…настоящая правда всегда неправдоподобна… Чтобы сделать правду правдоподобнее, нужно непременно подмешать к ней лжи. Люди всегда так и поступали. «Бесы» Фёдор Михайлович Достоевский
Воскресенье Лань Чжань держал Вэй Ина за руку и нервно поглядывал на него. — Ты точно не злишься? — спросил Ванцзи. Они с Усянем вышли на прогулку, пока А-Юань остался дома с детьми. — Я не злюсь… — сказал Вэй Ин, однако было в его тоне что-то, что настораживало мужа. — Но?.. Усянь глубоко вздохнул и посмотрел на Ванцзи. — Но я все равно расстроен. — Я не хотел портить годовщину. Для меня очень важен новый контракт, и я не думал, что тот коктейль окажется таким сильным… — пояснил Лань Чжань ровным голосом. — Это меня и расстраивает, — Вэй Ин покачал головой, — мне все равно, что на нашу годовщину ты напился так, что заму пришлось тащить тебя домой, — он еще раз покачал головой. — Нет, неправда. Это меня, конечно, тоже очень расстраивает, но основная причина в другом. — В чем же? — тон Лань Ванцзи был весьма прохладным. Он славился тем, что не любил признавать свои ошибки. — Почему ты так доверяешь ему? Почему? — этот вопрос крутился в голове Вэй Усяня снова и снова, не давая покоя. — Почему ты вообще решил выпить в его компании? Сколько раз мы обсуждали, что тебе нельзя пить при чужих? Ты даже на похоронах не пил! — Я был уверен, что это чай с капелькой спиртного! Я не мог знать, что там четыре вида крепкого алкоголя внутри, — Ванцзи слегка нахмурился и сжал руку мужа чуть крепче, стараясь не потерять контроль над эмоциями. — И это возвращает нас ровно к тому же вопросу! Почему ты поверил Лей Тао, когда он сказал, что это слабоалкогольный коктейль? Почему ты доверяешь каждому его слову? Почему ты готов уволить другого сотрудника по одной его просьбе? — Усянь старался оставаться максимально беспристрастным, но получалось плохо, поэтому он вырвал свою руку из ладони мужа. Тот не должен был почувствовать, как подрагивают кончики его пальцев от одного упоминания этого платиноволосого мерзавца. — А какие причины у меня не доверять ему? — Ванцзи не знал, что его бесило больше — то, что муж не доверял его суждениям о людях или то, что он убрал свою ладонь. — У Лей Тао лучшее резюме из всех, что я когда-либо видел. Он прекрасно справляется со всеми обязанностями, к тому же он умен и вежлив. Что тебя не устраивает?! В очередной раз Вэй Ин не смог сдержать вздоха. — И тебя ничего в этом не настораживает? Не беспокоит? Ни капельки? — его тон был серьезным. — Что должно меня насторожить?! А беспокоит меня только одно — почему мой муж вдруг стал вести себя, как ревнивая девка! — выпалил Ванцзи. Не успел он произнести эти слова, как сразу же сам о них пожалел. — Прости, я… — он устало потер переносицу. Лань Чжань позвал Вэй Ина на прогулку совсем для другого, но в очередной раз все складывалось не по плану… — Хех, — Усянь криво улыбнулся. — Знаешь, я сам хотел бы списать все на банальную ревность. Просто подумай сам — сколько лет ты в этом бизнесе? Ты знаешь все крупнейшие корпорации, все фирмы, все маркетинговые ходы. Черт! Ты один из лучших в своей области! И тут из ниоткуда появляется этот странный Жикиан, о котором никто не слыхивал, и оказывается гением! Как у него получается обойти тебя в своей же игре? А все эти россказни про его жену, детей… — он отошел на несколько шагов в сторону. — Вот честное слово, пусть он мне их покажет! Он тебе хоть раз называл имя жены? А детей? Ты хоть что-то о них знаешь? — Я не пробиваю прошлое каждого сотрудника! — Лань Чжань уже не пытался скрыть