August wave

      От мыслей Чимин, конечно, никуда не мог деться первые пару часов, особенно, когда начали прибывать люди, лишь часть из которых он знал по школе. Ему было жарко от волнения, немного тяжело дышать, хоть они и выпили соджу перед началом, а потом продолжили понемногу, переходя из одной комнаты в другую. Везде играла громкая музыка, людей становилось все больше, при том что вскоре было уже непонятно, откуда они берутся, как будто появлялись сами собой. Выпивка и веселье вокруг кружили всем голову.       В какой-то момент Хосок пропал из поля зрения Чимина, а Чонгук методично обходил дом, вполглаза следя за всеми — он вроде бы заботился о том, чтобы гости вели себя относительно прилично и ничего не сломали, но при этом никому ничего не говорил и даже подначивал. На улице начало темнеть, и часть подростков вывалилась на задний двор, чтобы устроить там битву водяными пистолетами, кто-то принес целый пакет, половина из которых оказалась наполнена алкоголем. Чимин не рискнул выйти туда к ним и смотрел через большое окно во всю стену в гостиной, смеясь и попивая что-то из пластикового стаканчика. Как и обещал, Юнги был рядом и тоже смеялся над людьми снаружи, особенно когда туда чисто случайно попал Хосок и оказался весь мокрый. Ничего не понимая, он с обреченно-счастливым лицом помахал им, а они ему, и посмотрели друг на друга с немым «что делается». Юнги покачал головой, отходя от окна к столику с напитками и тарелками, полными чипсов и сухариков.       Чимин, сразу подойдя туда же, как хвостик, медленно пил и смотрел на Юнги поверх стаканчика, пока не выпил все до капли.       — Что это было? — спросил он.       — Отвертка, — ответил Юнги, продолжая смотреть на него в ответ. Музыка здесь играла так громко, что он слышал голос Пака, но не свой.       — Чего?       — Водка с апельсиновым соком.       — Отвратительно. — Чимин цокнул языком и поставил стаканчик обратно на стол.       — Хочешь еще? — предложил Юнги, уже беря два новых.       — Да, — согласился Чимин, и они вместе выпили их залпом, а потом он сказал: — Да, просто ужасно, — и они засмеялись.       — Мне тоже не нравится, — кивнул Мин, и взяв еще по стакану с собой, они пошли в другую комнату без цели куда-то прийти, скорее просто, чтобы не стоять на месте.       — А что тебе нравится? — поинтересовался Чимин, невольно наклонившись вперед, чтобы посмотреть парню в глаза. Только сейчас он понял, что его начало пошатывать.       — Виски мне больше нравится, можно с колой, например, или с яблочным соком, но лучше чистый, если только с водой, — Юнги говорил и не вполне осознавал, что именно, какие слова, потому что Чимин шел буквально вплотную при том, что их обоих то и дело будто что-то подталкивало друг другу на каждом шагу не в такт, отчего они касались плечами.       — А не рано так разбираться в алкоголе, Юнги-хен? — он усмехнулся, а последнее прозвучало как протяжное «Юниен».       — Да нет, уже где-то полдесятого, — хмыкнул Юнги и только через несколько секунд засмеялся вместе с Чимином, которого буквально согнуло пополам от смеха. Это было не столько смешно, конечно, сколько они оба уже просто захмелели.       — Ох, а я ничего не смыслю в этом, — сказал Пак, отдышавшись, когда приступ смеха закончился, — но люблю пить, так что, может быть, стану алкоголиком.       Они одновременно огляделись и поняли, что прошли дом по кругу и снова оказались в гостиной, за огромным облитым водой и алкоголем стеклом несколько человек все еще вели битву, подключив еще все, что попадалось под руку. Дверь была открыта, и на парней попало несколько струй воды и пара смятых пустых стаканчиков.       — Почему ты хочешь стать алкоголиком, Чимин-а?       — Я не знаю, чего хочу.       Юнги смотрел на Чимина, а Чимин, смеясь, смотрел на мокрого с ног до головы Хосока, бежавшего к ним из дальней части двора.       — А хочешь быть моим парнем?       — А-а-а, черт! Посмотрите на меня, я весь мокрый! — громко воскликнул Чон, забежав в дом и почти упав на Чимина, который не услышал ничего из слов Юнги, кроме «а хочешь».       — Фу, блин, Хосоки-хен, ты весь липкий! — засмеялся Пак, отталкивая друга. В нос ударил сильный запах алкоголя.       — Конечно, меня же облили всего водкой и соджу! — возмущался он, оглядываясь вокруг в поисках хозяина дома. — Где Чонгук-а? Мне надо переодеть хотя бы футболку.       — Ой, вот не знаю, вроде я его у лестницы видел в последний раз, — сказал Чимин, проскальзывая взглядом по молчавшему Юнги и не понимая, какую эмоцию видит на его лице. — Может, наверх ушел?       — Пошли найдем, — бросил Хосок и взял Чимина за руку.       Тот не сопротивлялся и, все еще улыбаясь, пошел с ним наверх, допивая стакан на ходу и оставляя его по пути на тумбочке. Он попытался обернуться, но не сразу смог из-за прошедших мимо людей, уже заволновавшись за Юнги, потому что не чувствовал его рядом.       — Юнги-хен, ты идешь? — крикнул он, музыка заглушала слова почти полностью, но все равно было слышно, как дрогнул его голос.       — Иду-иду, — ответил Мин с усмешкой, появляясь из-за спин столпившихся у лестницы ребят. Он машинально взял протянутую ему руку, и только тогда Чимин позволил себе смотреть вперед со спокойной душой, чтобы не споткнуться и не расшибить себе лоб о ступени.       Они поднялись на второй этаж и нашли Чонгука в первой же комнате слева — в его спальне. Он просто лежал на кровати, раскинув руки и ноги звездочкой, и сначала ничего не говоря, все трое подошли и легли вокруг него. Музыка с первого этажа доносилась приглушенно, поэтому здесь голове каждого стало гораздо легче, а потом кто-то даже переключил там на что-то спокойное, хотя Чонгук не помнил, чтобы добавлял в плейлист такое.       — Чонгук-а, мне надо переодеться, меня облили алкоголем, — пожаловался наконец Хосок и закинул на младшего руку, чтобы тот убедился, как сильно от него несет спиртом.       — Фу, бля, нахрен ты тогда завалился на мою кровать?! — парень тут же поднялся и начал сталкивать друга на пол, тот чуть не упал головой вниз, но смеясь, кое-как удержался и сам осторожно сполз. — Если весь липкий и вонючий — сходи в душ сначала, я дам тебе шмотки.       — Золотой ты мальчик, Чонгук-и, — Хосок расплылся в пьяной улыбке и потянул его за руку к себе, так что в итоге они оба оказались лежащими на полу и едва дышащими от смеха.       — Это кто еще там предлагал нам номер снять? — подколол их Юнги, перекатываясь на живот и подползая к краю, чтобы лицезреть двух идиотов.       — Да идите вы все! — смеялся Гук, пытаясь выбраться, но оказываясь уже под Хосоком, который к тому же начал его щекотать. Теперь младший тоже был липкий. — Хен, слезь с меня, тяжело!       — Нет, правда, Хосоки-хен, — вмешался Чимин, тихо посмеиваясь, и уже тоже пододвинулся к краю, так что лежал вплотную к Юнги, — ты ведь его раздавишь.       — Кто еще кого раздавит, — усмехнулся Юнги, они, как два кота, наблюдали за возней на полу, поджав под себя руки. — Чонгук ходит в зал пять дней в неделю, уже перегоняет всех хенов по силе.       — Ставишь на Гука, значит? Снова? — Чимин стрельнул в него хитрым взглядом, который Юнги сразу понял и начал отпираться:       — Э-э, ну нет, и сейчас я тоже спорить ни на что не буду, даже не надейся, — он рассмеялся и несильно толкнул Пака, от чего тот качнулся в сторону, но упал обратно и уже на него, звонко смеясь.       Чонгук уже победил и кое-как поднялся, тут же отскакивая, чтобы не попасться снова.       — Теперь я тоже липкий из-за тебя, хен! — бросил он, пытаясь отдышаться. — Иди нафиг уже в душ, ты пьяный.       — А ты так нет, а? Пойдем еще накатим, а потом в душ вместе, — предложил Хосок, еле вставая с пола без посторонней помощи.       — Выпить можно, но больше я с тобой никуда не пойду, — фыркнул он. Оставаться серьезным было чертовски трудно.       И все равно оба с довольными лицами вышли из комнаты и направились вниз за выпивкой, оставив дверь открытой в расчете, что Мин и Пак пойдут с ними. Внизу снова играла громкая музыка с сильными, даже агрессивными битами. Чимин перевернулся на спину и приподнялся на локтях, смотря в дверной проем, где никого не было.       — А если бы я предложил поспорить на поцелуй? — вдруг спросил он тихо, сам от себя такого не ожидая. Но он весь вечер думал о губах хена, поэтому вопрос напрашивался сам собой, а когда именно задать его — было делом времени.       Юнги не ответил, лишь молча посмотрел на него через плечо. Зрительный контакт без единого слова опять становился непозволительно долгим, а от алкоголя у них уже кружилась голова. В конце концов старший вздохнул, поднимаясь и слезая со слишком удобной кровати, и протянул младшему руку.       — Пошли, хочу еще выпить.       Чимин с удовольствием взял его за руку и пошел с ним вниз, посмеиваясь про себя. Уже спустившись, Юнги это заметил.       — Чему радуешься, Чимин-а? — сделал вид, будто недоволен, а сам еле сдерживал смущенную улыбку.       — Очень красноречивый ответ был, — ответил Пак, беря наугад первый попавшийся стакан и отпивая, не отводя при этом взгляд.       — Не понимаю, о чем ты, — сказал Юнги и выпил сразу половину чего-то намешанного с лимонадом, только бы заглушить смущение и жар в груди от близости Чимина, смотревшего на него полуприкрытыми глазами, в которых уже занимались пугающие, но полные желания огни.       Они все смотрели друг на друга, как будто в ожидании, кто первый не выдержит, но их обоих спасли Хосок и Чонгук, появившиеся из ниоткуда. От них обоих несло алкоголем, только теперь, похоже, никого это больше не волновало. Чуть пошатнувшись, парни остановились по обе стороны и странно посмотрели на друзей: Чонгук на Юнги, Хосок на Чимина, — и оба одновременно вздохнули.       — Ребят, это пугает перестаньте, — спокойно сказал Мин, без проблем выдерживая взгляд мелкого, но замечая, как Паку становится не по себе.       — А не хотите ли вы поиграть? — пьяно и очень медленно предложил Хосок, еще ближе наклоняясь к нервно улыбавшемуся другу.       — Нет, — сказал Юнги как отрезал, но его никто не услышал.       — Поиграть во что, Хосоки-хен? — спросил Чимин, стрельнув хитрым взглядом на обоих Чонов.       — Чимин, не соглашайся, ты не знаешь, к чему это приведет.       — А ты не пугай его тем, чего нет, Юнги-хен! — шикнул на него Чонгук и пролил немного алкоголя ему и себе на футболку. — Прошу прощения.       — Так что это за игра? — пьяные друзья с трудом понимали вопросы, поэтому пришлось спросить еще раз. — Хотя я все равно согласен, если Юнги-хен тоже будет играть.       — Вот блин! — выдохнул Чонгук расстроенно.       — Ну Чимин-а! — вторил ему Хосок, и оба с горя выпили залпом, что было в стаканах. — Ты же знаешь, что это считай нет, зачем так? Просто пойдем с нами и все, этот дед никогда не играет ни с кем.       Это была просто жалоба, но для Пака прозвучала как вызов, и он подумал, а чего ему стоит уговорить хена, которого никто до него не мог. Поэтому усмехнулся самодовольно, сделал знак друзьям, чтобы подождали, и приблизился к Юнги чертовски близко. Он взял его за руку и, наклонившись к уху, спросил:       — Сыграешь со мной, хенним?       Этого оказалось более чем достаточно. Юнги сказал «да». Хотя вообще как в принципе можно было отказать, когда он весь такой стоял так близко, держал за руку и их губы оказались так близко. Честно говоря, Мин вообще на что угодно бы согласился, только бы эта близость прекратилась, потому что на них смотрели. А потом оказалось, что Чоны задумали устроить игру в бутылочку — нестареющую классику вечеринок — но прежде, конечно, очень громко отреагировали на невероятную ловкость уговоров Чимина протяжным «ооо», заставив Юнги буквально сгорать от смущения, хоть он и старался изо всех сил не подавать виду, и в полутьме мало что было видно, разве что только можно почувствовать. Но все были уже достаточно пьяные, чтобы не цепляться за это, и посмеявшись, Чоны, ужасно довольные, потащили за собой друзей на свободное пространство в середине комнаты, подзывая всех, кто был рядом. Найти пустую бутылку из-под соджу оказалось проще всего.       