***
В частных покоях Блейза Забини были кремовые обои и в тон им шторы, у Теодора Нотта — светло-коричневый деревянный стол и пейзажи на настенных картинах в золотых рамах, у Пенси Паркинсон — большая белая дверь и нежно-лиловые шёлковые простыни на постели. Про Драко же нельзя было сказать ничего из вышеперечисленного. В его комнате нашли свое место лишь чёрный, темно-зелёный и серебристый цвета — разумеется, все в лучших традициях Слизерина. «Довольно мрачно», — как-то заметила Пенси. «Отец говорит, что так и должно быть: изысканность, роскошь и элегантность — главное в доме аристократов». «Да, мой тоже так считает, но разве обязательно делать комнату похожей на гроб, чтобы она была красивой?» Тогда, на первом курсе, одиннадцатилетний Драко страшно обиделся на подругу, но теперь он был с ней абсолютно согласен. Сейчас, когда его жизнь буквально трещала по швам, семья была под угрозой, а все, во что он верил, обращалось в пепел и осыпалось к его ногам, трудно было представить обстановку более ясно отражающую все, что творилось у него внутри, чем эта комната. Огромный чёрный лакированный шкаф с серебряными ручками, темно-зелёные шторы, украшенные изящным кружевом ручной работы яркого изумрудного оттенка и практически полностью закрывающие большое окно, отделанное изображениями змей по краям, отлитыми из чистого серебра, в тон шторам кожаное кресло с парой подушек, на которых была вышита искусно выверенная буква «М», величественная, поистине королевских размеров кровать, устланная чёрным шелком простыней и зелёным покрывалом с темно-синими оборками, а ещё шкаф, заполненный множеством запрещённых книг по тёмной магии — все это никак не способствовало появлению надежды и банальной веры в светлое будущее, а лишь, как говорила Пенси, напоминало изнутри гроб, в который Драко предстояло отправиться, если он провалит задание. В дверь постучали. — Войдите, — сухо отозвался парень. В проёме показался эльф-домовик: — Мистер Малфой, сэр, вынужден побеспокоить Вас, сэр, — слуга запинался на полуслове. — Ваш отец просил передать, сэр, что завтра ночью в Малфой-мэноре будет проходить собрание, сэр, — закончив фразу, эльф, наконец, выдохнул. В обычном расположении духа Драко бы сосчитал все нервные «сэр», произнесенные домовиком, а затем, сообщив ему цифру, услышал бы в ответ что-то вроде: «Простите глупого эльфа, сэр», но сейчас ему было совершенно не до смеха. — Свободен, — холодно произнёс он, с некой иронией задаваясь вопросом, что может сделать этот день ещё «лучше», ведь сегодня он успел согласиться на убийство и узнать о скорой встрече Пожирателей, где ему предстоит дать отчёт Лорду о своём решении или, как выразился сам Темный Лорд, о выборе. Дверь снова со скрипом открылась, отчего Драко показалось, что по его и без того возбужденным нервам провели чем-то острым, после чего звук отдался болью в висках. Парень уже хотел было выругаться на эльфа, зачем-то вернувшегося в его покои, когда, развернувшись, увидел стоящую в дверях мать. Выражение её лица не предвещало ничего хорошего. — Драко, — её голос дрожал, а руки тряслись. — Возможно, Тёмный Лорд даст тебе дополнительное задание.***
Комната, когда-то служившая семье Малфоев столовой, постепенно наполнялась Пожирателями, появлявшимися с характерным хлопком аппарации, после чего молча занимавшими свои места за столом. Первой прибыла Беллатриса, явно довольная решением племянника по поводу его задания, однако, поймав на себе взгляд сестры, беззвучно прошептавшей что-то вроде «Белла, надо поговорить», мадам Лестрейндж задумчиво прикусила губу. Затем прибыл супруг Беллатрисы в сопровождении нескольких Пожирателей. К назначенному часу все приспешники уже были на своих местах. Том Реддл — ныне