***
— Доброе утро, Хино-сан. Рей, которой огонь не открыл ничего подозрительного вчера вечером, вежливо поклонилась Нолану Коннели и его язвительному другу. При дневном свете обеим сторонам стало намного проще рассмотреть друг друга. Когда Нолан и Джейден взобрались на холм по ступенькам храма, они оба резко остановились при виде изящной темноволосой девушки с красными бантами в волосах, одетой в белое. Нолан отметил, что ее фарфоровое личико было необычайно красивым, но на нем явно красовалась маска безразличия. Нолан не заметил, что Джейден замешкался на мгновение дольше, чем его друг, когда ему открылось лицо жрицы. В ее чертах и отрешенности крылось что-то почти ощутимо знакомое. Ее длинные волосы спадали на плечи подобно водопаду — не оставалось сомнений, что эта женщина самая прекрасная из всех, кого он когда-либо встречал. Ее глаза хранили какую-то тайну, которую он бы с огромным удовольствием разгадал. Он сам удивился своей реакции на нее, но решил списать ее на свое либидо, что спасло его от рефлексии. Рей была не менее заинтригована им, но скрыла это на порядок лучше. Когда она услышала его голос вчера вечером, ощущение дежавю лишь слабо дало о себе знать, но сейчас, когда она могла хорошо его рассмотреть, она сама удивилась тому, как ее сердце и разум отреагировали на его присутствие. Его светлые голубые глаза лучились игривостью, но за этой игривостью скрывалось что-то непостижимое, что застало ее врасплох. В отличие от его компаньона, чьи глаза были темно-синего цвета и не менее глубокие, взгляд Джейдена был намного более скрытный и менее открытый. Существовало что-то определенно притягательное в том, как ветер играл в его медовых волосах, которые казались ей знакомыми, и из-за которых, на долю секунды, ей показалось, что она витает во сне. А затем он открыл рот. — Так значит это Ваш монастырь, а? — спросил он шутливым тоном, каждая нотка в котором была создана для того, чтобы раздражать ее. Рей с трудом удержала улыбку на лице. — Это синтоистский храм, — объяснила она вежливо. — Не монастырь. Боюсь, Вы перепутали нас с католической школой в конце улицы, Джейден-сан. — Зови меня Джейд, — отозвался он, немедленно сообразив, что подобная фамильярность раздразнит ее и выведет из равновесия. — Как Вам будет угодно, — процедила она меж зубов. Он иностранец, напомнила она себе, который попросту не знает, насколько невежливо он себя ведет. Джейд ухмыльнулся над ее прохладным поведением. Он сам не знал почему, но ему доставляло огромное удовольствие находить ее болевые точки. — Могу ли я переговорить с Вами? — поспешно спросил Нолан Рей, надеясь немного разрядить накаляющуюся обстановку. — Разумеется, — наклонив голову ответила Рей, после чего указала на двух девушек, стоящих у стены со свернутыми свитками. — Джейд-сан, — проговорила она, морщась от необходимости обращаться к нему столь бесцеремонно. От нее не укрылось, что на его лице заиграла довольная улыбка. — Возможно, одна из моих мико могла бы устроить для Вас экскурсию по храму? Улыбка на его лице расплылась еще шире, став на редкость лукавой при виде двух девушек. — С преогромным удовольствием, — ответил он. — Хотя, если подумать, — нахмурилась Рей, но Нолан уже привлек ее внимание. — Пожалуйста, не обращайте на него внимания, Хино-сан, — взмолился Нолан, его низкий голос дрожал от попытки скрыть свое негодование, походя на раскаты грома. — Джейд всегда такой: он любит дразнить людей, в особенности, когда они… — он осекся, осознавая, что сказать Хино-сан в лицо то, что она «так легко ведется», будет воспринято как оскорбление, поэтому он просто замолчал. — Все нормально, — тихо проговорила Рей. — Джейд-сан… Простите, а какая у него фамилия? — Изуми. — Изуми-сан, — потеряв дар речи, проронила Рей. Заносчивый голубоглазый блондин с американским акцентом, — пусть и едва различимым, — был японцем? Нолан разгадал ее шокированное выражение лица и продолжил: — А… О, ну, Джейд не выглядит японцем, да… Его отчим японский бизнесмен, и мы как раз остановились у его дальних родственников, — объяснил Нолан. — Поэтому… — Понимаю. Рей внезапно смутилась тому, что позволила своим негативным эмоциям прорваться наружу. Не имело значения, как Изуми-сан выглядел, он мог быть