Василиса Средиземская

Василиса слушала пререкания молча да внимательно притом. Ох и зря Бильбо отдал камень! Хоть и свою вину девушка чувствовала в том – надо было сразу сказать хоббиту, что есть у них оружие против Бессмертного. В том, что мистер Бэггинс не желал ничего дурного им, а, напротив, так спасти их хотел, Лиса уверена была, уж иначе бы он просто остался бы средь врагов. Он и теперь-то, как Торин отпустил его наконец, вниз спустился, а там средь людей Барда топтался, не решаясь никак, куда идти ему. Будь он предателем, так теперь уж точно к врагам побежал бы. Однако ж хоббит не просто им не был, но и таким себя не считал даже после обвинений всех. Видимо, с ними хочет драться, на их стороне, не оглядываясь на обиду Дубощита. Поговорить бы с Торином, да ныне не до того… Зато все яснее становилось ей, что не просто так игла у нее в руках очутилась. До сих пор Злыдень не говорил о том, значит, пропажу так и не заметил. Так что не знает он, насколько слаб ныне! С тем Василиса вперед и ступила, уж намереваясь прекратить войну эту, заявить о себе… Да голос не успела возвысить. С востока двигалось что-то, пыль поднималась. - Армия, что ли? – прошептала Лиса, теряясь совершенно. Тут же и припомнилось, что Дубощит о подмоге говорил, на ворона внимательно глянул, который прилетел недавно. Неужто посыльный? А разве ж ворона, птицу вольную, уговорить можно посыльным служить? - Железностоп пришел! – проговорил Торин, да так проговорил, что ясно стало – подмога явилась, теперь уж перевес на их стороне. Девушка продолжала в пыль далекую вглядываться. Да наконец из нее воины выступили. Много их, аж до горизонта растянулись, закрывая собой вид дальний. Но да вряд ли более, чем эльфийской армии, хоть так и не угадать. Впереди всех ехал гном… на хряке громадном, в броню одетом! - Доброго утра! – весело закричал он, на эльфов глядючи, да красуясь на кабанчике своем. – Как ваше ничего? У меня к вам небольшое предложеньице… если согласитесь уделить мне малость времени… Куражился Железностоп этот, ох и насмешничал. Тем и понравился сразу Лисе – хорошо же, когда воин сражения не боится. - Будьте любезны… - продолжал он ласково да улыбчиво, но все ж по-прежнему смешливо и презрительно. А закончил вдруг резко и надменно: - Убраться отсюда! Вы все! Прямо сейчас! Кто-то из армии озерников дернулся, да был остановлен приказом военным, кто-то стоять остался и сам. А вперед тем временем Гэндальф выступил – вот уж волхв хитрый, обещался, а не пришел вовремя, ныне же с врагами их стоит. И не понять, отчего так: тоже план какой имеет али предал их да бросил? - Зачем же так грубо, владыка Даин? – проговорил маг. - Гэндальф Серый… вели этому сброду уйти! – гордо отозвался Железностоп. – Или я окроплю землю их кровью! - Незачем затевать войну между гномами, людьми и эльфами, - вместо этого отозвался волхв. – Легион орков уже на подступах к Горе. Нам нельзя воевать! Отзови свое войско, владыка! Ах вот оно что! Гэндальф всех объединить хочет… Только вот совсем запуталась Лиса. Значит, не в Трандуиле видит главного злодея колдун, а в орках тех? А ежели орки те страшнее, так кому ж они тогда служат? И отчего же не Трандуилу, ежели в лесу его находятся? - Я не отступлю перед какими-то эльфами! – фыркнул смело Даин. – А тем более перед трусливой лесной феей! Отряд Торина захохотал радостно, Василиса улыбку довольную скрыла – надо же, храбр Железностоп этот, что зовет его женщиной трусливой, хоть и знает, что ворожить тот умеет знатно, сам подтверждает. - Он желает зла моему народу! – говорил тем временем Даин. – И если он посмеет встать между мной и моими братьями, я раскрою ему башку! Посмотрим, как он будет тогда улыбаться! Усмешка с лица эльфийского покуда все равно не исчезла, не боялся, Злыдень проклятущий. У Василисы же в голове разное металось, да понимала она, что более отмалчиваться нельзя. Потому