Highly Unusual

Чтобы вернуть хорошее впечатление Натали Мартин о них, Питер отправляет чек в школу, предназначенный для новой системы фильтрации воздуха. Взамен он должен пройти психиатрическую экспертизу. Как и Дерек, который беспокоится, что что-то пойдет не так. — Ты регулярно ходишь на терапию, — указывает Питер. — Ты, наверное, лучше приспособлен, чем я. Дерек фыркает, но, кажется, успокаивается. Помимо психологических оценок, в следующем месяце будут и другие мероприятия. Ужины один на один распределяются на месяц, по вечерам Стайлз будет готовить для них. Питер знает, что Дерек не хочет идти без него. И, честно говоря, Питер чувствует, что он как будто обманывает Дерека, когда будет проводить время наедине со Стайлзом. Но это не значит, что он не хочет этого. К своему ужасу, он обнаруживает, что тоже влюбляется в Стайлза. Часть его взволнована, но по большей части он зол на себя и смущен, потому что как он может чувствовать себя таким образом? Такое ощущение, что он предает Дерека, влюбляясь в Стайлза и не одним способом. Он влюблен в своего племянника, но также хочет, чтобы у Дерека была пара — омега. — Что случилось? — спрашивает Дерек. Питер беспомощно смотрит на него. Он не может ему рассказать. Что бы Дерек подумал о нем, если бы он раскрыл свои чувства? Будет ли Дерек ненавидеть его за это? — Ты пахнешь ужасно, — указывает на него Дерек и притягивает к себе. Питер вздыхает и позволяет ему, потому что он слабый человек, по крайней мере в этом. Дерек сейчас на несколько дюймов выше его, достаточно, чтобы Питер чувствовал себя немного маленьким в такие моменты, когда Дерек прижимает его ближе, и он может уткнутся лицом в шею Дерека. Питер помнит, как он был выше ростом, как он делал это для Дерека, когда тот чувствовал себя подавленным. Это смена ролей, он понимает и не возражает. Быть так близко означает чувствовать тепло Дерека рядом с ним и легкий изгиб его мышц. Его запах тоже наполняет его чувствами, и тело Питера реагирует. И он ощущает, как его член начинает проявлять интерес. Пора сменить тему разговора. Питер отстраняется и говорит: — Мне бы хотелось сделать кое-какие работы вместе с подрядчиками. Ноздри Дерека раздуваются. Он чувствует запах желания? Он вызвал его? Питер отводит взгляд и говорит: — Может быть, они позволят нам снести некоторые стены. — Дерек пристально смотрит на него, поэтому Питер пожимает плечами. — Или я могу пойти один. — Нет, мы должны сделать это вместе, — говорит Дерек. — Столько, сколько сможем. И вот так Питер и Дерек оказываются в старом доме, размахивая кувалдами у стен, чтобы открыть пространство. Первая стена, за которую они берутся, это та, что находится между главной спальней и комнатой рядом с ней. В главной спальне будет достаточно места для кровати, гостиной и ванной комнаты. Дом прочно сделан, и это тяжелая работа — сбить прочную стену. Ближе к концу Дерек снимает рубашку, и Питер достает телефон, чтобы сделать снимок. Дерек ловит его и поднимает брови. Питер пожимает плечами. — Отправляю Стайлзу, — говорит он, и это идеальное оправдание. Дерек медленно улыбается. — Да? Питер смотрит на свой телефон и изучает фотографию, как будто перед ним нет ничего настоящего. Мышцы Дерека напрягаются, когда он размахивает кувалдой, и на фотографии виден тонкий блеск пота на его коже. Трудно разглядеть кусочки краски в его волосах, поэтому Питер делает еще один снимок, увеличенный на лице Дерека, которое раскраснелось после физической нагрузки. Его телефон жужжит в руке, и он открывает