Лорд Волдеморд — опаздывал, чем заставлял своих подчинённых нервно ёрзать на дорогих стульях. Малфои сидели, как и всегда, рядом, ловя на себе взгляды остальных волшебников. — Кто бы мог подумать, Люциус, что твой сыночек согласится прикончить старика-Дамблдора! — голос Фенрира нарушил мертвую тишину. Одобряющий смех Пожирателей гулом раздался по всей столовой. Тёмные маги улыбались, но было видно, что их реакция — признак сумасшествия и попытка хоть как-то заглушить животный страх, но никак не выражение тёплых чувств и веселья. — Да-да, я бы посмотрел, как дед подохнет под твоей Авадой, Драко! — Барти Крауч-младший усмехнулся. Его расширенные зрачки выдавали безумие, от которого у любого нормального человека по коже пошли бы мурашки, но здесь таковых не было, ведь те, на чьих предплечьях красовались черепа, из ртов которых выползали змеи, просто не могли называться «нормальными». Пожиратели снова засмеялись, обнажая кривые почерневшие зубы, отчего Драко лишь поморщился. «Ну и обстановка, — думал он. — Как в серпентарии, блять!» Неожиданный хлопок во главе стола заставил всех заткнуться. Дым рассеялся, являя всем собравшимся образ Тёмного Лорда, мгновенно занявшего свое место. — Приветствую вас, господа, — шипящий голос, казалось, проникал под кожу, холодом разливаясь по венам и замораживая в них кровь. — Вчера вечером наш дорогой Люциус сообщил мне замечательную новость! — маг улыбнулся, отчего Нарцисса вздрогнула. — Как вы думаете, о ком? Пожиратели мгновенно повернулись к Драко, а он сам поспешил применить свои навыки окклюменции, дабы ни один из присутствующих не узнал его настоящего мнения по этому вопросу. — Смею предложить, о Драко, мой Повелитель? — заискивающий голос Лестрейндж отозвался в ушах, напоминая звук битого стекла. — Верно, Белла, ты абсолютно права! Наш малыш Драко решил убить Дамблдора, не так ли? — Сочту за честь, мой Лорд, — сухо отозвался младший Малфой, пытаясь сохранять спокойствие. — Какой умный мальчик, правда, Нарцисса? — миссис Малфой не была так хороша в окклюменции, как её сын, чем нагло пользовался Реддл. — Было бы очень неприятно, если бы в случае его отказа мне пришлось бы оторвать тебе голову… — Том снова рассмеялся, и Драко нервно дернулся, кожей различая безумие и жажду крови в его смехе. — Или если бы я нашёл что-нибудь интересное для тебя, Люциус. Ты слышал о заклинании, заставляющем позвоночник завязываться в узел до тех пор, пока не треснет каждый хрящ? Малфой-старший напряжённо сглотнул, отрицательно качая головой. — Вот видишь, — продолжал Лорд, — а если бы наследничек сделал неправильный выбор, ты бы о нем узнал. Было бы забавно посмотреть, как сынок запускает заклинанием в папашу… — Волан-де-Морт задумчиво крутил палочку между уродливых пальцев. — Тем не менее, Драко нас не разочаровал. Кто-то расслабленно выдохнул, но младший хозяин дома не спешил успокаиваться, хмуря нездорово-бледный лоб. — Как вы знаете, все молодые Пожиратели проходят обучение у более опытных. Верно, Барти? Молодой человек согласно кивнул. Драко тренировали вместе с ним, натаскивая в мастерстве дуэли и практикуя в опасных тёмных искусствах, и он отлично помнил, как орал сын Крауча, когда его пытали Круциатусом четверо Пожирателей за неправильно исполненное заклятье. Может, поэтому он безумен? — Тебя, Драко, тренировали все лето с того дня, как посвятили в Пожиратели, и как мне сообщили твои учителя, — волшебник как бы намекнул на превосходство ранее упомянутых над педагогами Хогвартса, делая акцент на последнее слово, — ты отлично справился и усвоил все, что должен был. В столовой снова возникла звенящая тишина, из-за которой казалось, что барабанные перепонки в ушах вот-вот лопнут. — Так что теперь, Драко, учить