что в момент тот, Трандуил знак своим воинам давал, приговаривая что-то вроде: - Ну что ж, посмотрим, на что вы способны. Потому что Даин тем временем смеялся: - Думаешь, я испугаюсь твоих угроз, остроухая ты принцесса? И тоже к своим отступал, готовясь к сражению. Так что в момент тот Василиса не выдержала, к самому краю площадки смотровой подошла и вскричала: - Стойте! То ли сила в голосе ее была такая, то ли ветер подхватил слова ее да над всем полем разнес, то ли совпало так, что в тот миг все замолчали да голос ее оттого сильно прозвучал, но и вправду остановились все, к ней обернулись, удивленные тем, что девица какая-то заговорить осмелилась. Василиса и сама чувствовала себя неловко, что до того обо всем Торину не сказала да не отдала ему все решать. И ведь намекала же, а надо было полностью объяснить… Ну да теперь-то куда уж деваться? - Послушай меня, владыка Трандуил, - обратилась она вежливо: раз уж в нем более никто не видит Кощея, то и она покуда будет с ним почтительной да не покажет своей неприязни. Раз они покуда переговоры ведут, то слова должны быть подходящими. – А ежели не желаешь слушать, так лучше просто отступи. - Как ты смеешь, девушка? – бросил тот с легким раздражением. Видно, утомили его пререкания эти, а уж девица без роду-племени, осмелившаяся заговорить при всех да условия ставить, конечно, не добавит ему настроения в тот миг, когда им битва предстоит. Лиса сглотнула, голос так и грозился сорваться да превратиться в писк слабенький, а ей говорить громко надо да четко. - Отдай гномам Камень! – объявила она главное. На эти слова сил еще хватило, чтобы прозвучали важно да весомо. А может, помог взгляд Торина – удивленный, да притом одобрительный, от него словно бы теплом повеяло и власти голосу ее придало. - А если я откажусь? - Ежели откажешься, то… Слов более Василиса подобрать не могла, просто отколола да вытащила иглу наконец, а немедленно же за тем над главой своей подняла, чтоб лучше видно было. Предмет-то небольшой, узрят ли? Солнца не было в день тот, но один лучик сквозь тучи пробился, отразился от иглы, заиграл светом… Оттого ли али просто у Трандуила зрение было не в пример людскому, да только замер он на месте, взглядом в иглу вперился. Да лицо его поменялось в миг тот, побелело, задышал он тяжко-тяжко. - Камень… за брошь? – хрипло бросил он. Лиса растерялась даже. Она-то думала, что главным условием выставит, что не станет ломать иглу его. *** Молодому принцу не нравилось странное поведение отца в эти дни. Леголасу не казалось верным искать откровенной ссоры с гномами, а уж когда часть людей выступила на стороне гномов, стало вовсе очевидным, что они выглядят скорее как захватчики: явились не просить свое, а силой отнимать то, что считают своим. Леголас не знал всей истории с бриллиантами, отец не любил рассказывать о том своем визите к гномам, а самого юноши с ним не было. Разумеется, принц считал свой народ и своего правителя правым и в этом, однако же именно сейчас они такими не выглядели. Ведь столько лет они не пытались вернуть эти ценности. Безусловно, сражаться с драконом было бы безумием, однако же именно то, что они не выступили против подгорного народа, когда те были в силе, не пытались хитростью или еще как-то унести украшение у дракона, а теперь явились, зная, что гномов лишь немногим больше дюжины – все это говорило совсем не в их пользу. Иное дело, если бы они явились к гномам, когда в Эребор вернулся бы весь этот народ, или пришли бы небольшим числом, то есть как равные. И уж точно не в союзе с людьми Озерного града, при одном взгляде на которых было ясно, с какой целью они сюда явились – награбить и побольше. Конечно, принц о своих мыслях никому не говорил. Он лишь попытался поговорить с отцом – но потерпел неудачу, Трандуил лишь отмахнулся от него, сославшись на то, что его ждут важные дела с магом и бургомистром. Так что