Представь нас вместе

Лекса разрывает поцелуй, когда блондинка закусывает ее нижнюю губу и вытягивает края блузки из пояса строгой юбки. — Боже! Кларк, сейчас? — запыхавшись, со стоном спрашивает Вудс, глядя в дикие темно-синие зрачки, но в ответ получает лишь еще один поцелуй. Двери лифта уже сами по себе закрываются, но гинеколог тянется к кнопкам, пытаясь на ощупь найти клавищу «стоп». Первая попытка безуспешна, и подъемная кабинка начинает двигаться, вот только куда – девушки не понимают. Со второй Лекса все же находит ее, лифт останавливается и замирает между этажами. Свет начинает мерцать, а потом переходит на тусклое аварийное освещение. Гинеколог замечает безумство, которое бушует внутри Кларк. Что-то новое и необычное. Впервые блондинка с остервенением прикасается к ней, сжимая ее грудь в своих пальцах до сладкой боли, но это не менее потрясающее ощущение. Алые засосы уже покрывают шею, ключицы и ложбинку на груди Лексы. Но ей плевать: брюнетка ни перед кем не отчитывается. А засасывание нижней чужой губы приносит истому, которая уже все переворачивает в ее желудке. Голова начинает кружиться, и это отдает пульсацией внизу живота заведующей гинекологии. Воздух между девушками в очередной раз куда-то исчезает. Пытка затягивается. — Кларк, — хрипит Вудс, напоминая, — если собираешься что-то сделать, то делай. У нас мало времени. — Поцелуй меня! — приказывает кардиолог. И брюнетка теряется от такого тона, но выполняет. Целует осторожно, губы белокурой дрожат от удовольствия; Лекса нежно проводит по чужим губам язычком, а затем полностью захватывает рот Гриффин. Не сказать, что гинекологу не нравится все это. Нравится, но больше она «любит» мягкую, нежную и хрупкую блондинку. Проскальзывая рукой под подол платья голубоглазой, Лекса исследует бархатную кожу обнаженных бедер, изредка задевая кружевной пояс чулков. Темноволосая выжидает, когда Кларк повторит то же самое, чтобы им вместе забыться. Лифт все же – неблагоприятное место для секса. Гриффин раздвигает ноги, выгибается назад, ощущая, как на нее накатывает спокойствие и возвращается самоконтроль. Но лишь в степени ее злости, к сексу это не имеет никакого значения. Мягкость и нежность возвращаются в ее действия, когда девушка плавно проскальзывает под кружевную ткань, оказываясь в мокрой и теплой пещере среди влажных складок. — Раздвинь ноги, — аккуратно напоминает блондинка, когда ощущает тесноту. Так она не сможет войти в глубины гинеколога. Лекса это делает, но в то же время надавливает в самый центр Кларк, и кардиолог чуть не плачет от удовольствия. — Лекса, войди в меня, — умоляет Гриффин, бесполезно цепляясь свободной рукой за ткань пиджака зеленоглазой. — Тебе уже не больно? — темноволосая проскальзывает внутрь кардиолога, вспоминая их первый «недораз» на гинекологическом кресле. — С тобой мне никогда не было больно, — выдыхает блондинка, ощущая, как внутри нее тут же разгорается пламя. Стон Кларк разносится по всему маленькому помещению, эхом отражаясь от стен. И Лекса начинает глушить его своим ртом. — Лекса! — полукричит-полубормочет Гриффин, когда ощущает, что чужая ладонь задевает ее самое чувствительное место. Тела обеих девушек содрогаются от наслаждения, ноги немеют, и они без конца повторяют имена друг друга, приближаясь к финалу. Пальцы толкаются все быстрее, и через несколько секунд врачи вскрикивают в уста друг другу, а кожа обеих покалывает от эйфории. Гриффин утыкается в смуглую шею и шепчет: — Прости, — извиняясь за свое жестокое поначалу обращение, но продолжая. — Эйден Купер, интерн, которого я хотела перевести, сегодня сказал, что любит меня с детства. Наши родители – хорошие друзья. Поэтому я и пришла к тебе днем. А перед уходом домой он ворвался в мой кабинет в пьяном виде и неожиданно поцеловал меня... Я не ответила на поцелуй и оттолкнула Эйдена сразу же от себя, при этом сказав, что увольняю его. Девушек перебивает голос, доносящийся из громкоговорителя в стене. — С вами все в порядке? Кларк вздрагивает, отрываясь от гинеколога. А Лекса, заправляя блузку в юбку, застегивая на себе пиджак, чтобы, не дай бог, кто-то не увидел ее помятость, нажимает на клавишу громкой связи. — Да. Лифт просто остановился. — Не беспокойтесь. Мы скоро вас вытащим. Связь прерывается, и через несколько секунд загорается обычный свет, а кабина приходит в движение. — Хорошо, Кларк, твоя взяла, — произносит Лекса перед тем, как покинуть кабину. — Пусть Купер придет завтра ко мне. Гриффин кивает и глубоко вздыхает от спертого воздуха, поскорее пытаясь тоже покинуть тесное и сжатое помещение, так как изрядно уже успела вспотеть. А после едет за дочкой