текст. Ты пытаешься убить меня здесь? спрашивает Стайлз. Питер может понять. Он смотрит на Дерека и чувствует то же самое. — Иди сюда и помоги мне, — говорит Дерек. — Это не бесплатное шоу. — Жарко, черт возьми, — ворчит Питер, убирая телефон. Ни одного из подрядчиков нет на этом этаже, поэтому он снимает свою футболку с v-образным вырезом и использует ее, чтобы вытереть потное лицо. Он слышит звук камеры. Когда он смотрит, Дерек возится со своим телефоном. — Не посылай ему этого, — говорит Питер, внезапно смущаясь шрама, который тянется по одной стороне его шеи к груди. Дерек усмехается. — Око за око. — Это не имеет смысла — это означало бы получить фото Стайлза. — Без разницы. Ты выглядишь сексуально. Питер подходит, смотрит на телефон Дерека. — Ты хотя бы сфотографировал мою хорошую сторону? — Все твои стороны хорошие, — уверяет его Дерек. Питер бросает на него взгляд, который, как он надеется, адекватно показывает его недоверие. — Если ты не хочешь, чтобы я ее отправлял, я не буду, — говорит Дерек. Он поднимает трубку и показывает Питеру фотографию. — Но посмотри. Ты великолепен. — Это мое сомнительное лицо, — бормочет Питер, но пытается взглянуть объективно. Шея у него мощная, плечи широкие. Если не обращать внимания на шрамы, у него хорошее описание. Он не такой гладкий, как Дерек, но… — Ты великолепен, — снова говорит Дерек, на этот раз мягче. Более честно. Сердце Питера переворачивается. Он тяжело сглатывает. — Хорошо. Продолжай. Дерек улыбается и нажимает «отправить». Питер напряжен, ожидая ответа Стайлза. Он знает, что Дерек красив, что ему даже не сравниться. Но Стайлз никогда не смотрел на него, никогда не говорил ничего, что заставило бы его думать, что он не находит его привлекательным. На самом деле все наоборот. До сих пор. Оба телефона вибрируют одновременно. Стайлз прислал им одно и то же сообщение. Ты делаешь меня мокрым. Дерек и Питер затаили дыхание. Это самая откровенно сексуальная вещь, которую Стайлз когда-либо говорил им. Питер смотрит на Дерека и видит, как вспыхивают глаза его племянника. Дерек рычит низко в горле, и этот звук вызывает шок от желания в теле Питера. Дерек смотрит на него, раздувая ноздри. На этот раз ошибиться невозможно. От Питера исходит сильный запах возбуждения, и Дерек это знает. — Ну, — говорит Питер, но больше ничего не может придумать. Во рту сухо, сердце колотится. Дерек втягивает воздух и медленно его выпускает. Потом он улыбается. — Он совершенство. Питер смеется, облегченно кивает. — Так и есть.

***

— Здесь пахнет течкой, — жалуется Эрика. Она открыла дверь, но не хочет закрывать ее за собой. — Стайлз, это ты? Стайлз уже покраснел от просмотра фотографий Питера и Дерека, но теперь он краснеет сильнее. — Извини. — У тебя начинается течка или ты просто возбужден? — спрашивает Кира. Стайлз оборачивается и прячет свое разгоряченное лицо подушкой. — Возбужден, — говорит Эрика. — Как поживаешь, Кира? — Могло быть и лучше, — отвечает она. Когда Стайлз снова поднимает голову, он видит, что Эрика и Кира обнимаются. Он вздыхает. Кира не очень хорошо справляется, пока история с беременностью и вязкой не улажены. Она отказалась от всех своих ухажеров. Все в школе уже знают об этом, но не знают почему. Пока только Эрика знает, кроме Стайлза и Натали, и Эрика оказалась хорошей подругой. Она не произнесла ни слова. — Так что же тебя так взволновало? — Эрика спрашивает Стайлза. Он не хочет делиться фотографиями, поэтому говорит другое, что его заводит. — Питер и Дерек работают над нашим