Голубая Кровь

Нью-Мэйнхэттен, возле дворца губернатора Что такое торжественный приём у губернатора? Ну, откровенно говоря, суеты и фанфар было куда меньше, чем я в тайне ожидал. Очень может быть, что и то, и другое в избытке будет присутствовать на городском фестивале, но на террасе перед дворцом Сапфир Шайна царила атмосфера пресной строгости и чопорной важности, что, на мой взгляд, выглядело достаточно комично. То есть, все эти пони в праздничных фраках и кружевных платьях, гордо задирающие морды кверху и чеканя шаг перебирающие копытами… я бы рассмеялся в голос, если бы сам изо всех сил не пытался подражать этому сеансу абсурда и торжествующего сюрреализма. — Как оно, Стайт? — Поправляя галстук-бабочку обреченно поинтересовался я у своего дворецкого, который, само собой, сопровождал меня этой едва ли предвещающей хоть что-то хорошее ночкой. Страйт Мэйн критически окинул меня взглядом и удовлетворенно кивнул: — Хоть на Кантерлотский бал, сэр. Держите голову выше, сделайте выражение слегка задумчивым и отрешенным, и все кобылы будут от вас без ума! …Этого мне только не хватало. Сам я думал, что смокинг на мне-пони смотрится откровенно смехотворно, но причин не верить Страйту не было, да и всё равно остальные подходящие к случаю костюмы остались на корабле. — Всё будет в порядке, сэр, — ободряюще улыбнулся Страйт. Я кивнул и неторопливо, с напускной важностью перебирая копытами (я тренировался!), направился ко входу во дворец — и это действительно был настоящий дворец, а не просто крупный особняк, и располагался он в историческом центре Нью-Мэйнхэттена, неплохо вписываясь в антураж самой престижной части колониальной столицы. Моё появление тут же привлекло к себе внимание публики, причем если большинство просто глазело со стороны, вежливо улыбаясь и слегка кивая в мою сторону, то находились и такие, кому хотелось поприветствовать Эквестрийского принца лично, так что для того, чтобы преодолеть жалкие пару десятков метров, мне пришлось буквально прорываться через всяческие «какая честь, ваше высочество!», «позвольте представится, мой принц!» и даже «у меня как раз подрастает красавица-дочка!». От последнего я едва не споткнулся, чувствуя, как моя собственная улыбка перекосилась, со стороны, подозреваю, став напоминать оскал умалишенного. К счастью, ближе к заветному дверному проёму напор несколько ослаб и, пройдя мимо разряженных сверх всякой меры гвардейцев, я смог вздохнуть посвободнее.  — Добро пожаловать, господин полковник! Меня уже ждали. Генеральский адъютант был одет всё в тот же китель, по которому я его и запомнил, что навело меня на мысль что, возможно, мне тоже можно был не заморачиваться с костюмом… но да ладно. — Рад вас видеть, лейтенант Скай, — ответил я на приветствие и к некоторому своему удивлению понял, что даже не слукавил. Я действительно был рад видеть этого пегаса. — Вы здесь с генералом? — Так точно! — Лихо и не совсем серьёзно отрапортовал Брайт Скай. — Господин генерал сейчас с губернатором. Если желаете, могу проводить вас, а не то в этом месте заблудится можно, клянусь летним солнцем! Совсем не то, что дома у нашего генерала. — Будьте так любезны, — чинно кивнул я. Собственно, именно для формальной встречи с губернатором я сюда и прибыл, так что сейчас мне больше всего хотелось поскорее покончить со своими обязательствами, после чего можно будет для вида постоять ещё пару часиков в сторонке и с чистой совестью свалить в гостиничный номер, чтобы наутро попасть на поезд обратно до Скайтауна, а то следующий будет только через несколько дней. Пройдя мимо столиков с закусками и лавирующих между ними гостей, мы поднялись на второй этаж, где располагался малый банкетный зал предназначенный для, скажем так, самых сливок общества пони. Впрочем, сцена, свидетелем которой мне пришлось стать, мало вязалась с этим самым «высшим обществом» и общей чопорной атмосферой приёма. — Шайн, я поддерживал тебя все эти годы, ты же знаешь, я всегда был на твоей стороне! — Громко говорил незнакомый мне земнопони в покрытое морщинами лицо белошерстного единорога с аккуратно подстриженной ярко-синей гривой. — Хватит, Шарпстоун. Я услышал достаточно, — устало, но твёрдо отрезал единорог. — Я просто не понимаю — зачем? Зачем ты сделал это? — Так было