и японцем, если ему так того хотелось. А затем ее осенило: если он вырос, зная, что допустимо, а что нет… (она нахмурилась), значит, его фамильярность была намеренной, а невежество — притворным, то есть, все это он делал нарочно, чтобы заставить ее чувствовать себя неловко. Мнение Рей о Джейдене в этот момент упало ниже плинтуса. — Но, я хотел узнать, — продолжил Нолан, — не могли бы ли Вы просветить меня в некоторых вопросах религии? — О, — Рей затрясла головой. — Конечно. Что Вы хотели узнать? — Ну, — начал Нолан, от радости замешкавшись и подзабыв японский, — насчет ками. Не могли бы ли Вы разъяснить мне их концепт? Рей позволила легкой ухмылке затронуть уголки ее губ, пока она обдумывала свои слова. По правде говоря, ее нельзя было назвать ярой последовательницей синтоистской веры… Точнее, ее взгляды на мир духов был несколько шире, чем пыталась показать любая другая религия, которую она знала. Но будучи жрицей в прошлой жизни, — и перерождением богини в этой, — ее мировоззрение привносило новые постулаты духовности. Она приняла синтоистскую веру потому, что ее дедушка исповедовал ее, — и это дало ей возможность общаться с духами, которые, она знала наверняка, существовали, и не имело значения, как их называли в разное время в разных странах. — Ками — это духи. Долгое время их считали богами, схожими с греческими или римскими, с которыми, я полагаю, Вы знакомы? — Более чем, — кивнул Нолан. — Но ками могут быть… «богом»… во всем. Другими словами, каждый камень, каждое дерево, каждая птица или человек обладают ками в той или иной степени. Понимаете? — Кажется, — ответил он, обдумывая. — Некоторые элементы схожи с буддизмом? — Насколько мне известно, да. — Вы верите в ками, Хино-сан? Рей глубоко вздохнула. — Я верю в мир духов. Нолан задумался над ее ответом. — Общаются ли жрицы синтоистских храмов с «миром духов»? Рей поежилась. Какой-то части нее нравилось, что эрудированный человек хотел узнать больше о мире, о котором она многое знала, но другая ее часть оставалась настороже. — Слышали ли Вы об оракулах? — задала она вопрос через пару секунд. Лицо Нолана просияло. — Да, как Дельфийский оракул? Девственница, которая позволяет богам говорить через нее? — Что-то вроде этого, да. У нас тоже есть свои оракулы, но у нас несколько иные пути общения с духовным миром. Например, знаете ли Вы о гадании на огне? — Прорицание, основанное на наблюдении за формами пламени? — Верно, — удивленно подтвердила Рей, несколько насторожившись из-за познаний собеседника. — Мы практикуем нечто подобное, а также предсказываем будущее. Она направилась к стене со свитками. — И, разумеется, мы совершаем обряд очищения и благословения. Это могут быть разные события, места или люди. — И как же именно вы очищаете что-то? Что можно считать нечистотами? Вот тут была загвоздка. Разумеется, для многих жрицов обряд очищения являлся не более, чем дань традиции, но для некоторых, — в особенности для Рей, — он представлял нечто большее. — Нечистоты могут быть вызваны разными вещами, они не всегда содержат в себе нечто плохое, что требуется непременно устранить. К примеру, если кто-то оступится и ударится, я могу произвести обряд очищения в том месте, где это случилось. — Понимаю, — кивнул Нолан, в его глазах заблестело любопытство. «А если появится юма, то я очищу ее по самые гланды», — отметила она про себя не без удовольствия. — Духовный мир довольно не просто познать, — заключила она. — Надеюсь, я смогла ответить на Ваши вопросы. — Да, благодарю, Хино-сан. Не будет ли наглостью попросить вернуться сюда снова и помучить Вас еще? Рей даже улыбнулась на его пылкость. — Я польщена иметь столь заинтересованного посетителя, который понимает пути синтоизма. Пожалуйста, возвращайтесь в любое время. Она косо посмотрела на Джейдена, над шутками которого вовсю похихикивали младшие девушки (отвлекая их от их обязанностей, сказала Рей самой себе). Рей постаралась не нахмуриться, но Нолан уловил ее враждебность. — Ммм… Возможно, в следующий раз, мне следует прийти одному, — предложил он робко. Рей сухо улыбнулась, когда Джейд подошел к ним, а маленькие девушки проследовали за ним словно хвостики. — Нет, что Вы, — успокоила она. — Здесь рады всем. Нолан поклонился, но