Dragon Become Age

      С какой-то стороны, выбраться наружу было даже приятно. Ферелден был холодной, грязной, опасной страной, но иногда тут бывало довольно красиво. Не так уж и плохо было увидеть что-нибудь кроме очередного туманного рассвета над озером, похожего на все остальные.       Среди местных ходило множество историй об озере Каленхад: что воды его обладают целебными или магическими свойствами. Его назвали в честь короля Каленхада Тейрина, для которого, как говорят, какие-то маги сотворили из воды из озера кольчугу, по одному звену в день. Покуда он стоял на ферелденской земле, эта броня была непроницаема. На полную чушь это не было похоже, но ферелденцы до охуения любили восхвалять своих героев.       Гэвин на самом деле не считал себя ферелденцем, несмотря на то, что прожил тут всю свою жизнь. Но это, наверное, было из-за того, что туземцы воспринимали его как чужака. Если все твои предки жили и умирали не на какой-нибудь одной ферме, или что там, блять, у них было, ты не считался ферелденцем. Но ещё ферелденцы верили, что если пить какую-то рыбью мочу из дырки в земле, то это излечит их болезни, так что, может, не так уж всё было и плохо.       — Ты не рассказывал мне, откуда ты родом.       В их отношения снова вернулось ощущение неловкости. По крайней мере, для Гэвина. А может, всё это ему только казалось, и Найнс был с ним предельно дружелюбным.       Просто он чувствовал некоторое… Смущение.       Он придавал слишком много значения всему, что делает. Можно ли ему стоять так близко к Найнсу, или это доставляет тому неудобство? Как долго ему можно смотреть на Найнса до того, как это станет казаться скорее жутким, чем похожим на любопытство? Он даже мучительно раздумывал над каждым сказанным им словом, что было для него совершенно нехарактерно. Были ли его шутки смешными? Они казались умными или тупыми? Нормально ли он выглядел? Ему стоит улыбаться больше или меньше? Но и просто ехать в молчании ему тоже не хотелось, это было бы скучно и даже ещё более неловко. Он по большей части винил в этом Найнса, за то, что тот всё время выглядел так пиздецки осуждающе. Он возлагал ответственность на этого чёртового мага за то, что тот заставлял его слишком много думать.       — Честно говоря, я не знаю, мы жили в Круге столько, сколько я себя помню, — ответил Найнс.       Найнс не казался расстроенным этим фактом. Это объясняло то, почему он выглядел более уверенным в башне, среди храмовников, чем нежели среди других магов, по крайней мере. Маги, которых привели в Круг в подростковом возрасте, обычно ненавидели его больше, чем те, чья магия проявилась в раннем детстве, потому что первым было больше терять.       — И тебе даже никто не рассказал?       — Не думаю, что мы хоть раз спрашивали, — вот, он сделал это уже во второй раз — сослался на своего брата, говоря о себе. Они, похоже, были близки. Гэвин не часто с ними пересекался, но когда встречал, то они были вдвоём.       — Готов поспорить, что ты ублюдок какой-нибудь орлесианской аристократки с её любовником-эльфом.       — Оу? — это, кажется, позабавило Найнса, будь проклята его улыбка, — Это подозрительно конкретное описание, что послужило поводом так думать?       Что ж, Гэвин не мог просто взять и сказать: «Потому что ты красивый, как эльф, и с другой стороны весь такой изящный, и сдержанный, и безупречный», — потому что нахуй это.       — Потому что у тебя странное лицо, и ты высокомерный ханжа, — вот, так намного лучше.       — Как проницательно. Ты, я полагаю, похож на среднестатистического ферелденского дикаря, — ну вот он опять заладил этим своим снобским тоном.       — Ха! Ошибаешься, я из чёртового Киркволла.       — О, марчанин*, это многое объясняет.       — И что, блять, это должно значить?       