Drive

      Стеклянная дверь широко распахивается, впуская с улицы поток горячего воздуха, и привинченный к косяку колокольчик звонко оповещает работников и гостей о новом посетителе. Бен делает несколько шагов внутрь, прежде чем дверь за ним звучно захлопывается, лязгая металлом замка, и оглядывается. Он здесь впервые за всё время.       Бело-красные плиточные шашки на полу исчерчены проникающими сквозь жалюзи узкими полосками света; на прямоугольных столах, по бокам которых, расположены бордовые диванчики, ровно по центру стоят заламинированные карточки меню, салфетницы, соль, перец и кетчуп с горчицей; под потолком на стенах висят обдувающие помещение кондиционеры — и Бен благодарен, что в таком типичном старом месте именно они, а не стандартные вентиляторы; за широкой длинной стойкой, с обитыми красным кожзамом стульями вдоль, орудует Роуз. Она поднимает голову от кофемашины, когда Бен оказывается внутри, и, улыбаясь, кивает ему, хотя в глазах читается лёгкое замешательство. Бен возвращает её приветствие едва заметным движением подбородка, и Роуз вытягивает вверх указательный палец, а затем скрывается в дверях кухни.       Не снимая очков и не вынимая рук из карманов куртки, Бен садится за столик у самого выхода, не желая привлекать к себе ненужного внимания. Он чуть съезжает на диванчике, чтобы его массивная фигура не выделялась на фоне пустой стены, но сомневается, что это сильно помогает. Может, если он будет пристально изучать выцветшую картонку меню, будет лучше?       Пока он размышляет над тем, как эффективнее слиться с окружающей обстановкой, Роуз возвращается обратно, таща в руках огромный пакет кофейных зёрен — прикрытие отлучки из зала перед менеджером, как он позже узнает, — а через секунду появляется и Рей. Она хмурится и что-то говорит Роуз, пока та не кивает в сторону Бена, и Рей не оглядывается. Складка между её бровей тут же разглаживается, и губы как-будто сами по себе растягиваются в улыбке, от чего ей приходится резко отвернуться, чтобы скрыть такую явную реакцию на его появление. От увиденного уголки губ Бена и сами тянутся вверх, и пальцы неосознанно крепче сжимают пластик меню, почти скрипя по прозрачной поверхности.       — Рей!       До Бена доносится мужской голос — низкий и хриплый, сильно прокуренный и довольно неприятный (уже просто от того, что забирает её у него), — и девушка, не оглядываясь, идёт на зов. Соло вытягивается на своём диванчике, чтобы видеть происходящее. По разные стороны столика, к которому подходит Рей, сидят мужчина и женщина; оба — олицетворение пристрастия американской нации к фаст-фуду. Приглядываясь к чертам их лиц, Бен замечает, что женщина чем-то напоминает ему старушку Роз из совсем недавно пересмотренной “Корпорации монстров” (наверное, виной тому острая форма оправы её очков на цепочке и высокая причёска из седых волос), мужчина же — тот самый администратор — никого ему не напоминает, но недовольный прищур, которого он не сводит с Рей, подрагивающие пальцы, держащие перьевую ручку, его только что звучавший голос вкупе с общим его видом оставляют после себя одно желание — сгрести Рей в охапку и увезти как можно дальше от него. И не потому, что он опасен, как опасны Хатт и Сноук, а потому, что он из тех, кто мать родную продаст ради наживы, кто ударит из-за спины, когда не ждёшь, кто играет нечестно, потому что ему так хочется. Бен чувствует, как от одних лишь мыслей о том, что Рей причиняют боль, внутри всё начинает закипать. Он делает глубокий вдох, повторяя про себя, что сейчас всё хорошо, уговаривая самого себя не накручивать.       Рей стоит к нему вполоборота, и он видит, как по её губам скользит улыбка, когда женщина перед ней что-то говорит, а затем гладит её по плечу и кивает. Администратор напротив хочет что-то сказать и уже открывает рот, но “старушка Роз” резко прерывает его, кажется, одним лишь взглядом, и ему остаётся только зло поджать губы и крепче сжать перо в пальцах, из которого — он не замечает этого — на бумаги перед ним падает тяжёлая капля чернил.       