будешь уже ты, — полупрозрачные зрачки Лорда блеснули желанием расправы. — Все вы, дорогие друзья, у кого есть дети старше семи лет, обязаны предоставить их Малфою. В этот момент кто-то на другом конце стола поперхнулся, а «новый учитель» понял, о чем говорила мать, упоминая о дополнительном задании. Внутри что-то оборвалось. Драко помнил, как его впервые пытали Непростительным в семь лет, и абсолютно точно знал, что не сделает того же, даже если будет должен, а он будет, ведь не стоило даже надеяться, что доверенные ему дети будут отлично выполнять свои задания с первой попытки. — Мой Лорд, — внезапно заговорил порядком побледневший Пожиратель, сидевший через несколько человек от Драко, — если сын Люциуса должен убить директора, как он будет учить наших детей? — Малфой вспомнил, как около полугода назад был на приёме в поместье этого мужчины, кажется, его звали Николас, по случаю празднования семилетия его дочери. Очевидно, это и послужило причиной желания высказаться: приспешник до последнего надеялся избавить ребёнка от ужасной участи. — Полагаю, Драко сможет иногда отлучаться из Хогвартса, чтобы тренировать своих учеников. Особенно твою милую Люси, Ник, — невыразительные губы Лорда исказила усмешка. Пожиратель на пару секунд прикрыл глаза, и Люциус подумал, что у мужчины сейчас случится сердечный приступ. Нарцисса же быстро посмотрела на сына, больше похожего на живой труп, чем на подростка, и в очередной раз убедилась, что должна переговорить с Беллой и направиться с ней к Северусу, сидевшему сейчас рядом с Волдемортом и внимательно изучающему свои руки, лишь бы не поднимать глаз. — На этой положительной ноте наше собрание окончено, — Лорд мгновенно исчез в облаке пыли. За ним последовали и все остальные. В поместье снова стало тихо.***
Драко отвлёкся от воспоминаний, кидая ещё один камень в лесное озеро Хогвартса и неосознанно нащупывая в кармане мантии министерский конверт, который он не открывал уже третьи сутки, боясь, что его содержимое вернёт его в ад прошлого. Совсем рядом послышался шум. — Малфой?***
10 часов назад
8.40, Большой зал Хогвартса. — Хватит. Туда. Пялиться. — членораздельно процедил Рон, явно недовольный поведением подруги. — Гермиона! Девушка вздрогнула, растерянно повернувшись к друзьям. — Что? — Ты пялишься на чёртов слизеринский стол пять чёртовых минут, вот что! Это ненормально! — Гермиона, как ни странно это признавать, Рон прав, — спокойно заговорил Гарри, на что рыжий гриффиндорец недовольно фыркнул. — Мы понимаем, что ты хочешь узнать, о чем говорится в малфоевском письме, но тебе не кажется, что глазеть на его хозяина посреди Большого зала — это уже слишком? Гермиона тихо вздохнула, опустив голову. Война оставила свой отпечаток на всех, в том числе и на ней самой, научив всегда быть на чеку и проверять любую информацию, которая может нести угрозу. Слишком много смертей видел этот замок, слишком много смертей видела в нем Гермиона и потому, глядя на первокурсников, громко переговаривающихся и с аппетитом поглощающих свой завтрак, она чувствовала ответственность за их жизни, а если хорьку-Малфою пишут из Министерства, то именно эти жизни вполне могут находиться в опасности. — Ты ведь не успокоишься, пока всё не выяснишь, да? — Поттер, прикрыв глаза, массировал виски и даже несмотря на опущенные веки был готов поклясться, что Гермиона кивнула. — Слушай, а может тебе показалось? Ты рано проснулась, наверняка хотела спать и вполне могла перепутать малфоевскую печать с министерской. Знаешь, они похожих цветов, на обеих буква «М»… — Рон, Малфой сам сказал, откуда конверт, когда взял его. — Мерлин, это же слизеринский хорёк, мало ли, что он сказал! — Уизли искренне не понимал, почему он должен говорить об