Помимо четверых друзей, рядом собралось еще около шести человек, ни одного из которых Чимин не знал, и на его удивление почти все были девушками. Наверное, только сейчас до него дошло, что они в принципе были на вечеринке, а потом и — что здесь было вообще очень много людей, помимо Юнги. Настолько хен волновал его, затмевая буквально всех и каждого вокруг. И не удивительно, что единственное, чего он, да и Чоны тоже, ждали от игры, — это поцелуй именно с ним, ведь ничто лучше не сводит двух влюбленных на вечеринке, кроме игры в бутылочку.       Все началось проще и веселее некуда, девушки подначивали парней, а парни шутили, что хотят посмотреть на поцелуи девочек, вот только с каждым поворотом бутылки у нескольких из участников сердце буквально замирало и напряжение, почти видимое глазу, сгустилось с одной стороны круга. Юнги и Чимин сидели рядом, Чонгук — со стороны первого, чтобы не убежал, а Хосок — со стороны второго, чтобы поддержать, если что. И все четверо знали, что должно произойти, это было дело времени, и время терзало их ожиданием мучительно и беспощадно, пока остальные веселились, особенно когда кому-то выпадал человек, который ему тоже нравится.       До парней очередь шла долго, потому что, так вышло, они замыкали круг. Милые поцелуи девушек, игравшие и просто наблюдавшие, парни узрели целых три раза и остались довольны. Правил вообще никто не поставил, поэтому поцелуи оказывались самые разные, и если кто-то смущался целовать в губы выпавшего ему человека, никто не заставлял и можно было просто чмокнуть в щечку. Единственные, на кого это разрешение не распространится вскоре, — конечно, Юнги и Чимин, но пока черед шел до них, они могли бы даже поспорить, чье сердце не выдержит раньше и остановится. А тем временем у двух девчонок бутылочка указала на Чонгука, и они ужасно радовались и смущались, потому что он нравился им всем, хотя Хосоку тоже перепало: один легкий чмок в щеку от парня из баскетбольной команды Юнги и очень нежный поцелуй девушки из параллельного класса, он помнил только, что ее зовут Соён и она играет на флейте, после поцелуя он сказал ей: «Знаешь, а я умею играть на флейте носом», и она очень сильно засмеялась, прикрыв лицо аккуратненькой ладошкой.       Музыка сменилась уже, наверное, пару сотен раз, Чимин давно перестал замечать ее. Кто-то успел уйти, кто-то присоединиться, пока очередь по-черепашьи ползла к концу круга. В какой-то момент не ему одному показалось, что их просто проскочили мимо и начали заново. Но наконец-то девушка, сидевшая рядом с Хосоком, выполнила свой ход, поцеловав другую девушку напротив. Чону, честно, было все равно, кто ему выпадет, он хотел только поскорее сделать это и передать бутылочку Чимину. Только, пока все в кругу смеялись и переговаривались через громкую музыку, завертевшаяся и уже уставшая бутылка из-под соджу взяла и остановилась, указав горлышком совсем рядом — на Чимина.       Все вокруг отреагировали очень бурно, ведь все знали Хосока, но никто не знал Чимина, а к новеньким интерес всегда выше, тем более — парень с парнем. Кто-то даже подтолкнул их друг к другу подначивая. Никто, конечно, и не мог знать, какие чувства сейчас терзают и мучают двоих из игрового круга. Но ведь это всего лишь игра, верно?       — Давай, малыш, иди ко мне, — позвал Хосок, усмехаясь и, пьяный, не понимая полностью, что именно делает.       И он поцеловал его в губы. Не по-французски, конечно, хотя он мог не делать и этого — просто подарить легкий, дружеский поцелуй в щеку и передать ход дальше. Но он не удержался, все-таки Чимин был слишком милым сейчас: в свете ярких огней гирлянды, под звуки громкой, порой оглушающей музыки, такой пьяно-смущенный и влюбленный в другого. А тот и не стал сопротивляться, и для них обоих это стало просто ужасно забавной и волнующей шалостью. Все вокруг смеялись и веселились, парням было весело, Юнги тоже не смог сдержать улыбки и даже подумал сквозь чувство ревности, что отыграется и украдет поцелуй Чимина.       Но не пришлось, потому что, устав ждать, Чонгук взял дело в свои руки и, когда Чимин крутил бутылочку, остановил ее специально, указав на Юнги. Вокруг поднялась новая волна веселья, несколько человек даже подскочили ближе, всем было интересно, согласится ли вечно холодный и отстраненный от подобных дел Мин. Завсегдатаи вечеринок еще ни разу не видели такого и уже готовились услышать какие-нибудь глупые отговорки, но вместо этого Юнги сам притянул Чимина и поцеловал.       