любовь напрокат

Серёжа совершенно неожиданно объявился уже через пару дней, скинув смс Эрику с коротким вопросом: «Сегодня дома?» и, после положительного ответа, второе: «Заеду?». Эрик с трудом сдержался от саркастичного ответа — не хотелось обижать Серёжу, а вопрос: «Ты потрахаться или так, музыку послушать?» точно бы не привёл ни к чему хорошему, тем более что Эрика все ещё устраивали оба варианта.  — Чего ты такой довольный? — Максим обещание не спрашивать о той самой ночи сдерживал, но стал невыносимо наблюдательный. Лучше бы хандрил в своём кресле, ей-богу, чем нависать над ним в тесной ванной, куда он ворвался следом даже без стука.  — Да так, — Шутов отмахнулся, — ничего особенного.  — Точно?  — Мась, ты что, ревнуешь? — Эрик прищурился, опуская ладонь на грудь Макса и оттесняя его к стене. — Что за хуйня?  — А есть повод? — вопросом на вопрос.  — Да какая разница, блять, мы же не в отношениях, не начинай вести себя как истеричка.  — И все-таки? — не унимался Максим.  — Да, блять, есть повод, и тебя это не ебет, — получилось слишком резко и, чтобы не начать жалеть, а затем и сболтнуть лишнего, Эрик выскочил в коридор.  — И кто ещё из нас истеричка? — бросил ему вслед Макс. — Псих, блять. То, что происходило между ним и Максимом, вызывало у Эрика непонятные чувства. Вроде и дыру в душе заполнял, притворяясь нормальным, но стойкое ощущение того, что все катится в пизду, не покидало. Он видел, что Максим начинает привязываться к нему, как начинает стираться граница между сексом по дружбе и отношениями. Да что греха таить, он и сам моментами смотрел на Макса иначе, так, как не должен был. И на фоне этого в его жизни маячил Сережа. Сережа, к которому Эрика тянуло так, как к никому и никогда. Сережа, ради которого он был готов на все. Сережа, который хотел Макса. И в какой момент своей жизни Эрик оказался в ебаном треугольнике, который даже любовным назвать было сложно? До вечера времени оставалось немало, а работу никто не отменял. Максим угрюмо восседал в кресле, сверля Эрика взглядом каждый раз, когда тот отлучался к клиенту, наверняка считая, что этот факт останется незамеченным. Эрик злился — где это видано, ревновать к работе? Ведь знал, же, что эта херня с Максом до добра не доведет, а теперь ради того, чтобы пососаться иногда от скуки, приходилось терпеть и максовых тараканов. И это он еще про Сережу не знает! Звонкий шлепок по голой заднице вернул Шутова в реальность, и он громко и наигранно застонал, чтобы хоть как-то ускорить процесс и поскорее отвязаться от пыхтящего у него за спиной мужика средних лет, но, кажется, на того такие приемы не действовали или его и так все устраивало. В отличии от самого Эрика. Подперев голову рукой, он уныло пялился в стену, в сотый раз изучая цветастый узор на обоях, который все еще был самым увлекательным, что происходило в его жизни за последние сорок минут. Интересно все же, какие планы у Трущева на вечер? Стоит ли приготовить ужин, или просто запастись бухлом и заказать что-то, что предпочитает гость? Эрик осознал, что не имеет ни малейшего представления о том, что любит Сережа, какие у него вкусы, какой он человек дома, как он ведет себя с друзьями. Как он ведет себя с теми, кто ему нравится. С теми, в кого он влюблен. Наверное, будет лучше, если Эрик так никогда и не узнает — он все еще трезво смотрел на жизнь и понимал, что объектом влюбленности обязательно будет кто-то другой, так зачем ему такие травмы, от которых уже сейчас хотелось скулить и лезть на стену? — Иди сюда, — мужик потянул его за плечо, переворачивая на спину — задумавшись, Шутов даже упустил момент, когда его перестали трахать. — Давай