домом. Они делают логово. У меня все виды омега-инстинктов работают сверхурочно из-за этого. Кира бросает на него понимающий взгляд. Стайлз пожимает плечами. Только потому что фотографии горячие, не значит, что и логово тоже. В дверь постучали. Эрика открывает его и отступает, когда видит, кто это. — Кира? — Говорит Натали. — Пойдем со мной в кабинет. У тебя гости. — Кто? — вставая, спрашивает Кира. Натали улыбается. — Вот и увидишь. — Звучит многообещающе, — бормочет Стайлз, когда Кира следует за Натали. — Как ты думаешь, кто это? — спрашивает Эрика. Стайлз пожимает плечами. — Может быть, это ее мама? Или это может быть… Ты знаешь кто. — Волан-де-Морт? — Сухо спрашивает Эрика. — Нет, — засмеявшись, отвечает Стайлз. — Я имею в виду Эллисон. — Ты думаешь, Натали позволила бы ей войти сюда? — с сомнением спрашивает Эрика. — Может быть? Эрика вздыхает. — Как бы не было весело гадать, мы можем просто подождать и посмотреть. А теперь расскажи мне о своих обедах. Кто в расписании? — Дерек первый, — говорит Стайлз. — Вообще-то, завтра вечером. Потом Питер через три дня, потом через три дня после него у меня Девкалион. — Слава богу, мы их рассредоточили, — говорит Эрика. — Я не могу представить, как готовлю ночь за ночью. Стайлз смеется. — Тогда тебе лучше найти альфу, который любит готовить. — Ненавижу кулинарное искусство, — говорит Эрика. — Я дважды провалила этот урок. Единственная причина, по которой я прошла его в прошлом году, потому что Мейерс сжалился надо мной. — Что ты делаешь на ужин? — спрашивает Стайлз, искренне удивляясь. Если она так плоха, как говорит, ей лучше выбрать что-нибудь попроще. — Я делаю макароны с сыром, — говорит Эрика. Стайлз фыркает со смехом. — На самом деле? — Немного дижонской горчицы, немного острого соуса, и вкус такой же как в ресторане! — защищается Эрика. — А что ты делаешь такого замечательного? Это напомнило ему. Он берет телефон и отправляет СМС своим альфам. Какая твоя любимая еда? — Я скажу тебе через минуту. — Натали знает, что ты общаешься с ними? — спрашивает Эрика. Стайлз прикусывает губу. — Она, наверное, поняла это. Но она не забрала мой телефон, так что. — Он пожимает плечами. — У тебя есть номер Девкалиона Блэквуда? — Невинно спрашивает Эрика. — Вообще-то, нет. — Его телефон гудит. Дерек присылает спагетти болоньезе, а за ними быстро следует все, что ты хочешь приготовить. Стайлз закатывает глаза, прочитав ответ Питера. — Очевидно, я делаю спагетти болоньезе и лазанью моей мамы. — А что ты делаешь для Девкалиона? — Эрика спрашивает. Стайлз пожимает плечами. — Я что-нибудь придумаю. Взгляд Эрики не произвел на него впечатления. — Хорошо. Он оборотень, наверное, любит стейк. Рер*. Эрика вздыхает. — Интересно, любит ли он макароны с сыром? — Я могу спросить у него, — говорит Стайлз. — Вообще-то… Я, наверное, скажу ему, что он мне не нравится, за ужином. — Зачем так долго ждать? — спрашивает Эрика. — Я обещал отцу, что не буду делать этого слишком рано. Я сказал, что сначала познакомлюсь со всеми моими поклонниками. Но… Мне нравятся только Питер и Дерек. Так что. — Он пожимает плечами. — Ты же знаешь, что не можешь выбрать их обоих, верно? — Мягко спрашивает Эрика. Стайлз вздыхает и трет лицо. — Черт. Я знаю, хорошо? Я просто… Они оба такие классные. — Ну, у тебя есть время до конца сезона. — Месяц, — категорично говорит Стайлз. — Этого времени недостаточно, чтобы решить, с кем я хочу быть всю оставшуюся жизнь, — особенно когда он не хочет выбирать между ними. — Только так, — говорит