***
Командующий армией Святого Ордена, конечно же, принимал участие во всех военных советах государя Валахии. Габриэль, стоя у стола с расстеленной на нём картой с остальными участниками — военачальниками и советниками князя, казался внимательно слушающим то, о чём говорил Владислав и другие, утонув слухом в баритоне князя, ласкающем его бархатом приятного тембра, но не слышал, о чём велась речь: в какой-то момент его внимание вдруг было полностью поглощено тем, что он видел, а не тем, что слышал. Взгляд прекрасных зелёно-карих глаз, которыми неосознанно любовался Дракула с первых мгновений его встречи с Левой рукой Господа, словно зачарованный, скользил по волосах правителя, цвета воронова крыла, густых и блестящих, укрывающих его плечи роскошным балдахином, которым могли позавидовать женщины. Маршал, сам не осознавая этого и не ловя себя на этих более чем странных мыслях, думал о том, что хотел бы погрузить в них своё лицо и ощутить, каковы они на ощупь, вдохнув их аромат. Наверняка мягки, как шёлк, и благоуханны… От князя исходил тонкий, едва уловимы запах жасмина, который он, видимо, очень любил. Едва это растение расцветало, покои правителя уставляли вазами с его цветами, источающими этот одуряющий аромат. «Такой же опьяняющий, как и он сам», мысленно сказал себе мужчина. Склонившись к карте, Владислав опустил глаза, и маршал залюбовался его густыми и длинными ресницами. У князя были удивительные ресницы, окаймлявшие его веки не одним, а двумя рядами, превращая их в настоящие чёрные опахала, и когда его взгляд скользнул вниз, на щёки валашского господаря упала тень. Дракула отмечал что-то на карте, и теперь рыцарь любовался замечательно красивыми, истинно аристократическими руками Влада, с благородными, изящными очертаниями, тонкими длинными пальцами с длинными перламутровыми ногтями, удивляясь, как могли руки воина не огрубеть от меча. Мысленно он безочётно сравнил их с руками мраморных статуй святых в римском соборе святого Петра, созданных гениальными художниками. — Мессир Ван Хельсинг! — вдруг доносится до мужчины будто из далека, вырывая его из мечтаний. — Мессир Ван Хельсинг, вы меня слышите? Каково ваше мнение? Рыцарь вздрогнул и очнулся, словно ото сна, посмотрев на князя. Голос Владислава был строг, даже с нотками раздражения, но, подняв на него свой растерянный взгляд, в котором явно читалось, что он не слышал, о чём говорилось, маршал встретился своими зелёно-медовыми глазами со смеющимися синими, в то время как Дракула принялся выговаривать ему за невнимательность: — В каких неведомых далях, чёрт возьми, вы пребываете, мессир? Никогда ещё на моих советах не было столь нерадивых участников, позволяющих себя витать в облаках при обсуждении важных вопросов! На первый раз я, так и быть, извиню вас, но впредь знайте, что я не терплю небрежения! Остальные присутствующие на совете приглушённо зашушукались, неодобрительно глядя на римского посланника. Такое поведение было более чем странным для великого воина по прозвищу Левая рука Господа. Что могло заставить командира армии Святого Ордена отвлечься во время обсуждения хитроумной операции против неприятеля, которую планировал осуществить господарь? Великий воин первый раз в жизни был ужасно смущён. Он сам не понимал, что с ним случилось и как это могло произойти. Габриэль был командующим армией. От него зависели жизни людей, и никогда прежде он не позволял себе отвлекаться при обсуждении проведения боевых действий. — Вы случаем не заболели? — поинтересовался у смущённого маршала князь, склоняясь к нему. И рыцарь сильнее ощутил исходивший от него запах жасмина. Габриэль вспыхнул, как стыдливая девушка, чувствуя, каким пламенем пылают его щёки, и от этого заливаясь краской ещё сильнее. — Прошу прощения, ваше высочество, — проговорил он, опуская глаза. — Я действительно не совсем хорошо себя чувствую. — В таком случае идите к себе и отдохните, — поступило княжеское распоряжение. — Сейчас у нас нет времени повторять персонально для вас обсуждаемый план засады в горах на готовящихся атаковать нас турок, который вы прослушали. Я опишу вам его после, и вы выскажете своё мнение насчёт этого.***
