысли моментально выветрились, едва Тилль вспомнил про ту, кто сейчас безмятежно спала в его кровати. Кристина. Какая разница, что случится с Тиллем, но вот девушка была в опасности. Раз людоеда и вправду нашли, то не пожалеют ни его, ни любимую. Тилль усилием воли подавил в себе панику. И подошёл к кровати, легонько тряхнув Кристину за плечо.       - Крис, вставай. Вставай, скорее. - та недовольно засопела, но открыла глаза и повернулась к Тиллю.       - Ты чего? - Голос у неё был ещё слабым после сна, и вышло лишь тихо пробормотать, жмурясь от упавшего из открытых занавесок лунного луча.       - Нас, кажется, нашли. - Одной только этой фразы хватило, чтобы Кристина моментально осознала всю серьёзность ситуации. И вскочила, собираясь мгновенно сорваться с места.       - Нашли. Но что же... Как... Что нам делать? - Кристиана была готова едва ли не заплакать. Она метнулась от окна к Тиллю, вцепляясь тому в руку. А что мог Тилль? Сбежать - так догонят. С полным желудком людоеду далеко не убежать, а уж с Кристиной - тем более. Спрятаться негде. Оставалось только сражаться. Не отвечая, Тилль отстранил испуганную девушку, подошёл к двери и накинул на неё тяжёлый засов. Окна он тоже потянулся захлопнуть ставнями, как вдруг раздался звон стекла. Кристина отпрянула от окна, смотря на лежащий булыжник. Началось - понял людоед. Пришло время расплачиваться за грехи. Но он-то ладно, но вот позволить тем, кто уже стоял за дверью, покалечить свою любимую Тилль не может. В эту секунду он вдруг остро почувствовал тот самый гнев, что зажегся в нем ещё в первое нападение на девушку. Гнев на тех, кто смеет хотя бы смотреть на Его собственность.       - Нам придётся оборонятся? - Севшим голосом зашептала ему Кристина. И у Тилля екнуло в груди.       - Не тебе. - Он взял руку любимой. А потом, вспомнив, бросился к шкафу и вытащил оттуда оставленный охотником арбалет. Тилль починил его и даже сделал несколько стрел. Кто же знал, что эта вещь так скоро им пригодится.       - Но это не помешает. Держи. В случае чего - стреляй. И не жалей никого, слышишь. Эти люди с удовольствием отправят тебя на тот свет. Если со мной что-то случится... - Тилль сбился, услышав, как что-то опять стукнулось в стекло. Шум снаружи все нарастал, и вскоре можно было услышать отдельные голоса. - Если случится - то убегай. Не рискуй ради меня.       Кристина вздрогнула при этих словах. Хотела было отрицательно завертеть головой, сказать, что никогда не бросит Тилля. Но тут раздался грохот. И затрещала дверь.       - Точно говорю, он там! Я его слышал.       - Убить суку! Вельс верно говорил, это та тварь, что половину деревни перетаскала.       - Поджигай, Вельс! Отомстишь ублюдку.       - Ломайте дверь, пока не ушёл!       Раздались явственные крики, среди которых Тилль разобрал голос того самого охотника, которого отпустил по просьбе Кристины. В этот момент Тилль уже сто раз проклял свое сердце, что поддалось на просьбу. Надо было откусить мерзавцу голову, а теперь охотник привёл товарищей. Тилль выпустил когти, встав напротив двери, и приготовился атаковать. Засов скрипел при каждом ударе, угрожая вот-вот сорваться, и Тилль собирался, едва только толпа попробует ворваться, дать достойный отпор. Сейчас он был и впрямь похож на людоеда, заметила Кристина. Ничего человеческого не было в этой огромной, жуткой фигуре с всклокоченными волосами, разинутой в оскале пастью и ужасными, горящими глазами. Невольно, девушка вспомнила их первую встречу. Тогда Тилль показался ей таким же ужасным. Но в тот момент он был скорее весел, чем зол, предвкушая ужин. А сейчас, сейчас он был страшен. Но все ещё любим. Кристина твёрдо решила любой ценой спасти любимого. Что стоит жалкая жизнь девчонки, особенно, такой, как она. Нет, из них двоих, именно Тилль должен выжить.       