этом белобрысом придурке вместо того, чтобы завтракать. — Ты посмотри на него, по-моему, он вполне доволен жизнью! «Золотое трио» синхронно повернулось к змеиному столу. Драко, как и все остальные слизеринцы, спокойно ел овсянку, слушая при этом что-то эмоционально рассказывающую Пенси, которая — как отметила Грейнджер — даже в момент явной эйфории выглядела изысканно, как и положено истинной аристократке. Малфой же завтракал молча, изредка кивая подруге, но в его взгляде не читалось абсолютно никаких эмоций, не говоря уж о заинтересованности. Ни радости, ни грусти, ни любви, ни ненависти, ни даже скуки, совершенно ничего. Светлые радужки глаз своей пустотой напоминали стекло, но Гермионе показалось, что сквозь толщу их льда ей удалось разглядеть какую-то неимоверную усталость. — Видите, Малфой живее всех живых! — заключил Рональд. — По нему не скажешь, что он страдает или занимается чем-то противозаконным. — Знаешь, Рон, — до сих пор молчавший Гарри серьёзно посмотрел на друга, — на шестом курсе ты говорил то же самое, а потом Малфой оказался Пожирателем, способным привести остальных приспешников в Хогвартс. Уизли, уже приступивший к пище, подавился. — Думаю, нам стоит проверить твою теорию, Гермиона, — взгляды зелёных и карих глаз пересеклись. — Лучше ошибаться, чем быть виновными в смертях.7 часов назад
12.00, библиотека. — Никогда бы не подумала, что скажу это, но слава Мерлину, что у нас сдвоенные уроки со Слизерином. — Гермиона присела за небольшой круглый столик, достав несколько тяжёлых книг. — Мы имеем кучу возможностей незаметно достать письмо. — Да, но мы не знаем, где оно. Может, Малфой хранит его в своей спальне или уже давно прочёл и уничтожил. — предположил Гарри, протирая стекла очков. Гермиона задумчиво закусила губу. — Как видите, не прочёл, — друзья повернулись к Рону, но тот лишь кивнул в сторону двери, куда направлялся Драко, на ходу кладя увесистый том «Истории Хогвартса» с заложенным между страниц конвертом в черную сумку-дипломат. — Рон, ты гений! — воскликнула девушка, через стол потянувшись, чтобы обнять друга, на что тот лишь смущенно улыбнулся. — Осталось только каким-то образом достать книгу, — проследив взглядом за уходящим Малфоем, Гарри нахмурил лоб. — Как насчёт чар левитации? — Нет, не получится, — хмуро заметил Уизли. — Размер «Истории Хогвартса» — главная причина, почему ее никто не читает, из-за неё же мы не сможем заставить книгу лететь. — Между прочим, история — это очень интересный предмет! — высказалась в защиту Грейнджер. — Тем не менее, Рональд, ты прав, том слишком тяжёлый, левитация может не сработать или прерваться в процессе, и тогда книга с грохотом упадёт на пол. — Может, именно это нам и нужно! Рон и Гермиона, переглянувшись, вопросительно уставились на Поттера. — Если мы как-то заставим сумку Малфоя упасть, из неё вылетят книги, в том числе и нужная нам, так что мы сможем незаметно выкрасть её. — И как же мы это сделаем? — Гермиона явно видела множество недостатков в и без того сомнительном плане. — Пнем! — лицо Рона озарила счастливая улыбка. — Случайно, конечно, — добавил парень, натолкнувшись на недовольный взгляд карих глаз. Гермиона повернулась к Гарри, но тот лишь пожал плечами, явно считая, что идея не так уж плоха.3 часа назад