Итак, разговаривать с Найнсом на самом деле оказалось не так уж и сложно, при условии, что Гэвин даст тому немного времени. Может, они даже поладят. По правде, никто, кроме Тины, не отвечал на подъёбы Гэвина ответными подъёбами. Это было почти что забавно.       — Это ничего не значит, я тебя дразню. Расскажи мне о Киркволле, марчанин.       — Я, эм, ничего о нём не знаю. Я там не жил.       — Так ты всё-таки почётный ферелденский дикарь.       — А ты почётный придурок.       И Найнс просто, блять, захихикал над этим. От чего Гэвин снова занервничал.       Маг ехал верхом точно так же, как делал всё остальное — весь аккуратный и правильный, с идеальной осанкой.       Владычица Церкви проживала в Денериме — столице Ферелдена. Она не часто посещала Круг, но в тех редких случаях, когда Гэвин её видел, она выглядела точно так же: вся такая сдержанная и изящная.       Как Владычица Церкви, она была ответственна за все церкви в регионе и их деятельность, включая Круг. Во время её визитов храмовники должны были демонстрировать образцовое поведение, ходить в начищенных до блеска доспехах, безукоризненно исполняя обязанности, на которые в половине случаев обычно забивали. Наверное, поэтому Гэвин её недолюбливал, но по правде, лично о ней он ничего не знал. Она казалась необщительной, немного строгой, но доброй. Как подобает почтенной женщине, что вообще свойственно жрицам.       Гэвин понимал, какое она могла оказать влияние на близнецов. Что напомнило ему кое о чём.       — Твой брат — один из отступников, за которыми нас послали? — чёрт, это было чересчур прямолинейно? Слишком грубо? Ему правда не хотелось начинать всё с самого начала… нет, нахрен, он имел право знать ответ, он тоже участвовал в этой миссии.       Тем не менее, Найнс не выглядел обеспокоенным.       — Я тебя умоляю, если мой брат когда-нибудь покинет Круг по собственной воле, то можно ожидать скорейшего наступления конца света, — его слова были жестокими, но голос его был нежнее, чем Гэвин когда-либо слышал. Излучающим такую любовь, будто он говорил о каком-то щенке.       — И где же он тогда?       За это Найнс окинул его оценивающим взглядом. Гэвину до сих пор не нравился этот его взгляд. Может, дело было в его лице, из-за которого тот воспринимался, как осуждающий.       — Его попросили помочь Искателям с расследованием.       Искатели, чёрт. Что ж, это всё подтверждало. Получается, это восстание магов было пиздецки серьёзным, иначе, зачем бы ещё Искателям вести расследование в Ферелдене?       По сути, они были тайной полиции Церкви. Их способности не сильно отличались от храмовничьих, за исключением того, что каким-то образом им не нужен был лириум, чтобы их использовать. Они были элитой, лучшими из лучших.       Обычно их привлекали, когда Церковь считала, что храмовники не справляются со своей работой. Гэвину это не нравилось. Он вообще-то по полной въёбывал на своей работе.       — Так что же, ему досталась крутая миссия, а ты застрял за выполнением этой херни? Кажется, я знаю, кто любимчик.       — Всё совершенно не так. Мой брат просто слишком чувствительный, чтобы иметь дело с такими, как ты.       — Выходит, он ещё больший щегол, чем ты? Трудно представить.       Лотеринг был совсем маленькой деревушкой. Раньше он был крупнее, но большая его часть была уничтожена во время последнего Мора. Хотя, похоже, с тех пор люди довольно неплохо отстроились. Они жили в основном за счёт ферм и мельниц, да ещё торговцев, время от времени проходящих по тракту.       Деревня раскинулась по обоим берегам реки Дракон и упиралась прямо в Имперский тракт. Маленькие причудливые домишки громоздились на северном берегу реки, практически наседая друг на дружку. У берега толпилось побольше мельниц, чем Гэвин помнил. Ему нравился вид их водяных колес. И всё же, его любимой была большая ветряная мельница в северной части города. В лучах заходящего солнца она выглядела чертовски красиво и живописно.       