А в следующий миг замок не выдержал. Дверь распахнулась, ударившись о стену. В косяк с жутким хрустом вонзилось лезвие ржавого топора, которым, видно, и ломали дерево. Тилль едва успел пригнуться, уклонившись от острия. А потом откинул одного из нападавших, хорошенько приложив головой. Увернуться, ударить, увернуться, ударить - все слилось в цветную карусель из мелькающих силуэтов и отблесков факелов. Кто-то попытался метнуть огонь в крышу, но людоед вырвал факел, уже бросая его в следующего нападающего. Сзади вскрикнула Кристина, и над головой просвистел арбалетный болт, судя по воплю из толпы - все же нашедший свою цель. Стрелять девушка не умела, но страх и опасность придали сил.       Продолжаться так долго не могло. Кристина мешалась под ногами, пока Тилль пытался оградить её от мелькающего оружия. Чей-то меч полоснул по рёбрам, не глубоко, но больно. Тилль на секунду замешкался, и стало поздно. Кто-то из крестьян успел оглушить людоеда сильным ударом так, что у Тилля потемнело в глазах. Под визг Кристины он осел на колени, из последних сил оскалив зубы. Но руки скрутили, выворачивая из суставов. А потом один из людей накинул людоеду на шею удавку, чтобы не дать укусить. Где-то сзади метнулся знакомый тонкий силуэт со светлыми волосами. А потом все погасло. Последней мыслью, промелькнувшей в голове, была мысль о Кристине, которая надрывно кричала где-то в темноте.       Кристина и впрямь металась рядом, выронив из рук арбалет. Кто-то перехватил её, сбив с ног, но девушка вывернулась и бросилась к потерявшему сознание Тиллю с диким криком.       - Не смейте! Не трогайте его! Не трогайте Тилля! – Кристина, с расстрепанными волосами и срывающимся голосом, была оттеснена назад, за спины стоящих людей. Из толпы послышался смех, и девушка увидела, как какой-то мужик пнул безжизненного людоеда носком сапога. Этот поступок разъярил Кристину, приведя в бешенство. Как смели они издеваться над Тиллем, с гоготом окружив поверженного хищника. Будь Тилль в сознании, эти люди не были бы такими смелыми. Кристина сжала зубы до скрипа. И вдруг бросилась к смеющимся крестьянам, изо всех сил оттолкнув одного из них от распростертого на земле любимого.       - Тилль! Очнись, пожалуйста! – Её оттащили, кто-то схватил за шкирку, она не видела, кто именно. Кристина вообще ничего не видела, кроме Тилля. Такое отчаяние застилало ей глаза, что она была готова рыдать, выть от ужаса. Она просто не понимала, как это могло произойти. Тилль ведь такой сильный, такой мужественный. И вот, его поймали, будто дикого зверя, накинув на шею собачью удавку. Может, другой бы на месте Кристины и радовался бы, обретя свободу. Но для неё жизнь с Тиллем не была пленом, совсем наоборот. И осознать, что эта жизнь закончилась, она не могла. Не могла и не хотела, царапая держащего её мужчину и воя, просто завывая в голос.       - Слыш, Рих, да она придурошная какая-то! Чё с ней делать, а? Она мне все руки разодрала. - Кристине заткнули рот широкой грязной ладонью, которую она тут же попыталась укусить, впрочем, не рассчитывая на остроту своих зубов. Но это она точно переняла у Тилля, что часто скалил клыки, будучи в гневе. Девушку встряхнули, а тот, кто держал, зашипел и отдернул руку.       - Дикарка! - Невидимый человек на секунду отпустил её, но Кристину крепко схватил кто-то другой, низкого роста, но недюжинной силы. Потом ей заткнули рот удушливо пахнущим платком, не дав сказать ни слова       - Вы точно уверены, что она вообще человек? Может, её тоже, того? - Голос у этого человека был задорным и весёлым, а вот фраза его повергла Кристину в ужас, и она отчаянно замычала сквозь ткань, пытаясь выкрутиться из стальной хватки.       - Да не похожа вроде. - Лениво протянул кто-то неприятно-визгливым тоном. Секундой позже Кристина увидела обладателя этого голоса. С торчащим во все стороны ёжиком волос и нахальной ухмылкой. Почему-то к нему девушка лишь при одном взгляде почувствовала искреннюю ненависть. Никакие попытки выбраться не удавались, и Кристина изнывала от волнения, пытаясь разглядеть в подступающих рассветных сумерках окруживших Тилля людей. Те сновали, не давая рассмотреть, что же произошло с людоедом. Жив он или уже... Кристина всхлипнула, совсем тихо, чтобы не дать остальным расслышать этого надрывного, по-животному жалкого звука. Державшие его люди ещё о чем-то переговаривались, а потом лёгкую тушку девчонки просто поволокли по земле, не давая и сопротивляться. Но Кристине уже было все равно. Лицо царапнула ветка, а она даже не дернулась, бессильно уронив голову. Если Тилль мёртв, то какая разница, что сделают с ней. Все равно. Все равно...       