Star Effect

«Становится жутко при мысли о том, что останется от меня, когда придется встретить смерть» ©Харуки Мураками       Дуновение прохладного ветра было постоянным явлением на планете и многие и не замечали его холодные поцелуи. То, как он бережно обнимал тебя и рассказывал разные истории, случившиеся в нескольких милях отсюда. Он все говорил, шутил, смеялся, но его никто не слушал и не понимал. Как и сейчас, старался утешить и пытался прогнать тоску из маленького человечка, но ничего не получалось. Все усилия были напрасны, но он продолжал пытаться.       Джейн сидела на коленях возле своих солдатиков, застывших во времени в момент отчаянной контратаки. Многие из них лежали, помеченные красным мелом «смерти». Их мир, созданный ее фантазиями, был очень прост: есть враги, свои, и ты знаешь, что делать. Прямо, как в прошлой жизни: были Жнецы, были друзья и проклятые недо-союзники, от которых было больше проблем, чем пользы. Однако все знали, что от них требовалось.       В памяти всплыли воспоминания минувшей жизни на Мендуаре, особенно те страшные события, что произошли во время налета работорговцев. Джейн хорошо помнила тот день, когда потеряла всех близких и друзей, и осталась одна против всего мира с невыносимой болью утраты, что навсегда оставила шрам на сердце. И вот опять ее семье угрожала опасность, именно тогда, когда Шепард ничего не могла сделать. Только смотреть и сожалеть о своей беспомощности. Джейн боялась повторения истории, одна мысль о том, что она опять останется одна и лишится второго шанса обрести семью, вызвала в ней панику, которая быстро переросла в злость на несправедливую судьбу. Она сорвалась.       Смерть отца подействовала как жесткая пощечина и пробудило в девочке толи дар, толи проклятье. Страх сломил холодный разум и перерос в неконтролируемый гнев, что волной вырвался наружу и как послушная собака выполнял ее волю. А потом… время сбавило ход. Она отчетливо слышала как ломалась каждая кость и впервые узнала как может звучать рвущаяся плоть — она ее никогда и не слышала и даже не представляла, какой она может быть. Джейн запомнила взгляд сморщенного. Она видела их много раз, но впервые кто-то смотрел на нее как на какого-то монстра, пришедшего из Преисподней.       Этот дар, или же проклятье, обладал огромными возможностями. Его безграничное могущество вызывало трепет и опасения не только к себе, но и к тому, кто им владеет. Молодая мать смотрела на свое дитя с застывшим ужасом и позвала ее дрожащим голосом. Шепард это не понравилось.       За спиной послышались неуверенные шаги. Их появление развеяло дурные мысли и вернули к реальности. Все внимание ребенка сконцентрировалось на шорохе травы.       — Д-джейн? Милая, с-с тобой все хорошо? — Аннабель все еще заикалась и не могла отойти от увиденного. Да, ее предупреждали еще с рождения ребенка, что могут возникнуть проблемы, но о подобном речи и быть не могло. Никто не говорил, что дитя может кого-то покалечить или, что самое страшное, убить.       Девочка медленно кивнула. Как бы она не относилась к новому миру, к новой жизни и кем бы себя не воспринимала... Для Аннабель она была трехлетним ребенком, и демонстрировать то, что в маленьком тельце засела вполне взрослая личность было бы неправильно. Хотела Джейн или нет, но ей пришлось продолжать выдавать себя за маленькую девочку... С огромными силами.       Женщина осторожно присела рядом с ней, будто страшилась ее как огня. Материнские руки слегка подрагивали, но все же обхватили ребенка и прижали к себе, покачивая из стороны в сторону.       — Милая… что ж ты так?       — Я не знаю, — честно призналась девочка и показательно шмыгнув носом, добавила: — Я плосто хотела защитить нас… Плосто защитить…       — Джейн… — Аннабель погладила ее по грязным волосам, прикоснулась губами к макушке, а объятия стали крепче. Дитя обхватила ее руки, продолжая смотреть в рыхлую землю.       — Что плоизошло?..       — Что? — переспросила она, не понимая, о чем говорит ее ребенок.       Шепард на миг задумалась, как бы правдивее звучал вопрос с уст ребенка?       — Что это было, мам?.. Как я это сделала?.. Я не понимаю… — Неокрепшая психика пришла напомощь, нервы маленького ребенка были неокрепшими и впервые боролись со стрессом. Слезы появились против ее воли, но мысленно радовалась им. Но не кому в горле, из-за которого хриплый голосок превратился в писклявый: — Что плоизошло?! Что со мной, мама?!       — Мара милосердная… — Аннабель не знала что сказать. Как объяснить дочери, что случившееся было случайностью? Кто вообще в своей жизни пытался успокоить ребенка после того, как он убил сразу двух разумных? Вряд ли в галактике есть кто-то, кто сможет ее не только понять, но и помочь советом.       И как правильно, не особо травмируя - хотя куда там больше, - объяснить, что отца больше нет? Она и сама не могла найти утешения и страдала от боли в сердце, вызванное утратой любимого.       Аннабель проморгала пару раз, чтобы убрать слезы.       — Помнишь… кхех… я рассказывала тебе сказки про джедаев перед сном? Про Виелу Симфалу… Рокки Шо’Эва… — Девочка кивнула. — Они спасали людей, несли свет в самые темные миры… Спасали маленьких принцесс, да? — Джейн слегка улыбнулась. Она помнила эти истории, почти каждую. Для нее это было фантастикой. Какие-то люди со светящимися мечами и телекинезом кочуют от одной планеты к другой аки настоящие рыцари или юстициары азари. — Так вот… я долго думала, как тебе это сказать, но… Ты тоже маленький джедай… Маленький-маленький… и ты тоже будешь спасать людей, творить добро… Тебя возьмут в большой Храм, где тебя обучат всему необходимому…       — Я не хочу, чтобы меня заблали… — Новость о том, что она потеряет еще и мать сильно не понравилась Джейн. Она интуитивно прижалась сильнее, будто прямо сейчас кто-то придет и навсегда лишит ее семьи.       — Не-ет, это не навсегда, милая. Ты еще вернешься. И я буду тебя ждать… Ждать дома…       — Дома не будет, мама… Папа его плоиглал, его забелут, и я не смогу велнуться домой… У тебя нету денег, чтобы… чтобы ублать долг, чтобы остаться тут и ждать меня…       — В кого же ты такая умная… — прошептала женщина, но Джейн такая оценка не сильно понравилась. Не сейчас.       Наступило тягостное молчание. Сложившаяся ситуация не вызывала хоть какого-то оптимизма, и они обе понимали, что это только начало. Придут другие, они будут суровей и опасней чем предшественники, и если Аннабель могла только догадываться, что они с ними сделают — Шепард это знала наверняка. Она с уверенностью могла сказать, что будет дальше. Возможно, если бы она знала про свой странный дар с самого начала — отец был бы жив и ничего бы не случилось. Сила, которой она владела, была чем-то похожа на биотику. Но без какого-либо свечения, которое Джейн так привыкла видеть. Прозрачная как воздух. Опять в ее, и до того долгой жизни, кто-то умирает, как это было с Мордином, Тейном, или той же Самарой.       Аннабель сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки, и начала потихоньку подниматься, увлекая за собой свою дочь. Они неспешно вернулись в дом, каждая погруженная в свои мысли. Девочка, шаркая ногами по полу, была отправлена в свою маленькую комнату. Мать не хотела, чтобы та лишний раз смотрела на трупы, и ведь не скажет же трехлетка: "Что я там не видела?".       Нервы никак не могли успокоиться и их до сих пор тревожила боль утраты. Девочка не могла утешить даже себя мыслью о том, что с матерью, в отличие от отца, все в порядке. Будто ее жизнь лишь вопрос времени.       Шепард села на край кроватки, схватила подушку и прижала ее к груди. Она не могла передать словами, как же ей хотелось вновь оказаться в объятиях своего Архангела. Промелькнувший перед глазами образ турианца вызвал легкую, но все же печальную улыбку.       — Я устала, Гаррус, я чертовски устала…       — Ну, я могу попробовать уговорить Жнецов дать нам небольшой отпуск и попросить подождать с истреблением всей жизни в галактике. Может быть они помогут нам взять штурмом какой-нибудь бар.       — Думаешь, поможет?       — Договориться? Возможно я смогу убедить их, что алкоголь представляет для галактики наивысшую опасность… Но отдых тебе не помешает, Шепард. Всем нам».       Джейн тяжело вздохнула. Приятные воспоминания согревали сердце и действовали как бальзам на истерзанную душу. Ее радовало, что в мрачном прошлом были и светлые деньки, к которым можно вернуться.       «Они придут… Они точно придут… Что ж за жизнь... жизни... такие…»       Собравшись с мыслями, девочка похлопала себя по щекам и отложила подушку в сторону. Встала с кроватки и осмотрела лежавшие перед ногами скромные запасы игрушек.       «Жаль, я не была биотиком, так бы хоть что-то в этом понимала».       Выбор пал на маленький шар. Она постаралась сконцентрировать на нем все свое внимание. Глаза замерли. Правая рука потянулась вперед, а мысль в голове приказывала предмету двинуться. Ничего. Джейн попыталась еще раз, добавив выпад руки. Даже воздух не колыхнулся. Еще одна попытка, еще и еще. С каждым разом движение становилось быстрее, но от отсутствия результатов она начинала злиться, пока окончательно не забила на это дело большой ржавый болт. Девочка со злости махнула рукой, будто отгоняла какого-то комара. В этот миг она почувствовала, как по руке прошла слабая вибрация и приятное тепло, а в следующую секунду сразу три игрушки вылетели через открытое окно.       Джейн встала как вкопанная и долго пялилась на раскрытую ладошку, но так и не поняла, как это вышло.       — Я смогу…

***

      Месяц спустя…       Прошло немало времени после той истории. Отца кремировали по местным обычаям, а прах утилизировали. Мало кто пришел: пара друзей с работы и его родители. Почти никто не говорил, гости ограничились лишь парой слов на прощание и в тишине покинули крематорий, оставив мать с дочерью наедине с покойным человеком и их проблемами. О других телах Аннабель позаботилась сама, но не без помощи своего родного брата — Джека — еще одного носителя странного для этих мест имени. Мужчина без всяких откликнулся на помощь и помогал своей сестре всем чем мог. Он обеспечил их небольшими финансами и пообещал как можно скорее разобраться с долгом.       Женщина немного успокоилась, Джейн постаралась помочь справиться с истериками, но, опять же, в образе ребенка. Не будет же она проводить матери курс психотерапии? Этот подход был привычен и намного проще, но от нее ожидали поведения маленькой девочки, а не дипломированого специалиста по душевно-больным травмам. Хотя ей так хотелось скинуть маску притворства и действительно помочь, но здравый смысл раз за разом убеждал, что это неправильно.       Казалось, что все наладится, но Джейн наступившее затишье лишь напрягало. Она знала, что рано или поздно придет кто-то еще, их будет больше и разговаривать они не станут. Поэтому она решила как можно скорее научиться использовать свой дар и каждый день практиковалась в своей комнате. Увы, получалось лишь на эмоциях.       Центральный рынок областного центра, возле которого находилось поселение шахтеров, где как раз и жила семья Абренов, ничем не отличался от других городков, лишь внешним видом. Он как всегда был полон не обращающими на тебя внимание разумными, любителями потолкаться и поругаться на фоне непрерывного гула других голосов. Однако город предстал как совершенно другой мир — высокие здания из металла, панорамные окна, идеальные покрытия дорог, сотни летающих машин и толпы разумных. Совсем непохоже на родной дом.       — Так, напомни, что ты там хотела? — попросила мать, просачиваясь между двумя разумными.       — Кубики!       — И зачем они тебе?       — Надо.       Зачем именно, девочка не говорила, не хотела чтобы мать узнала, чем занимается ее ребенок. Аннабель обдумала такое сильное заявление и согласилась с ним. Надо, так надо.       Они купили немного продуктов на неделю и небольшую коробку с маленькими разноцветными кубиками. Джейн держала их, как самое ценное сокровище во всей галактике, и пусть кто-то попробует отобрать его.       Шепард продолжала вести себя как ребенок, иногда чересчур наивно и наигранно, но все это было ради матери. Чтобы она не переживала за свое чадо и считала, что с ней все в порядке.       Через несколько часов езды в старом транспортнике, они добрались до своего поселения. Шепард здесь нравилось больше, чем в большом городе: природа, свежий морозный воздух, не так много проживающих и отсутствие «крылатых кусков поодо» — их название она не запомнила, но вот манеру приставать на каждом углу, чтобы продать тебе бесполезную вещь, в памяти осталась.       