Сквозь время

      Если кто-то и думал, что на утро снег в Хогсмиде растает и превратится в лужи, то они ошиблись. Погода только сильнее ударила по магам, принося невозможный холод. Но, несмотря на это, снег все ещё падал с неба, создавая снежный покров только больше, чему, безусловно, были рады дети. Они, почти, купались в этом снегу, осыпая себя им с ног до головы. А вот взрослым придется явно тяжко. Ведь ещё предстоит чистить маленькие улочки, чтобы была хотя бы возможность войти в дом. Но один взмах палочки явно мог многое решить.       Но в такую ужасную, и в тоже время, прекрасную погоду, не все решили выбраться из своих домов, чтобы посмотреть на белоснежный снег. Для Аберфорта это была просто замороженная вода, которая не приносила никакую радость. Да он и вчера эту картину видел. Только вряд ли мог насладиться ею из-за своего ворчливого характера. Хотя, возможно, возраст сказывался на мужчине, и все мелкие прелести жизни не казались такими прекрасными.       Сидя на небольшом стуле, Дамблдор смотрел на улицу, но он, словно, и не видел, что там творится. Уж слишком его поглощали все мысли, что кружили голову. И она уже болела от такого большого количества. Стоит уж быть честным, он устал. Устал от вечных каких-то нелепых проблем. Войны, одной, второй. Сколько Темных волшебников он пережил, которые хотели управлять миром. Двоих? Кажется, да. И теперь, под старость лет, ему выпадает такая злая шутка, прямо на улице города.       Волшебник почти сразу же повернул свою голову, чтобы посмотреть в другой комнате, где была открыта дверь, и через нее было видно небольшую кровать. Именно там и лежала эта самая «шутка». Альбуса всю ночь трясло, то ли от сильного жара, то ли от каких-то неведомых заклинаний. А может от всего сразу. Точно сказать было невозможно. Но некоторые лечебные травы все же смогли помочь больному юноше где-то уже под утро.       Сомнений, что это был старший брат Аберфорта, почему-то не было. Конечно же, ему пришлось проверить мальчишку на пару простых заклинаний, но при этом, черты лица не менялись, да и оборотное зелье бы уже давно выветрилось из организма, открывая взору настоящее лицо владельца. Но нет, ничего не происходило. На кровати, с мокрой повязкой на лбу, все ещё лежал тот самый старший Дамблдор, только слишком молодой. Сколько ему лет было? Может, двадцать, а может вообще шестнадцать? Никто сказать не мог, ведь слишком молодым выглядел величайший волшебник в свои юные годы.       Опустив взгляд на фотографию, что лежала у хозяина дома прямо под рукой, он хмыкнул. На ней были они, вся семья в целом. Все ещё отец, который их, как будто, и не покидал, живая мать, улыбающаяся Ариана и они с братом. Только, если сейчас Аберфорт был стариком, с сильно выделяющимися морщинами, седыми волосами и слегка хриплым голосом, то Альбус выглядел чуть старше тех лет, что изображены на фотографии. Как такое возможно?       Тяжело вздохнув, прикрывая свои глаза, мужчина взял небольшой стакан, где была какая-то прозрачная жидкость. Возможно, это было некое успокоительное, чтобы привести в норму расшатавшиеся нервы. Но ведь он и глоток не успел сделать. Кто-то резко постучался в дверь, хоть и тихо. Волшебник мог бы заворчать, сказать убираться прочь, но ведь он ждал уже гостей. Именно тех людей, которые и могли ответить на все оставшиеся вопросы.       Поднявшись со своего места, Дамблдор пошел к входной двери, чтобы ее открыть. Стакан с недопитым зельем он все так оставил на столе. Пол противно скрипел под каждым шагом, но его владелец уже давно привык к этому звуку. Все же, здесь все было достаточно старое. Как и он сам. Но это было чисто мнение мага, а не окружающих. Хотя, как будто он когда-то к этим мнения прислушивался.        — Минерва, — первое, что сказал Аберфорт, когда открыл входную дверь. Перед ним стояли две женщины, но если одну из них он впервые видит, то со второй был знаком уже много лет. И если честно, одна из них точно была встревожена. Ведь нынешний директор Хогвартса явно не ожидала получить такое неожиданное приглашения в гости, тем более, ее просили срочно прийти, да и не одну, а с лекарем. — Проходите.        — У тебя усталый вид, Аберфорт, что случилось? — приняв приглашения, волшебница сделала первый шаг, переступая порог дома, но только вот мужчина этого не видел, он повернулся к женщинам спиной, проходя вглубь здания. Но о каждом шаге Минервы свидетельства стук ее каблуков, что раздавался в воздухе как некий щелчок.        — Осмотри его. Его вчера мучил сильный жар, а я не знал, что делать. Хоть и использовал, то что мог, ему стало лучше только под утро. Но кажется, он снова дрожит, — без каких-либо лишних слов. Сначала нужно было позаботиться о здоровье брата, а уже потом объясниться со старой знакомой. Тем более, разве им нужны сейчас лишние уши? Дамблдор понимал, что как только об этом станет известно всем, министерство придет в бешенство. Они ведь и так недолюбливали Альбуса, а тут он ещё чудесным образом оживает.       Медик прошла в комнату, не издавая не единого звука. Она понимала, что могла нарушить покой юноши. Поэтому, она действовала очень аккуратно. И поэтому, на ее легкие прикосновения, больной никак не реагировал, находясь все в том же положении. Только часто дышал через рот, но это ещё не считая жара, что распространялся по всему его телу.        — Кто этот мальчик? Что он у тебя здесь делает? — уже говорила намного тише Макгонагалл, не рискуя проходить дальше. От стука ее обуви, что разносился по всему дому, могла нарушиться та самая тишина, что сейчас была даже бесценна. Она так внимательно рассматривала черты лица юноши, пытаясь понять, почему же они казались ей настолько знакомы. И казалось, что ответ лежит где-то на поверхности, но он постоянно ускользал, не давая возможности понять, кто он.       Сначала Аберфорт молчал, наблюдая за тем, как женщина проводит осмотр брата. Он хотел убедиться, что никакого вреда она не принесет. Но все ее действия не вызывали никакого подозрения, она проводила обычный осмотр, чтобы понять, что же произошло с волшебником. И когда мужчина только убедился в том, что она сделает все правильно, он слегка отошел, направляясь к тому самому столу, где и лежала фотография семьи.        — Это Альбус, Минерва. Мой брат, черт бы его побрал! — вскрикнул Дамблдор, одним взмахом руки смахивая все содержимое стола. И к чему сначала нужно было сохранять молчание? Его крик все равно было слышно. Он даже не понимал, на что сейчас злился. То ли на брата, что чудесным образом ожил, то ли на те чувства, что охватывали его с головой. Он успел смириться с тем, что ему не видать спокойной, тихой жизни со своими оставшимися родственниками. Хоть Альбус и был последним живым родственником, складывалось впечатление, что они друг для друга были совершенно чужие. И Аберфорт готов был поклясться, что бывший директор Хогвартса предпочтет провести вечер в компании чужих ему людей, чем с родным братом.        — Как так?.. Аберфорт, ты уверен? Это невозможно, тебе ли это не знать! — конечно, женщине было хорошо известно о непростых отношениях братьев, она даже знала о Ариане, что навсегда в сердцах осталась маленькой девочкой. Она даже была уверена, что Аберфорт не раз пытался найти способ, как вернуть сестру из мертвых, хотя, не обладал он нужным даром к волшебству, чтобы оживить ушедших. — Ты точно его проверил? Должно…должно быть хоть какое-то объяснение.       Но мужчина молчал, сжимая спинку стула, на которую он опирался. Проверил ли он Ала, что лежал в той кровати? Да раз десять, наверное. Возможно, он был слишком параноиком, но кто бы на его месте сейчас мог здраво мыслить? Мертвые не оживают, это известно каждому ребенку, который начинает изучать магию. Даже те, кто и не знает о ее существовании, понимают это. А тут… Аберфорт убьет своими руками старшего из Дамблдоров если узнает, что тот сделал это сам.        — Из всех живых, ты лучше всех его знаешь. Мог ли он сам это сотворить с собой? — вопрос глупый, ведь хозяин дома прекрасно осознает, что если бы этот волшебник что-то задумал, то вряд ли бы сказал хоть одному живому человеку. Он и раньше утаивал какие-то факты своей жизни, своих планов, а тут вообще возвращение из мертвых. И был ли он мертв все это время? Может, кто-то и удивится тому, что такой великий волшебник, как Альбус Дамблдор мог отсидеться в стороне, наблюдая за всем происходящим, но только не его брат.        — Нет, — уверенно и даже слегка грубо звучали слова от Макгонагалл. Мужчина лишь усмехнулся на это. Конечно, она любила его, как своего учителя, наставника, в ее глазах он был практически без грехов, но ведь это не так. Приподняв подол своего темного платья, женщина прошла снова к проему, чтобы проследить за лекаршей, что все ещё осматривала юношу. — Он бы не пошел на такое. Аберфорт, откинь свою ярость. Взгляни правде в глаза. Он же не такой. Никогда, ни за что на свете, он не поставил бы личные интересы превыше всего мира. Только представь, что случится, когда весь магический мир узнает об воскрешении.        — Это ты так думаешь, — пройдя мимо Минервы, Аберфорт зашел в комнату, подходя ближе к койке. Он внимательно посмотрел на юношеские черты лица брата и тяжело вздохнул. Почему-то, когда он смотрел на него, злость куда-то пропадала. Он не мог выплескивать свой гнев на ребенка. И пусть мозг твердил, что человек в постели совсем не ребенок, душа верила только тому, что видели глаза. — Как скоро он очнется?       Женщина выставила ладонь вперед, говоря этим знаком, чтобы Дамблдор немного подождал, а после достала из своей сумки небольшой флакончик со странной жидкостью. Что там, хозяин дома не знал. И чтобы убедиться, что все хорошо, он посмотрел на Макгонагалл, что оставалась спокойна, как статуя. Она все ещё стояла в проеме, обдумывая сказанные слова. Естественно, она могла бы подойти ближе к Альбусу, чтобы проверить, что с ним такое, но к чему огромное скопление народа около одного человека.       Открыв крышку, женщина посмотрела сначала на Аберфорта, чтобы убедиться, что тот доверяет ее действиям, а только после обмакнула тряпку тем самым растворам. Делала все она медленно, чтобы не напугать лишний раз Дамблдора и не вызвать его гнев. Она прекрасно понимала, что если она поторопится, ее могут остановить, засомневавшись в ее действиях. И мужчине точно будет все равно, что она проработала не один год в Хогвартсе.       Преподнеся тряпку к носу Альбуса, лекарша стала ждать действия лекарства. Уж если оно не поможет, то тогда дела примет куда более дурной оборот. И тогда мальчика точно придется вести в медицинское учреждение. Но все сомнения исчезли разом, когда больной сначала дернул носом, расширяя ноздри, а после и нахмурился. Аромат этого лекарства стал проникать в организм, заставляя прийти в себя.       Сначала был слабый кашель, но затем он усилился, приводя в сознание Альбуса. Прикрывая рот тонкими пальцами, он продолжал кашлять. Казалось, что от каждого звука, его тело слегка приподнимается на кровати. И в конечном итоге, ему пришлось сесть, чтобы хоть как-то откашляться. От лекарства все внутри просто горело огнем, даже горло. И это обжигающее ощущение с каждым разом становилось все сильнее.        — Выпей, — тут же протянула медик стакан с водой, который мог успокоить навалившийся недуг на юношу. Он сразу же принял его, но тело было слишком слабым, из-за этого пальцы не смогли даже удержать вещь в руках, из-за чего стакан упал на пол. Вода сразу же разлилась по полу, слегка заливая сапоги женщины, что стояла рядом. — Ох… он слишком слаб. Принесите срочно воды. Иначе кашель его совсем замучает.       Первой очнулась Минерва, которая ближе всех была к кухне. А Аберфорт… он все также стоял на месте, не зная, что ему делать. Хотелось схватить брата, потрясти его несколько раз, чтобы понять, что он на самом деле сделал, но в тоже время, у того был слишком ужасный вид. Вряд ли он мог сказать хоть слово. Он даже не мог нормально сесть, постоянно прикрывая рот рукой. Да что за странное лекарство она ему дала?       