***
Он возвращается домой с пулями, засевшими в бедре, и разорванным ухом. Буквально вваливается в окно, придерживая рукой норовящие выбраться на свободу кишки, и падает на пол со стоном боли. Ублюдочная Фантастическая Четвёрка. Когда этот маленький говнюк сжигает половину Центрального парка, всё о’кей, но стоит Уэйду атаковать один малюсенький театр — и вот он уже ублюдок. Копы палят в него с таким рвением, будто он как минимум гигантский монстр из другого измерения, плюющийся кислотой, и они пытаются спасти от него планету. Сегодня даже не ёбаный понедельник. Можно было бы, конечно, оставить пули себе на память, но лучше разобраться с этим сегодня, и Уэйд достаёт нож, играя с ним, словно пули — всего-навсего пара волосков, пропущенных бритвой, а лезвие — пинцет. После двадцати он теряет пулям счёт, а ещё немного погодя — и ощущение реальности. Нож падает на пол. Уэйд закрывает глаза. Что-то лёгкое вспрыгивает на диван, но он даже не удивляется. Кошка смотрит на него. У неё тоже неплохая регенерация: большая часть ран уже покрылась тонкой плёнкой новой розовой кожи. Она подкрадывается поближе, тычется носом в его руку, а потом забирается на его плечо и принимается мурлыкать. Спать она не уходит. Только смотрит на него, не моргая, абсолютно сухими глазами. — Знаешь, ты напоминаешь те дебильные статуи из Доктора Кто. И не только потому, что выглядишь как эконом-версия живого существа. Ты пугающая маленькая засранка. Когда он просыпается на следующий день, она всё так же лежит на нём. — Сегодня кошачьей задницы нет в программе? — выдавливает Уэйд пересохшими губами. Кошка прижимается к его груди и прячет морду у него под подбородком. — Похоже, моё обаяние на тебя не действует. Слушай, душить меня просто бессмысленно. Я покупаю тебе кошачий корм, — ворчит Уэйд, похлопывая её по спине. Кожа у кошки тёплая и сухая. — Хотя, быть может, для такой чокнутой дамы, как ты, это в порядке вещей. Учитывая, как этот корм пахнет, я не могу ни в чём тебя винить. Он роняет голову обратно на пол, и кошка на его груди принимается мурчать.***
Проходит неделя. Питер пишет Уэйду смс и просит его заглянуть вместе с кошкой в клинику — плановое обследование, всё совершенно бесплатно. Несмотря на то, что после вчерашнего его так и тянет покапризничать, Уэйд соглашается. Плюсы вылазки очевидны: Питер заберёт кошку, и Уэйд сможет дальше играть в видеоигры и мирно смотреть порно. Стоит ему пересечь порог клиники, и он оказывается атакован здоровенным чёрно-белым псом. Пушистый дьявол ловко передвигается с помощью колёс и ярких перекладин, выглядящих так, будто их спёрли из песочницы. Пёс взволнованно смотрит на него огромными выпученными глазами. Уэйд обходит его, но пёс катится следом за ним, издавая кашляющие вздохи астматика. Уэйду ужасно хочется пнуть назойливую собаку, но он сдерживается (в конце концов, именно Питеру придётся разбираться со сломанными рёбрами пса), так что он оглядывается и ищет того, на кого можно обрушить своё негодование. Виновный находится быстро — это сорокалетний мужчина у стойки администратора, поглощённый, несомненно, чрезвычайно увлекательным диалогом по смс. Тем временем пёс подпрыгивает, стараясь добраться до картонной коробки в руках Уэйда. Уэйд мысленно аплодирует каждый раз, когда собака умудряется встать на лапы и не потерять ни одного глаза. Сидящая внутри коробки кошка, до этого спокойная, теперь мечется из угла в угол и встревоженно тычется мордой в отверстия для воздуха. — Нет, ты не сожрёшь эту кошку. Пора задуматься о диете, жирдяй. Эта