Пока её волокли, о чем-то громко то ли споря, то ли шутя, она не вслушивалась, в голове у Кристины мелькал ворох мыслей, из которых она никак не могла собрать единое. То она вспоминала вмиг изменившееся лицо людоеда, когда тот заслонил её от толпы. С этим воспоминанием пришло и другое. Визит охотника и томительные часы у кровати Тилля. Вот странно, тогда Кристине было страшно умирать. Когда её избивали, протаскивая за волосы по полу. А теперь наступило безразличие. Будто что-то оборвалось внутри. Неужели, Тилль и правда так много для неё значил? Но когда панический страх успел перерасти в нежную любовь? Да и разве такое возможно? Разве это нормально, любить того, для кого ты, собственно, являешься едой? Но за все время, что она жила в избушке людоеда, кроме, пожалуй, самой первой встречи, Кристина ни разу не замечала хотя бы одного голодного взгляда в свою сторону. Было ли это своеобразным благородством лесного монстра? Или и впрямь, любовью? Очень хотелось надеяться, что вторым. Потому что чувства, которые испытывала к Тиллю Кристина были искренними. Пусть они выросли на почве из жалости к лишённому какого то ни было выбора существу. Но жалость вовсе не была основополагающей, нет. Кристина и впрямь любила, настолько чисто и крепко, насколько хватало её маленького, но очень горячего сердечка. Изо всех человеческих сил.       - Маришка, открывай! - Тем временем, пока Кристину едва тащили ноги, её уже куда-то приволокли, крепко держа, чтоб не сбежала. Тот самый парень с надменным лицом забарабанил в дверь, так что та была готова слететь с петель, пока хозяйка домика не распахнула её, неодобрительно глядя на собравшуюся компанию.       - Совсем сдурел, Круспе? Ты гляди, если дверь мне выбьешь, я ж тебя её собственноручно вставлять заставлю. - Хозяйкой оказалась маленькая, но бойкая старушка с абсолютно седыми, белыми волосами. Она придержала дверь сухонькой ладонью, быстро и цепко бросив взгляд на Кристиана. Тот не пошевелился, лишь крепче сжал руки в кулаки, отвечая ей таким же острым взглядом.       - Ничего с твоей дверью не будет, старая. Лучше об этой вот позаботься. - Парень толкнул Кристину в плечо, отчего очки у той едва не слетели с носа. Старушка молча подошла поближе, потом протянула руку и крепко взяла девушку за подбородок, заставив поднять голову. Какое-то время вертела и так, и сяк. Потом нахмурилась, и губы её недовольно поджались.       - Вы кого ко мне привели, идиоты? На ней метка твари за милю видна. Хотите беду накликать? Возвращайте, откуда взяли. - Она зашипела на дернувшуюся девчонку, что задрала вверх голову, презрительно смотря на старуху.       - Сами знаем. Потому и привели, забирай. И смотри, чтоб не сбежала. - Названный Круспе скривился. Потом повернулся и вслед бросил:       - А то не посмотрю, что ведьма. Пойдёшь ты по миру, если не на костёр. Пусть Пауль с Оливером сторожат.       Старушка удивительно крепко для тонких рук ухватила дернувшуюся Кристину за локоть, плюнув на землю. Потом зыркнула на двоих, что остались из всей компании. Подростки неуверенно помялись, оглядываясь на уходящего то ли товарища, то ли командира. Но вошли за седовласой женщиной в дом.       - Садись. - Бросила та Кристине, кивая головой на лавку. Высокий, названный Оливером, встал у двери, прислонившись к косяку. А второй паренек шустро хлопнулся рядом с Кристиной и принялся нетерпеливо крутиться на месте, суча ногами, и то и дело бросая взгляды на девушку. Наконец, Кристина не выдержала молчания.       - Откуда вы знаете? - Из пересохших от крика губ вырвался шёпот, но он был услышан. Старушка небрежно повернулась, но не ответила, чем-то шурша на полках ветхого шкафа.       - Откуда вы узнали про Тилля? Ответьте! - Кристина повысила голос, чего раньше никогда не делала. Наверное, у людоеда научилась. Раньше девчонка и глаз поднять не смела. Но время, проведённое в лесной избушке, повлияло на характер. Закалив его. И теперь уже девушка не боялась говорить громко. Женщина же только усмехнулась, не обращая на этот гнев ни малейшего внимания.       - Он тебя кусал? - Вдруг спросила она, неспешно протирая какие-то склянки. - Людоед?       Кристина нахмурилась, не понимая, о чём она говорит. Неосознанно она поднесла руку к шее, будто намеревалась пригладить привычным жестом торчащие во все стороны волосы.       - Нет. - Она отдёрнула ладонь, словно испугавшись, что кто-то увидит давно сошедшие следы поцелуев, что оставлял в вечернем нежном безумии ему Тилль. Старушка отложила посуду и неожиданно резко наклонилась к Кристине. Цепкие её пальцы ухватили ворот рубахи и оттянули её, обнажая синевато-красный отпечаток на бледной коже, будто полукружья чей-то огромной челюсти, что немного прикусила нежное плечико, оставив этот явный след острых зубов. Кристина разглядела его и вздрогнула, отодвигаясь, чтобы вырваться из вцепившейся в шиворот руки. Неужели, это Тилль тогда так постарался? Увлекся и нечаянно укусил? А Кристина и не заметила тогда этого, будучи слишком увлеченной происходящим.       - Они любят оставлять свои метки. Чтобы чужие знали, что человек принадлежит им. Да и не выглядишь ты, как жертва чудовища. - Женщина усмехнулась, вызвав этим бурю эмоций у Кристины.       - По-моему, это не ваше дело. - Рявкнула она, зло вскинув голову.       - Как раз таки наше. - Встрепенулся человек на скамье. Пауль, вспомнила Кристина. Его звали Паулем.       Он быстро сжал ладони, нерешительно посмотрев на Кристину. При виде следов укуса, что наверняка потом срастутся в бледный шрам, этот тип вздрогнул, а на лице его появилось жалостливое выражение. Он придвинулся ближе, будто хотел порывисто коснуться Кристины, но та брезгливо отстранилась. Ещё не хватало, чтобы её тут разглядывали и трогали, будто экспонат.       - Слушай, я понимаю. Ты напугана, тебе страшно. Но поверь, тебя больше никто не тронет. Этого монстра тут нет. Ты в безопасности. Мы тебе поможем... - Пауль продолжал самозабвенно разглагольствовать, махая в воздухе рукой и не замечая, как при каждом его слове все сильнее сходились брови на переносице Кристины, и все хитрее улыбалась старушка. Наконец, Кристина не выдержала. И грубо оборвала парня.       - Не нужна мне помощь! Катитесь вы к черту со своей помощью! Тилля мне верните!       От этих слов рот Пауля открылся, да так и остался в открытом состоянии, словно того на месте разбил паралич. Он глупо хлопнул глазами и непонимающе обернулся к своему другу, молчаливо стоявшему у двери. Тот лишь пожал плечами, растерянно переглянувшись.       - Но как же чудовище... - Пролепетал Пауль, вызвав этим очередной приступ раздражения у Кристины. Та почему-то сейчас чувствовала себя невероятно злой и готовой едва ли не бросаться на обидчиков возлюбленного, коих она видела в лице этих людей. Словно девушка за проведённое со зверем время сама приобрела звериные черты, отдалившие её от собратьев. Люди Кристину раздражали, бесили, выводили из себя. По сравнению с Тиллем, они ничего не стоили.       - Это моё чудовище. Моё, понимаешь это? Верните мне его. - Кристина ткнула себя пальцем в грудь, медленно привставая со скамейки и нависая над сидящим собеседником. Это она подсмотрела у людоеда, что стремился возвышаться над жертвой, вызывать у неё трепет своим ростом. А Кристина была выше этого парня. Поэтому, когда тот сглотнул и отодвинулся от неё, девушка не сдержала довольной усмешки.       - Тилль вам лично ничего не сделал. Он никого не трогал из вашего поселения. Просто отпустите его, и мы спокойно уйдём. - Кристина почти шипела рубленые, отрывчатые фразы, желая достучаться до этого тупого индивида, что хлопал глазами. Тут сзади раздался тихий дребезжащий смех. Смеялась старушка, держа в руках какую-то склянку.       