Гэвин подумал, не было ли там ещё каких-нибудь храмовников, проходивших мимо посёлка. Гэвин был общепризнанным куском дерьма в плане запоминания имён, так что он надеялся, что нет. Честно говоря, чем меньше людей, с которыми придётся разговаривать, им встретится, тем лучше, ему не нужно было, чтобы какие-нибудь перегретые на солнышке или пьяные фермеры заигрывали с его спутником.       — Сэр рыцарь.       Филактерия изменила направление, теперь она указывала им на восток. Они, должно быть, уже были близко.       — Гэвин.       Некоторым людям было непривычно слышать собственное имя. Может, им не нравились их имена, или они звали себя как-то по-другому, или просто нечасто их слышали. Такие люди, услышав их, могли быть сбиты с толку; простое, а иногда и возмущенное замешательство. Гэвин одним из них не был, но почувствовал себя таковым, когда его имя произнес Найнс. Он остановился и оглянулся на мага, стоящего в нескольких шагах позади него — он не заметил, что тот остановился.       Найнс кивнул в сторону городка, слава, блин, Создателю, и Гэвин повернулся посмотреть в том направлении. Это было намного легче, чем сталкиваться лицом к лицу с тем, каким чертовски красивым маг был в сумерках. Любое освещение ему было к лицу, вот ведь ублюдок.       Солнце ещё не село, а улицы, тем не менее, уже пустовали. Ни одного стражника, ни даже попрошайки или шатающегося пьяницы не было в поле зрения. Ни в одном окне не горел свет. Ни птиц на крышах, ни лающих собак.       Гэвин спешился и дальше пошёл пешком. Он всегда думал, что легче было сражаться напрямую. Да и что вообще могла сделать несчастная лошадь против демона? Или ходячего мертвеца? Или любого другого чудовища, которого мог призвать осквернённый маг? К его удивлению, Найнс последовал его примеру.       Здесь были следы битвы. Выжженная земля, демоническая лимфа, кровь. Мёртвая тишина была тревожной, любой хруст из-под их сапог, ступающих по грязной дороге, казался неуместным.       Поэтому Гэвин чуть из своих чёртовых штанов не выпрыгнул, когда дверь городской церкви с истошным скрипом открылась, пока они проходили мимо.       Храмовник — один из знакомых Гэвина — выглянул через порог, будто не желая выходить наружу.       — Блядский ад, Джеймисон, тебе повезло, что я не швырнул в тебя чёртовым мечом.       — Уж лучше последним, что я увижу перед смертью, будешь ты с мечом, чем демон. По крайней мере, хоть чуть-чуть, — Гэвин помнил сэра Джеймисона только потому, что они неплохо ладили с сэром Джеймисоном, а потом трахались с сэром Джеймисоном, а потом весьма драматично поссорились с сэром Джеймисоном. Определённо, были времена, когда при мысли, что если бы остались только они с Джейми вдвоём в заброшенной деревне, скорее всего, кишащей демонами, он бы предпочёл демонов. Да и сейчас — он бы даже больше предпочёл компанию Найнса.       Джейми поманил их внутрь, и они зашли. Он выглядел немного потрёпанным, с покрытым потертостями и царапинами доспехом и усталым лицом.       В церкви они были не одни. Тут, должно быть, собралась половина городка. Семьи жались друг к дружке, кто-то спал, кто-то широко раскрытыми глазами глядел по сторонам, откуда-то доносился тихий всхлипывающий женский голос, возносивший молитву.       — Что, чёрт дери, тут произошло? — спросил Гэвин, надеясь, что голос его звучал твёрже, чем он сам себя чувствовал. Люди наблюдали за ними. Некоторые даже смотрели с надеждой, как будто два храмовника с большей вероятностью, чем один, решат все их проблемы.       — Какой-то ёбнутый маг крови захватил Южный Предел. И с тех пор он каждую ночь насылает на город демонов и мертвецов, — на этом Джейми остановился и, повернувшись лицом к Гэвину, склонился к нему ближе и продолжил уже тише: — Ополчение практически выдохлось, этим людям пиздец, если ничто не изменится.       