и домой. И вся злость пропадает в неизвестность – откуда пришла, туда и ушла. И это только заслуга гинеколога. В выходные Кларк, Лиззи и Октавия вновь днем посещают их подругу Луну. Шатенка расстроена, рассказывает, что в который раз ее любимый бросает девушку. А она как дура принимается его ждать, потому что любит. Гриффин мысленно отмечает, что все они дуры и глупые, когда в дело вмешивается любовь, поэтому кардиолог решает оставить все как есть, а точнее, не заводить с Лексой разговора на тему что между ними. Подождет – может, любовь сама развеется, как дым и пепел. В воскресенье у девушки опять полно домашних дел, а Финн возвращается только под вечер. Хмурый, не разговаривает, берет пиво и уходит в их спальню. Кларк проводить ночь в спальне дочери. С утра на планерке Ния напоминает, что у заведующей кардиологии сегодня экзамен. Аттестация. И говорит, где ей и во сколько нужно быть. В актовом зале административного этажа блондинка появляется за пять минут до полудня. Пунктуальности девушку научила доктор Вудс. За столом сидит мужчина средних лет, вернее, годится Кларк в отцы. По бокам головы и на затылке прослеживается еле заметная седина, на макушке – редкая щетина, которую сбривают. Кажется, что голова блестит от попадания на нее света или дневных лучей. Костюм черный, строгий, профессор напоминает священника. Но эта внешность точно обманчива. За всем этим святым видом скрывается сущий грешник. И Кларк это знает. Поэтому голубоглазая робко входит в помещение. — Здравствуйте, профессор Сноу. — Добрый день. Доктор... — интересуется тот, утыкаясь взглядом в списки. — Доктор Гриффин, кардиолог, заведующая отделением. — Очень приятно, доктор Кларк! — расцветает мужчина, встает и обходит свой стол, присаживаясь задницей на его край. Взгляд его идет снизу: от черных туфель девушки к телесным колготкам, застревает на подоле белого халата, который на уровне колен. Мужчина недовольно вздыхает и поднимается выше, опять останавливаясь на уровне груди, бессовестно пялясь. Для блондинки это оценивание – пытка. Каждый ее орган съеживается в маленький комочек, и от страха проваливается в полость таза. Мороз ползет по ее коже, кровь леденеет и застывает в жилах. — Ну что, доктор, вы же наслышаны о моей схеме? Сдаем? — ухмыляется профессор. — Дверь на ключик, и на диванчик. Волосы встают дыбом у кардиолога, и она тоном, которым читают молитву, тихо отвечает: — Я не могу, профессор... У меня есть муж. — Он всегда может подвинуться, — иронично произносит лысый. — И маленькая дочь, — добавляет Гриффин, как будто это ее спасет. И уже поджилки трясутся от страха. — Я верна своему мужу и уважаю его. Мы доверяем друг другу. — Бла-бла-бла и прочая бабская чушь, — перебивает Титус, тяжело вздыхая. Новенькие его всегда раздражали: с ними очень много тратилось времени. — Кларк, чем вы лучше других? Девушка ощущает, как ее сильное волнение отстукивает сердечный ритм в пятках, и страх побуждает ее убежать. Но она не двигается с места и не отвечает. — Хорошо, — произносит мужчина, что-то обдумав, когда расхаживал маятником возле стола. — Тогда так: либо вы раздеваетесь и бежите на диванчик, либо я вас спрашиваю от и до. — Второе, — выпаливает, не думая, Кларк. — Отлично! В конечном итоге профессор просто заваливает Гриффин каверзными вопросами, которые, по сути, не используются на практике. Кардиолог не успевает добраться до своего кабинета, как на пейджер приходит сообщение, что она срочно должна быть у главврача. Как быстро... — закатывает Кларк глаза, возвращаясь в лифт. — Доктор Гриффин, объясните мне: что вы творите?! — начинает Спаркс на повышенных тонах, как только голубоглазая переступает порог ее кабинета. — Вы не понимаете, чем это все может для вас кончиться? Шатенка швыряет на стол аттестационный документ. — Это что такое?! — А что это такое? — переспрашивает Гриффин, стараясь потянуть время, только неизвестно для чего. Ну вдруг женщину отвлекут звонком или вызовут куда-то. А так у Кларк хорошее зрение. — Это результаты врачебной аттестации! — взрывается главврач. — Ну... — девушка не знает, что и ответить. — Доктор Гриффин, как вы могли не сдать?! Все сдают у профессора Сноу. — Я неспециально, оно само не сдалось, — а что она еще скажет? По виду и намекам Спаркс кажется, что она в курсе, как сдается эта аттестация, так что нет смысла кидать обвинения. А еще Кларк вспоминает слова мамы, что все может быть завязано на родственных связях. Если она сейчас зашестерит, то ее и без аттестации уволят. — Неспециально?! — пуще прежнего закипает Ния. В этот момент к приоткрытой двери кабинета главврача подходит Лекса, но