Кристина выпрямилась, повернувшись к ней. Она уже поняла, что из всех присутствующих лишь эта седая женщина стоила внимания, и лишь она могла помочь ей. Старушка по-птичьи склонила голову на бок и улыбнулась. Потом убрала склянку в стол, и подошла к девушке, что изо всех сил старалась унять нервическую дрожь в руках. Сколько всего случилось с Кристиной за эти сутки. Она была на седьмом небе от счастья вечером, в ужасе ночью, в истерике в сумеречный час и вот - едва не трясется от злости утром. Слишком много чувств для одной маленькой и хрупкой девушки в такой короткий промежуток времени. Она даже не была уверена, что все ещё находится в своём уме после всего, что с ней случилось. И, самое главное, виной этому был не Тилль. Не "страшное чудовище", не " отвратительная тварь ", не " безжалостный хищник ". А люди. Трусливые, глупые, не стоящие и волоса людоеда.       - Вы мне поможете? - Без обидняков, сразу задала вопрос Кристиана. Ей было важно лишь спасти Тилля. А как и какой ценой - это уже отходило на второй план. Почему-то она чувствовала, что эта старушка не так проста, и знает она больше всех остальных вместе взятых. Значит, только на её помощь и была надежда.       - А при чем здесь я? Я всего лишь больная старая женщина, которая тихо доживает свои дни. Мне ли вмешиваться в дела судьбы. - Старушка хмыкнула. Кристина шагнула ближе.       - Вы мне поможете. - С нажимом повторила она, удивляясь сама себе. И когда только в ней успел проснуться этот приказной тон?       - Вы ведь ведьма? - Эта мысль пришла Кристине внезапно, как нечто само собой разумеющееся. Колбы и склянки, сушеная и мертвая гадость, что была развешена по стенам, пучки трав - кто же ещё, если не ведьма. - Скажите им. Скажите, что на них падет кара бога, если они его не отпустят. Скажите, что добром это не кончится. Испугайте их, солгите. Все, что угодно, только пусть оставят Тилля в покое!       Голос девушки сорвался на крик. Старушка покачала головой.       - Они не послушают. Не ложью надо действовать тут. Ищи в себе то, чему люди будут верить. - Она повернулась к столу. Взяла с него что-то, Кристина не видела, что именно. А потом ей в руку лёг пузырек с мутной жидкостью темно-красного цвета, словно вываренная кровь, растворенная в густом мясном бульоне. - Это своему благоверному скормишь. Может, тогда поверят.       - Что это? - Кристина удивлённо подняла бутылочку на свет, смотря сквозь неё на первые лучи восходящего солнца. Те отражались от стекла, освещая лицо человека красноватыми отблесками.       - Лекарство от людоедства. Почти. - Уклончиво ответила старуха, нет, ведьма. Ведьма, что смотрела на девушку переливающимися глазами, в блеске которых нельзя было заметить ни морщин, ни поседевших волос. Только отголосок далёких лет, когда эти сухие руки могли творить колдовство и создавать то, что ужасало и восхищало простых людей. Со скамейки встал Пауль.       - Маришка, простите, но разве это сможет сделать того... Человеком? Разве существует что-то что вообще может превратить людоеда в... И даже, если он станет, то за то, что он сделал, его все равно казнят. Люди не прощают.       - А что он сделал!? Что? - Кристина пристально посмотрела на замершего паренька, что со смутной тревогой взирал на зажатый в чужих пальцах пузырек. - Он лишь хотел жить. И он будет жить. Я об этом позабочусь! А теперь, отведите меня к нему. Не отведете - сама пойду, не удержите.       Пауль сделал порывистое движение, будто собирался загородить дверь. Но потом поник. Взглянул растерянным взглядом на Оливера. И отошёл, пропуская к двери. Кристина повернулась к старухе.       - Спасибо. Прощайте.       - Какое прощайте, - усмехнулась та. - С тобой пойду, непутевая. Уж не знаю, что у тебя получится, но больно на это посмотреть хочу.       Кристина серьёзно кивнула. Крепко перехватила зелье. И, потеснив Оливера, распахнула дверь. Впервые в жизни она оказалась сильнее Тилля. И не могла того подвести. Чтобы не случилось, но она должна была спасти любимого. Спасти. От тех, кого раньше считала своими. А теперь, у неё был только Тилль.