Во время одной из воинских тренировок, в которой участвовали и солдаты Святого Ордена и валашские воины, на поле появился князь на своём любимом вороном коне, которого никогда не брал в битву. — Отлично, мессир Ван Хельсинг! Я наблюдал за вами. Те приёмы, которым вы обучаете моих солдат, превосходны и несомненно пойдут на пользу моим непобедимым валахам, — улыбаясь, закричал Дракула. Воины Влада ответили ему приветственным кличем. — Но и нам есть, что показать вам. Спешившись и бросив поводья слуге, господарь приказал принести его мечи. Когда оружие было принесено, князь взял в обе руки по мечу. — Уверен, вы не знакомы с нашим валашским изобретением, — с улыбкой сказал он. И в следующий миг перед глазами Габриэля закружили широкие серебристые ленты в длину клинков: Владислав с бешеной скоростью стал мастерски обращать мечи в руках, рисуя ими в воздухе фигуры, непредсказуемо меняя направление движения оружия. Рыцарь был впечатлён: ничего подобного он раньше не видел. — Да, ваше высочество, я вижу его впервые, — согласно кивнул маршал. — Это страшная техника: противник за несколько секунд будет иссечён на куски. Я думаю, защититься почти невозможно. — Совершенно верно, — улыбнулся князь. — И тот, кто владеет ею, может справиться с несколькими одновременно атаковавшими его врагами, искромсав их в груду мяса. Эта боевая техника называется «валашский веер», и она наиболее действенна, когда выполняется в паре. Выполняющие её, ставшие друг к другу спиной сильные воины, могут продержаться в круговой обороне, не подпуская к себе врагов, долгое время в окружении, пока не подоспеет помощь. — Великолепный, даже гениальный метод, ваше высочество. — Я обучу вас ему. Для меня не может быть лучшей пары, чем Левая рука Господа… — Синие глаза многозначительно смотрели в зелёно-карие. Габриэль почувствовал, как при этих словах его щёки вдруг вспыхнули. Дракула пожелал тут же приступить к обучению. Они отошли в сторону и начали занятие. Князь посвятил маршала во все тонкости выполнения уникального приёма, а рыцарь продемонстрировал удивительную лёгкость в его усвоении. Влад улыбался, наблюдая, как превосходно управляется с мечами его ученик, повторяя движения, которые он ему показал: — Ты превосходный ученик, Габриэль. Я рад, что теперь мы, если понадобится, сможем с тобой во всей красе продемонстрировать врагам смертоносный «валашский веер». — Я тоже рад, Влад, что ты научил меня ему. — Ещё несколько тренировок и ты будешь мастером в этой валашской технике, как и в других, — сказал князь. — Ну что, а теперь тренировочный бой один на один? — Хорошо. Маршал и князь скрестили мечи, наполнив пространство звоном и скрежетом стали. Будучи равными противниками, никто из них не мог одолеть другого. Оба вспотели и сбросили колеты, оставшись в одних рубахах. В пылу боя рубаха Владислава приоткрылась, обнажив его гладкую мускулистую грудь — и архангела окатило огнём… Он видел обнажённое мужское тело множество раз, не видя его, но теперь не мог не восхититься этой атлетической красотой античной статуи. Словно прикованный, его взгляд заскользил по резным ключицам, по лепной выпуклости, украшенной аккуратным, красивым соском — не слишком маленьким, делающим грудь совершенной по красоте. Габриэль был будто в жарком забытьи. В голове у него шумело, и он не смог отразить круговой удар меча Дракулы. Ван Хельсинг проиграл. Владислав рассмеялся, довольный победой: — Что с тобой, Габриэль? Ты словно грезил наяву. Но, хоть я обязан своей победой твоей невнимательности, всё-таки приятно одолеть в бою, пусть и ненастоящем, саму Левую руку Господа, грозу сарацин! Очнувшийся маршал улыбнулся: — Умение воспользоваться невнимательностью противника — мастерский ход и один из честных способов победить, так что это ничуть не умаляет твоей победы. — Ты сможешь взять реванш в самое ближайшее время, — сказал Дракула, с лязгом отправляя свой меч в ножны. — Не премину.