Когда принесли воду, то пришлось практически насильно вливать в горло старшего Дамблдора. Сам он не мог ничего взять, поэтому, все делала лекарь. Остальные же решили не вмешиваться в ситуацию, зная, что сделают только хуже своим вмешательством. Макгонагалл все же встала рядом с хозяином дома, наблюдая за юношей. Ее сердце постоянно сжималось, стоило ей на него посмотреть. Мало того, что жар все ещё никуда не делся, так ещё и вздохнуть нормально Альбус не может. Не слишком то и приятное возвращение из мертвых.        — Благодарю Вас.. — голос рыжеволосого был настолько хриплым и слабым, как и он сам. Но вода помогла избавиться от кашля и он наконец-то смог нормально вздохнуть. Но голова так сильно кружилась, что ему снова пришлось лечь. Мысли путались, не давая возможности нормально мыслить и осознать того, где он вообще сейчас находится. — Что со мной?..        — Что с тобой? Что с тобой, ты спрашиваешь? — все же не сдержался Аберфорт. Ярость, которая поглощала его всю ночь, начинала вырываться на свободу. И уже юное лицо брата, крепкая хватка рук Минервы не могли помочь ему успокоиться. Он смотрел на юношу и готов был уничтожить его одним взглядом, а тот даже особо и не вздрогнул. Скорее всего, привык уже давно к такой вспыльчивости младшего. — Ты посмотри на себя! Как ты это сделал, Альбус? Решил снова стать молодым, решил заново прожить жизнь?? Но когда тебя совсем прижало, появился возле моего дома??       Мужчина даже не думал, что он сейчас говорит. Слова сами вырвались на волю. Но по лицу Ала мало, что можно сказать, только то, что тот был слегка удивлен реакции хозяина этой хижины. Он просто не понимал, отчего такая реакция и что сейчас именно несет тот. Но ответов на эти вопросы не было. Зато… они стали приходить тогда, когда волшебник опустил взгляд на свои руки. И нет, с ними все было хорошо. Только, уж слишком молодыми они выглядели. Не было дряблой кожи, старых шрамов, оставленных на пальцах. Вены не были слишком вздутые, их вообще было практически не видно.       И тут, пока Аберфорт кричал, Альбус решил задаться вопросом, а как он вообще здесь оказался? Последнее, что он помнит, это Драко Малфоя , с которым разговаривал после своего возвращения в замок. Но каким чудесным образом он смог оказаться совсем не в лазарете, а в каком-то странном доме. И этот странный дом, скорее всего, был хижиной младшего Дамблдора. Он здесь был пару раз, но каждый раз забывал, как выглядят комнаты здесь.        — Как я здесь оказался? Почему я не в Хогвартсе? — игнорировать брата у рыжеволосого вошло уже в привычку. Ничего, тот сможет и потерпеть. Все равно, пока что, на его странные вопросы не было точных ответов. Зато, ответ о том, что что-то не так с самим Альбусом, пришел практически сразу же. Это он смог увидеть на лице Минервы.       И когда волшебник глубже стал копаться в себе, то стал понемногу вспоминать другие события из жизни. И из жизни ли? Первое, что появилось, как будто перед глазами, это лицо странного человека, в костюме и с шляпой на голове. И когда он его вспомнил, другие детали стали собираться как пазл, вокруг одного воспоминания.       Сначала, это было осознания того, что он не в своих воспоминаниях. Он в другом мире. И вряд ли это могла быть хоть какая-то галлюцинация. Положив руку себе на грудь, Дамблдор почувствовал то, отчего его глаза расширились. Возможно, от него ужаса. Это был звук, а точнее, стук сердце, которое, казалось, сейчас выскочит из груди. Он живой, и в этом не было никакого сомнения. Именно поэтому руки выглядели настолько молодо. И он сам тоже. Но пока не хватало смелости взглянуть на свое отражение.        — Я что…жив? — смог спросить Ал, поднимая взгляд на брата. Взгляд, который заставил в одну секунду замолчать Аберфорта. Уж слишком он был растерянный и даже напуганный. Кажется, им двоим не помешает принять успокоительное.