16.00, кабинет Зельеварения. — Давай, если мы не сделаем это сейчас, потом будет уже поздно, — шёпотом произнёс Гарри, побуждая подругу к действиям. — Он меня убьёт! — Мерлин, Гермиона, на третьем курсе ты чуть не сломала Малфою нос, и он тебя за это даже пальцем не тронул, а сейчас тебе нужно лишь «случайно» споткнуться о его сумку. Давай! — широкая улыбка Рона немного придала уверенности и девушка, промедлив ещё пару секунд, кивнула, поднимаясь со своего места. «В конце концов, — Малфой — редкостный трус. Что он мне сделает?», — так она рассуждала. Мысленно благодаря Мерлина за то, что Драко сидел мало того, что около выхода из кабинета, так ещё и на той же стороне, что и сама Гермиона (это делало её предстоящее падение менее подозрительным), Грейнджер медленно двинулась между столов. Шаг. Второй. Третий. Выдохнув, гриффиндорка сделала самое беззаботное лицо, на которое была способна, и с театральным «Ох, Мерлин!» пнула стоящий у парты дипломат, чувствуя себя одним из тех спортсменов, кого магглы называют футболистами, после чего, изображая падение, в положении звезды распласталась на полу. По кабинету разлетелся хохот слизеринских учеников. — Твою мать, Грейнджер! — узнать холодный голос, из которого так и сочилось раздражение, не составило труда. «Случайно» оказавшиеся рядом Гарри и Рон помогли Гермионе подняться. — Ты вообще когда-нибудь под ноги смотришь? Или общение с Уизли сделало тебя ещё тупее, чем он сам? — Закрой рот, придурок! — выступил Рон, отвлекая внимание, пока друзья пытались найти среди выпавших книг — кто же знал, что Малфой столько читает! — нужную. — Не хочу даже разговаривать с тобой, — Драко скривился. — Проваливайте, все трое. Гойл, собери книги. — Не так быстро, хорёк! — Уизли не собирался отступать, пока цель не будет достигнута. — Извинись перед Гермионой. Немедленно! — Ты, я смотрю, от шрамоголового геройством заразился? — Драко поднял бровь, но его взгляд продолжал бродить по полу в поисках единственной важной вещи. — Если ты не только тупой, но и глухой, я повторю ещё раз: проваливай! — Малфой, извиняйся. Она упала из-за твоей дурацкой сумки. Бледная ладонь шустро проникла в карман, мгновенно достав палочку, и секунду спустя уже вжимала её древко Рону в глотку. — Грейнджер, — голос прозвучал холодно, так, что у Гермионы по спине пробежала вереница мурашек, — уведи своих щенков, пока их не стало на одного меньше, — взгляд ледяных серых глаз натолкнулся на карие, а рука сильнее вжала палочку в горло гриффиндорца. В кабинете внезапно стало тихо. Воздух искрил напряжением. Никогда ещё Гермионе не приходилось бояться Малфоя, но сейчас, глядя, как он вдавливает древко палочки в глотку её другу, а в его взгляде читается неприкрытое желание перейти к более убедительным методам воздействия, например, к Круциатусу, она инстинктивно вздрогнула. Девушка поймала испуганный взгляд Пенси, стоявшей за спиной Драко, и почему-то ей показалось, что слизеринка ни капли не сомневается в том, что её друг вполне может запустить в рыжего Непростительным. — Малфой, — спокойно произнесла гриффиндорка, невольно проводя ассоциацию с маггловской газетой, где была статья «Как вести переговоры с террористами», основным условием успеха в которой обозначался тихий, но уверенный голос. Почему-то ситуация казалась ей весьма похожей: в конце концов, перед ней действительно был вооружённый, агрессивно настроенный и чертовски опасный человек, — опусти палочку. Драко сильнее надавил на древко, Рон начал кашлять. — Малфой, ты в своём уме? — Гарри сделал шаг к слизеринцу, и внезапно послышался хруст. Взгляды всех участников происшествия невольно опустились вниз, к ногам парня, очевидно, только что нарушившего целостность печати конверта, вывалившегося из одной из так и не поднятых книг. — Поттер, — интонация Малфоя больше походила на рык, чем на обычное раздражение. — Мальчик-который-выжил-и-никак-блядь-не-сдохнет, я всегда знал, что ты слепой, но не думал, что настолько! Драко был зол. Очень зол. — Грейнджер, — прошипел он, — сию же секунду… Девушка наклонилась, поднимая немного помятый конверт, не решаясь отдать его владельцу. Гробовую тишину нарушил хрип Рона, напомнивший о том, чего стоит её медлительность парню. Вздохнув, шатенка протянула бумагу владельцу, случайно касаясь его ледяной ладони и резко отдергивая руку. — Мальчики, идём, — позвала Грейнджер и тихо прошла к своему месту. За ней последовали Гарри и наконец начавший нормально дышать Рон. Малфой, развернувшись в противоположную сторону и до сих пор сжимая злосчастный конверт, теперь уже со сломанной печатью, быстрыми шагами удалился из кабинета. Всё оставшееся до начала лекции время прошло в тишине. На урок Драко так и не явился.2 часа назад