фраза заставляет мужика-с-телефоном очнуться. — Прошу прощения, — ядовито начинает он, но стоит ему заглянуть Уэйду в лицо — и мужчина теряется и бледнеет. — Пойдём-ка отсюда, Петрушка. Иди ко мне, — велит он, кидая опасливые взгляды на изуродованное лицо Уэйда. — Да не парься, — насмешливо говорит Уэйд, усевшись на стул и пристроив коробку с кошкой рядом. — Это не проказа. Она вообще заразна для собак? У них же есть мех и всё такое. Псу, похоже, плевать на попытки хозяина спасти его от злого и страшного негодяя (а может, он просто глухой) — он стоит перед Уэйдом, с надеждой в глазах и слюнями на подбородке, идиотски скаля зубы и тяжело дыша. — Если до моих штанов долетит хоть капля… Мужик-с-телефоном героическим прыжком перехватывает пса и поспешно покидает клинику. — Что ж, Морщинка, похоже, мы следующие. Как видишь, внешность и впрямь помогает кое-чего добиться в жизни… Дверь процедурного кабинета открывается с тихим скрипом. — Мистер Такер, прошу, — зовёт Питер. — Мистер Такер, похоже, вспомнил о том, что не выключил плиту и забыл вынести мусор. — Ах, Уэйд, — Питер улыбается ему; его волосы взъерошены, и он определённо давно не стригся, но это делает его таким… очаровательным. — Извините, Брайан уехал по семейным делам, и тут только я, а у меня всё плохо с графиками. Наверное, я всё перепутал, и мистер Такер должен прийти завтра — нужно проверить, где у меня записан Петрушка… вы входите, входите… Уэйд входит, и они вновь оказываются по разные стороны стола для осмотра. — От Таинственного Хозяина ничего не слышно, — говорит Питер. — Поступал только один звонок о пропаже сфинкса, но тот был другого цвета. — А что, они ещё и по цвету различаются? Бывают не только оттенка лосося? — Ага, у того были чёрные пятнышки, — отвечает Питер, равнодушный к его цинизму. — У Канады отлично получается с их производством. Уэйд уверен, что ослышался. — Чего-чего? — Ну, сфинксы — канадская порода. — Чушь собачья, — фыркает Уэйд. Питер картинно вскидывает бровь. — Я родился и вырос в Канаде, — говорит Уэйд, — и не видел ничего подобного. — Ну, они довольно дорогие. Уэйд вспоминает о захудалом северном районе, в котором провёл детство, и мысленно соглашается: да уж, это не место для странных морщинистых кошек. Едва ли кто-то из его друзей мог позволить себе такую. (Не то чтобы у него вообще были друзья.) — Ну, как поживаете, мисс? — сюсюкает Питер, вытаскивая кошку из коробки. Памятная царапина на его предплечье зарубцевалась, но теперь вокруг неё красуется ещё уйма поменьше. Питер осматривает кошку. — Похоже, всё в порядке. Раны заживают. Уэйд хорошо о тебе заботится? — улыбается он ей. — Уэйд начинает от неё уставать. Возможно, всё дело в том, что эта твоя мисс не даёт Уэйду нормально поспать. — Мы кое о чём забыли, — говорит вдруг Питер и вытаскивает странное устройство, напоминающее те штуки, металлоискатели, с помощью которых ищут зарытые на пляжах клады. Он проводит устройством вдоль тела кошки, и Уэйд, не удержавшись, интересуется: — Проверяешь, не оставили ли пришельцы подарка после очередного анального зондирования? — Я не проверил её, когда вы впервые принесли её сюда — ужасно непрофессионально с моей стороны, но я был так изумлён её видом… Это редкость, но некоторые владельцы породистых кошек чипируют их. — Чипируют? — Вводят под кожу маленький чип с серийным номером. Вот эта штука, — Питер машет пародией на металлоискатель, — обнаруживает серийный номер, и тогда можно связаться с Центром чипирования, чтобы… Мисс, сидите смирно. — И зачем это