Теперь она идёт к нему. Бену кажется, что с каждым шагом в его сторону, в глазах Рей всё больше тепла. “Тебе кажется” - повторяет он как мантру, чтобы разочарование потом не впивалось в лёгкие острыми чёрными осколками, пока девушка подхватывает со стойки приготовленный Роуз поднос с двумя чашками дымящегося кофе. Но ему точно не кажется, что его собственное сердце начинает биться быстрее. В этом он уверен, как и в том, что её рабочая униформа — оттенка спелой клубники, а каштановые волосы, затянутые в три пучка, пахнут пионами. Он уверен в этом так же, как и в том, что она в этом сердце — сильном, мощном и открытом для неё — останется навсегда. Пусть воспоминанием, пусть пулей, пусть с трудом затягивающейся раной — неважно.       — Привет, — Рей опускается на диванчик напротив него, ставит перед ним кофе и, не в силах сдерживаться, растягивает губы в широкой улыбке, прежде чем спрятать её в своей чашке. Бен наконец снимает очки — от неё он ведь давно не прячется — и дарит ей ответную улыбку, хоть и более скромную. Он кладёт ладонь на середину стола, и пальцы подрагивают от того, как ему хочется к ней прикоснуться. Рей замечает это, но оставляет без внимания, лишь торопливо оглядываясь по сторонам, словно косуля, услышавшая за шорохом листвы посторонний звук.       Бену больно видеть её такой, но руку он не убирает, благо, из-за её длины кажется, что иначе он расположиться и не может.       — Как ты? — тихо спрашивает он, не сводя глаз с лица девушки.       И Рей словно собирается с силами, чтобы выдать ответ, это видно невооружённым глазом.       — Нормально, — бормочет она, ухмыляясь, и от горечи на её губах, хочется морщиться. — Было лучше, — еле слышно добавляет она и тут же опускает голову, качая ей из стороны в сторону, словно коря себя за сказанное.       Бен чувствует, как на кончике языка отплясывает чечётку готовое сорваться “прости”, он чувствует свою долю вины за это “было лучше”, но… Но он здесь не за этим.       — Как Финн?       — Хорошо. Он рад, что отец дома. Но тебя вспоминает часто.       — По это не нравится, не так ли?       — А тебе бы нравилось? — в голосе Рей появляются нотки злости, и брови сходятся на переносице на мгновение. Такой она предстаёт перед Беном впервые. Это немного выбивает его из колеи. Она злится на него из-за этого?       “Я бы не оказался на нарах и не бросил бы тебя с младенцем одну” — язвит внутренний голос, но Бен приказывает ему заткнуться. И очень вовремя.       — Прости меня, — уже спокойно произносит она. — Дома… напряжённо сейчас.       — Это из-за По? Из-за того, что случилось?       Рей вопросительно на него смотрит.       — Я встретил его в лифте. Что произошло?       — Какие-то подростки, — она хмурится, начиная рассказывать про это, и отводит взгляд куда-то в пол, — недалеко от дома напали на него, избили и ограбили. Из-за каких-то пятидесяти баксов, дешёвых часов и разваливающейся раскладушки малолетняя шпана чуть не убила моего мужа, — цедит она, качая головой. И через мгновение вспыхивает, понимая, что впервые назвала По мужем при Кайло.       Последнее слово режет слух, задевая раскалённым острием сердце по касательной, но Бен лишь крепче сжимает чашку пальцами и подносит её к лицу, чтобы сделать глоток и за короткую секунду прийти в себя.       — Я скучаю, Кайло.       Рей произносит это шёпотом, который почти тонет в шуме кондиционера над их столиком, но всё равно он разносится электрическим разрядом по всему телу Бена, от кончиков его несуразных, скрытых волосами ушей до кончиков подрагивающих пальцев. Он вскидывает на неё взгляд, полный, как ему кажется, боли и ответных чувств, но с губ бесшумно срывается лишь:       — Я знаю.       — Рей, чёрт возьми! — горланит с противоположного угла зала администратор, заставляя их обоих на него взглянуть. Женщины рядом с ним уже нет. — Иди работать, я тебе не за прохлаждение с дружками тут плачу!       Рей поворачивается обратно к Бену и тянется к его левой руке, делая вид, что хочет взглянуть на часы. Но её пальцы крепко сжимают его ладонь, и Бен ощущает подушечками пальцев нежность её кожи, и всего его тянет склониться к ней и притянуть к себе, впиваясь в её мягкие губы, но вместо этого он едва не через боль заставляет себя сидеть неподвижно, чтобы не привлекать внимания.       — Уже иду! — кричит Рей через плечо, напоследок проводя пальцами по его раскрытой ладони.