нужно. Я уже говорил, но тебе не хватает широты мышления, мой старый друг. — Друг? Проклятье, Шайн, если ты действительно всё ещё считаешь меня другом — остановись! Мы говорим о жизнях пони! — Мы говорим о будущем колонии, Шарпстоун. К тому же, генерал, — качнул он головой в сторону стоящего тут же генерала Фаст Хуфа, — Уже заверил меня в успехе предприятия. Его аргументы показались мне достаточно убедительными. — Генерал? — Удивлённо выдохнул земнопони. — О, Селестия! Но тогда… тогда получается, вы давно уже всё решили и просто ждали повода? Так вот зачем… — Мне неприятно это говорить, но ты слишком много себе позволяешь, — нахмурился Сапфир Шайн. — Вспомни, где ты находишься. На нас уже все смотрят. Хватит портить добропорядочным пони праздник, Шарпстоун, и устраивать в моём дворце сцену, как какая-нибудь истеричная кобылица. Иди, выпей яблочного сидра, отдохни. Мы сможем вернутся к этому разговору позднее, если ты к тому моменту ещё не передумаешь. Шарпстоун явно хотел сказать ещё много чего, но, оглядевшись по сторонам, смущенно опустил уши и кивнул. Строго говоря, прочие присутствующее пони старательно делали вид, что ничего не видят и не слышат, но это лишь добавляло всей ситуации неловкости. — А, Блублад! Мы уже вас заждались, — первым заметил меня Фаст Хуф. — Генерал Хуф, — кивнул я. — И губернатор Сапфир Шайн, полагаю? — Вы полагаете верно, принц. Безмерно рад наконец встретить вас лично. — Взаимно, губернатор. Боюсь, не имею чести быть представленным вашему другу? — Перед вами мистер Шарпстоун, председатель совета Нового Мэйрлэнда. И, боюсь, у него остались незавершенные дела, из-за которых он вынужден нас оставить, — с очевидным намёком произнес единорог. — Я… да, — запнулся упомянутый пони. — Прошу простить меня, ваше высочество, но мне действительно пора. Уверен, у нас ещё будет возможность узнать друг друга получше. Проходя мимо, Шарпстоун наградил меня странным взглядом, после чего сразу же покинул помещение. Губернатор устало вздохнул. — Я извиняюсь за столь неприятный инцидент, принц. Шарпстоун хороший пони, клянусь вам, но уж больно упрям для своего же блага. — Не сочтите за дерзость, но всё же о чём шла речь? Если это не что-то личное, разумеется, — решил полюбопытствовать я, толкаемый к этому неприятным предчувствием, неторопливо сворачивающимся в клубок глубоко в груди. — Нет, вовсе нет, — ответил Шайн. — Но позвольте попросить вас немного подождать, принц. Пользуясь случаем, я хочу сделать заявление перед всеми гостями разом. Проявите малость терпения. — Тем более, что вы-то уж точно умеете заставлять пони вас ждать, а Блублад? Прошло уже больше месяца, а вы только и делаете, что кисните у себя в полку. Я уж было подумал, что вы меня нарочно избегаете! — Укорил меня Хуф, улыбкой, впрочем, давая понять, что ни в чём серьёзно он меня не обвиняет. — Ну что вы, генерал, — лихорадочно начал искать я отмазку, — Просто хочу серьёзно отнестись к своей новой должности. Не могу позволить себе ударить в грязь лицом, вы же понимаете? — Прекрасно понимаю! Не мне сомневаться в решениях нашей возлюбленной принцессы, но вы действительно в очень неловком положении. Мало того, что вам приходится заниматься совершенно не соответствующими вашему статусу делами, так ещё и каждый день терпеть рядом присутствие этих, — неопределённо махнул в воздухе копытом генерал. — Ну, вы знаете, о ком я. -…Да, конечно, — ответил я как мог нейтрально. — Вот поэтому-то я и советовал вам поскорее разобраться с патентом, — с видом вещающего святые истины мудреца продолжал Фаст Хуф, — Надёжный помощник — вот, кто вам нужен! Право же, надо быть полным кретином, чтобы не понять, что генерал в очередной раз пытается сосватать мне Меривезера. Как я уже подмечал раньше, это было бы простым и очевидным решением, и, очень может быть, в конечном итоге именно так я и поступлю, но пока я продолжал тянуть время. — Я пока размышляю над этим, генерал. — Что ж, размышляйте, Блублад, право ваше. Но вот вам мой дружеский совет — решите этот вопрос до конца месяца. Вскоре перед нами всеми откроются большие возможности, принц. Не упустите их и кто знает — быть может вы вернётесь домой куда скорее и с куда большими почестями, чем вы думаете. И это звучит вовсе не зловеще, нет. Ничего подобного.