Гэвин сперва их не заметил — раненых. В его голове мимолётно пронеслась мысль, что ему бы хотелось и дальше их не замечать.       Их раны без сомнений были заражены демоном. Неровные следы от когтей и страшные ожоги темнели и гноились по краям. Несмотря на все усилия, которые прилагали сёстры церкви, обрабатывая эти раны, они не заживут, и раненым не удастся отдохнуть. Несчастные люди были бледными, покрыты испариной, и, очевидно, обессилили настолько, что даже не могли кричать.       Найнс отошёл от него, и Гэвин едва обратил на это внимание, такими тихими были его шаги. Он кардинально отличался от окружавших его людей, в своей белоснежной куртке, со своими нежными гладкими руками и спокойным лицом. Напоминало картины, на которых Андрасте с безмятежным лицом горела на костре.       Он опустился на колени рядом с одним из пострадавших — стариком с тремя обширными ранами на груди, из всех его повреждений сильнее всего бросающимися в глаза. Они были не особенно глубокими, но длинными, зияли и кровоточили.       — Какого хрена ты творишь?       Правая рука Найнса засияла ярко-голубым светом, и в тот же момент Джейми бросился вперед и, схватив его за запястье, резко поставил его на ноги. Свечение погасло, или скорее, было погашено храмовником.       Найнс не испугался, насколько Гэвин мог судить. Он бросил на Джейми этот взгляд — тот самый, который Гэвин пиздец как ненавидел — и было даже приятно увидеть, как он адресован кому-то, кого Гэвин тоже недолюбливал. А может, ему всё же было страшно, и он просто смотрел на пугающие его вещи так, словно ему нихуя не стоило с ними разобраться. Гэвин уважал это.       Гэвин отшвырнул руку Джейми, шлёпнув по ней, и пихнул его назад, вставая аккурат между ними двумя.       — Ещё раз, блять, его тронешь, и я собственноручно скормлю твою жопу демонам, — рявкнул он, оставаясь непоколебимым и не дрогнув ни одним мускулом, когда Джейми, подойдя к нему, вплотную придвинул свое лицо к его и заглянул в глаза.       Не то чтобы у него загорелось особо сильное желание защитить Найнса. Просто Джейми был тупым уёбком, потому что он ненавидел магов. И не то чтобы Гэвин их любил, но он не ненавидел их так сильно, как Джейми. И если быть честным, именно из-за этого они в итоге и разосрались. Джейми ненавидел магов одержимо, он мешал их с дерьмом при любой возможности. Некоторые храмовники были такими, Ордену было всё равно, пока те исполняли приказы.       И, вероятно, они бы нахрен передрались прямо там, если бы ситуация была другой. Если бы Джейми был в лучшей форме, а вокруг не было бы зависящих от них, напуганных людей, наблюдавших за тем, как они меряют друг друга взглядами. Найнс, тем временем, продолжил выполнять свою задачу. В считанные мгновения плоть умирающего мужчины срослась обратно, очистившись от каких-либо следов инфекции и разложения.       Он их лечил, как и полагал Гэвин. Неизвестно, что там напридумывал себе Джейми по поводу его действий.       — Мы сделаем тут всё, что сможем, и затем пойдём и посмотрим, что там в Южном Пределе, — сказал Гэвин, обращаясь к Джейми, но в то же время вроде как ко всем.       — Одни? — усмехнулся Джейми, отступая на шаг.       — Предпочтительно, — спокойно ответил Найнс прежде, чем Гэвин успел открыть рот. Какое-то похожее на нежность чувство зашевелилось в его груди, но он не придал этому большого значения.       Они, должно быть, казались долбанными психами, утверждая, что смогут пробиться через этих демонов в одиночку. Но ведь там был всего один маг, верно? Что может сделать один маг, пусть даже с помощью магии крови? У них тоже есть свой предел.       Они смогут справиться. Наверное.       Но будет глупо бросать этих людей на произвол судьбы.       — Они будут в состоянии сражаться, когда ты закончишь? — спросил он Найнса. Тот уже перешёл к лечению следующего: девчонки, которой на вид было не больше пятнадцати лет.       — Физически — да. Психологически — пожалуй, нет, — Гэвина это устраивало.       — Скольких ты сможешь привести в порядок?       — Всех, — он сказал это таким же тоном, как в тот раз говорил, что не имеет значения, как много там было бандитов.       И потом Гэвин задумался о бандитах. И затем ему в голову пришел охуенный план.       Церковь представляла собой небольшое скромное здание. Без позолоты и вычурности в отличие от той, что Гэвин помнил в Амарантайне. Лотерингская церковь была маленькой и крепкой, будучи построенной из камня и дерева, с витражными окнами и двумя идентичными статуями Андрасте по бокам ее тяжёлой дубовой двери. Она пережила Мор, в то время как практически вся остальная деревня сгорела дотла.       Гэвин предпочёл дожидаться снаружи, сидя на ступеньках, а не внутри с жителями деревни.       — Тебе нужно поспать, — сказал Найнс, присаживаясь рядом с Гэвином. До этого момента он ухаживал внутри за ранеными: — Если мы переживём эту ночь, нам будет лучше выдвинуться к Южному Пределу с утра. Будет идеально, если ты не упадешь в обморок.       Гэвин не чувствовал усталости. Он помогал селянам перетаскивать всякое говно к тракту, чтобы перекрыть его, натягивать тетиву луков, собирать всё оружие и броню, что они смогли найти. Если бы он вдруг почувствовал, что слабеет, то просто принял бы дозу лириума, и она бы его хорошенько взбодрила.       — Сам поспи. Ты всю сраную ночь использовал магию, — прозвучало раздраженно, хотя на самом деле он не был зол. Разве только слегка на взводе. Это был лириум, а может, предвкушение близящегося сражения. Если его идея выгорит, они должны снести это почти без потерь. Или она может провалиться, и тогда все умрут.       Найнс бросил на него странный взгляд, когда он это предложил. Надменный? Довольный? Заинтригованный? Пиздец странный. Гэвин от него смутился. Ну, Найнс хотя бы посчитал его план хорошим. Это внушало уверенность в успехе.       Джейми план нихера не понравился, разумеется, но это потому, что он полагался на магию. А еще Джейми мог пойти нахуй, Гэвину было насрать, что он там думал. Он весь чёртов вечер не спускал с Найнса глаз, будто ожидая, что тот начнёт убивать людей, или что там, по его мнению, ещё мог делать оставленный без присмотра маг. Это выбесило Гэвина. Это он нёс за Найнса ответственность, не Джейми.       — Я могу помочь тебе заснуть, если хочешь, — Гэвин, услышав это, почему-то покраснел.       — Это ещё что значит?       — Магия, — судя по голосу, Найнс забавлялся.       — Нахрена тебе знать столько заклинаний? Разве ты не должен, типа, специализироваться на чём-то конкретном?       Найнс пожал плечами.       — Ты можешь сражаться не только мечом, разве нет? Если бы я мог использовать только тысячу разных способов что-нибудь поджечь, мне бы стало чрезвычайно скучно.       Что-то ощущалось по-другому. То, как он разговаривал с Гэвином, ощущалось по-другому, в том, как он сидел, что-то ощущалось по-другому. Легче. Более комфортно.       — Использование магии ведь должно было тебя вымотать, Ты разве…ты хорошо себя чувствуешь? — выглядел он хорошо. Лучше, чем хорошо, как и обычно. И в ответ на его вопрос Найнс так ему улыбнулся, что у Гэвина все внутренности к чертям скрутились, и это было хреново. Ублюдок.       — Я благодарен тебе за то, что ты сделал сегодня, — сказал Найнс вместо того, чтобы отвечать на его вопрос.       И блять, Гэвин опять смутился.       — Не бери в голову. Если Джейми опять станет тебя доёбывать, просто выруби его. Он слабак.       — Джейми?       — Сэр Джеймисон.       — Ты сказал Джейми.       — Кто бы мог, блять, подумать, что ты окажешься таким любопытным, а? Орлесианец — я клянусь. Ты мне должен будешь каждый увиденный за свою жизнь соверен, если окажется, что это правда, — Чёрт, его улыбка была такой охренительно милой. Он не улыбался с тех пор, как они последний раз были сами по себе. Это заставило Гэвина задуматься, что, возможно, он начал нравится Найнсу, и ему совсем не понравилось то, как сильно ему понравилась эта мысль.       Гэвин начал испытывать острое желание принять очередную дозу лириума. Это ощущалось как першение в горле и едва уловимый звон в ушах. Так всё начиналось, по крайней мере. Если игнорировать это несколько часов, становится намного хуже. Голова раскалывается, слышишь и видишь вещи, которых на самом деле нет, лихорадка и тошнота. Но ему нужно было экономить запасы, и он, кажется, за эту ночь уже принял больше, чем должен был. Но опять же, ему могло понадобиться преимущество, если всё пойдёт не по плану.       Должно быть, это из-за лириума он стал так остро ощущать расстояние между собой и Найнсом. Если он наклонится совсем чуть-чуть, их плечи соприкоснуться. Это будет странно. Прикасаться к Найнсу без веской на то причины будет странно — пытался он убедить свой гудящий мозг. К счастью, ему не было предоставлено достаточно времени, чтобы зациклиться на этом.       Выше по дороге показался бегущий караульный. Похоже, пора браться за дело.       Они кое-как возвели баррикаду на тракте, как делали те бандиты. Стоя на ней, Гэвин мог видеть приближающееся полчище. В основном там были ходячие мертвецы и парящие над землёй привидения, несколько полупрозрачных призраков, а в их главе — один высокий тощий Кошмар. Все — малые демоны. Должны справиться.       Найнс стоял рядом с Гэвином, наблюдая, как чудовища приближаются. Они пока что не были достаточно близко, и от этого Гэвин был пиздец дёрганный, но совершенно неподвижный Найнс под боком вроде как немного успокаивал. Это сработает, он не допустит, чтобы все умерли.       Заметив их присутствие, Кошмар запрокинул голову и пронзительно завопил, привидения в ответ остановились и обрушили на них настоящий шквал зелёных призрачных зарядов магии. Гэвин приготовил свой щит и понадеялся, что баррикада выдержит, но ни один из них так и не попал в цель. Найнс просто взмахнул рукой, и снаряды рассеялись, столкнувшись с каким-то невидимым барьером.       Теперь они вот-вот должны были оказаться достаточно близко. Больше всего Гэвину не нравились мертвецы. Даже Кошмар со своим длинным скрученным телом и кучей глаз не так его беспокоил, как восставшие трупы.       Наконец, мертвецы оказались всего в нескольких шагах от того, чтобы начать забираться на баррикаду.       Гэвин услышал, как Найнс рядом сделал глубокий вдох.       И затем раздался звук, похожий на гром, но другой — звук воздуха, внезапно вымещенного чем-то, чего не должно было существовать — и весь тракт перед ними оказался объят пламенем.       Практически все приведения тотчас же рассеялись. Оставшиеся чудовища бились в конвульсиях и кричали, ни одно из них не успело сбежать, но Найнс всё равно кидал фаерболы в самое пекло, для верности. При столкновении они взрывались, раскидывая жалких тварей во все стороны. Краем уха Гэвин услышал, как Джейми крикнул: «Огонь!», — и селяне, которых они выставили по обеим сторонам тракта, присоединились к атаке со своими стрелами.       Это охуенно работало: мертвецы сгорали дотла, призраки таяли, Кошмар, спотыкаясь, метался вокруг.       Затем он исчез.       Гэвин прекрасно, блять, знал, что сейчас случится, всё двигалось как в замедленном темпе. Он почувствовал на коже покалывание электрических разрядов, и затем Найнс посмотрел на него, и он едва успел выдавить из себя «не смей, блять», прежде чем маг взмахом руки отбросил его в сторону, словно куклу.       Их баррикада взорвалась, когда Кошмар вырвался из земли прямо под ней.       