17.00, гостинная Гриффиндора. Трио сидело на удобном диване, слушая потрескивание огня в камине и обсуждая провалившийся план. Мальчики спорили, пытаясь найти виновного в неудаче, а Гермиона просто сидела рядом, вглядываясь в ярко-красные языки пламени и усердно размышляя об инциденте на Зельях, а именно о выражении лица Драко, когда печать, точь-в-точь как полено в камине, треснула, расколовшись на две неодинаковые части. — Мерлин, как можно было не заметить, что он достаёт палочку! — искренне недоумевал Гарри. — Ты же стоял в метре от него! — Вы бы видели, какая у него реакция! — оправдывался Рон. — Я не успел моргнуть, как он приставил палочку мне к горлу! — в подтверждение своих слов парень аккуратно потёр пострадавший участок кожи, где от былого чёткого контура палочки Драко осталось лишь размытое розоватое пятно. — Я не понимаю, почему Малфой так взбесился! — Вероятно из-за того, что я заставлял его просить прощения и называл «придурком». — Нет, Рон, тогда он просто злился, но после того, как я наступил на конверт с письмом, он просто вышел из себя. Ты видел его лицо! Он даже побледнел. Гермиона, ты тоже заметила? — Гермиона? Девушка резко поднялась с уютного красного дивана и чуть ли не бегом направилась к дверям гостинной, спустя секунду скрывшись за ними. Парни непонимающе переглянулись. — Что с ней такое? — голубые глаза Уизли расширились от удивления. Поттер лишь пожал плечами, напряжённо потирая виски. Шагая по всегда прохладному слизеринскому этажу, Гермиона, как и три дня назад, искренне не понимала собственных мотивов. Если тогда действия девушки можно было списать на гриффиндорское любопытство и предотвращение подозреваемой опасности, то чем оправдать себя сейчас? Беспокойством за Малфоя? Пожалуй, в таком случае Грейнджер стоит посетить мадам Помфри, потому что даже подобные мысли явно были признаками подступающего сумасшествия. Драко — бывший Пожиратель, соратник того, кто отнял жизни у стольких людей, слизеринец, надменный чистокровный хорёк, обзывающий её «грязнокровкой» при любой возможности, предатель, возможно убийца, а ещё, он, кажется, сломлен и ей искренне его жаль. Сомневаясь в собственном рассудке и задумываясь, не спит ли она в самом деле, Гермиона остановила какого-то слизеринца с первого курса и спросила, не знает ли он, где Малфой. Оказалось, Драко так и не вернулся в гостиную.1 час назад
18.00, главный вход в замок. Обыскав весь Хогвартс, зайдя практически во все кабинеты и заглянув даже на Астрономическую башню, умнейшая-ведьма-своего-поколения пришла к выводу, что Драко в замке попросту нет. Возможно, стоило предположить, что он придёт на ужин, до которого оставалось не больше получаса, но почему-то Гермиона была уверена, что тот, кто намеренно исчез на несколько часов, вряд ли появится ради того, чтобы перекусить. Размышляя на ходу о тех местах, где мог бы укрыться от посторонних глаз объект её поисков, девушка дошла до высоких дверей. Разум вопил, что она просто накручивает себя, взывая Грейнджер к здравому смыслу, но девушка, поколебавшись минуту, отворила деревянные створки и покинула замок. Прохладный осенний ветер неприятно покалывал кожу, но пути назад уже не было, и потому гриффиндорка упрямо двинулась в путь, в глубине души даже не предполагая, где искать Малфоя на небезопасной темнеющей местности. Обойдя замок вокруг, Грейнджер направилась к дому Хагрида, надеясь, что встретит Драко по пути, но, увы, этого не произошло. «Если я умру, то я убью тебя, Малфой!» — подумала Гермиона, после чего зашла в лес.сейчас