раздражения. — И да, я не знаю подробностей о его семье, но это ничего не значит! Мы не обсуждаем подобные вопросы в офисе! Там мы работаем! Вэй Ин грустно улыбнулся и наклонил голову. — Уверен? Хочешь сказать, что он никогда не спрашивал про меня? Или, может быть, ты стыдишься меня и моего прошлого и предпочитаешь не распространяться о своем муженьке? — Что ты несешь! — черты лица Ванцзи смягчились. Он подошел к своему мужу и нежно посмотрел на него. — Я не знаю, почему он тебе не нравится, но постараюсь сделать так, чтобы тебе было не о чем беспокоиться, хорошо? — он положил руки мужу на талию, хотя Вэй Ин продолжал смотреть в сторону. — Я познакомлю тебя с его семьей, и я никогда не стыдился тебя! Конечно, я рассказывал ему о тебе, — Лань Чжань нервно сглотнул, вспоминая, в каком именно ключе проходили его разговоры с замом, когда речь заходила о Вэй Ине. — Я всегда очень любил тебя и всегда буду. Пожалуйста, — он мягко повернул голову мужа так, чтобы тот посмотрел ему в глаза. — Я не хочу, чтобы ты расстраивался из-за меня. — Ну что с тобой делать… — тихо пробормотал Усянь и прижался головой к широкой груди мужа. — Против тебя я бессилен… Я слишком тебя люблю… — Слишком не бывает, — сказал ему на ухо Лань Чжань. — К тому же, я позвал тебя на прогулку, чтобы вручить подарок на годовщину, — он отодвинулся от Вэй Ина и достал из внутреннего кармана пальто небольшую красную коробочку. — Это тебе, — он протянул ее мужу. Подарок Вэй Ина они дружно съели вчера, собравшись за ужином в полном составе. Искорки счастья, которые появлялись в глазах Лань Чжаня каждый раз, когда он наслаждался любимым пирогом, были бесценны. Усянь слабо улыбнулся, но все же взял подарок. Он открыл коробочку и ахнул: — Часы? — он достал их и провел указательным пальцем по циферблату. — Но они же… Безумно дорогие… — у Вэй Ина перехватило дыхание. Наверное, он никогда не сможет привыкнуть к таким дорогим подаркам. — Ты ведь даже не знаешь, из чего они, — один уголок губ Лань Чжаня дрогнул. — Я знаю тебя, — усмехнулся он. — Ну давай, шокируй меня. Из чего они? — Корпус из сплава стали и белого золота, циферблат с бриллиантами и покрыт сапфировым стеклом. Но все это не главное, главное вот, — Ванцзи мягко накрыл своей ладонью руку мужа и аккуратно повернул его запястье так, чтобы Усянь увидел оборотную сторону корпуса. — Гравировка? — удивился Вэй Ин и приблизил часы к лицу, чтобы разглядеть надпись: — «Дорожу каждой секундой с тобой. Твой Лань». Ох, Лань Чжань! — он бросился на шею мужа с объятиями, крепко сжимая одной рукой свой подарок. — Как тебе это удается, а? Каждый раз ты заставляешь меня любить тебя все сильнее и сильнее! Никогда не бросай меня, понял? Никогда! — горячо шептал он. Ванцзи крепко сжал мужа в объятиях, наслаждаясь родным запахом пряностей — корицы и чабреца. Так пах только его Вэй Ин. И он никогда никому его не отдаст. — Обещаю, — сказал он, отстраняясь, — позволь мне надеть их на тебя, чтобы закрепить обещание. Вэй Ин улыбнулся и отдал мужу часы. Его рука слегка подрагивала, когда Лань Чжань застегивал на запястье ремешок. Со дня их свадьбы прошло десять лет, но воспоминания о том, как Ванцзи надевал кольцо на его палец, совершенно не померкли. — Никогда не забывай, что ты — мой, — Лань Чжань наклонился и нежно поцеловал мужа.***
