Fucked Sims 4

В общежитие Чимин влетает злой и заведенный как чёрт. Вещи попадавшиеся под руку летели в разные стороны, а пол трясся под тяжёлым шагом. Ещё не зажившие костяжки пальцев вновь были сбиты о ближайшую стену, а голос сорван от долгих яросных криков. Со стороны походило на приступ гнева самого Сатаны. Вскоре злость перетекла в осознание и болезненые рыдания. Осознавая свою вину парень плакал от беспокойства, вновь и вновь порываясь что-нибудь разбить. От Джина и Чонгука небыло совершенно никаких вестей. По прошествии часа все уже были не на шутку взбудоражены. Постоянное наеручивание себя и переживание сыграло свою роль. Тогда Чимин едва не сорвался вновь. В очередной раз стукнув по стене кулаком и поняв, что не может справиться со своими эмоциями, Чимин наплевав на все стремительно направился на кухню. В их доме небыло алкоголя в знак солидарности с Паком и поддержки. Вроде как. Но парень не был придурком и прекрасно знал, куда парни спрятали все стратегические запасы. Не слишком надёжно было сложить все бутылки за холодильником. Бутылка виски тяжестью ощущалась в руке. Когда Чимин открывал её он почти не думал. Все эмоции и чувства смешались, превратившись в какую-то мазню из ощущений. И это чертово виски казалось единственным лекарством, способным заглушить все мысли в голове. Можно попрощаться со значком в 25 дней без алкоголя. Так ничтожно мало, но так чертовски много для самого Пака. Но сделать даже малюсенький глоток не удаётся. Юнги вырывает из рук младшего бутылку и ошалелыми, заплакаными глазами пялится в упор. — Не надо! — отчаянно умоляет Мин, всхлипывая. — Прошу, не надо! Помутнившимся взглядом Чимин смотрит на такого маленького и сейчас особенно хрупкого парня, с трудом осознавая, что этот человек старше на целых два года. Такой беззащитный, умоляющий, испуганый, жажущий… Есть два способа заглушить вопли страха в голове. — Где всё? Заткнуть их голоса алкоголем… — Ушли разбираться с менеджерами. Или… — Я хочу тебя. Перекричать их вой стонами наслаждения. Чимин не знает, согласен ли был Юнги на это спонтанно предложение или нет. Не помнит, сопротивляться ли парень, когда Пак всел его в свою комнату не отрываясь от солёных припухших губ. Не может сказать точно, был ли он нежен или излишне груб. Наверняка Чимин знает только то, что когда он очнулся, Юнги громко выстанывал его имя, по впалым щекам старшего скатывались горькие слезы, а тонкий длинные пальцы безжалостно исполосовывали спину ногтями. — Я люблю тебя. — словно в бреду шепчет старший в самое ухо, как очень очень давно. — Всегда помни, Чимин. Я люблю тебя. У Пака внутри взрываются звезды, рождая сверхновы и чёрные дыры. В глазах Юнги слезы и столько безграничной любви, что хватило бы на весь мир. И они, двое идиотов, запутавшиеся в себе и в друг друге — впервые за долгое время занимались любовью. Так хотелось верить в лучшее. А внутри только фейерверки галактик и смятые конфетные фантики.