реще, я доплачивать не буду, если в час не уложишься. Мужик хлюпнулся на кровать, совершенно неоднозначно раскинув ноги и покачивая своим хилым достоинством. Эрик вздохнул. Подполз ближе и, облизнув пересохшие губы, со знанием дела приступил к процессу. Член пах резинкой, которую клиент успел стянуть. Да и на вкус он был не лучше, но выбирать не приходилось, чай не в ресторане. Заказать пиццу или заехать в KFC? Стоять у плиты Эрик точно не был намерен, тем более, вряд ли бы он успел приготовить что-то путное до приезда Сережи. Главное, успеть прибраться, протереть пыль, собрать раскиданные по комнате вещи. Создать уют, одним словом, чтобы человеку хотелось туда возвращаться. — Да, малыш, давай еще немного, — прокряхтел мужик, надавливая на затылок, чтобы Эрик заглотил поглубже, только не учел, что заглатывать и нечего — размеры подкачали. Эрик задействовал язык, который чисто из вредности держал поджатым, но работать одними губами надоело, да и поскорее хотелось уже закончить и свалить домой, желательно, проскользнув мимо бдящего Макса. Мужик издал протяжный стон и замер, удерживая голову Шутова насаженной на свой член. Глотать не особо хотелось, но теплая жидкость уже прыснула в горло, легче было отправить ее дальше, чем возвращать назад и пробовать на вкус, тем более, что клиент бы такой маневр точно бы не одобрил. Выпутавшись из цепких лап и выпустив из рта начавший опадать член, Эрик улыбнулся довольно и даже немного искренне — план на день он выполнил, можно бежать домой. — Чего-то ты сегодня грустный, — вместо того, чтобы молча свалить, клиент решил поговорить по душам. Эрик пожал плечами. Отвечать в рифму, к тому же абсолютную правду, означало обидеть человека, который еще даже не заплатил, а уж делиться с ним личными переживаниями желания тем более не было, так что мужик мог идти со своими вопросами нахуй. Видимо, вид у Шутова был слишком красноречивым, потому что клиент — кажется, его звали Валерой — начал собираться: нашел валяющиеся на полу трусы, натянул заранее аккуратно развешанные на стуле брюки и рубашку, воткнул ноги в носках, которые он не удосуживался снять, в туфли, и ушел в ванную. Эрик фыркнул: надо было бы сначала помыть руки, а потом уже одеваться, но недоверчивый долбоеб решил не оставлять вещи без присмотра. Сам Шутов одеваться пока не планировал — хотелось принять душ и человеческий облик, поэтому лениво развалившись на скомканной простыне, он ждал своей очереди. — Сегодня без чаевых, — мужчина достал из бумажника несколько купюр и бросил их на кровать. — Не веселый совсем. — В следующий раз еби аниматора, — пробурчал Эрик себе под нос, пока Валера облачался в пиджак и превращался в Валерия Петровича, или как его там по батюшке. — Что? — не расслышал тот. — Ничего, спасибо, говорю, приходите еще, — натянуто улыбнулся Эрик, собирая купюры и пряча их в ящик тумбочки. — До свидания, — даже помахал на прощание рукой и, стоило двери за клиентом закрыться, побежал в душ. Сегодня как никогда он понимал Артура: хотелось поскорее смыть с себя чужие прикосновения, соскрести с языка чужой привкус, промыть себя снаружи и изнутри, включая мозги, чтобы избавиться даже от воспоминаний. И в какой момент работа перестала быть для него в кайф? Чувства никогда не были помехой, отношения, даже такие, как у него с Максом, тоже не должны были мешать — Дима ведь работал и ничего, справлялся как-то, даже довольным выглядел. Хотя, у того были по всем параметрам странные отношения, странный парень и странные взгляды на жизнь. Эрик как-то в шутку — но в какой шутке нет доли правды? — назвал Антона извращенцем, на что Дима ответил, что тот