У лесного озера Хогвартса было тихо. Так тихо, что даже намеренно прислушиваясь, было бы абсолютно невозможно уловить ни единого звука. Сумрак медленно опускался, окрашивая сначала верхушки сосен и елей, а затем и водную гладь в более тёмные тона. Вместе с ним приходила и прохлада. Старательно игнорируя проступившие на бледной коже мурашки и даже не пытаясь закутаться в мантию, Драко кинул очередной камень в озеро, наблюдая первым делом за всплеском, вид которого напоминал трескающееся зеркало, а после — за кругами на воде, увеличивающимися в радиусе, а затем и вовсе исчезающими. Чёртово трио вывело парня из себя, заставив снова окунуться в пучину воспоминаний. Тёмный Лорд, Пожиратели, пытки, Азкабан, отец, Министерство, мать — все это упрямо лезло в голову, заставляя переживать ужасы тех дней снова и снова, так что Драко казалось, что если бы он сам был одним из этих камней, то давно бы уже утонул и пошёл ко дну, захлебнувшись в своих же эмоциях. Совсем рядом послышался шум. — Малфой? Знакомый голос заставил вздрогнуть, но парень не обернулся. Зачем, если гостья и так знает, чей покой она нарушила. — Твой блондинистый затылок отлично выделяется среди тёмных деревьев, так что даже не пытайся сделать вид, что тебя здесь нет, — Гермиона размашистыми шагами пробиралась сквозь густую растительность, остановившись и переведя дух лишь тогда, когда с тем самым затылком её стало разделять не больше двух метров. — Я и не пытаюсь, — голос звучал хрипло, без привычной насмешки или хотя бы иронии. Парень продолжал сидеть, глядя то ли на воду, то ли на деревья на противоположном берегу. — Ты что-то хотела, Грейнджер? Девушка молчала, до сих пор восстанавливая дыхание после «прогулки» и пытаясь сформулировать мысль. «Что с тобой не так, Малфой? Почему ты, слизеринский принц, гордость своего факультета, сидишь здесь один? Из-за чего ты постоянно такой бледный? Под твоими глазами синева, ты вообще спишь ночами? С каких пор у тебя пустой взгляд, Малфой? Где твои эмоции? Почему ты вздрагиваешь от каждого шороха? И тем не менее, зачем ты жесток? Как ты стал Пожирателем? Ты ведь не хотел, не так ли? Скольких ты пытал? Или убивал? Убийца ли ты, Малфой? Винишь ли себя? Если да, то почему тебе жаль?» — голова взрывалась от вопросов, но среди них не было ни одного правильного, хотя все они были важны. И ни на один из них он не ответит. — В твоей голове бардак, Грейнджер. — Драко усмехнулся, продолжая смотреть куда-то вдаль. — Как ты с этим живёшь? Хотя даже это, наверное, лучше, чем целоваться с Уизли. — Чертов легилимент! — выругалась девушка, надеясь, что подступающая темнота скроет от его взгляда краску на её щеках. — Этому учат всех Пожирателей, Грейнджер… — его голос снова стал серьёзен, а рука вновь начала ощупывать землю в поисках нового камня. — Нас много чему учили. — Я не осуждаю тебя, Малфой. — Гермиона села на землю рядом с Драко, после чего тёплые пальцы вложили в холодную ладонь гладкий камень. — Неужели? — его идеальные губы исказила усмешка. — Это говорит мне героиня войны? Камень полетел в воду, оставив на ней несколько «кругов». — С тех пор, как Слизерин ходит на лекции вместе с Гриффиндором, — тихо произнесла Гермиона, — все парты всегда заняты, но я все равно вижу, скольких человек нет, и меня не покидает чувство, что в этом есть и моя вина. Так что, я не думаю, что я заслужила это громкое