***

      Когда в комнате осталось только три мага, то стало намного спокойнее. Каждый сдерживал что-то в себе, чтобы обычный разговор не мог за секунду превратиться в ругань. Аберфорт стоял у окна, размышляя о чем-то своем. Он пытался утихомирить свой гнев. Все, что он сейчас мог это тяжело вздыхать.       Минерва сидела сбоку от Альбуса, боясь поднять на него взгляд. Но почему же она боялась? Возможно, потому что не понимала, как он вернулся к жизни. И лишь иногда она «отмирала», чтобы пальцами левой руки поправить длинные пряди своего учителя, что лезли ему в глаза. И ведь тот даже не вздрогнул, когда почувствовал на своей кожи легкое касание подушечек пальцев. И все ее движение, напряженная поза, говорили о том, как сильно она переживает за старшего из Дамблдоров. Да и за младшего тоже. Уж слишком тот вспылил.       Но что же происходило с самим Альбусом? Что он сдерживал в себе? Возможно, некий страх и беспокойство. Но кто знает, этот человек привык скрывать свои мысли от чужих людей. И лишь один человек в этом мире мог когда-то предсказать то, о чем думает рыжеволосый. Хотя, одна вещь была понятна даже идиоту. Юноша, теперь уже, думал о своем загадочном возвращении. Кто-то за этим обязан был стоять. Возможно, даже тот странный мужчина в шляпе.        — Альбус… — решила нарушить тишину Минерва, на этот раз положил руку на плечо старого друга. Он поднял на нее взгляд, отчего опять несколько прядей, что были убраны за ухо, стали падать прямо на лицо. Женщина даже на секунду запнулась, понимая, что теперь ей придется привыкать к такому юному лицу. — Что ты дальше будешь делать? Для тебя двери Хогвартса всегда открыты, ты это знаешь.        — Было бы здорово, — улыбнулся старший Дамблдор нынешнему директору любимой школы. Но он тут же отвел взгляд, размышляя о своих дальнейших действиях. — Но понимаешь, Минерва, пока я не могу вернуться туда. Мне нужно будет проверить одну небольшую теорию, а пока… Аберфорт, разреши мне пожить у тебя. Как только я поправлюсь, то сразу же съеду и не стану тебе надоедать.       Мужчина повернул слегка голову к больному, чтобы посмотреть в его глаза. Конечно, он позволит ему пожить в своем доме. Нельзя было выгонять на произвол судьбы брата. Хотя, учитывая количество его знакомств, можно было с уверенностью сказать, что Ал точно не пропадет. Даже в Хогвартсе его всегда ждут, но вот только тот туда возвращаться пока не хочет. Неужели думает, что навлечет опасность на своих любимых учеников?        — Хватит утаивать. Что ты будешь делать? Найдешь того, кто тебя оживил? Ты сам сказал, что не знаешь, что это за человек. Или опять скрываешь все от нас? — хозяин хижины все же решил оторваться от своего места и пройти к кровати. Он сел прямо напротив Минервы, слабо ей кивнул, давая тем самым понять, что ничего ужасного он не сделает. А то уже слишком у нее был обеспокоенный вид. — Это все глупо, Альбус. Ты только пришел в себя, а уже думаешь об этих проблемах..        — Я не один, — вдруг сказал старший из Дамблдоров, взяв в руки стакан с чистой водой. Пальцы все ещё тряслись, говоря о том, что успокоительное, что дала ему лекарша, ещё не успело полностью подействовать. Но гораздо сейчас важнее были удивленные лица собеседников. И юноша понимал, почему они смотрят на него с таким удивлением. — Возможно, не один кого оживили и вернули в этот мир. Вот увидите, газеты будут пестрить страшными заголовками.