Эрика. Дверь открывается, и входит Кира, сияя. Она не произносит ни слова, пока дверь не закрывается и не запирается, а затем она плюхается лицом вниз на кровать и визжит в подушку, пиная ноги. Стайлз и Эрика обменялись улыбками. Кира внезапно садится. — Мы с Эллисон становимся парой! — Что? — Спрашивает Эрика, широко раскрыв глаза. — Как? — Стайлз задает вопрос, который, по его мнению, более уместен. Кира возбужденно хлопает руками. — Ее мама и папа разводятся, и ее отец полностью на нашей стороне. Он получил полный контроль над компанией, он следит, чтобы Эллисон получала доход, и он хотел купить нам дом, но Эллисон и я, просто посмотрев друг на друга, поняли, что мы не хотим, чтобы Крис жил один, поэтому мы будем жить с ним, чтобы он мог быть рядом со своим внуком. И надо было видеть его лицо, когда Эллисон сказала — «твоим внуком», он был так счастлив! Кира вскакивает и обнимает Стайлза, затем притягивает к себе Эрику. Теперь Кира плачет слезами счастья, и Стайлз не далеко от того, чтобы сделать то же самое. — Я думаю, у нас может быть счастливый конец, — тихо говорит Эрика и зарывается лицом в шею Киры. Да, может, думает Стайлз.

***

Они не одни, не совсем. Отец Стайлза в дальнем углу, в кресле, исполняет роль сопровождающего. Дерек не уверен, как он к этому относится. Семья, стая, должны быть вместе. — Ты сможешь провести время со своим отцом сегодня вечером? — спрашивает Дерек Стайлза. — Немного, — говорит Стайлз — Сколько еды ты приготовил? — спрашивает Дерек. — На троих хватит? — Хм, больше похоже что на армию, — говорит Стайлз. — Я никогда раньше не кормил оборотней, поэтому не был уверен в размерах порций. Дерек наклоняется. — Пригласи своего отца поесть с нами. Стайлз моргает, и на его лице появляется широкая улыбка. Он поворачивается к отцу. — Папа! — он зовет и предлагает ему подойти. — Ты можешь поесть с нами! Шериф поднимает брови, когда подходит к столу. — Тебя это устраивает, Хейл? Стайлз тычет в него. — Это была его идея, папа. — Вот как, — говорит он. Он садится и долго смотрит на Дерека. — Тогда благодарю вас. Дерек кивает. — Не стоит благодарности, — неловко, он ищет, что сказать. — Можете звать меня Дерек. Шериф вздыхает. — Полагаю, вы можете называть меня Джоном. — Папа! — Что? — Джон невинно спрашивает. — Итак, что у нас на ужин? — Спагетти болоньезе, — говорит Стайлз. — Это любимая еда Дерека. — Хм, — говорит Джон. Дереку интересно, что это значит. — Тогда давайте поедим. Первый укус заставляет Дерека застонать. Соус практически тает на языке. Конечно, это не тот рецепт, что у его отца, но он почти такой же хороший. — Это потрясающе, — говорит Дерек. Стайлз удовлетворенно улыбается ему. — Спасибо. — Он прав, малыш, — говорит Джон. — Хорошая работа. Стайлз подмигивает ему и показывает пальцем пистолеты, и это так смешно и мило, что Дерек беспомощно улыбается. После этого Джон бросает на него знающий взгляд и расслабляется, как будто ждет именно этого. Может, он поймет, что Дерек думает о Стайлзе. Может, он просто хотел, чтобы Дерек выставил себя дураком. — Ты научился готовить у своего отца? — Дерек спрашивает Стайлза. Джон фыркает. — Его мать была поваром в семье. — Да, мама многому меня научила, — говорит Стайлз. — Но в школе я узнал еще больше о кулинарном искусстве, — он облизывает свои губы. — Мама умерла, когда мне было десять. — Прости, — говорит Дерек. Он не знает, каково это — потерять родителя. Это должно быть болезненно. — Она была омегой? — Нет, она была бетой, — говорит Джон, как вызов. — Я альфа, но