ГЛАВА 3: Разочарование.
Когда становится тепло, они часто проводят время в том самом парке. Сидят в дальнем углу, под раскидистыми кронами деревьев, вдали от чужих глаз, говорят друг с другом и ничего не замечают. Когда Юнги рядом, Тэхёну кажется, что они — две половинки одной души. Поэтому он смотрит на него с интересом, чувствует, что не может прекратить это делать, и улыбается.
— Тэхён-а, как ты ко мне относишься? — Юнги же смотрит на пруд перед ними и слегка жмурится от отражающихся от поверхности солнечных лучей.
— Что именно ты хочешь услышать?
— Каким я кажусь в твоих глазах, что ты ко мне так относишься?
Тэхён опускает глаза, смотрит на бабочек, переплетающих с цветка на цветок, и задумывается. Разве он может сказать то, что чувствует, прямо в лицо? Разве он хочет, чтобы даже эти моменты прекратились?
— Знаешь… — медленно начинает он, заламывая пальцы, — …ты уютный… по-домашнему уютный, не знаю… с тобой просто — чувствовать себя немного сумасшедшим. И… ты многое…
— Что бы сделал, если бы я
поцеловал тебя?
— Что? — Тэхён не слышит, что говорит Юнги, и поднимает голову. — Можешь повторить ещё раз?
Но Тэхён и не ожидал того, что могло последовать дальше. Юнги пристально смотрит на него, не говоря ни слова. Придвигается ближе и обнимает как-то по-свойски за шею, медленно склоняя к себе. Поцелуй выходит до невозможного мягким и не настойчивым. А Юнги улыбается.
Целует и улыбается. Смотрит своими тёплыми лисьими глазами и шепчет что-то, чего Тэхён даже не может разобрать, потому что в ушах звенит до невозможного громко, потому что глаза слепит от этой улыбки и лёгкого солнечного «нимба» над черноволосой макушкой. Юнги смотрит ещё пару мгновений, хмурится и поднимается, так и не дождавшись ответа от молчащего Тэхёна. Птицы, словно разыгравшись, летают над ними, продолжая петь, но сейчас их песни настолько тихие, что оба слышат лишь свой шум в ушах. Ветер гуляет в волосах Тэхёна, словно подгоняя, заставляя бросить вызов самому себе: он подаётся вперёд и целует его. Робко и настолько неловко, что Юнги снова улыбается.
И Тэхён в который раз всё глубже погружается в собственноручно вырытую яму под названием Мин Юнги и тонет в воде собственных чувств.
— Ты снова покраснел, Тэхён-а… — едва слышно говорит Юнги, слегка приподнимая его лицо за подбородок и заглядывает в глаза. — Я не сделаю тебе больно…
Тэхён, кажется, краснеет сильнее, чувствует как горят кончики ушей и щёки. Слова даже не хотят формироваться в предложения, поэтому он молчит. Он поднимает глаза, завороженно наблюдая за мягкой улыбкой, и теряется. Не знает, что делать, и фыркает.
— Ты плюнул на меня, Тэхён!
— И-извини…
Тэхён протирает его лицо рукавом толстовки и тихо смеётся. Всё, что он сейчас видит, это начинающий смеяться Мин.
Тэхёну это нравится.
Нравится целовать Юнги, когда солнце ласкает едва заметные веснушки на бледной коже. Едва заметные, как и их чувства. Ким уверен, что их чувства взаимны.
С каждым днём он чувствует больше, чем вчера. Он не говорит ни о чём даже Бэкхёну, который продолжает придумывать новые планы, чтобы помочь ему. Просто держит всё под покрывалом тайны, считая, что так куда лучше.
Вот только Тэхён, продолжая делать это тихо, кажется, совсем упускает момент, когда Юнги знакомится с Чимином. Солнечным парнем, с пушистой пшеничной копной волос на голове.
— Тэхён-а… как думаешь, Чимин из Пусана интересный? — вдруг спрашивает Бэкхён, когда они вдвоём сидят в столовой после занятий.
— Какой Чимин? — Тэхён протыкает плёнку на коробке сока трубочкой.
— Юнги сейчас с ним сидит… — Бён осекается, когда тот вдруг кашляет, подавившись соком. — Ты… я думал вы… уже знакомы…
Бэкхён нервно закусывает губу, виновато смотря на Кима и на Мина с Чимином. Сейчас между ними висит грубая тишина, начинающая медленно давить на обоих. Тэхён отворачивается, улыбается как-то неестественно и неуверенно, начиная о чём-то говорить.
Только вот Бэкхён всё видит и понимает.
Он знает,
как это выглядит со стороны.
Взгляд падает на неуклюже берущего палочки Тэхёна.
Неужели всё может закончиться, даже не успев толком начаться?