Понедельник — Примите, пожалуйста, мои глубочайшие извинения! — Лей Тао низко опустил голову. Он стоял прямо перед столом начальника с выражением величайшего сожаления на лице. — Это все моя вина — я попросил бармена что-то, что легко пьется… Он, наверное, подумал про вкус, а не крепость… — он опустил голову еще ниже. — Нет мне прощения. Вы из-за этого теперь в ссоре с мужем? Я не знаю, как загладить свою вину… — Не стоит, — Ванцзи махнул рукой, жестом показывая выпрямиться, — ты совершенно ни в чем не виноват. Дело лишь в моей слабой переносимости алкоголя, вот и все. Главное, что мы сумели заключить тот контракт на выгодных условиях. Заместитель встал ровно, но все еще выглядел виновато. — Но как же Вэй Ин?.. Он сильно возмущался? — Для тебя он — Вэй Усянь, — ему не очень то нравилась подобная фамильярность от подчиненного по отношению к его любимому человеку. — И нет, мы не ругались. Мой муж хорошо меня знает и не стал бы ссориться со мной из-за такой ерунды, — жестко ответил Лань Чжань. После всего, что он обсуждал с Вэй Ином в выходные, ему не хотелось говорить о личных отношениях на работе. На лице Лей Тао мелькнуло выражение удивления, но быстро пропало, словно его никогда и не было. — О, как я рад! — в его голосе слышалось облегчение. — Какой у вас понимающий супруг! Кто бы мог подумать… Лань Чжань смерил его взглядом и добавил. — Мы давно вместе и отлично понимаем друг друга. — Хм… — Жикиан отвел взгляд. — Хочешь еще что-то узнать о моих отношениях с мужем? — он неодобрительно приподнял одну бровь. — Кхэм… Просто я удивлен, вот и все… — заместитель развел руками. — И чем же? — разговор раздражал его все сильнее и сильнее. — Просто, когда вы… — он откашлялся. — Скажем так, были не в лучшей своей форме, тогда в субботу вечером, то кое-что сказали… Но, возможно, вы просто не понимали, что говорите… По лицу Ванцзи пробежала тень. Что такого он мог сказать по пьяни? — И что же я сказал? После того, как они заключили сделку и прикончили по второму коктейлю, он почти ничего не помнил… Лишь мутные обрывки — как Лей Тао помогал ему одеться, как они садились в такси, как поднимались в квартиру… Ничего конкретного, только неясные образы. — О… Ну… — мялся Лей Тао. — Это о прошлом Вэй Усяня, — сказал он с нажимом на имя, показывая, что исполнил просьбу начальника и перестал использовать первое имя его супруга. Внутри Лань Чжаня словно оборвалась струна. Чувства резко стукнули по грудной клетке. Не мог же он все рассказать?.. — Что именно? — спросил он безразличным тоном, когда на деле внутри все замирало в ожидании ответа. В глазах зама мелькнула странная эмоция, но Ванцзи не успел ее разгадать. — Скорее всего, я просто не так понял… Не мог же ваш муж раньше заниматься проституцией, верно? Лань Чжань водил взглядом по Лей Тао сверху вниз. Он совершенно не помнил, что говорил ему в тот вечер. Неужели он, на самом деле, так глупо проболтался? Ему, в общем-то, было все равно, он давно уже смирился с прошлым Вэй Ина, но вот тому, скорее всего, теперь будет неловко общаться с Жикианом. Ванцзи так хотел, чтобы они смогли найти общий язык, а что теперь? Будет ли Лей Тао осуждать Вэй Ина? Его мнение о нем изменится? — Зато теперь понятно, почему у него не клеится с бизнесом… — Лей Жикиан покачал головой. — Хотя, знаете, у меня есть отличная идея! Вы можете передать мне его финансовые отчеты, а я посмотрю и решу, что можно сделать, и как повысить прибыль. Уверен, раз вы выбрали его в супруги, он не так безнадежен! Лань Чжаню сразу не понравилась эта идея. Если кто и должен был помогать Вэй Ину с бизнесом, то только он! Почему ему самому не пришло в голову заняться его отчетностью? — Нет необходимости. Я сам в состоянии помочь своему мужу. — О, даже не сомневаюсь, — Лей Тао улыбнулся