~*~

      Бен сжимает и разжимает пальцы несколько раз перед тем, как поднять руку и постучать в дверь. Покрытое выцветшей буро-зелёной краской дерево сегодня кажется непривычно твёрдым — и уже от нескольких лёгких ударов костяшки начинают ныть тупой болью. Или это он так крепко сжимает кулак?       За дверью слышится какой-то шорох, и тихий звон, и, кажется, телевизор. Бен бросает нервный взгляд на окно в конце коридора: там, на улице, яркое солнце заливает асфальт, и то и дело проезжают какие-то машины. Ох, он бы много сейчас отдал, чтобы просто сесть в Фалькон и поехать — не важно куда, просто ехать и не думать ни о чём.       Ответа долго нет, и несмотря на доносящиеся изнутри звуки, точно свидетельствующие о том, что жильцы дома, Бен думает развернуться и уйти. Мало ли, они ушли и забыли выключить телевизор? А шорохи и звон так и вообще производят грабители, пробравшиеся в квартиру по пожарной лестнице. Но вместо побега, Бен принимает решение ещё раз постучаться. Стоит ему занести руку, как дверь перед ним открывается на то короткое расстояние, на которое позволяет цепочка.       — Кайло? — тут же удивлённо глядя на него, спрашивает Рей. — Прости, — бормочет она, на секунду снова закрывая дверь. Бен слышит, как она снимает цепочку. — Привет! — удивлённо восклицает девушка, снова появляясь перед ним.       На Рей тонкое жёлтое платье с узором из белых и зелёных цветов длиной до щиколоток, с маленькими пуговками спереди от груди и до коленок, треугольным вырезом и короткими рукавами, которые прикрывают лишь верхнюю часть загорелых плеч. Её волосы слегка накручены, но невооружённым глазом видно — это лишь результат повышенной в последнии дни влажности, а не манипуляций с плойкой. А на тонких запястьях звенят браслеты, на долгую секунду возвращая Бена в ту ночь на пляже. Кажется, то, что он ей любуется, слишком заметно, потому что Рей смущённо опускает голову, заводя прядь волос за ухо, и на её щеках проступает румянец.       — Ты что-то хотел, Кайло? Что ты здесь делаешь? — тихо спрашивает она, заставляя его отмереть.       Дьявол. Бен не знает, что ей сказать. Правда звучит до нелепого странно во всей сложившейся ситуации.       — О, сосед! — восклицает появившийся на горизонте По, заставляя их обоих резко взглянуть на себя. Мужчина быстро сокращает расстояние между ними и тянет руку Бену. Его рукопожатие крепкое и энергичное, но совершенно… безобидное. Это особенно сильно бросается в глаза, учитывая их предыдущие встречи. — Привет, заходи!       — Прости, малыш, забыл тебя предупредить, — говорит По уже Рей. — Я позвал Кайло на наш обед. Ты же не против? — он чмокает её, ошарашенную, в щёку и, ещё раз приглашая Бена войти, исчезает на кухне.       Соло лишь остаётся изобразить на лице нечто, говорящее: “Ну, как-то так в общем-то”.       Что-то изменилось в По с их последней встречи, когда они случайно пересеклись на парковке днём раньше. Бен, думает, что, вероятно, таким он и был до заключения, что в такого него Рей и влюбилась. И он её понимает. Не то чтобы он осуждал её выбор до этого, совсем нет. Но такая версия По соответствует его представлениям о человеке, которого могла выбрать Рей, в значительно большей степени.       Сидящий во главе стола По невероятно дружелюбен, энергичен и харизматичен. По много шутит (по доброму), По широко улыбается (и это не дикий оскал), По хочет подружиться с Беном (то есть, Кайло), По не подначивает их с Рей по поводу “соседства и дружбы”. По — классный.       Внезапно для себя Бен понимает, что это едва ли легче выносить, чем озлобленного саркастичного По, в глазах которого при их первой встрече читалось желание надавать ему по морде. “Это потому, что такой расклад убивает всякую твою надежду, что она выберет тебя,” — спешит подсказать внутренний голос. Хотя выбора перед Рей, очевидно, никакого и не стоит, мысленно дополняет Бен.       