просто реалист и прагматик, он не сомневается в Диме и его сердечной верности, так какая разница, кем он работает? Никто же не называет, например, массажистов изменниками, хотя те тоже имеют дело с обнаженными людьми и доставляют им удовольствие. А им с Антоном еще надо накопить на собственный дом с парой собак, или может даже с кошкой, да и бизнес какой-то открыть, потому что через несколько лет Диме все-таки придется переквалифицироваться, и не в офис же идти ему работать, бумаги перебирать? — Ты живой? — Макс постучал по запотевшему стеклу, пугая Эрика до чертиков. — Все нормально? — Да, отъебись, — Эрик отвернулся к стене, потому что Максим, кажется, сам отвернуться не догадался, наоборот, отодвинул дверь, просовывая голову внутрь. — У тебя такие длинные волосы, а так и не скажешь, — Эрик почувствовал обжигающе холодное прикосновение чужих пальцев к мокрой спине и опять дернулся. — Мась, я не собираюсь резать вены, пиздуй отсюда. — Да я помыться хочу тоже и домой идти, а ты тут засел. И другая комната занята, у Алины клиент. — Дома помыться не судьба? У тебя же с утра никого не было. — Воды у меня нет горячей, с сантехникой хуйня какая-то. — Ну блять, подожди пять минут, — Эрик потянулся за шампунем. — Да ты еще не начинал даже? Стоишь прохлаждаешься, — Макс не был бы собой, если бы не нашел повода для ворчания. — Подвинься давай, места хватит. — Только не приставай, — вздохнул Шутов — с Максимом спорить было бесполезно. — С каких пор нельзя? — С таких, что меня только что выебали и кончили в рот, тебе самому не противно? — Эрик резко развернулся, провел рукой по лицу, откидывая назад свисающие мокрые пряди волос, обдавая все еще одетого Максима брызгами. — Нахуя оно тебе? Макс не сразу нашел что ответить. Он застыл, так и не сняв уже подцепленную пальцами футболку, приоткрыл рот, порываясь что-то сказать, но передумал. — Я думал, со временем такие мысли исчезнут, что становится легче, — после паузы наконец произнес он. Игриво-ворчливый настрой Максима улетучился, глаза растерянно смотрели мимо Эрика и, казалось, еще немного и он сядет на пол и разрыдается. Наверняка, он искренне верил, что привыкнет и будет отрабатывать смену без последствий для психики, а тут живое подтверждение противоположного. Поддержать бы его, но как, если сам опускаешься на дно? — Становится легче, просто не со всеми, понимаешь? Мерзкие типы тоже иногда попадаются, — Эрик грустно улыбнулся, — не накручивай себя, все нормально. — Это ты сейчас так говоришь, а я вижу, что не нормально, — Макс с шумом задвинул дверцу, оставляя Эрика одного. Все-таки противно. Спешно вымыв голову, он выбрался из душа. В ванной никого не было, как, в прочем, и в комнате. Наверное, Макс ушел покурить после открытия, что Эрик тоже живой человек, которому иногда бывает в тягость то положение вещей, в котором они находились. С той разницей, что Эрик добровольно шел на эти жертвы, а у Максима выбора не было. Эрик, пока сушил волосы и одевался, раз сто пожалел о том, что вылил свои эмоции на слишком чувствительного друга. Всегда держал все в себе и сейчас бы не умер, теперь же его придется собирать по осколкам, молча страдая в процессе. — А где Макс? — в общей комнате нашелся только Дима с телефоном в руках. — Ушел вроде, не знаю. Не удивительно, что Хасанов не замечал ничего, что происходило вокруг. Эрик бы не удивился, если он и во время секса с клиентом телефон из рук не выпускает. Может, таким образом он хранит верность Антону? Сомнительная, если честно, верность. Эрик махнул рукой и сам направился к выходу, по пути заглянув к Владу, чтобы отдать его долю с сегодняшней выручки и убедиться, что