и откинул назад челку одним изящным движением головы. — По крайней мере, тогда будет справедливо, а то нехорошо, когда вы один тянете на себе всю семью! Я же вижу, как тяжело вы работаете каждый день, — он подошел к столу начальника поближе, — с утра до вечера в офисе, все контролируете, за всем следите… А что делает Вэй Усянь? М? — он наклонился пониже, чтобы их лица были на одном уровне. — Он ведь даже вам не готовит! Кстати говоря! Сегодня у меня с собой домашняя выпечка, сделанная руками моей любимой жены — ванильный кекс! — он слегка наклонил голову, отчего на челку попали солнечные лучи, и она засверкала серебряными бликами. — Кекс?.. — тихо повторил Ванцзи, глядя в зеленые глаза заместителя. — Кекс, — Жикиан заулыбался еще шире. — Очень вкусный кекс. Уверен, такого вы еще не пробовали. Лань Чжань невольно сглотнул. — Отведаете со мной кусочек за обедом? — он провел пальцами по своим волосам, переливающимся цветом жидкой платины. — Мгм, — ответил Ванцзи и опустил взгляд. — А сейчас пора за работу, — он принялся просматривать почту на компьютере, совершенно игнорируя учащенный пульс.***
— А-Юань! А-Юань! Погоди, — окликнул Лань Цзинъи, нагоняя Лань Юаня в коридоре. — Привет, — поздоровался А-Юань. Они с Цзинъи учились в одной параллели, но в разных классах. Чтобы было к лучшему, иначе их одинаковые фамилии бы постоянно вызывали путаницу. Около пяти лет назад Лань Цижэнь усыновил Цзинъи и дал ему свою фамилию. Он сделал это не из большой любви к мальчику, а скорее из жалости, потому что в приюте его постоянно дразнили и издевались. Но Цзинъи не блистал благодарностью к старику за спасение и вел довольно вольный и не самый правильный образ жизни. Сычжуй и Цзинъи знали друг друга еще с приюта. Они познакомились, когда им было по семь лет. Как-то раз А-Юань зашел вечером в душ и услышал жалобные всхлипы. Он зашел за перегородку и увидел плачущего мальчика — тот сидел, сжавшись в углу душевой кабинки, и весь трясся. Его тело было почти полностью изрисовано черным перманентным маркером, который не сходил с кожи, несмотря на непрерывно льющуюся из душевой лейки воду. Волосы были криво подстрижены и торчали в разные стороны, а из одежды на нем были только белые трусы, тоже испещренные черными узорами не самого приятного содержания. — Эй, ты в порядке? — спросил он его тогда. Мальчик испуганно дернулся, отчего ударился спиной о грязную плитку. — Эй-эй, я тебя не обижу, — А-Юань обычно стеснялся начинать первым разговор, да и вообще разговаривать с кем-то, но этот ребенок явно нуждался в помощи. — Не бойся, хорошо? Тот продолжал с недоверием посматривать на А-Юаня, но слезы перестали литься из его глаз. — Слушай, давай, я помогу смыть с тебя маркер? Я слышал, что он легко оттирается чем-то спиртовым… У тебя есть что-нибудь такое? Ребенок отрицательно покачал головой. У А-Юаня тоже не было ничего подобного. Можно было бы попробовать поискать у девочек парфюм или жидкость для снятия лака, но было уже поздновато для того, чтобы стучаться в чужие комнаты, особенно женские. За такое можно было и от старосты получить. Он задумался… Что еще можно попробовать? — О! Я знаю! Будь тут! — сказал А-Юань и убежал. Он вернулся спустя десять минут, но не с пустыми руками. Юань принес два тюбика зубной пасты, вату, крем, ножницы, расческу, большое полотенце, футболку и хлопковые штаны. Они с мальчиком были почти одного телосложения, поэтому А-Юань не сомневался, что ему все подойдет. — Иди сюда, — А-Юань выключил душ, протянул мальчишке полотенце и сел на широкий