останавливается. Брюнетка может зайти позже, когда ее тетя уже успокоится. Но, услышав имя знакомого доктора, Вудс не торопится уходить. — Миссис Гриффин, если вы не сдадите аттестацию, то не подтвердите категорию. А после знаете, что я с вами сделаю? Я вас уничтожу! Я не только могу сместить вас с поста заведующей отделением, но и простым ординатором вы не будете. Отправлю вас в поликлинику, и будете там осматривать сопливых, собирать анализы и расклеивать результаты! — Вы не понимаете, доктор Спаркс. Там такой... мудак, – мысленно добавляет себе блондинка, ибо ее перебивают. — А что вы из себя невинность строите? Улыбнитесь, подмигните. Или у вас лицо треснет? — гнев перешел в насмешку? Или Гриффин только так кажется? — Я не могу, — упорно повторяет Кларк. — Учите, доктор. Завтра пересдача. И вам эту аттестацию нужно сдать любой ценой, кровь из носа. — Любой ценой? — утрирует кардиолог. — Вы просто его расценок не знаете. — Доктор Гриффин, не морочьте мне голову. Чтобы завтра у меня на столе был ваш положительный результат от сдачи экзамена. Вам все ясно?! Гинеколог хмурится. Иногда ее не устраивает необоснованное и хамское отношение тети к людям, но это не ее дело, поэтому Лекса быстро покидает свой пост «слушателя» и уходит восвояси, раздумывая о том, что лучше о переводе интерна из кардиологии в акушерство поговорит с главврачом позже, ибо это не сыграет на руку ни Кларк, ни ей. Блондинка кивает и покидает кабинет. — Форма Z001 является статистическим документом, содержащим в себе сведения о больном, выбывшим из стационара, выписанным или умершим, — Господи, за что мне все это? зубрит вслух, словно стихотворение, кардиолог в обеденное время. Дома ей не удастся что-то выучить, а сегодня хоть задерживайся после рабочего дня. — Форма Z023 идет в любых городских, клинических и сельских... — Кларк? — в кабинет влетает доктор Блейк. — Минуточку, О, — блондинка выставляет ладонь вперед, чтобы та замолчала. — ... Учреждениях для взрослых и детей. Ведомость заполняется на основании данных статистических талонов и эпикризов ординаторов – форма Z 031. Гриффин сильно щурит уставшие глаза, а затем поднимает взгляд на подругу. — Что ты хотела, О? — Ну... Ты еще с ума не сошла из-за этой бредятины? Вообще главврач Гриффин всегда говорила, что в кардиологии ты бог. — Ага, — натягивает блондинка улыбку. — А еще она не добавляла, что для меня бумажная волокита – это темный лес? — Не-а, — пожимает плечами шатенка. — Я так устроена: не могу запомнить ненужную для меня информацию, — тяжело вздыхает голубоглазая. — Но раньше же ты как-то сдавала, — теряется в догадках Блейк. — Да. С помощью мамы. Точнее, благодаря главврачу, — исправляется заведующая, а то получилось слишком двусмысленно. — Мне вот все интересно, как ты сдаешь при живом муже. Подруга хватается за сердце, словно отыгрывает спектакль, от удивления, что Кларк могла подумать такое о ней. — Мужику нужен не только секс, но и бухло. Притащила ему три бутылки дорогого пятилетнего коньяка. Все равно у нас его никто не пьет, а пациенты так и тащут. — У меня все выпивает Финн. Может быть, мне тоже так попробовать? — Кларк произносит мысли вслух. — Попробуй. А может быть, все-таки выучишь? — смеясь, подстегивает подругу Октавия. — Что ж ты не выучишь? — гневно стреляет глазами Гриффин в шатенку. — Кларк, моя лучшая подруга и единственная сестра, я не хочу быть заведующей. И ... это очень сложно. — Я тоже не хочу ей быть... — Но у тебя нет другого выбора, — коротко, но печально добавляет Блейк. После обеда Кларк сдается и совсем не замечает, как оказывается рядом с кабинетом заведующей гинекологического отделения. На посту медсестры нет, поэтому и некому предупредить о ее приходе и оповестить кардиолога о том, что, к примеру, брюнетки здесь нет. Толкая дверь, Гриффин замечает, что девушка поднимается из-за своего стола. Блондинка входит, закрывая за собой дверь. Лекса словно читает ее по глазам, или по внешнему грустному виду что-то заметно. — Нет, Кларк, — останавливает порыв голубоглазой Вудс. — У меня уже роды... у женщины начались в родовом зале. Девушка проходит мимо и, торопясь, покидает свой же кабинет. Да, возможно, сбегает, ибо Лекса знает, чему обязано появление Кларк на ее пороге, – своей несдачей экзамена. Гриффин вздыхает, а на ее глазах чуть ли не наворачиваются слезы. Это она во всем виновата, что брюнетка так реагирует на нее. С самого начала Кларк определила неправильно их отношения, хоть гинеколог и пыталась быть друзьями или коллегами. А сейчас... сейчас блондинка лишь хотела теплых и заботливых объятий, чтобы раствориться в них, понять, что она не неудачница...