Леголас решился на разговор непосредственно с Гэндальфом. Принц никак не ожидал, что маг немедленно откликнется на его просьбу поговорить, казалось, что уж волшебник должен быть занят еще больше, чем правитель. Потому Леголас ожидал, что и тут потерпит неудачу… В итоге согласие – и даже желание, как показалось принцу, - Гэндальфа поговорить с ним было полной неожиданностью. Леголас с трудом подбирал слова, излагая магу, что очень обеспокоен предстоящими событиями. - Неужели война неизбежна? – мрачно спросил он. - Война да… Принцу показалось, что Гэндальф говорит о чем-то своем, но сначала понять, о чем идет речь, не мог. А пока в отношении отца обнадежить маг не сумел. Сказал только, что тоже очень недоволен поведением обеих сторон. Зато обратился за помощью к принцу. И Леголас аж задохнулся от поручения – его просили отправиться в разведку и следить за приближением армии орков. Подобного доверия от мага принц не ожидал: за долгие годы волшебник бывал у них редко и юному наследнику почти не уделял время. Возможно, у мага не было выбора, хотя Леголасу и не верилось в опасность, исходящую от орков, несмотря на то, что он сам последнее время все чаще сталкивался и с ними у границ их царства, и с пауками, и с иной нечистью – прислужниками Зла. Но чтобы серьезная война – вот так внезапно? Как они могли не знать, что готовится? Да и кто может возглавить армию Зла, если повелитель повержен? Но все же, вдохновленный поручением, принц с готовностью принял его, хотя и был уверен в том, что опасность не так и велика. Однако на деле искать орков долго не пришлось. И лишь тут Леголас смог осознать всю опасность, которая их подстерегала! Гэндальф ничуть ее не преувеличивал, даже, может быть, преуменьшал. Леголас мог лишь посетовать, что ни отец, ни бургомистр не придавали значения словам мага, свои же мысли на этот счет оправдав тем, что его личный опыт слишком мал, он не бывал нигде за границами Лихолесья. А ведь армии шли не таясь, правда, не слишком и торопились. Впрочем, чего им бояться? Сам себе ответил принц. Тысячи орков, да еще и сопровождаемых летучими мышами и гоблинами, а может быть, и еще кто-то прибудет – такой силой можно не бояться никого. Даже если удастся объединить их армию с людьми Барда, этого будет слишком мало, чтобы противостоять! С этой новостью Леголас поспешил обратно. И застал армии уже строящимися друг напротив друга. Мигом оценив, что к гномам пришло подкрепление, принц даже вздохнул с облегчением – это увеличивало их общие силы против орков. Если, конечно, им удастся объединиться… В этот момент кажущееся неизбежным сражение остановила Лиса, выступив вперед и показав... - Вот ведь… когда только успела? И откуда взяла? – прошептал Леголас, увидав в руках девушки брошь. Эту вещь он хорошо помнил, хотя не видел долгие-долгие годы. Матушкин цветок! Леголас отлично его запомнил на ее платье, эта брошь была такой же хрупкой и нежной, как она, но одновременно столь же несгибаемой и твердой. И хотя после он много лет его не видел, сейчас узнал мгновенно и на том расстоянии, которое его отделяло, потому что это было то немногое, что он вообще помнил о ней. Отец прятал брошь, держал где-то, принц не знал где. Лишь предполагал, что Трандуилу больно любое напоминание о матери. Но Леголас не сомневался, что брошь в руки Лисы попала не совсем законно, потому что никто ей бы это не отдал. И, вспоминая свой визит и появления у нее Финльисин к девушке, принц никак не мог понять, когда же она успела пробраться к комнатам короля?! Она ведь была под присмотром и… она не покидала выделенные ей покои. Лишь однажды вышла – вместе с ним. Но когда-то же она унесла брошь матери! Пришлось подавить в себе нарастающее раздражение – ведь он до сих пор благоволил этой девушке! Он восхитился даже ее желанием быть со своими друзьями, пусть и в тюрьме, а не в уютной комнате! Сейчас в Василисе