Темные ноты

Когда я проснулась, вокруг было темно. Кто-то сидел на краю кровати и мерно легко дышал. Раздавались еле слышные звуки флейты, будто кто-то, едва касаясь мундштука губами, пытался тихонько что-то наигрывать. Я лежала неподвижно, вслушиваясь в тонкие звуки, словно повисавшие в воздухе вокруг меня и того, кто играл. В комнате то переливалась слабая радуга, то дул откуда-то легкий ветерок, несший запах нагретого солнцем поля, то густые сумерки за окном рассеивали полупрозрачные золотистые лучи солнца. Пыль летала в них и эта картина меня завораживала. Все тяжелое, что накопилось на сердце, лишалось смысла и уходило, пряталось, отступало, не вынося радостных красивых звуков. Боясь теперь спугнуть этот прерывистый светлый поток, я слегка приподняла голову, пытаясь разглядеть, кто играет. Легкие пушистые хвосты, стянутые алыми лентами, словно парили в воздухе над плечами девушки. Подчиняясь музыке, они плавно перетекали с места на место, красиво переливаясь в лучах света и радуги. Худая спина топорщилась лопатками. Что-то было странное в этой спине. Когда музыка становилась громче, я словно видела расплывчатые серебристые контуры на синей футболке, в которую была одета девушка. В миг, когда сияние вновь появилось, контуры стали определенные и рука сама потянулась к проглянувшим крыльям… Но пальцы наткнулись на ткань, а девушка отняла флейту от губ и обернулась. Она была красивой. В голубых глазах еще переливалась музыка. Я пожалела, что так глупо спугнула ее и отдернула руку. — Прости, — промямлила я. — Ты видела их? Видела крылья? — удивленно спросила девушка. Я взглянула на нее и осторожно кивнула. — Странно. Меф сказал, ты обычная девчонка. Просто маг, в смысле. Вы, маги, не должны видеть крыльев светлых стражей. Может, только подозревать их наличие. Но видеть… Странная ты, в общем. Я улыбнулась. — Да нет, обычная. Просто на мою голову вечно все валится. Если кто-то должен совершить что-то невероятно глупое, это буду я. — Ты Таня, верно? — уточнила девушка. Я кивнула и перестала ее разглядывать. — Я Даф. — Ты светлый страж? — поинтересовалась я. — Да. Точнее, была когда-то. Сбежала из Эдема, считаюсь изгнанной. Натворила дел, в общем. Теперь вот, — она обвела взглядом пространство вокруг. — Живу в резиденции мрака. Впрочем, я сама сюда рвалась. Так что все в порядке. — Но зачем тебе сюда было нужно? — Да вот, некуда было податься. Златокрылые, знаешь ли, не халтурят. — Кто? — не поняла я. — Златокрылые. Это вроде элиты, гвардии света. Дежурят над крупными городами, уничтожают слуг и стражей мрака. Отбирают и осовобождают захваченные эйдосы. — Слушай… Я, конечно, знала, куда иду. Знала про стражей, про мрак и свет. Про резиденцию на Дмитровке. Про то, что только здесь могла Жанна… Ну, в общем, знала кое-что об этом месте. Что стражи сильнее магов. Но я до сих пор понятия не имею, куда точно я пришла. Что такое эйдосы, что на самом деле происходит, тоже не понимаю. Откуда вообще Ванька все знал? Про Арея, про девушку с пепельными волосами? Ну вот откуда ему все известно? Я его с детства знаю. Мы росли вместе. А тут вдруг… Я замолчала, приподнимаясь на локтях. Девчонка смотрела на меня задумчиво, не оценивающе, но как-то похоже. — Эйдос это душа. Частичка вечности, заложенная в каждого мага и лопухоида при рождении. Отнять силой его нельзя, но можно вынудить его отдать. Или, например, мать может отдать эйдос нерожденного ребенка. А можно отдать добровольно за что-нибудь. Таких людей много, которые отдают душу фактически за просто так. С ними мрак заключает договор аренды. И поверь, мрак много с этого имеет. — Но зачем они это делают? — не поняла я. Даф пожала плечами. — Ну вот делают. Считают, что полученные блага стоят дороже, чем какая-то