всё? — спрашивает Уэйд. — Не считая любви к своему коту? Сфинксы стоят около полутора тысяч долларов. — Ты что, издеваешься? — Без шуток. — Питер проводит устройством над кошкой, но его усилия остаются неоправданными. Он вздыхает и убирает устройство в ящик, пожав плечами: — Попробовать стоило. — И что теперь? Питер проводит ладонью по волосам. Они торчат в разные стороны, словно он развлекался играми с розеткой. — Это зависит от вас. Быть может, если бы вы были не прочь побыть пока её приёмной семьёй — до тех пор, пока не найдётся хозяин… Уэйд не собирается соглашаться. — Почему бы тебе не забрать её к себе, если она так тебе нравится? — У меня уже есть кот. — Вот и будет ему компания. — Не стоит пускать её к Аиду, — хмуро отвечает Питер. — Он жуткий собственник, бывает агрессивен, а ещё у него ВИК, так что я просто не могу рисковать. — Что ещё за ВИК? — Кошачий СПИД. Уэйд фыркает от смеха. — Кошачий СПИД, серьёзно? Он что, поучаствовал в незащищённой кошачьей гей-оргии? Питер напрягается. Его глаза мечут молнии, и температура в комнате разом падает на несколько градусов. — Мистер Уилсон, — холодно говорит Питер, и Уэйд понимает, что пересёк некую невидимую границу, — это не смешно. Более трёх процентов котов в США больны ВИКом, и я не хочу, чтобы эта цифра увеличилась ещё на одну кошку. — Так он что, нашёл на кошачьей помойке иглу с героином и укололся? — Сфинксы особенно уязвимы к нему: у них нет меха, а значит, нет и механизма защиты, — продолжает ощетиниваться Питер. — И я думал, что вы смогли подружиться с ней, но, раз я ошибся, придётся найти другое решение, и… Кошка встаёт на задние лапы, проходясь передними по груди Уэйда и раздирая когтями его рубашку. — Ну и что тебе нужно, маленькая вредительница? Не видишь, что взрослые разговаривают? Поверить не могу, что кто-то заплатил бы такие деньжищи за кошку, похожую на сморщенную мошонку… Посреди своей тирады Уэйд замечает вдруг, что Питер замолчал и его злость пошла на убыль. Повисает неловкое молчание. — Думаю, она может пожить у меня ещё неделю-другую, — наконец говорит Уэйд. — В конце концов, у меня пять фунтов кошачьего корма под раковиной, и вряд ли я сгрызу его в одиночку. Питер слегка улыбается и тут же переводит тему. — Я почитал дополнительную литературу про сфинксов — ну, мне ещё не попадалось такой пациентки, и… вы не замечали, что она слегка… попахивает? — С учётом всех этих утренних обтираний задницей моего лица? Нет, что ты. — В общем, сфинксы нуждаются в дополнительном уходе: еженедельная ванна и ежедневная очистка глаз утром или вечером. Я специально купил салфетки. (Он что, серьёзно?) — Я покажу, как это делается, чтобы вы могли чистить ей глаза дома. Придержите её за шею, пожалуйста. Уэйд с удовольствием стискивает её шею. Похоже, кошке это не нравится. — О… нет, Уэйд, отпустите её! Уэйд не понимает, что он сделал не так. — Ох, это моя вина. У вас никогда не было кошки, верно? — (Уэйда вдруг сотрясает беспричинной дрожью). — Сейчас, я научу вас. Питер аккуратно придерживает кошку за морщинистую кожу на затылке и, вытащив из упаковки салфетку, проходится краешком по закрытому кошачьему глазу. На салфетке остаётся ниточка вязкой белой жидкости, и Питер убирает её. — Вот так. Теперь попробуйте сами. Это проще, чем Уэйд ожидал, и немного даже успокаивает — наверное, такое чувство испытывают фокусники, вытаскивающие из шляп нескончаемые носовые платки. — Замечательно! — хвалит его Питер. — Не забудьте, что для другого глаза нужна новая салфетка. — Ну разумеется. Гигиена — это очень важно.