***

Обменявшись с генералом и губернатором Шайном ещё несколькими дежурными фразами, а так же раскланявшись ещё с несколькими важными пони из администрации колонии, я спустился обратно вниз, к Страйт Мэйну и закускам. В основном, буду откровенен, к закускам и сидру, которым я постарался залить неприятное послевкусие от разговора с местными шишками. Внезапно по банкетному залу прокатилась волна восторженных вздохов. — Смотрите, господин полковник, это же наша Звёздочка! — Прошептал Брайт Скай, видимо приставленный ко мне до конца вечера. — Кто? — Шш! — Поднёс копыто к губам стоящий рядом пони. — Сейчас начнётся. В середину зала вышла пони явно женского пола, каким-то невероятным образом удерживая в копытах смычок и скрипку. Весь зал словно затаил дыхание. Не произнося ни слова, пони начала играть. Это было… сложно описать словами. Быть может, в самой игре и не было ничего сверхъестественного, ничего волшебного помимо обычной магии музыки, но как она играла! Спокойная, размеренная мелодия захватила меня и не отпускала несколько долгих минут, до самого конца. Но вот смычок замер и мелодия прервалась. Пони изящно поклонилась. — Я бесконечно рада видеть вас в этот знаменательный день, мои дорогие друзья. Уверена, мы ещё обязательно встретимся с вами через год или на одном из моих выступлений. Берегите себя! — Мило улыбнулась она, сверкая своими очаровательными глазками… Я скосил взгляд на бокал с сидром в своём копыте и решительно вернул тот на столик. Хватит с меня на сегодня. — Здорово, правда? — Впечатляет, — тем не менее искренне похвалил я. — Ещё бы, — гордо подобрался Скай, словно музыкальный дар пони был его личной заслугой. — Ведь это её особый талант! — Особый талант? Это ещё что за зверь? — Да, прямо как на её знаке отличия, видите? Проследив за взглядом лейтенанта, я обнаружил себя смотрящим прямо на бедро скрипачки, на котором была изображена, собственно, скрипка на фоне россыпи ярко-желтых звёзд. И что это должно означать? То есть я, конечно, и раньше замечал что у всех местных жителей по какой-то причине имеется довольно своеобразный и всегда уникальный знак, но, как бы это сказать… глядя на говорящих, волшебных, обладающих человеческой культурой пони, татуировка на заднице — это вообще последнее, что кажется мне странным. — Звёздочка только недавно вернулась к нам из Эквестрии. Она училась в музыкальной академии в Кантерлоте, представляете? …Но что это я снова, — вдруг смешался пегас, — Вы, наверное, и не такое слышали. Я понимаю, у нас тут не совсем королевский двор, но, эй, чем богаты, тем и рады, верно? — Она хорошо играет, — пожал я плечами, поскольку понятия не имел, как там всё устроено при этом самом королевском дворе. — Всё остальное не так уж и важно. — Если так говорит сам принц, то нам и в самом деле не о чем беспокоится. Я оглянулся. Говорившим был не Брайт Скай. — Знаете, когда вы сказали мне, что у нас ещё будет возможность узнать друг друга, я не думал, что она наступит этим же вечером. — И в самом деле, полагаю, я выразился не совсем удачно. Но, как бы то ни было, вот он я. Шарпстоун, к вашим услугам, ваше высочество. И вы тоже здравствуйте, юный Скай. Передавайте от меня привет вашему батюшке. — Очень приятно. Так зачем же вы искали меня, мистер Шарпстоун? Это как-то касается вашего конфликта с губернатором Шайном? — Без особого энтузиазма спросил я, прерывая который по счёту за сегодня обмен любезностями. Тот лишь невесело усмехнулся. — Хотелось бы мне, чтобы всё было так просто. Два старых приятеля не сошлись во мнениях — что может быть банальнее? Но боюсь, — резко сменил он тон, — Это касается всех нас с вами. Я надеюсь хоть вам, как принцу Эквестрии, удастся отговорить Сапфира от его авантюры. Я могу понять почему он так поступает, но проблемы колонии вовсе не повод для… — Добрый вечер, дамы и господа! — Раздалось сверху. На ведущей на второй этаж лестнице стоял губернатор Сапфир Шайн собственной персоной, вместе с генералом и ещё несколькими высокопоставленными чиновниками сверху вниз глядя на гостей в зале.  — Вы все пришли сюда чтобы в достойной компании встретить этот важный день в жизни каждого истинного патриота — день основания Содружества Колоний Нового Мэйрлэнда. На протяжении нескольких столетий наши предки, наши отцы и деды своим трудом строили наш общий дом, прекрасный и процветающий… Складно поёт, особенно учитывая, что сам он родом из Эквестрии. -…И наш с вами долг — сохранить и приумножить это богатство. Вот почему, пусть мне и неприятно очернять этот возвышенный день презренной политикой, но мой долг, моя совесть не позволяют мне промолчать. Я уверен, вы все осведомлены о трагедии, произошедшей четыре месяца назад у фермы Ривер Флоу. Группа из семи Алмазных псов незаконно пересекла хорошо им известную границу колонии с целью выследить четверых беглых рабов, искавших убежища на земле Нового Мэйрлэнда. Настигнув беглецов, эти животные варварски набросились на них, связали, и уволокли обратно в своё племя, где те по обычаю псов вскоре были преданы смертной казни в назидание прочим несчастным. Все эти зверства происходили на глазах у самого мистера Флоу, его супруги и жеребят. Когда же этот отважный пони оказался не в силах смотреть на злодеяние и попробовал вмешаться, псы жестоко избили его. В принципе, история губернатора сходится с тем, что я и так слышал, за исключением последней части. Я не знал, что фермер хоть как-то пострадал. — В свете возмутительного пренебрежения Алмазными псами нашего суверенитета и законов, и в связи с совершенным на нашей земле преступлением, я направил Первому вождю послание с требованием выдать бандитов правосудию Нового Мэйрлэнда. В ответ я получил лишь легкомысленные заверения о том, что хотя он и признаёт справедливость наших претензий, но нарушители действовали самовольно и без его, вождя, ведома, за что уже были надлежащим образом наказаны. Тем самым, становится очевидно, что Первый вождь не только не собирается договариваться с нами, но и не воспринимает всерьез договоры между нашими народами, вот уже много лет помогающие сохранить мир в этих землях. Нежелание вождя обуздать своих распоясавшихся подчинённых стало ещё очевиднее три недели спустя, когда группа торговцев из Скайтауна вброд пересекла Великую реку в направлении Мерсии, но была атакована на противоположном берегу охотничьей бандой Алмазных псов. К счастью, благодаря моему своевременному вмешательству, все пони вернулись домой в целости и сохранности, хотя те лишения, которые им пришлось претерпеть в плену, ещё надолго останутся с ними. А, вот и территориальный спор. Содружество Колоний Нового Мэйрлэнда включает в себя две крупные территории: Нью-Мэйнхэттен, протянувшийся с запада на восток южной части Грифонии от океана до океана, и Мерсию, расположенную к северо-востоку от первого. Граница Нью-Мэйнхеттена обычно проводится по Великой реке. С Мерсией всё не так однозначно, что приводило и приводит к постоянным стычкам с псами, но сейчас не о том. Так вот, земли за Великой рекой принадлежат Алмазным псам — но не все с этим согласны. Колонистами неоднократно предпринимались попытки закрепится на противоположном берегу, одно время даже существовало несколько укреплённых поселений, но в конечном итоге малопригодная для земледелия почва и постоянные рейды местных вынудили пони вернуться на «свой» берег реки. Вернуться — но не отказаться от претензий на территории. Но ближе к теме. Из Скайтауна до Мерсии можно добраться двумя дорогами — либо делая большой крюк в обход практически непроходимых Драконовых гор (и, да, вроде бы там действительно живут драконы), либо практически напрямик, но пересекая Великую реку, берущую начало в этих самых горах. Упомянутые губернатором торговцы просто решили срезать, причем наверняка далеко не в первый раз, но, увы, угодили прямо в лапы бдительных или просто удачливых аборигенов. Между тем, губернатор Сапфир Шайн продолжал вдохновлённо вещать притихшим гостям. — Как и во время предыдущего инцидента, Первый вождь обошелся пустыми извинениями и не только не наказал виновных, но и не сумел предоставить никаких убедительных гарантий того, что подобное не произойдёт вновь. В свете всего вышесказанного, я счёл необходимым принять меры для усиления безопасности вверенных мне под управление земель и просить у нашей солнцезарной принцессы Селестии и парламента дозволения довести численность 1-й Новомэйрлэндской армии до трёх полнокровных полков, что и было сделано. Мне хотелось бы подчеркнуть, что усиление воинской группировки было произведено исключительно с целью защиты жизней и имущества колонистов, и я ни в коем случае не считаю вооруженный конфликт неизбежным. Наоборот, я всё ещё убежден в