Наблюдая за новым (или старым?) По, Бен невольно отмечает, что такой, он бы обязательно понравился его матери. Что он даже стал бы идеальным соседом, который в жаркие летние дни устраивает барбекю с домашним лимонадом у своего бассейна для всей округи, а зимой помогает убрать снег с подъездной дорожки к дому и наколоть дров для твоего камина.       Вообще, весь обед он старается не отсвечивать. И это даётся тяжело, потому что Финн то и дело подлетает к нему с игрушкой или просьбой поднять его одной рукой, заставляя Рей постоянно его одёргивать и просить оставить Кайло в покое, ведь он их гость. Бен избегает смотреть на неё в эти моменты (да и во все остальные тоже), потому что знает: не устоит и обязательно задержится взглядом на её красивом, обрамлённом волнистыми прядями лице и уже не оторвётся, захочет её обнять, прижать к себе в этом длинном платье и зарыться носом в пахнущие пионами волосы, а потом медленно закружить по маленькой гостиной под музыку в голове. Да, лучше вообще не смотреть на неё.       — Кайло, так откуда, говоришь, ты приехал?       — Эм, да, знаешь, отовсюду и ниоткуда сразу. Просто колешу по Штатам, подбираю работёнку тут и там, где повезёт.       — Отшельник-путешественник, значит, да? Это интересно! Но я сам всегда был более, хмм… — По замолчал, подбирая слово, и Бен воспользовался этой паузой, чтобы отпить газировку, — человеко-зависимый? Милая, как это правильно говорится?       — Социально-зависимый? — неуверенно тянет Рей с другого конца стола, и По щёлкает пальцами, удовлетворённый её подсказкой.       — Наверное, да-да. В общем, не очень хорошо переношу одиночество. Люблю, чтобы людей побольше, да пошумнее, — улыбается он, и Бен на секунду поднимает уголки губ в ответ. Наверное, было больше похоже на призрак призрака усмешки, но ему всё равно.       Он вообще не понимает, зачем это всё. Разве что По хочет показать ему, где чьё место, и надавить на жалость, если Кайло вдруг захочет увести из семьи Рей. Если так, то Бен должен признать, что у него неплохо выходит.       — Раньше так вообще всё время на тусовках каких-то зависал. Но сейчас, — взгляд в сторону Финна, — конечно, положение уже не то. — И, подняв руки в жесте “сдаюсь”, По добавляет: — И я даже не думаю жаловаться. Это просто констатация факта, милая.       Рей тихо смеётся. Всё ещё избегая смотреть на неё, Бен пытается угадать: порозовели её щёки или нет, заправила ли она мешающую прядь волос за ухо?       — Но прошу занести в дело, госпожа судья, что если бы не тогдашние вечеринки, то вот этого вот подарка, — По треплет Финна по волосам, взъерошивая чёрные кудри, — никто бы из нас не получил!       Мальчик смущённо опускает глаза и уворачивается из-под руки отца. Бен чувствует, как уголок его губ внезапно дёргается вверх в несмелой попытке улыбнуться нахлынувшим вдруг чувствам. Этот жест Финна, он такой знакомый, что сердце щемит от боли. Волна воспоминаний о его собственном отце так сильна, что Бен едва не захлёбывается в них.       — Ты же знаешь, — подаёт голос Рей, и он цепляется за него, как за руку, которую тянут утопающему, — что всему виной твоё имя.       — Что? — вдруг выпаливает Бен, наконец оборачиваясь на неё: лучше уж он будет смотреть на неё и тонуть в фантазиях, нежели думать об отце. — Имя?       По мягко смеётся, обращая его внимание на себя.       — Ну, чувак, прости, но твоё так-то не лучше. Кайло? Ты что, средневековый вампир какой-то?       — Его полное имя… — вновь заговаривает Рей, и По её тут же перебивает, всё ещё смеясь:       — Нет, малыш, ты этого не сделаешь! Пожалуйста! Не-е-ет, Рей.       — Аполлон!       Что?       — Ты была без ума от этого!       По и Рей смеются ещё какое-то время, пока сидящие в недоумении Бен и Финн просто смотрят то на одного, то на второго.