Анисимов действительно умчался домой, словно «в жопу раненая рысь», как выразился босс. Макс на звонок не ответил. Гудки заменились механическим голосом: «Вызываемый абонент не отвечает, ваш звонок был переадресован…» и Эрик сбросил вызов. Что ж, он пытался. Плохо пытался, подсказывало что-то глубоко внутри. Возможно, это была совесть, но прислушиваться к ее отголоскам Эрику было недосуг — голова была забита совершенно другими мыслями. Сережа приехал поздно вечером, когда Шутов уже потерял всякую надежду на визит и успел прилично отхлебнуть из свежекупленной бутылки виски, залив им свою грусть-печаль об отсутствии перспектив и игноре от Макса. Благо, гость не с пустыми руками пришел. — О, да ты совсем в говнище, — поймал он покачнувшегося Эрика. — Я не вовремя? — Ты всегда вовремя, Сережа, — расплылся в улыбке тот, повисая на плече мужчины, который легко перетащил его из прихожей в гостиную и усадил на диван, пристраиваясь рядом. — Я думал, ты уже не придешь. — Я же обещал, котенок. Надо было позвонить. — Я не звоню клиентам. — А разве я здесь как клиент? — Нет, — хихикнул Эрик, — но это не помешает моим планам. — У тебя есть на меня планы, мм? — А ты пришел только музыку послушать? — обиженно надул губы Эрик. — Не хочешь меня больше, Сережа. Сергей потянул Эрика на себя, заставляя пересесть к нему на колени. — Я думал, тебе в тягость. Не хотел напрягать, это все-таки твоя работа. — С тобой не в тягость, — утром он об этом точно пожалеет, но и подумает он об этом утром. — И ты же не по работе здесь. Эрика развезло. Не стоило пить на голодный желудок. Хотя, возможно, пьянил не алкоголь, а сама ситуация — вот он, долгожданный момент, голодный, потемневший взгляд Сережи, его руки, сжимающие ягодицы, его расслабленная поза, позволяющая делать с ним все, что угодно… А Эрику угодно было многое. Например, наконец попробовать на вкус приоткрытые губы, но на сегодня это была единственная запретная зона. Сережа сам подался вперед, целуя виднеющуюся из растянутого ворота футболки ключицу, прижимая Эрика к себе всем телом, жадно забираясь руками под одежду. Каждое его прикосновение чувствовалось иначе, не так, как с другими. Эрика прошибало током, он ощущал себя податливым куском пластилина, который в умелых руках из твердого бесформенного бруска превращался в мягкое месиво, готовое к любым прихотям мастера. Он скучал. Ужасно скучал по этим ласкам, по ощущениям, которым он отдавался полностью, по возможности полностью отключиться от реальности. Скучал по мгновеньям, когда Сережа был в его единоличной власти. Когда он становился для Сережи центром вселенной. — Сними это уже, — он потянул за края худи, задирая ее вместе с футболкой и вынуждая Трущева отлипнуть от него, чтобы поднять руки вверх. — Хочу тебя чувствовать. Эрику показалось или он и вправду увидел ухмылку, прежде чем лицо Сережи скрылось под слоями снимаемой одежды? Это немое одобрение распалило его еще сильнее, заставляя соскользнуть с колен на пол, чтобы стянуть с мужчины и так слишком низко сидящие штаны и плотоядно облизнуться, прежде чем нацелиться на давно заинтересовавшийся происходящим член. — У тебя будто месяц секса не было, — заметил Трущев. — Тебе что-то не нравится? — Эрик успел опуститься на колени и, прежде чем мужчина что-то ответил, провел языком от основания члена до головки, слово перед ним был желанный леденец на палочке. — Шутишь? — выдохнул Сережа, зарываясь пальцами в собранные в небрежный пучок волосы. Эрика учили, что с полным ртом разговаривать неприлично, поэтому он не ответил, только улыбнулся — насколько позволяла ситуация — и продолжил свое любимое занятие, не сводя с