одна бета мне нравилась больше всего на свете. Чушь собачья, что Альфы могут быть счастливы только с омегами. — Да, сэр, — говорит Дерек, не совсем понимая, что пытается сказать Джон. Он запутался. -Папа, — говорит Стайлз, смущение волнами поднимается от его кожи. Джон машет вилкой. — Я просто говорю правду. — Верно, — говорит Стайлз. — И омеги тоже должны любить кого хотят, но закон говорит, что мне нужно спариваться с альфой. Это тоже чушь собачья. Но мне нужны эти альфы, так что это спорный вопрос, не так ли? Дерек склоняет голову над фразировкой Стайлза, пытаясь извлечь из нее более глубокий смысл, но он застревает на том, насколько несправедливым Стайлз считает закон. — Если бы у тебя был выбор, ты бы предпочел быть с другой омегой? Или бетой? Джон поднимает бровь на Дерека. — Тебя это действительно волнует? Дерек хочет зарычать, но проглатывает. — Конечно. Джон сидит, задумчиво нахмурившись. Стайлз вздыхает. — Я думал об этом, долго, потому что я слишком все анализирую, и я хотел быть уверен, ты понимаешь? И я пришел к выводу, что я могу влюбиться в кого угодно, независимо от их ориентации или гендерной презентации или… Что-нибудь еще. Но меня больше всего привлекают альфы. Он улыбается. — Двое альф в частности. Дерек кивает. — А как насчет тебя? — Спрашивает Стайлз, бросая вызов взгляду. Джон смеется. — Сын. — Это справедливый вопрос, — говорит Дерек. Он пожимает плечами, думая об этом. Он всегда предполагал, что будет связан с омегой, если вообще будет связан, но в последнее время у него были… Мысли. Чувства. И он уверен, что может любить альфу так же сильно, как омегу. — Я просто думаю, что это зависит от человека, для меня. Стайлз наклоняется вперед, его локти на столе. — Ты думаешь, что сможешь полюбить альфу? — Определенно, — говорит Дерек. — У тебя когда-нибудь были отношения с альфой? — Сынок, я не хочу об этом слышать, — говорит Джон. Дерек фыркает от удовольствия. — Что? Папа, мы узнаем друг друга получше, — говорит Стайлз, чуть не опрокидывая стакан. Он успокаивает его и продолжает говорить. — Это разговор во время свидания! Джон смотрит на него ровным взглядом. — Ты хочешь, чтобы я вернулся в угол, чтобы вы могли провести свидание? — Нет! — говорит быстро Стайлз. — Мы можем поговорить о чем-нибудь другом, — предлагает Дерек. — Что у нас на десерт? — Джон спрашивает. — Лаймовый пирог, — говорит Стайлз. — Можешь взять маленький кусочек. — Это любимый пирог Питера, — говорит Дерек Стайлзу. — Мне он тоже нравится. — Какой твой любимый? — Джон спрашивает. — Просто чтобы мы знали. — Ты, наверное, никогда не слышал о таком, — бормочет Дерек. — Теперь мне стало еще интереснее, — говорит Стайлз, наклоняясь. Дерек пожимает плечами. — Штоллен. Это немецкий кекс или что-то вроде хлеба? В нем марципан. Моя бабушка делала его, а я его не ел уже много лет. — Я запомню это, — говорит Стайлз с улыбкой. — Может быть, когда-нибудь я тебя удивлю. — Рождество. Обычно его едят на зимних каникулах. — Я думал, рожденные волки празднуют солнцестояние? — Джон спрашивает. — Моя бабушка была человеком, — говорит Дерек. — Мы празднуем Рождество и языческие праздники. — Она приняла укус? — Стайлз спрашивает. — Она не хотела, — говорит Дерек. — Мой дедушка уважал это. — Мне нравится быть человеком, — тихо говорит Стайлз. — Это нормально? — Лучше бы так и было, — говорит Джон, почти рыча. Дерек улыбается. — Ты совершенен, такой, какой есть. — Ты чертовски прав, — говорит Джон, и теперь он звучит удовлетворенным. Стайлз сияет для них двоих.