имя… — На моих руках кровь, Грейнджер. — В пустых глазах отражалась водная гладь. — Не думай, что твоя вина больше моей. У озера снова воцарилась тишина, изредка нарушаемая хлопком камней, падающих в озеро. Лёгкий ветер тревожил высокие стебли камыша, теряясь где-то среди пожухлой травы и опадающих листьев. Драко продолжал смотреть куда-то перед собой, неожиданно ловя себя на мысли, что с грязнокровкой может быть вполне комфортно не только говорить, но и молчать. Удивительно, но про большинство девушек — даже слизеринок, за исключением, разве что, Пенси — нельзя было сказать того же. — Малфой? — он повернул голову. — Прости, что Гарри сломал печать на твоём конверте, он правда не хотел. Серые глаза внимательно изучали лицо собеседницы, будто их обладатель видел её впервые. — Ты всегда извиняешься за этих кретинов? — снова усмешка, но теперь от неё почему-то стало теплее. Может, Гермиона просто перестала замечать тянущуюся от воды прохладу? — Они не кретины, — губы девушки дрогнули в полу-улыбке. — И мне действительно жаль. Драко достал мантию, на которой, как оказалось, сидел, и вытащил из её кармана немного помятый конверт, рассматривая его под лунным — Мерлин, который час?! — светом. — Если бы твой шрамоголовый друг не сломал печать, — девушка проигнорировала оскорбление, боясь спугнуть слова Малфоя, — мне бы не пришлось читать письмо, и, обвини меня кто-нибудь в неисполнении приказов Министерства, я показал бы им абсолютно целый конверт, и вся ответственность спала бы с моих плеч. Однако, теперь, когда тут такая трещина, — худой палец указал на разлом посреди выгравированной буквы «М», — никто не поверит, что я не ознакомлен с содержимым. Очевидно, все-таки придётся узнать, что там. — Тебе в любом случае стоит его прочесть. Серо-голубые глаза снова встретились с карими, после чего последние уставились в пол. — Мы пропустили ужин, Грейнджер. — И отбой, скорее всего, тоже. У берега озера в очередной раз стало тихо, но студенты не замечали этого, ведь звенящую тишину снаружи заглушали слишком громкие мысли, кричащие у них внутри. Впервые Гермиона задумалась, что, возможно, холод его взгляда и полное отсутствие проявления эмоций были вызваны вовсе не надменностью и высокомерием, а слишком горьким опытом для его семнадцати лет. Почему-то волшебница была уверена, что он знает гораздо больше, чем говорит, и это напомнило ей саму себя. Драко тоже о многом молчит. Драко тоже больно. — Тебе пора идти, иначе у хорошей-девочки-Грейнджер и правда будут проблемы, — она повернулась к Драко. В шоколадных глазах читался вопрос. — Я приду позже, — ответил Малфой, не дожидаясь, когда Гермиона все-таки решится озвучить свои мысли вслух. — Опасно ходить одному, — вкрадчиво заметила девушка. Малфой улыбнулся, и на секунду Гермионе показалось, что он сделал это искренне. Мерлин, это холодный мальчик вообще улыбается по-настоящему? — Береги себя, — слова слетели с её губ прежде, чем «умнейшая» ведьма смогла их обдумать, и потому она мгновенно опустила голову вниз, пронзая взглядом пожухлую листву. Ни насмешек, ни малейших намёков на сарказм не последовало. Драко коротко кивнул. Спустя пару минут за его спиной послышались тихие шаги и хруст веток под подошвой осенних туфель, после чего у озера снова стало тихо. Малфой не волновался за гриффиндорку, он знал, что она без проблем доберётся до замка. Его мысли продолжали занимать её слова. «Тебе в любом случае стоит его прочесть». — Я знаю, Грейнджер. «Береги себя» На это ответа не нашлось. Последний камень, найденный на берегу, полетел в воду, после чего бледная ладонь раскрыла конверт, извлекая из него письмо. Серые глаза поспешили сосредоточиться на строчках. «Доброго времени суток, мистер Малфой!.. »