Леголас был склонен видеть ловкую обманщицу и воровку, которая так легко обвел его вокруг пальца… Однако сейчас принц попытался отрешиться от этих мыслей. Прошлого не изменить, а главная задача в данный момент – объединиться против армии Тьмы. О личных претензиях можно поговорить и после. - Ты обещаешь отдать брошь взамен Аркенстона? – повторил тем временем свой вопрос Трандуил. Василиса переглянулась с Торином и медленно кивнула. - Отец, орки! – прервал диалог Леголас, приближаясь к правителю. – Они уже близко! И их… тысячи! Трандуил резко повернулся к сыну. Он не верил словам мага, действительно, оправдывая это тем, что тот все придумал ради спасения гномов. Но не поверить Леголасу не мог. - Значит, обмениваем камень на брошь, - резко бросил он, но последовавшее продолжение поразило принца: - А после уходим к себе! Хватит с нас этой войны, пусть сами противостоят оркам! - Уходим?! – не выдержал Леголас. – Как мы можем уйти? - Орки идут за сокровищами Эребора… - Орки идут уничтожать всех нас! – прервал принц, временно забывая о полагающемся почтении. – Для сокровищ Эребора им не надо было собирать такую армию! Если мы разделимся, они просто перебьют нас по отдельности! Трандуил слабо поморщился, но ответил только: - Лишь бы эта девица не сломала брошь. *** Дубощит и не предполагал, что эльфийская брошь сможет сыграть такую роль! Украшение, которое казалось ему даром, несмотря на рассказ Василисы, вдруг превратилось в отличный ответ Трандуилу! Лиса отчего-то замялась, когда эльфийский владыка предложил обмен, посмотрела на него вопросительно. Торин посчитал, что она просто припомнила, кому подчиняться должна, поэтому и ожидала одобрения от него. Поэтому Дубощит только кивнул, подтверждая подобный обмен. Следом и Василиса кивнула и, уже тихо, произнесла: - Обещаю! Торин ненадолго взял ее за руку, слегка сжал ладонь, благодаря за помощь, и после этого вновь обернулся к происходящему перед воротами Эребора, размышляя о том, а не открыть ли все же сейчас ворота для Барда и Даина. Тем более, что Даин принес с собой немалые припасы – а это было бы неплохим подспорьем, если бы им пришлось удерживать осаду. Да и просто оставлять эти припасы без присмотра не хотелось. Сделать это было несложно – воины Железностопа стояли сейчас рядом с людьми Барда, так что все это было бы несложно. В этот миг вперед вновь выступил Гэндальф со словами: - Торин, сын Траина, послушай меня! Сюда направляются толпы орков и гоблинов, предводительствуемые Больгом, сыном Азога. И потому не время сейчас ссориться! Мы должны объединиться все против общего врага! - Объединиться?! – немедленно нахмурился Дубощит. – Ты предлагаешь объединиться с теми, кто намерен вовсе сбежать отсюда? Слова Трандуила он слышал и не мог не указать на то, что именно его враг не желает какого-либо примирения. А им, гномам, вовсе бояться нечего – армию Даина он просто примет в Одинокой Горе. Маг с досадой стукнул посохом по земле, но, видимо, понимая, что переспорить Торина все равно не получится, произнес: - Владыка Лихолесья не намерен уходить, как и люди Эсгарота намерены остаться. Слово за тобой, владыка Эребора! Мы ждем твоего решения, а также решения владыки Даина, как выслушаем и Барда, хотя не знаю, есть ли у него иной выбор, кроме как остаться и вступить в бой. Трандуил кивнул, пряча недовольство, но подтверждая свою готовность к договору с гномами. - Что ж, если так, я готов обсудить, как нам воевать с орками, - произнес и Торин, медленно наклоняя голову. – Разумеется, договорившись и об обмене ценностями тоже после сражения. Гэндальф чуть поморщился – его утомили разговоры об Аркенстоне и бриллиантах, - но ничего об этом не сказал. - Если мой кузен согласен, - не очень довольно отозвался Даин, на которого теперь смотрели все, - то я также не отступлюсь! Не было такого, чтобы гномы испугались каких-либо врагов! - Вот и