Сережи глаз. — Иди ко мне, — Трущева надолго не хватило, хоть Эрик и пытался умерить пыл, останавливая себя всякий раз, когда пальцы мужчины сжимались в кулак, больно натягивая волосы. — Хочу тебя. Эрик пьяно улыбнулся, кусая губы, потому что нестерпимо хотелось целоваться. Максим подсадил его на эту иглу и теперь приходилось расплачиваться собственным разочарованием. — Минутку, — надо было все-таки оставить все необходимое под диванной подушкой, но кто ж знал, что до спальни они не доберутся? — Стой, у меня есть, — не сложно было догадаться, что понадобилось Эрику, который еще сильнее прикусил губу, чтобы сдержать улыбку — значит Сережа шел не просто музыку послушать. Вот же жук! Пока Трущев шарил по карманам и шуршал упаковкой, Эрик, с трудом удерживая равновесие, успел скинуть с себя мешающую одежду. — Подготовка нужна? Эрик посмотрел на Сережу как на идиота. Выдавил немного вязкой жидкости прямо на облаченный в презерватив член, громким щелчком захлопнул крышку тюбика и отбросил его в сторону. Не отводя взгляда от практически черных глаз Трущева, он плавно насадился на член, чувствуя, как задыхается от переизбытка эмоций. Он ощущал горячие прикосновения на своем теле, слышал рваные вдохи, видел жадный взгляд и, может быть, он был слишком пьян, чтобы мыслить разумно, но похуй — он был счастлив. Что было дальше, Эрик запомнил плохо — в голове все смешалось в один огромный ком из бурлящих эмоций. Он плавился, когда пальцы мужчины впивались в его бедра, контролируя темп. Он сгорал, когда Сережа целовал его кожу, куда только мог дотянуться, кусая и наверняка оставляя следы. Он умирал, когда их глаза пересекались вновь и с каждым разом взгляд Сережи был еще более пьяным и мутным. В какой-то момент они поменялись местами и Эрик оказался распластанным на диване, с закинутыми на плечи мужчины ногами. Громкие стоны смешались со скрипом ни в чем неповинной мебели, а перед глазами заплясали мириады огней. Он кончил, так и разу к себе не прикоснувшись, после приглушенного рыка Сережи, который и сам наконец достиг разрядки. — Ты охуенный. От хриплого голоса по телу пробежали мурашки. — Недостаточно охуенный. «Для тебя», — мысленно добавил Эрик, размазывая белые капли по подтянутому животу. — Достаточно, — Сережа нагнулся, чтобы поцеловать Эрика в висок — кажется, он тоже нуждался в поцелуях, но никто из них не нарушал неписанный закон. — Угостишь кофе? — Конечно, — Эрик расплылся в улыбке и, собрав остатки своих сил, поплелся в ванную. Он и сам поражался, как резко менялось его настроение, будто у Сережи имелся от него пульт. Хотя правда была в том, что желание мужчины остаться на кофе практически вопило, что тому не хотелось уходить, что он пришел не ради секса, что он не убежит, удовлетворив свои потребности. Может быть, все-таки и правда достаточно? Пока Трущев приводил себя в порядок, Эрик поставил чайник, нашел свой телефон где-то за диваном и еще раз набрал Максима. — Вызываемый вами абонент недоступен, ваш звонок был переадресован на голосовой почтовый ящик… Короткие гудки. — Звонишь кому-то? — Да так, другу хотел о чем-то напомнить, а он не отвечает. Похуй, — улыбка снова расцвела на хмуром лице Эрика, а телефон погасшим экраном вниз хлопнулся на кухонный стол. — Тебе с сахаром? — Давай, я сам? Садись, алкоголик. Эрик послушно сел и, подперев голову рукой, принялся наблюдать за суетящимся у него на кухне Сережей. Происходящее казалось мечтой, сном, который вдруг превратился в реальность и больше всего сейчас он боялся проснуться и понять, что он один. Опять один. Экран телефона ожил, безмолвно оповещая о новом сообщении, но до его никому не было дела.