YOUTH

Знаете к чему невозможно привыкнуть? Это к оповещениям, в которых говорится, что ваш уважаемый, правильный и нереально скучный брат, начал вести прямую трансляцию. И вот открывая её, я думаю, кому она нужна? Кому? Кто придет и будет следить за тем, как жрёт или просто сидит какой-то чувак? И знаете, такие люди есть. — Почему Чонгук не позвал нас кушать курочку? — с правой стороны доносится легкое возмущение Джина. Поворачиваюсь в его сторону и удивляюсь, что он подключился к этой виртуальной улитке. — Ты зачем его включил? Не надо ему давать веру на популярность, — блокирую свой телефон и подвигаюсь к Джину, который не выключает трансляцию, а ставит телефон на стол, облокачивая его на кружку. — Боже, ещё и курочку пошёл жрать без нас, вот уродец, — ворчу я. — Надеюсь, у него запор будет от этой курицы, — шиплю. — Соён, — немного осуждающе произносит Джин, а я закатываю глаза. — А нехер жрать в парке курочку без нас, — защищаюсь я. — Да ладно тебе, пусть кушает, не надо быть злой, давай глянем, — пожимает плечами Джин и взглядом указывает на экран телефона, на котором красуется мордочка моего брата. — Смотри, его смотрят около тысячи людей. Он популярен. — Не понимаю, зачем они это делают, — фыркаю я. — Они слепые? Там даже годного контента нет для девочек. — Голых тел, — усмехается друг. — Именно, — громче, чем хотела, произношу. — Там у него только кусты, цветы, да букашки. Не инстаграмм, а скучная жизнь натуралиста. — Зато смотри какие у него трансляции, — смеётся Джин, а потом прыскается слюной, от того что видит на экране. Там Чонгук сексуально стягивает с себя пропитанную униформу, баскетбольной команды, и откидывает её куда-то, демонстрируя своё подкаченное спортивное тело и рельефы на нём. Видимо ради этого всего все и терпят букашек и травинок в своей ленте. «- Вы, не против, что я снял майку? Курочка слишком острая и от этого очень жарко, » — комментирует своё действие Гук, поясняя свои типы не сексуальные действия зрителям. — Ситуация и смех, и грех, — хмыкаю я и смотрю наДжина, который покосился на свой живот. — Если тебя это успокоит, то твой животик мне нравится больше, чем его кубики. — Правда? — Конечно, — глажу по волосам Джина. — А ещё, глянь сюда, — беру телефон, на котором вертится мой брат. — Смотри, какую татуировку сделала это крольчара. — Шляпа из Гарри Поттера? Прикольно. — Нет! Это не прикольно, это уродство, — возмущаюсь я. — Почему? Крутое тату, — кивает в подтверждение своих слов Ким. — Он сделала его в тайне от меня. — И? — А мы обещали друг другу, что сделаем татуировки вместе, чувствуешь, пахнет предательством. — Он, наверное, забыл об этом, — пытается успокоить меня друг, хотя по его лицу видно, что его веселит моё ворчание и ругань. — Ты что защищаешь этого крольчару? — Как я смею, — улыбается Джин. — Когда вы друг другу это обещали? — Когда были в пятом классе, — и на этих словах Джин больше не может терпеть и начинает в голос смеяться. — Ты такая одна, Соён, — утягивает меня в объятия Джин, а я, продолжа что-то бубнить в его грудь.

***

— Ты превращаешься в книжного червя, — слышу за спиной голос Чимина, а после чувствую, как парень касается губами моего виска, оставляя невесомый лёгкий поцелуй. Садится напротив и достаёт конспекты по своему предмету. — Как ты меня нашёл? — отрываюсь от книги и смотрю на Пака, который еле заменено, улыбается, будто знает все обо мне и моем передвижении. — Поймал твои сигнальные волны, — решает ответить чушь парень, а я на это улыбаюсь, и правда, неужели мои волны такие сильные и уловимые. Я киваю одобрительно головой и возвращаю своё внимание к книге, а Чимин своим конспектам. Мы сидим так больше двух часов, каждый из нас занят своим делом, каждый что-то читает, уходит за каким-то учебником и снова возвращается, углубляясь в изучение. Атмосфера библиотеки дарит умиротворение и спокойствие, она заставляет верить, что торопиться некуда не надо, есть только этот момент и всё. Отвлекаюсь от учебника и смотрю на внимательного Чимина, который бегает глазами по строкам книги. Отличник и одновременно секс символ моего сердца. — Хватит пялиться, — ровно произносит Пак, а я, опираясь на стол локтями, приподнимаюсь и приближаюсь к нему, упираясь своим лбом в его. — Что ты делаешь? Высасываешь мои знания? — Если бы так можно было бы, я бы была самой умной на потоке, — произношу, а потом Чимин наклоняет голову назад, мой лоб скользит по его носу и губам, а потом он оставляет невесомый поцелуй, я улыбаюсь, а потом заглядываю в его глаза. — Я так соскучилась по тебе, — произношу, пухлые губы Пака растягиваются в наглой улыбке. — Что за нелепая улыбка, — усмехаюсь и беру пальцами в плен его губы. — Твои пельмешки в моём плену, — но Пак оказывается хитрее, он рукой берёт в плен мой затылок и притягивает к себе, что мои пальцы соскальзывают с его рта, заменяясь губами. Чим целует нежно и так жадно.Он сминает мои губы в поцелуе, который не хочется прерывать, но приходится, иначе мы оба умрём от нехватки кислорода. Отрываюсь от него и смотрю в глаза тёмного цвета, в которых вижу искрящееся и грозящееся, что в самое ближайшее время, может перерасти в настоящее пламя, желание. — Я люблю тебя, — в губы шепчет Чимин.