подоконник. Радовало, что все окна в душевых были плотно закрашены белой краской, так что никто никогда бы их не увидел. Мальчик обернулся в полотенце и послушно сел рядом. — Меня зовут Тянь* Цзинъи, — сказал он. Хотя он продолжал немного подрагивать, его голос звучал на удивление бодро. — Меня — Сяо Юань, — улыбнулся он. — Повернись ко мне спиной и опусти пониже полотенце. Я намажу кожу зубной пастой — она должна подействовать на маркер, но придется немного подержать ее. Будет неприятно пощипывать. — Ничего. Хорошо, если это вообще сотрется, — пробурчал Цзинъи. А-Юань начал наносить белую пасту на кожу, когда заметил, что вся спина мальчика была расцарапана. Видимо, он пытался смыть с себя маркер самостоятельно, но водой и мылом такое не возьмешь. — Я принес ножницы, если хочешь, то я могу попытаться подравнять волосы… — предложил А-Юань. — Не обещаю, что будет красиво… — Ну, хуже уже точно не будет, так? — грустно усмехнулся Цзинъи. — Делай, что хочешь, — он безразлично махнул рукой. А-Юань кивнул и все-таки решил попробовать. Ножницы были небольшими и не очень удобными, но ему все-таки удалось подровнять особенно кривые пряди. Очевидно, что раньше у Цзинъи волосы были где-то по плечи — некоторые пряди до сих пор оставались такой длины, но после вмешательства А-Юаня они все стали короткими — не более шести или восьми сантиметров от кожи головы, зато примерно одной длины. Всю оставшуюся часть ночи они провели, оттирая маркер с тела Цзинъи — процесс оказался долгим, сложным и неприятным. Пасту нужно было по несколько минут держать, а потом смывать с мылом и мочалкой остатки черных узоров. Делали они это по частям, чтобы не так сильно травмировать кожу, но в итоге под утро Цзинъи все равно был похож на рака. — Хорошо, что я принес крем, — А-Юань взял маленькую круглую упаковочку дешевого крема. Он нашел ее в тумбочке, когда заехал в приют и с тех пор пользовался по чуть-чуть, понимая, какая это ценная вещь. Не каждый день такое найдешь! Очевидно, ему сильно повезло, что прошлый хозяин о ней забыл, когда съезжал. Но видя, как больно было Цзинъи, он, не жалея крема, мазал его, пока баночка не опустела окончательно. — Вот одежда, думаю, тебе подойдет. — Спасибо тебе большое. Сяо Юань, да? — уточнил Цзинъи, одеваясь. — Я не забуду твоей помощи. — Да, не за что, — А-Юань слабо улыбнулся. Он все еще слишком смущался общаться с незнакомыми людьми. — Еще увидимся, пока! После этого случая они продолжали периодически общаться друг с другом, но А-Юань всегда старался держаться ото всех на расстоянии, и Цзинъи при всем желании не смог бы назвать себя его другом. Он старался поговорить со спасителем при каждой удобной возможности, но тот был не из болтливых. Когда А-Юаня забрали из приюта, жизнь Цзинъи стала только хуже. Остальные дети, словно почувствовав легкую добычу, стали дразнить его сильнее, чем прежде. Старик Цижэнь обладал добрым сердцем и хотел совершить в своей жизни правильный поступок, поэтому, спросив Цзинъи, хотел бы он жить с ним и получив его согласие, он быстро оформил все необходимые документы и забрал парня к себе. Лань Цижэнь вел довольно аскетичный образ жизни и любил, чтобы все было по правилам. Вот только чем больше он давил на Цзинъи, тем сильнее тот уходил в отказ. Сказано вернуться к семи? Окей, раньше восьми он не вернется. Не слушать громко музыку? Да здравствует неделя тяжелого рока! Очень быстро Цижэнь понял, что давить на парня было бесполезно и просто смирился. Они были скорее сожителями или кем-то вроде учителя и непослушного