~*~

      На встречу они добираются пешком. Во-первых, недалеко; во-вторых, Бену не хочется ещё раз светить машину. Конечно, он могли запомнить её с того раза на парковке, но всё же рисковать Фальконом он не хочет.       Во вторник поздним утром в парке почти нет людей. Редкие пенсионеры, бодро шествующие с палками для норвежской ходьбы по тропинкам, и матери с младенцами на огороженной низким забором детской площадке. Ещё час — и большая часть лавочек будет занята офисным планктоном, выбравшимся на короткий ланч.       Они приходят в назначенное место одновременно с “гопниками”, как раньше окрестил их Бен. Он предоставляет право вести переговоры По, пока сам оглядывает местность вокруг. На лавочке неподалёку Бен замечает молодую женщину, которая неотрывно глядит на поверхность пруда, спрятав руки в карманах кожанки.       — Хакс, — кивает По рыжему, и тот растягивает губы, из одного уголка которых торчит зубочистка, в мерзкой ухмылке.       — Давно не виделись, Дэмерон. Получил наше сообщение?       — Иначе меня бы здесь не было.       Хакс театрально смеётся, запрокидывая голову назад.       — Ты так в этом уверен?       Бен слышит, как стоящий перед ним По тяжело вдыхает и выдыхает.       — Я пришёл по делу, Хакс, а не лясы точить. Говори, когда и где.       — Не забывайся, Дэмерон, — раздражённый такой формой общения и моментально вышедший из себя рыжий в мгновение ока оказывается рядом с По, выставляя указательный палец ему в лицо. — Ты здесь на наших правилах. Кто это? — резко спрашивает он, кивая в сторону Бена, но не отводя взгляда от По.       — Мой водитель. Я не справлюсь в одиночку.       — Где Джек?       — Его повязали.       Хакс удручённо качает головой.       — Добычи на него не будет.       — Я здесь не за этим, — подаёт наконец голос Бен.       Рыжий лениво отводит взгляд от Дэмерона и уставляется на него.       — Разве тебя кто-то спрашивал?       Бен чувствует, как спрятанные в карманы куртки кулаки начинают зудеть пуще прежнего. Разбить бледную рожу твари хотелось с первой секунды, как он его увидел, теперь это желание становилось нестерпимым. Бен успевает сделать несколько шагов в сторону Хакса, прежде чем его тучный напарник достаёт пушку из кармана и наставляет на него, заставляя остановиться.       — Тебя так легко испугать? — надменно тянет Хакс.       — Испугать легко тебя, раз ты выставляешь пушку на каждого безоружного, кто идёт в твою сторону. В тень свою уже стрелял когда-нибудь? — парирует Бен, с удовольствием наблюдая, как алые пятна расползаются вверх по шее Хакса, переходя на его впалые щёки.       — Да ты…       — Мальчики, не ссорьтесь, — слышится мягкий голос сбоку от них, заставляя их всех обернуться на его обладательницу.       Сидевшая до того неподалёку девушка теперь стоит рядом с ними, отстукивая каблучком ботильонов по земле нервный ритм. Холодный взгляд зелёных глаз пристально проходится по каждому из них.       — Хакс, голубчик, через десять минут мне нужно быть на другой встрече. Ты слишком затянул.       Бен замечает, как дёргается глаз Хакса, когда он слышит подобное обращение. Но никакой реакции не следует. Неужели она выше него в иерархии этой бандитской своры?       — Ломбард на севере от Санта-Клариты, сразу по шоссе, — цедит сквозь зубы Хакс. — Завтра в полдень. Кира поедет с вами.       — Вот и молодчинка. До завтра, ребята.