Джейд лишь мельком перевел взгляд с Рей на Нолана и ухмыльнулся. — Он, поди, замучил Вас разговорами, Хино-сан, — спросил он нахально. — Напротив, я получила несравненное удовольствие от нашего общения. Уже давно я не встречала столь начитанного и учтивого собеседника, — отметила она любезно. — Неужели? — улыбнулся он на ее колкость. — Замечательно. Должно быть, трудно жить вдали от реального мира. Ох, простите, Вам не нравятся сравнения с католичеством. — Я ничего не имею против, — ответила она, и ее щека дернулась. Будь Джейд лет на тринадцать помладше, по мнению Рей, выражение его лица сопровождал бы издевательский смех. Но, так как он все же был старше, он самодовольно улыбнулся ей, уверенный, что сумел вывести ее из себя. — Ага, я вижу, — заметил он. — Пора идти, Джейд, — пробормотал Нолан. Рей начинала терять терпение, а это не к добру. — Ох, простите. Я прекрасно провел время с этими прекрасными юными леди, — подмигнул Джейд хихикающим девушкам. — Я про вас и забыл. — Харухи, Каору, время для уборки, — гаркнула Рей. Девочки, слишком хорошо знакомые с этой интонацией, кинулись к метлам. — Спасибо, что пришли, — поблагодарила Рей обоих. — Пожалуйста, возвращайтесь, Коннели-сан, Изуми-сан. Его имя она произнесла с особенным удовольствием, радостно наблюдая за тем, как улыбка исчезает с его лица. Джейд кинул недовольный взгляд на друга, на что Нолан пожал плечами. — Увидимся завтра, Хино-сан, — сказал он, не поклонившись, и пошел прочь. Нолан снова поклонился, словно стараясь компенсировать непочтительное отношение Джейда. — Я тут задумалась, — произнесла Рей, наблюдая за отдаляющейся фигурой Джейда. — А какая именно специализация у Изуми-сан? — Психология, — ответил Нолан. — Разумеется, — прокомментировала она ничего не выражающим тоном. Нолан вновь поклонился, после чего побежал догонять Джейда, который достаточно от них отдалился. Вороны начали громко каркать, когда мужчины скрылись из виду. Фобос и Деймос приземлились на плечи Рей, взъерошивая ее волосы своими крыльями. — Вам тоже не по душе этот невоспитанный нахал? — спросила она. — Эй! Огонек! — позвал знакомый голос. Рей зарычала, а птицы взлетели ввысь, радостно приветствуя посетительницу. — Я думала, ты сегодня в университете? — уточнила жрица. — Не-а, — радостно пропела Минако, выпрямляя руку, чтобы Фобос смог сесть на нее. — Рад меня видеть, не так ли? — проворковала она. — В отличие от некоторых. — Может быть, я принимала бы тебя более радушно, не приводи ты за собой каждый раз целую свиту. Ты же знаешь, как сложно держать мужчин подальше, — пожаловалась Рей, наблюдая за обескураженными молодыми людьми, которые проследовали за Миной до самого храма. Они поежились от взгляда внушающей страх жрицы. — Что я могу поделать, если глупые мальчишки следуют за мной по пятам, — ответила Минако, тряхнув копной золотых волос. — Я ничего для этого не делаю. «А тебе и не надо», — подумала Рей, взглянув на Мину и ее повседневный наряд, состоящий из обтягивающих спортивных штанов, и, несмотря на прохладную погоду, оранжевого топика, который эффектно подчеркивал каждый изгиб ее тела. Прибавьте к этому завязанные в хвост длинные белокурые волосы, которые открывали ее лучезарное лицо, и становилось понятно, как Минако привлекала к себе внимание противоположного пола во время утренней пробежки. — В колледже такого не было, — вздохнула Мина. — Потому что ты не выглядела так в колледже, — произнесла Рей, разворачиваясь и направляясь к храму. И это правда. Во времена колледжа девушки были весьма симпатичны, но минули годы, они подросли, и природа, в самом хорошом смысле, взяла верх. Мина, которая некогда была несколько неказиста, стала истинным воплощением своей покровительницы. Сейчас, когда ей исполнилось двадцать, она оставила позади юношескую неловкость, став сногсшибательной (в большинстве случаев) красоткой. Многие мужчины теряли голову от ее красоты, но те, кто обладал достаточной уверенностью подойти к ней, как правило, оказывались законченными эгоистичными придурками. Минако не прекращала сетовать на то, что у нее нет молодого человека, но Рей была того мнения, что делала она это, скорее, по привычке. Рей не могла говорить за себя, но даже она не могла не