Чувства, которых нет прекрасней

Утро следующего дня угрюмо глядело в окно, когда в квартире Трущёва раздался телефонный звонок. С трудом превозмогая желание поваляться в мягкой постели, Серёжа встал и медленно побрёл на кухню, где накануне оставил телефон. Но, взглянув на дисплей и увидев имя звонившего, пожалел о том, что не включил режим « Без звука». Если Макс звонит с утра пораньше, значит быть беде. Этот человек- катастрофа мог звонить в такую рань только в одном случае: он дико пьян и снова «вляпался» в какую-нибудь историю. — Алло. — Серёжа, братан, выручай. — Максим Дмитриевич, что ты опять натворил? — Я ногу сломал. — Кому? — Себе. Я в травмпункте. Забери меня отсюда. Понимая, что спорить с другом бесполезно, Трущёв соглашается ему помочь. Едет к нему через весь город, на окраину Москвы. Потом разберётся, что с этим оболтусом приключилось на этот раз. Дождь начинает лить как из ведра, когда Серёжа до точки назначения наконец- то добирается. Макс на ступеньке каменной полусидя- полулёжа разместился. Видно, долго он тут находился. На это предательски указывали одежда грязная, волосы влажные и окурки на соседней ступеньке. Три? Пять? Не важно, не за этим Трущёв примчался в это Богом забытое место. Максим бы подпрыгнул от радости, если б мог. Он руку другу своему протягивает, в улыбке кошачьей расплываясь, но заметив взгляд Трущёва, мрачнеет и готовится выслушать поучительную речь. Во взгляде этом была лишь одна эмоция, представлявшая собой микс из злости, жалости и желания помочь. Не мог Серёжа на друга своего лучшего, музыканта талантливого, на человека неплохого с душой, тонко чувствующей, равнодушно смотреть в минуту эту. Брюнет руки свои в кулак сжимает, напряжение снимая, боясь сгоряча наговорить лишнего. А затем почти спокойно говорит: — Ты что с собой творишь, Свобода?! Во что опять ввязался, а? — Серёг, это долгая история. — А мы никуда не торопимся. — Если говорить вкратце… Я деньги одной « шишке» задолжал. Песню хотел выпустить, не получилось. Деньги я промотал ещё неделю назад. А вчера люди от него приезжали, должок требовали вернуть, а мне нечем. Неплохо меня обработали, как видишь. — Вижу. Сколько ты должен? — Серёг… — Макс, сколько? — Триста тысяч. — Ты прокутил триста тысяч? Серьёзно? В этот момент Серёже позвонила Назима. — Привет. Серёжа, у тебя всё хорошо? — с беспокойством спросила Назима. — Привет. Всё в порядке. Что-то стряслось? — Мне только что кто-то позвонил с неизвестного номера. Представился твоим другом. Сказал, что у тебя большие проблемы, срочно потребовались деньги. — Он тебе угрожал? — Нет, но я очень испугалась за тебя. — Нази, всё будет хорошо. Не переживай. Давай я приеду и всё тебе расскажу. — Так у тебя, правда, проблемы? — Нет, проблемы у Макса. Но его проблемы автоматически становятся моими. Пожалуйста, будь осторожна. — Ты тоже. Макс сглатывает нервно и у Серёжи спрашивает: — Что случилось? — В моей жизни случился ты! — не говорит, а кричит в лицо Максиму Сергей. — Так, объясни нормально. — У нас проблемы, Мась. Большие проблемы. Твои вчерашние « друзья» Нази звонили. — Как они про неё узнали? И причём тут она? — Видимо, твоя « большая шишка» привыкла всё просчитывать на шаг вперёд. Следил за мной, понял, что она мне дорога. — Я что-то пропустил? — Так, поехали. Отвезу тебя в гостиницу, домой возвращаться не вариант. А сам к Назиме поеду. — Так вы…- начал было Свобода, сидя в машине. — Я люблю её. Вчера она с дочкой своей меня познакомила. Я до дома их подвозил. Если бы я знал, что за нами следят. Чёрт! — Серёг, я найду деньги.- Максим в глаза другу смотрит, а тот кивает ему, мол, «верю». До гостиницы доехали молча, каждый думал о своём. Попрощались они довольно сухо, сказывалось напряжение и пугающая неизвестность. Макс извинялся за то, что друга в это втянул. А Серёжа… Серёжа за Нази с Амелькой переживал сильно. Он в машину садится и мчит к дому Джанибековой самым коротким путём. Приехав, на третий этаж бегом взбирается, на звонок нажимает. Никто не открывает. Ещё одну попытку предпринимает- результат тот же. Сердце кульбит делает, беду предчувствуя. Неужели он опоздал…