ученика. Но всех все устраивало — Лань Цзинъи жил в хороших условиях, в собственной комнате, у него было что есть и что надеть, а Цижэнь был спокоен, что парень был хотя бы под присмотром. Он устроил его в лучшую школу, благодаря помощи Лань Хуаня и Лань Чжаня. Цзинъи был только «за», так как это означало, что он снова встретится с А-Юанем. Теперь, когда они оба носили фамилию Лань, парни могли общаться на равных. Когда А-Юань только съехал с приюта, то первые месяцы Цзинъи ждал. Ждал, что его спаситель навестит приют, и он сможет узнать, как его дела. Но сколько бы времени не проходило, А-Юань так и не возвращался. Дядя Ванцзи — да, дядя Усянь — тоже, но только не Лань Юань. Правда, с тех пор, как дяди узаконили союз, они стали реже наведываться в приют, но все же никогда не пропадали надолго, и приют всегда мог рассчитывать на их финансовую поддержку. А с тех пор, как дядя Усянь открыл свой образовательный центр, то дети возраста от восьми до четырнадцати лет могли бесплатно заниматься в нем раз в неделю. Лань Цзинъи раньше тоже иногда туда ходил, но и там ни разу не встречал Лань Юаня. Что бы он ни делал, как бы ни пытался догнать А-Юаня, тот всегда оставался недосягаемым для него. Вот и сейчас — они стояли в школьном коридоре на расстоянии вытянутой руки, но Цзинъи казалось, что их разделяли километры. Лань Цзинъи вовсе не был дураком, его успеваемость равнялась восьмидесяти семи процентам, но вот его проделки порой ужасали всю школу. Если бы не его вечные приколы и подколы, он мог бы числиться у учителей на хорошем счету, но Цзинъи предпочитал веселить толпу. Одноклассники уважали его за смелость, но и сближаться с хулиганом не спешили. — А-Юань, я слышал, что ты тоже пойдешь к А-Джин на вечеринку в эту пятницу. Это правда? Так не похоже на тебя, — Лань Цзинъи шел на пару шагов впереди Лань Юаня, чтобы иметь возможность заглядывать ему в лицо. А-Юань слегка нахмурился, его раздражало мельтешение Цзинъи перед глазами. — Ты прекрасно знаешь, что я не раз бывал на подобных сборищах, чему ты вдруг удивляешься? — он приподнял одну бровь. — О! — Цзинъи резко замер на месте, от чего А-Юань чуть не врезался в его грудь. — Что ты творишь?! — возмутился Лань Юань. — Я чуть не врезался в тебя! — Что это?.. — Лань Цзинъи нежно провел пальцами по синяку на челюсти Лань Юаня. Он смотрел на сине-зеленый след, как зачарованный. «Что за кощунство, портить такую красоту?» — думал про себя Цзинъи. Хотя никакой синяк на свете не мог испортить внешность А-Юаня, ведь основная часть его очарования была заключена совсем не в лице. — Ничего, — Лань Юань хлопнул Лань Цзинъи по руке. Вышло довольно грубо. — Кстати, ты опять прогулял пятницу? — он решил съехать с темы. — Да, просто настроения не было… — уклончиво ответил Цзинъи. Он сделал несколько шагов в сторону — теперь они были на одной линии с А-Юанем, и снова пошли вперед по коридору. — Ну серьезно, как ты заработал такой синячище? Лань Юань потер переносицу. — В четверг была драка после футбольного матча, и мне случайно прилетело, — он устало вздохнул. — А тебе стоило бы пореже прогуливать, а то, глядишь, и твоему старику позвонят. — Мне пофиг, — он положил руки на затылок, изображая полнейшее безразличие. — У меня все равно нормальные оценки… — Это и удивительно, — покачал головой А-Юань. — Ладно, мне нужно успеть забежать в библиотеку, пока! — сказал он и, не дожидаясь ответа, скрылся за поворотом. Лань Цзинъи повернул за угол и посмотрел в спину Лань Юаню. Неужели у него никогда не получится приблизиться к нему?