признать, что, закончив колледж и приняв сан жрицы храма после ее дедушки, молодых посетителей мужского пола в храме стало на порядок больше. И ее это в крайней степени раздражало. — Говоря о внешности, — прервала Минако ее размышления. — Что это были за красавчики, которых я встретила по пути сюда? — Что? А, это студенты по обмену, которые хотели узнать больше о храме. Минако моргнула. — Серьезно? — переспросила она излишне заинтересованно. — Из какого они университета? — Они аспиранты, — отрезала Рей, подавляя желание закатить глаза. — Еще лучше. — Ты безнадежна, — констатировала Рей, качая головой и проходя в комнату с огнем. — Нет, у меня как раз есть надежда, — парировала Мина, следуя за ней. — У меня есть надежда, что, несмотря ни на что, я найду кого-то такого же замечательного, как Мамору-кун, и он по уши влюбится в меня. — Удачи. — Ты говоришь как Артемис. — Значит, он умен. Мина показала ей язык, но принялась помогать Рей разжигать огонь. — Ты хочешь погадать в столь раннее утро? — удивленно спросила она. — Есть кое-что, что мне требуется узнать. — А это связано с этими привлекательными парнями? — Да, — сухо ответила Рей. — Серьезно? — Да. Я хочу узнать, есть ли у них девушки. — Правда?! — глаза Мины широко распахнулись на мгновение, но затем она заметила выражение Рей. — Какая же ты гадкая, — объявила она, вяло ударив жрицу по плечу. Рей мысленно улыбнулась. — Замолчи, — предупредила она. — Я не могу сконцетрироваться с твоей блондинистой энергией повсюду. Минако глубоко вздохнула и устроилась в уголочке. После небольших приготовлений, Рей приступила к медитации. Внезапно, ее глаза резко распахнулись. — Что такое? — спросила Минако, тут же поднимаясь на ноги. — Я… Я не уверена, — заморгала Рей, словно в попытке сфокусировать зрение. Она успокоила себя и снова уставилась на огонь. Мина принялась пристально наблюдать за ней, замечая, как глаза девушки внимательно следят за пламенем, словно танцуя. Затем Рей моргнула и резко отпрянула назад. — Так странно, — пробормотала она. — Что такое? Рей развернулась к Минако и с недоумением посмотрела на нее. — Я что-то вижу, словно, какая-то красная нить, — когда я смотрю на пламя… Минако неосознанно положила ладонь на плечо Рей, но стоило ей дотронуться до девушки, та вскрикнула. — На моем пальце нитка, а одна на твоем! — вскрикнула она, указывая на мизинец Минако. Минако поднесла его ближе, чтобы лучше рассмотреть. — Я ничего не вижу, — возразила она. — Ты уверена? — Да, я ее вижу прямо сейчас. Минако подняла другую руку, чтобы изучить и ее, но тут Рей замерла. — Она исчезла, — произнесла она озадаченно. — Ты видела красную нить? — уточнила Минако. — Которая была привязана к моему пальцу? Какой длины она была? — Я не знаю… Я просто… Погоди! К величайшему удивлению Минако, Рей схватила ее за руку. — Снова вижу, — объявила она возбужденно. — Она привязана к твоему мизинцу и ведет… Она провела взглядом по чему-то невидимому, в конечном итоге посмотрев на дверь и на ступеньки храма. — Я не знаю, где она заканчивается, — закончила она, уставившись на дверь. — Это как-то странновато, Рей-чан. — Но я могу ее видеть, только когда я дотрагиваюсь до тебя, — прокомментировала Рей, отпуская руку Мины. — Повторюсь. Это странновато. — Бред какой-то, — пробормотала жрица. — Не хочу тебя разочаровывать, но все из твоего шаманства — бред, — отметила Минако. Рей вздохнула. — Не думаю, что этот знак говорит об опасности, — продолжила она. — Просто я не знаю, что он означает. — Ну, если это не опасно, тогда не стоит из-за этого беспокоиться. — Тебе легко сказать! — Я вот думаю, сможешь ли ты ее увидеть, если дотронешься до кого-либо еще. Она высунулась из-за двери и позвала Харухи. Маленькая девочка вбежала внутрь и остановилась, тяжело дыша. — Возьми Рей-чан за руку, Хару-чан, — попросила Минако. Хару выполнила ее просьбу, пусть и несколько сконфуженно. Рей взяла маленькую ручку и принялась всматриваться в нее. — Ничего, — констатировала она через несколько мгновений, после чего взяла руку Мины. — Снова вижу, — выдохнула она. — Думаю, дело в тебе, Минако. — Во мне?! Но у меня нет никаких способностей, ну, кроме… — она запнулась, вспомня о присутствии Хару. — Кроме того, что я — богиня любви! — закончила она весело. Хару и Рей посмотрели на нее со смесью смущения и раздажения. — А она есть у Хару-чан? — Да, — удивилась Рей. Маленькая красная ниточка была привязана к мизинцу и вела к окну. — Что это может быть такое? Рей внимательно смотрела на нить на собственном пальце, которая изящно лежала на ступеньках храма. — Не имею ни малейшего понятия.***