песчинка в груди. Потом, конечно, жалеют и не могут понять, почему им так плохо. Но в начале им весело скатываться. — А ты? У тебя есть эйдос? — Нет. У стражей не бывает эйдосов, хотя мы от них зависим. Например, эйдосы, заключенные в дарх — заметила такую сосульку на шее Улиты? — дают силу стражу мрака. Подпитывают. Чем больше эйдосов, чем они чище и крупнее, тем сильнее страж. — А светлые? — Светлым они отдают энергию благодарности после освобождения из плена. В дархе они страдают, а светлые их отнимают и выпускают. Крылья, — Даф коснулась подвески, висевшей на шее, — от этого крепнут и светлеют. — Твоя флейта… Она тоже магическая? — не удержалась я. — Вроде того, — хмыкнула девушка. — Через нее светлый страж пропускает и концентрирует магию. Например, можно сыграть определенную маголодию и расколотить летящий в тебя кирпич. А можно вот, создать радугу. Или влиять на окружающих. Успокаивать там, примирять. — А зачем вообще все это нужно? Ну, свет, мрак? Я понимаю, что гармония и так далее, но все-таки зачем? Просто жить нельзя? — Ну, видимо, нельзя, — Даф отстранилась. Я едва не хлопнула себя по лбу. Надо было задать самый глупый вопрос из всех возможных! — Прости, — тихо проговорила я. — Но откуда же Ванька все это знал? — А ты еще не поняла? — удивилась девушка. Я помотала головой. — Может, будет лучше, если он сам тебе расскажет то, что сочтет нужным? Как думаешь? — мягко поинтересовалась она, глядя на меня веселыми глазами. Я вздохнула. — Если сочтет нужным, — поправила ее я. — Да… Хорошо. Но… Где он? Почему ты здесь? — Он с Ареем и Мефом. Колотят друг друга железяками, обычное дело. Тренировка вроде как. А мне Арей сказал: «чем шататься без дела, лучше пригляди за девчонкой, остальные заняты в канцелярии». Ну вот я и здесь. — В канцелярии? Остальные? Вас тут много? — удивилась я. — Глава отдела Арей, барон мрака, его секретарша Улита, бывшая ведьма, Мефодий, наследник мрака, — стала загибать пальцы Дафна, давая сопутствующие пояснения. — Я, бывший страж света, трое учеников мрака, родившихся в один день с Мефом, но взявшие только часть темной силы, а также ты и твой Ванька. Вроде никого не забыла. Ну еще иногда в приемной ошивается Аида Плаховна — та, которая вроде как смерть. И куча пластилиновых гадиков, приставучих, как жевательная резинка в общественных местах. В канцелярии принимают всех, кто связан с мраком. Кто эйдосы заложил, гуру всяких и так далее. А комиссионеры с суккубами выманивают у лопухоидов эйдосы и сдают здесь. Вроде как отчитываются за пребывание в верхнем мире. Не принесут эйдос — все, в Тартар. А там плохо, им не резон возвращаться. Вот и бегают, охотятся. Дафна замолчала. — Спасибо тебе, — нарушила тишину я. — Ну, за пояснения. Даф улыбнулась и прижала палец к губам. — Тш-ш! Здесь это слово имеет особую силу! Ты не слышала? Внизу кто-то из суккубов завопил. Видимо, размазало. — Какое такое слово? Спасибо, что ли? Снизу донесся громкий чавкающий шлепок. Дафна рассмеялась. — Видимо, ты все-таки больше светлая. Твое слово имеет силу, и еще какую! В роду не было стражей света? А то неспроста все происходит. — Что происходит? — нахмурилась я. — Ну, как тебе объяснить… Понимаешь, все в мире не случайно. Все несет смысловую нагрузку. Значит, раз ты оказалась тут, значит, это должно было случиться для чего-то более фундаментального, чем спасение жизни. Видимо, ты должна пройти через густой абсолютный мрак и не утратить эйдос. Или наоборот, сделать для себя какие-то открытия и выводы. Стать сильнее, может, а может, понять себя. Меф сказал, ты ночью вопила, что темная. Но я думаю, это все чушь. От цвета искр действительно мало что зависит. Может, ты оказалась тут, чтобы понять, кто ты на самом деле, и Хаос тут совершенно ни при чем.