В одно мгновение все вокруг перестало волновать их хоть сколько-нибудь, ничего не важно, когда ты получаешь наконец то, чего так хотел все это время. Только теперь это уже не было игрой, и целая вселенная внутри Чимина взорвалась и исчезла, оставив бесконечную пустоту, которую тут же заполняло самое сладкое чувство на свете. Юнги целовал его совсем по-другому и сам терял остатки разума, давно уже ни капли не трезвый. Когда, как ни сейчас, он мог позволить себе вытворять такое? И не мог остановиться, а Чимин льнул к нему, прося большего.       — Оу! Воу! Как увлеклись-то! — воскликнул кто-то рядом, и все поддержали. Это был Хосок, и они с Гуком, хоть и нехотя, но напомнили парням, где они все сейчас находятся и что пора остановиться.       — Можете продолжить в моей комнате, только не здесь, — смеялся младший Чон, довольный результатом своей «помощи».       — Думаю, Юнги, это фол, ты пропускаешь ход, — перегнувшись через сгоравшего от смущения и счастья Чимина, Хосок похлопал друга по плечу.       — Может, одного круга на сегодня будет достаточно? — спросила девушка, сидевшая напротив и с большим удовольствием наблюдавшая за всем происходящим. В отличие от многих других, она уже в начале вечера заметила этих двоих и поняла, что между ними что-то точно есть, так же и сейчас видела — они точно не останутся больше здесь.       Кто-то с ней согласился, кто-то возразил, мол, только началось все веселье, и в итоге споры закончились тем, что часть ушла, другая присоединилась и игра продолжилась, только, понятное дело, без тех, кто ее вообще затеял. Всем четверым определенно нужно было выпить. Как ни в чем ни бывало, они вышли в кухню, там людей было меньше, но кто-то сильно накурил и у потолка собрался густой дым.       — А-а, бля, и как мне это проветривать? — простонал Чонгук, пошатнувшись, и полез открывать окно через раковину, но сам чуть в нее не свалился.       — Осторожно, погоди, — Хосок удержал его и помог открыть.       В накуренное, душное помещение ворвался свежий, холодный ночной воздух, ветер ударил прямо в лицо младшему, и он засмеялся, отходя к столу, на котором сгрудились бутылки, пустые и на половину. Никто ничего больше не говорил, пока Чоны выбирали выпивку, а Юнги с Чимином расставили чистые стаканы, в них в итоге оказалось мартини, и друзья одновременно выпили с молчаливым тостом. Сквозь шум и музыку из других комнат они на удивление отчетливо слышали, как тихо и спокойно сейчас на улице.       — Чимин-и, — вдруг сказал Хосок, закинув руку ему на плечо и опершись почти всем весом, потому что стоять ему было уже трудно, — а не хочешь ли ты сыграть со мной в приставку?       — Чего это ты вдруг, Хосоки-хен? — улыбнулся Чимин, придерживая друга за талию.       — Устал, — буркнул он и выпил еще.       — Ему нужно чувство победы, — ухмыльнулся Чонгук, обнимая хена с другой стороны. — Но раз ты заговорил о приставке, от боя со мной все равно не отвертишься.       — Ты маленький дьявол, Чонгук-а! — воскликнул Хосок, но тут же рассмеялся, соглашаясь.       Захватив еще выпивки, они вместе ушли с кухни и поднялись наверх, без слов соглашаясь с тем, что им всем теперь не помешает тишина и спокойный отдых после такого бурного веселья. Время приближалось к двум часам ночи, а вечеринка как будто только разгоралась, но уже далеко от парней. Они все немного устали, и воспоминания о произошедших поцелуях во время игры в бутылочку теперь застыли над головой, как призраки, которых никто не хотел видеть, но которые каждый звал в свою память снова и снова.       Юнги наблюдал, как Чимин намеренно дает Хосоку выиграть в Gran Turismo, притворяясь, будто плохо умеет играть в такие игры, и как друг радовался, побеждая. А Чонгук наблюдал за Юнги. Наблюдал и видел, как все равно все идет не туда, куда нужно, несмотря на его помощь сегодня. Как будто он подлил масло, да только не в тот огонь.