— Тебе вот прям обязательно надо было так сильно провоцировать жрицу? — устало спросил Нолан, пока они с Джейдом продвигались по улицам Токио. Джейд самодовольно улыбнулся. — Это было слишком легко, — засмеялся он. — Ничего не мог с собой поделать: c ее образом Снежной королевы она сама напрашивалась. — Тебя точно вышибут из Токио. — Ни за что, — вновь рассмеялся Джейд, похлопав друга по спине. — Обещаю, дразнить я буду только жриц, не имеющих чувства юмора. Нолан вздохнул и в энный раз отметил, что он на полторы головы выше практически всех местных жителей. — Так тебе удалось разузнать про синтоизм все, что ты хотел? — Пока нет, но Хино-сан смогла ответить на множество моих вопросов. А ты знал, кстати, что одна из ее обязанностей в качестве жрицы — предсказывание будущего. Джейд прыснул. — Серьезно? Тогда ей следовало бы знать, что меня требовалось выкинуть из храма в первую же секунду. Нолан нахмурился. — Ты можешь думать, что все это глупости, но в этом мире кроется намного больше, чем мы можем осознавать. Дельфийский оракул, между прочим, имеет весьма высокий процент верных предсказаний. — Потому что они были расплывчатыми и неоднозначными, да еще, поди, там были замешаны наркотики. — Издевайся сколько хочешь, но в этом точно что-то есть. Если бы ты хоть раз понаблюдал за звездами… Как насчет Вифлеемской звезды? Думаешь, обычное совпадение? — Не знаю, — махнул рукой Джейд. — Я не сильно заинтересован в судьбе, но весьма заинтересован в том, чтобы поесть, так что… Они завернули к небольшой ресторанчик быстрого питания. — Не судьба меня интересует, — задумчиво потянул Нолан, пока они стояли в очереди. — Что? — спросил Джейд не слишком заинтересованно, так как думал над тем, что же ему взять. — Меня больше интересует предначертание. — Одна фигня. — Ошибаешься. Видишь ли, все зависит от того, как ты на это смотришь. Если взглянуть на некоторые события из прошлого с позиции того, что ты не имел над ними никакой власти, это судьба. — Ага, все еще одна фигня. Думаю, я возьму удон. — Но предначертание включает тебя: ты принимаешь непосредственное участие в собственной жизни. В этом как раз и кроется различие. — Все еще не вижу разницы. Хочешь взять онигири пополам? — Вот, к примеру, родственные души, — вставил Нолан, внезапно встретившись глазами с кассиром без единой мысли о том, что он закажет. — Он возьмет мисо-суп, — сказал ей Джейд. Нолан смущенно достал свой кошелек, чтобы расплатиться. — Родственные души, так, значит? — протянул Джейд, наливая себе чай. — Не знаю, Нолс, мне кажется, они встречаются слишком редко. — Возможно, не всем дано судьбой иметь такого партнера. — Думаешь, у тебя она есть? — спросил Джейд, с неподдельным удивлением наблюдая за другом. — Не знаю, — ответил Нолан. — Но я хотел бы в это верить. — Что ж, надеюсь, это не та жрица, — откликнулся Джейд. — Кроме того, не думаю, что она выдержала бы твоего лучшего друга. Нолан рассмеялся. — Думаю, что так, — признал он. — Но так бы я смог избавиться от тебя. — Не прокатит, — замотал головой Джейд. — Тебе лучше было бы держаться ко мне поближе: у меня, в отличие от некоторых, есть чувство юмора — Весьма своеобразное. — Такая, уж, у меня профессия. Нолан тихо засмелся, после чего взял поднос. — А она красивая, да? — И гордая, словно пава, — пожал плечами Джейд. — Знаю такой типаж. — Мне казалось, что это как раз и есть твой типаж. — Нет у меня никакого типажа. Холостяцкая жизнь слишком прекрасна, а женщины чересчур сложны. Нолан смерил его взглядом. — Что ж, могло быть и хуже, — произнес он. — Чего это? — Она могла быть твоей родственной душой. Джейд широко улыбнулся сам себе, а затем замотал головой. — Думаю, судьба не была бы так жестока к бедной девочке. — Предначертание, — поправил Нолан. — Предначертание, — повторил Джейд, подогревая холодную закуску над чашкой чая, после чего тихо рассмеялся.