Гэвин приземлился на безопасном расстоянии, откуда он мог наблюдать за тем, как обломки отскакивают от маленького пузыря, который Найнс сотворил вокруг себя. На секунду он почувствовал облегчение, а потом Кошмар пробился через барьер зверским ударом своих когтей и схватил Найнса за горло.       Несколько оставшихся мертвецов и призраков рванули вперед, и Джейми повёл ополчение им навстречу. Гэвин, блять, видел, как тот остановился, взглянул на Кошмара, а затем свалил, чтобы взамен махать своим мечом на какого-то полудохлого зомби.       Гэвин встал на ноги и бросился на помощь Найнсу, совершенно точно намеренный выбить Джейми его ёбаные зубы, когда всё это закончится.       Кошмар пронзительно завопил, и его крик оттолкнул Гэвина, словно ударная волна. Чем ближе он подходил к тварюге, тем тяжелее было двигаться, будто он шёл через воду в полном латном доспехе, и на череп давило с почти что парализующей силой.       Некоторым храмовникам было трудно осваивать их силу — укреплять статическую природу их мира. Для Гэвина это было легко, Тина всегда говорила, что это из-за того, что он был упёртым козлом.       Ему просто стоило подумать «нет, иди нахуй» со своей обыкновенной уверенностью, и давление — сопротивление вокруг него — испарилось, и он рассёк своим мечом одну из ног Кошмара пополам. Демон бросил Найнса и рухнул, и Гэвин, воспользовавшись возможностью, воткнул свой меч ему в грудь. Тварюга взвыла, протянула к нему лапы, а затем расплавилась в чёрную лимфу.       Жители деревни добивали последнее чудовище, пока Гэвин помогал Найнсу встать на ноги. Видеть мага чуть менее чем безупречным оказалось не так приятно, как он думал.       — Ты ранен? — спросил Гэвин. Он всё ещё не выпустил Найнса из рук, крепко держа его, просто на всякий случай.       — Я в порядке, — мягко ответил Найнс. Он опять подарил Гэвину эту улыбку — ту милую улыбку, которая заставляла его нервничать.       Гэвин и не замечал жгучий порез на своём лице, пока Найнс не дотронулся до его щеки светящейся рукой, и тот исчез. Затем маг на мгновение смущенно отвел глаза в сторону — Создатель, у него были такие прелестные ресницы — и от этого у Гэвина пиздец как закружилась голова.       Они просто стояли так, оцепенело вцепившись друг в друга, пока не подскочил Джейми и не хлопнул дружески Гэвина по спине.       Гэвин развернулся и врезал ему раньше, чем придурок даже успел набрать воздуха для разговора. «Рыцарь-Храмовник Гэвин Рид, Крушитель Носов» — должно было быть его официальным, блять, титулом, у него к этому был талант.       — Я видел, что ты сделал, ёбанный трус! Не пытайся теперь вести себя так, будто у нас с тобой всё хорошо, если я ещё раз тебя увижу, я-       — Всё в порядке, Гэвин, — и до Гэвина вдруг дошло, что ему был полный пиздец. Если маг окажется сумасшедшим убийцей, Гэвину была пизда, потому что всё, что нужно было Найнсу, чтобы вывести его из игры – это произнести его имя вот так, даже никакой магии не надо. Нежное прикосновение к его руке тоже совсем не помогало. Что за чертовщина с ним случилась? Когда это произошло? Блять: — Сэр Джеймисон спас этих людей, он достойно представил Орден. Когда наша миссия завершится, я позабочусь о том, чтобы рассказ о его храбрых деяниях дошёл до Владычицы Церкви Аманды. Я уверен, она с готовностью его вознаградит.       Стопудово ёбанный орлесианец. Кто ещё мог заставить человека выглядеть так неловко комплиментом?       — Нам нужно отдохнуть остаток ночи и с утра отправиться к Южному Пределу, — уже тише продолжил Найнс, обращаясь к Гэвину, утягивая его с собой вслед за селянами, которые начали расходиться по домам.       Гэвин за цепочку на своей шее выудил из-под брони филактерию. Она всё ещё неуклонно указывала в направлении Южного Предела. Ему не терпелось с этим покончить, но будет разумно восстановить силы. В любом случае, он был зверски голодным.