отлично, - торопливо заметил маг, спеша поскорее подчеркнуть состоявшийся союз. – А что же Бард? - Ты верно заметил, волшебник, у нас нет другого выхода, - ответил Лучник, не показывая однако недовольства. – Если мы и уйдем к себе, то нам придется впоследствии одним стоять против орков. - Разумеется! – закивал маг. – Что ж, замечательно, что мы наконец видим все одинакового. Торин только хмыкнул – не упустит Таркун своего! Все перевернет в свою пользу. Но спорить тоже не видел возможности: вряд ли про орков выдумка, она ничего бы не дала никому, а если и вправду сюда подступают толпы этих тварей, то им действительно необходимо объединяться… Хотя никакого союза с эльфами Дубощит не хотел. Но перемирие есть перемирие. Они договорятся о совместных действиях и последующем обмене Аркенстона, а после просто разойдутся. Словно подтверждая его мысли, небо в этот момент заволокло тучами так, что уже ни лучика не было видно. Значит, и вправду сюда надвигаются воины Тьмы! Притом им покровительствует сильный маг, наверное, потому что Больг хоть и сын Азога, но управлять тучами он не в силах. - Они уже близко! Орки, варги, гоблины и летучие мыши! – вскричал Гэндальф, тоже обеспокоенно глянув на небо. – Необходимо всем нам собраться! И решить, как будем противостоять врагу. Более размышлять было некогда. Торин, наскоро обняв Василису и велев ей не высовываться, вместе с Балином поспешил к воротам. Странная это была встреча. Совет проходил прямо на улице, под грохот грома и мелькающие порой молнии – немыслимые зимой, а потому подтверждающие приближение вражеских орд. На этот раз споров не возникало, ни у кого не было желания отправить воевать других, а самим отстояться за чужими спинами. Каждый понимал, что выложиться придется всем, сражаться не на жизнь, а на смерть ради того, чтобы хоть кто-то смог выжить из их народов, пусть это будут те, кого ныне нет на этом поле… Единственным способом получить преимущество было заманить врагов между отрогами Гор, зажать их между армиями, а сверху обрушить на них град стрел. Этот план фактически созрел у всех разом и оставалось лишь обсудить детали, как лучше это сделать, кому заманивать, а кому замыкать. - Про Даина никто не знает, - предложил Торин, - поэтому проще всего будет именно ему и его воинам укрыться за воротами Эребора. Армия эсгаротцев может заманить орков за собой. Мы же ударим в спину. - Мы займем место на отрогах, - кивнул Трандуил, поддерживая. – Однако о нас наверняка знают и не поверят, что мы просто ушли. - Значит, должны поверить, - предложил Бард. – Надо разделить армию. Большая часть сделает вид, что уходит, малая часть может отступать вместе с нами, для всех это будут отдельные «отступники», пожелавшие остаться здесь, вопреки воле короля – летучие мыши обо всем этом сообщат оркам. Одно не понравилось только Трандуилу – что командовать мнимыми отступниками вызвался его сын. Торин же с уважением взглянул на Леголаса – юноша очень отличался от своего отца, хоть одновременно и был на него похож. После Дубощит и Трандуил дали клятву при свидетелях, что после боя они или их последователи обменяют Аркенстон на королевскую брошь. И с этим они поспешили каждый к своему войску. Пора было приступать к осуществлению плана: гроза постепенно уходила все дальше, в то время как тучи все больше сгущались, казалось, уже наступил поздний вечер, а это значило, что враг уже совсем близко, терять время нельзя. Торин вернулся в Эребор, где его ожидали старые друзья. И на мгновение ощутил боль, увидев непривычно серьезное лицо Кили, чрезмерно задумчивого Фили – такими его племянники не были ни перед одним сражением. Чем все завершится на этот раз? Куда он их привел? Можно ли думать, что бой с драконом был самым сложным их испытанием? Битва за Эребор им только предстояла. - Я прошу тебя, не выходи за стены, - единственное, что прошептал он Лисе на прощание.