здравомыслии лидера Алмазных псов, как и в том, что он, как и я не желает доводить ситуацию до такого зла, как война. Тем не менее, именно Первый вождь должен предпринять шаги к восстановлению доверия между нашими народами путём исполнения ряда простых требований, призванных разрешить сам корень проблемы. …Не нравится мне всё это. — Во-первых, виновные в обоих преступлениях лица должны быть выданы правосудию и осуждены по законам Эквестрии и Нового Мэйрлэнда. Во-вторых, Алмазные псы должны выплатить пострадавшим торговцам десять килограмм золота или эквивалентное по цене количество драгоценных камней в качестве компенсации. В-третьих, Алмазные псы должны раз и навсегда отказаться от пагубной практики рабовладения. В-четвёртых, Алмазные псы должны полностью исключить своё присутствие ближе ста миль от русла Великой реки. В-пятых, с целью обеспечить выполнение четвёртого пункта, Алмазные псы должны допустить присутствие постоянной миссии Нового Мэйрлэнда при дворе Первого вождя. В случае надлежащего исполнения всех названных требований, я буду считать конфликт исчерпанным. В противном случае я оставляю за собой право предпринять все необходимые меры для защиты добрых пони Содружества. На сим всё. Прошу вас не позволить этим нерадостным новостям испортить вам вечер. …Вот тебе и мир волшебных пони. Под негромкий ропот перешептывающейся толпы я скосил взгляд на замершего рядом Шарпстоуна. — Каковы шансы, что требования губернатора будут выполнены? Тот нервно выдохнул. — Никаких, принц. Чико не пойдёт… он просто не может, понимаете? У Алмазных псов все устроено не так, как у нас. Вождь — это первый среди равных, ему нельзя ронять авторитет. И Сапфир, — ещё раз вздохнул земнопони, — Не может этого не знать. — Не очень-то похоже на стремление избежать конфликта, сэр. Если вам интересно моё мнение, — подал голос Страйт Мэйн. — Это провокация, — был вынужден согласится я. — Но зачем? — Золото, принц. Я не знаю, чего добивается генерал Фаст Хуф, но Сапфиру нужно золото. — Золото? — Не смотря на экономические успехи, промышленность Нового Мэйрлэнда продолжает сильно зависеть от поставок из Эквестрии. Чтобы переломить ситуацию нужны рабочие копыта и немалые инвестиции, которых сейчас ждать не приходится. Сапфир надеется с помощью золота и драгоценных камней Алмазных псов начать новую волну эмиграции в колонии и совсем не думает о цене, которую придётся заплатить, если что-то пойдёт не по плану. — Я… — заикнулся лейтенант Скай, — Я уверен, генерал Хуф знает, что делает. — Нет, не знает! — Горячо возразил Шарпстоун. — Они собираются начать войну, вы понимаете?! Без ведома принцесс! Я задумался. — Но тогда на что они рассчитывают? Война может быть объявлена только принцессами с одобрения парламента. У губернатора в любом случае не выйдет уйти от ответственности. — У Шайна много друзей и сторонников в Кантерлоте, ваше высочество, — грустно покачал головой земнопони. — Стоит ему преуспеть и предоставить свою версию событий постфактум, как принцессы не смогут наказать его не выглядя в глазах парламента тиранами. Но это не вернёт загубленных жизней, понимаете? Никакое золото не стоит того, чтобы за него лилась кровь. Вот почему я искал вас, сэр Блублад. Возможно, если вы отправите письмо напрямую вашим венценосным тётушкам, нам ещё удастся предотвратить беду! Эх, знать бы ещё, когда истекает срок ультиматума… — К концу месяца, — вспомнил я слова генерала Хуфа. — Через десять дней. — О, Селестия! — Ужаснулся Шарпстоун. Ага. Даже если мы найдём капитана парохода, который согласится всё бросить и немедленно отчалить в Эквестрию, нужно не менее двух недель, чтобы только добраться до суши, а потом ещё несколько дней на поезде до Кантерлота. Учитывая репутацию Блублада, едва ли принцесса Селестия, не говоря уже о Луне, оставит все свои королевские дела только ради письма от балбеса-племянника. — Неужели ничего нельзя поделать? — В отчаянии посмотрел на меня пони. — Страйт? — Только если у вас есть под копытом ручной дракон, мистер Шарпстоун, — ответил на переадресованный вопрос дворецкий. — Господин генерал знает, что делает. Нам просто нужно верить в него. — Будем надеяться, — недовольно покосился я на Ская. Будем надеяться, что этому мудаку по крайней мере хватит здравого смысла не отправлять единственного на всю страну принца на передовую. Ведь хватит же?