сансара

Утро наступает совершенно неожиданно и нежеланно — хочется верить, что события прошедших дней — всего лишь сон, глупый кошмар, выдумка сознания, и все это забудется стоит встать с кровати. Но реальность впивается шипами в кожу, обвивает все тело подобно виноградной лозе и остается в таком положении навсегда. Чонин просыпается утром от ужасного ощущения тошноты, и он едва успевает добежать до туалета, чтобы выблевать вчерашний ужин, который заставила его есть мама. В зеркале на него смотрит замученный подросток — темные волосы, темные круги под глазами из-за невозможности спать, впалые глаза и острые скулы из-за отказа организма принимать пищу. «Не хватает для полного счастья кровавых лепестков на губах и подбородке, — думает Ян и тихо смеется собственному отражению. — Как же это все отвратительно». Он выкуривает предпоследнюю сигарету из пачки, пока пешком прогуливается по заснеженным улочкам до университета и слушает старый плейлист с песнями американских исполнителей. На него смотрят вечно спешащие утром на работу люди — с осуждением и ненавистью, с жалостью и равнодушием, — и в это раннее морозное утро Чонин мечтает спрятаться от всего мира. В итоге, он опаздывает на целых две минуты на пару, успевает сесть до прихода преподавателя и только потом замечает, что Феликса сегодня нет. Чонин пугается до чертиков, пишет миллионы сообщений, чтобы в итоге получить короткое и совсем лживое: «Я в порядке». Ян прячет телефон в карман и пытается слушать преподавателя. Но где-то в середине пары в аудиторию врывается однокурсник, и сердце Чонина падает куда-то вниз, разбивается, как хрустальная ваза, как хрупкий телефон на мелкие осколки. Бан Чан вежливо извиняется, оправдываясь тем, что его задержали на собрании студенческого совета и садится рядом с Чонином. — Привет, — он улыбается искренне, машет ладонью и принимается писать конспект. Ян вежливо улыбается и устало прикрывает глаза. Как же это все достало. После пары Чонин выбегает из аудитории и прислоняется к холодной стене в надежде скрыться от пронзительных глаз вынужденной компании на сегодня — лучше быть одному, чем пытаться дышать и не задохнуться от недостатка кислорода; казалось, его неожиданно становилось мало. Бан Чан подходит к нему ровно через три минуты и отдает забытую тетрадь. — Ты забыл забрать ее, — он улыбается и тянет руку, чтобы коснуться волос Чонина. Ян замирает на несколько мгновений и чувствует, как теплые пальцы касаются светлой кожи, прежде чем рука опустится вниз, и Чан подарит ему одну из своих улыбок — такую же, как дарит ее другим. — Все в порядке? Где Феликс? Чонин отчаянно не хочет говорить — ему хочется раствориться, как каждый второй в проходящей толпе студентов, как сизый дым в невидимом кислороде. Но он все еще стоит здесь и слушает хрипловатый дружелюбный голос, медленно теряясь в собственных эмоциях и ощущениях. Чонин влюбляется в миндалевые глаза, легкую улыбку и эти ненужные, неправильные черты характера — мягкосердечность и заботливость, доброта и ласка. Бан Чан чуть ли не лучший на потоке, староста группы, великолепный студент: вечно выглаженные вещи, милая улыбка, вкрадчивый голос, но вместе с тем пугающая аура. На него смотрят многие девушки, вешаются и восхищаются. Ян не знает, когда стал такой же жалкой девушкой, но во рту снова чувствуется вкус полевой ромашки, и от этого хочется блевать. — Я в норме, — спустя пятнадцать секунд отвечает Чонин и думает как быстрее убежать. — Извини, я собирался сходить на курилку и… — Я могу сходить с тобой. Без Феликса ты выглядишь потеряно, — Чан улыбается и достает с кармана джинс потрепанную пачку винстон. — Тем более я тоже курю. Ян вымученно улыбается и понимает, что не в состоянии отказаться. Чан рассказывает ему про недавно вышедший фильм и предлагает как-нибудь сходить на него, здоровается с незнакомыми людьми и только потом, когда они доходят до курилки, до конца перемены остается пять минут. Студенты странно косятся на них: всеми любимый староста стоит со среднестатистическим студентом на курилке и о чем-то увлеченно рассказывает. Чонин хочет коснуться ладонью чужого лица, провести ледяными пальцами по щеке и почувствовать тепло кожи. Но он давит в себе это желание, кашляя от неприятного привкуса ромашки на языке, и только когда он делает первую затяжку, все это медленно отходит на второй план. К ним стремительно бежит Со Чанбин — кажется, это лучший друг Бан Чана, — и хватает Чонина за руку. — Ты же дружишь с Феликсом? — его глаза горят беспокойством, и Ян слабо кивает. У него плохое предчувствие, потому что ничего не бывает просто так. Возможно, случилось что-то серьезное, раз к нему обращается совершенно незнакомый человек. — Феликс, он… — Что-то серьезное? — Он сейчас в больнице. И только сейчас, когда его лучший друг оказывается в большой беде, Чонин понимает, что не готов потерять.