Аннабель подошла к двери дома, как вдруг она открылась и на пороге показался ее брат. Высокий, немного худощавый и налысо побритой головой.       — Джек. — Она с испугу приложила руку к сердцу. — Не пугай так. Мог бы и предупредить, что придешь.       Он пропустил их внутрь и закрыл дверь.       — Сеструх, тут такое дело… — Она настороженно повернулась к нему и внимательно прислушалась. Мужчина не смог заставить себя сказать прямо и лишь махнул рукой в сторону кухни.       Джейн заволновалась. Неужели они пришли? Почему сейчас? Что им мешало подождать еще несколько дней? Девочка напряглась не меньше своей матери, но спокойный вид Джека сильно смущал. Первой пошла Аннабель. Малышка смотрела на дверной проем и представляла, кто же там их ждал. Еще несколько громил? Может, их босс? Нет, эта мысль тут же вылетела из головы: не будет важный человек приходить лично ради такого пустяка, если можно послать доверенное лицо. Вот только никого из вышеупомянутых не было, только какой-то человек в робе и в длинном коричневом плаще. Он сидел за столиком и мирно попивал предложенный ее дядей напиток.       Завидев хозяев дома, он поднялся и по-дружески улыбнулся. Джейн еще не видела таких гуманоидов: маленькие рога вместо волос и какие-то линии на лице.       — Здравствуйте, я — Кэлриес Вой, рыцарь Ордена джедаев.       — Вы… — начала Аннабель, но он ее перебил:       — Мы узнали, что произошло с вашим мужем, примите мои соболезнования. Это большая утрата для вас, и я надеюсь, что вы справитесь… Но также мы узнали про инцидент, случившийся с вашим ребенком.       — Как? Это же… невозможно.       — Мы почувствовали всплеск Силы в вашем доме. Что именно послужило этому, я не знаю, но это была темная энергия, а значит с вашей дочерью случилось что-то плохое. Возможно, на это повлияла смерть отца, но… она не вызывает таких эмоций.       Он замолчал. Нетрудно догадаться, что он хотел от Аннабель. Ее глаза забегали по полу в поиске каких-нибудь слов, будто какой-нибудь случайный предмет поможет ей определиться с выбором. Джедай прокашлялся, возвращая ее внимание обратно к себе. Женщина тяжело вздохнула и пригласила его сесть за стол, а Джейн пойти в свою комнату, пока она разговаривает с гостем. Девочка не хотела, но ушла, закрыв за собой дверь.       Аннабель       Джек уперся левым плечом об стену и скрестил на груди руки. Он не хотел вмешиваться в разговор или как-то комментировать его, особенно когда сестра рассказала гостю, что именно произошло в тот день. Сам он подробностей не знал, только факты случившегося, и этого ему хватило с головой: три трупа и рыдающая женщина, которая и трех слов нормально связать не может. А теперь… теперь все казалось страннее чем раньше.       Когда история дошла до того момента, как племянница применила Силу и в очень жестокой форме расправилась с коллекторами, его глаза вылезли из орбит. Он качнул головой и посмотрел на закрытую дверь в комнату маленькой девочки. В голове не могло уложиться, что такое возможно.       Аннабель говорила спокойно, но не скрывала своего отношения к случившемуся. Джедай хмурился и почесал подбородок, а его глаза долгое время не отрывались от полупустой чашки.       — Очень странно… — после долгого молчания прошептал Кэлриес. — Нет, я не сильно удивлен. В истории найдутся моменты, когда чувствительные к Силе дети могут причинить кому-то вред. На моей памяти только два случая привели к серьезным травмам, и то по чистой случайности.       — Случайности? — переспросил Джек, впервые за это время открыв рот. Джедай пожал плечами.       — Ну да, случайности. Один мальчик, когда его в очередной раз дразнили сверстники, толкнул другого в стену. Стена была в пяти метрах от них. Хвала Силе, что ребенок отделался легким сотрясением. А второй случай… если я правильно помню: девочка играла с игрушкой в виде корабля и запустила его в люстру. Люстра упала дедушке на голову. — Он нагнулся вперед, сложив руки в замок, и продолжил более серьезным тоном: — Но только у вас такая ситуация. Я не припоминаю, чтобы ребенок кого-то убил, особенно так жестоко, если вы чего-то не утаили. В сильной эмоциональной нестабильности разумные теряют контроль, а те, кто близок к Силе, находятся в очень опасном положении. Один неверный шаг и Темная сторона поглотит его. Такого нельзя допустить.       — Поэтому вы прилетели раньше, чем обещали? — спросила Аннабель. Джедай кивнул и сделал маленький глоток напитка.       — Джейн, да? Ей всего лишь три года. Дети не могут быть настолько жестоки по своей природе. Дробление костей, разрыв плоти, повреждения внутренних органов… У вас, Аннабель, очень сложная ситуация… Даже не знаю, что сказать по поводу случившегося, но… в Храме о ней позаботятся, я обещаю.       Женщина опустила голову. Вдох. Выдох. Джек же стоял все в той же позе, но на лице легко читалось искреннее удивление и ошеломление. В мыслях он благодарил богов, что у него нет детей.       — Хорошо… — не поднимая головы, прошептала она. — Только дайте мне с ней попрощаться.       Она медленно встала из-за стола и направилась к комнате своей дочери. Джек заметил блеск ее в покрасневших глазах при прямом попадании света. Он хотел пойти за сестрой и попытаться утешить, но не мог. Просто не мог. Последнее, что она услышала из кухни — спокойный голос джедая:       — Джек, вы делаете очень вкусный «чифир». Не подскажете рецепт?       Дверь закрылась. Джейн сидела в дальнем углу лицом к стене и очень тихо играла двумя солдатиками. Аннабель вытерла вновь появившиеся слезы и присела рядом, но девочка опередила:       — Меня забилают? — это был даже не вопрос, хотя и звучал вопросительно.       — Ну, чего ты? Это же не навсегда, помнишь? — попыталась утешить ее женщина, нежно приобняв за плечи. — Ты пока побудешь у них, а потом, как вернешься домой, все уже будет хорошо. Дядя Джек мне поможет…       Мать не знала, что именно говорят в такие минуты, она и не хотела говорить. Лишь крепко-крепко сжать это маленькое чудо и не отпускать. Она долго думала, что хочет сказать ребенку, что-то важное, но в их языке не существовало таких слов, чтобы выразить все свои чувства. Ее руки потянулись к шее и отстегнули медальон, который постоянно скрывался из виду, и только серебряная цепочка говорила о его существовании. Она взяла маленькую ладошку в свою, аккуратно положила в нее украшение и согнула пальцы Джейн в кулак, прикрыв его своей рукой.       — Пусть это будет у тебя. Никому не показывай и не говори о нем.       — Почему?       — Потому что его могут забрать… Когда тебе станет одиноко или очень-очень грустно — просто посмотри на него и поймешь, что я всегда буду рядом. Хорошо?.. Джейн?       Шепард ничего не сказала. Она легко освободилась из объятий матери, встала на ноги и с опущенной головой вышла из своей комнаты, завернув в сторону кухни. Девочке не хотелось уходить непонятно куда и непонятно для чего, а матери не хотелось отпускать своего единственного ребенка. Ведь обе, по крайней мере одна из них, знали: это последние минуты вместе.       Рыцарь-джедай вместе с Джеком ожидали их в коридоре возле выхода из дома. Разумный сцепил руки за поясом и все с той же дружеской улыбкой смотрел на ребенка. Джек же был полной противоположностью — руки скрещены на груди, на лице никаких эмоций, словно он скрывал их за маской грусти, мол, расстроен, что она уходит. Правда же заключалась в другом, но никто этого не знал.       Джедай опустился на колено перед девочкой и протянул ей свою руку. Она неуверенно посмотрела на мать и только после ее кивка положила свою ладонь.       — Тебе там понравится. Пойдем, — его голос был успокаивающим, ему хотелось верить и надеяться, что так оно и будет. Кэлриес открыл дверь и пропустил девочку наружу, а сам ненадолго остановился на пороге. О чем они говорили, Джейн не слушала и не считала интересным. Пальцы левой руки разжались, явив на свет медальон: на серебряной цепочке держался круг из какого-то серого металла с выгравированными рунами, похожими на скандинавские — она их знала от однокурсника из академии родом из Швеции. Гравировка была покрыта белой краской, и, судя по легкой потертости, украшению было уже немало лет.       — Никому не показывай… — шепотом повторила слова матери Шепард и спрятала его в карман штанишек.