Запрет на поцелуй

Сайт выглядел довольно мрачно: темный фон, повсюду сомнительная реклама аптеки, а странный белоснежный шрифт, от которого кровоточили глаза, был похож на финальный штрих данной картины. Тарасенко нервно крутил колесико мышки в поисках нужной информации: номера телефона или хотя бы места расположения, но его старания были напрасны. Все продвигалось черепашьим шагом. Он действительно думал, что такой сервис будет выставлять личные сведения на самое видное место? Здесь нужна была усиленная внимательность; одно слово совсем немного отличалось по цвету и Максим сразу кликнул на него мышкой. Это была дополнительная ссылка на личные данные. Там он нашел километровый номер телефона и адрес, который походу был ненастоящий. Максим постарался позвонить по номеру; хоть он и не был похож на российский, сдаваться он не хотел. «Неправильно набран номер», — сказала женщина в трубке. Ну это и дураку понятно, что неправильно. Парень позвонил еще раз в надежде, что кто-нибудь ответит. В итоге все повторилось, и тогда он решил посмотреть, что же за адрес был написан мелким шрифтом в самом низу. — «буРшнитейн»? Что это? — задался вопросом Тарасенко, наклонившись поближе к монитору, разглядывая фразу и пытаясь увидеть хоть какую-то подсказку, но единственное, что там было — это заглавная буква «Р» посреди слова, если это слово вообще? — Рубинштейн, — тихо ответила Карина спустя несколько секунд. Максим сидел, просто втыкая в экран компьютера. — Улица такая. «Слеза социализма», слышал когда-нибудь? — получив отрицательный ответ, девушка шутя закатила глаза и начала объяснять парню место расположения. Этот день был довольно загруженным для обоих. Ужасные новости по телевизору, съемка видео, которая с треском провалилась, прямой эфир, и наконец нахождение антидота вымотали пару, и теперь они, уставшие, развалились на диване. Парень бросил взгляд на часы. Маленькая стрелка указывала на цифру 11. На улице уже темно, один за другим гаснут окна домов. Вокруг царит тьма, а в небе зажигаются мириады звезд. И, несмотря на то, что большинство людей сладко спят ночью, у Максима и Карины сна ни в одном глазу. Кареглазый приобнял свою девушку, тем самым положив ее голову ему на грудь. Его сильное сердцебиение отдавалось эхом в просторной квартире. Утро следующего дня прервал резкий звонок телефона. Он звонил настойчиво и по несколько раз. В первую очередь раздраженно простонала Карина, а уж потом и парень. Максим лежал в своей постели, и вставать ему было совсем неохота, перевернувшись на другой бок, он прижал Варнер к себе и снова провалился в сон. Карина в силу своей скромности спала в одежде, а точнее в сером мешке, который она называла футболкой, причем любимой. Максиму же было наплевать, все-таки это его квартира. Кстати, об этом. Вот уже какую неделю Тарасенко пытается уломать Карину спать без этой злосчастной футболки, аргументируя тем, что это его дом и правила тут устанавливает тоже он. Спустя десять минут, которые пролетели незаметно, телефон снова начал разрываться на части от бесконечных звонков. Даже яркие лучи солнца не так раздражали, как этот звук. В конце концов брюнетка заставила себя подняться и взять трубку. — Черт! Это папа звонит. Максим, иди надень что-нибудь, — держа телефон в руке, скомандовала девушка. Тарасенко лениво встал с кровати и натянул первую попавшуюся кофту на свое тело. Карина терпеливо подождала, пока парень приготовится, и нажала на кнопку «принять». — Привет, пап! — Привет, доча… Здравствуй, Максим, — последнее слово, отец будто бы выдавил из себя. На экране светилось морщинистое лицо пятидесятилетнего мужчины. — Как у тебя дела? Видела вчерашние новости? — на этот вопрос, Карина депрессивно кивнула головой. — А я тебе говорил, к чему это может привести. Видишь, какой это огромный риск! Было понятно, что отец недолюбливал Максима и всячески пытался его обвинить, даже если он к этому никак не был причастен. В разговоре мужчина обращался только к своей дочери и делал вид, что парня не было. Максим относился к этому спокойно ведь знал, что на нем лежит большая ответственность и что никто ни при каких обстоятельствах не должен узнать об их отношениях. Несмотря на то, что мать Карины круглосуточно смотрела новости по телевизору, она не была поставлена об этом в известность: отец не хотел ее расстраивать. — И смотри мне! Если хоть что-нибудь случится с моей Кариночкой, я тебе ноги оторву! Будешь на руках в колледж бегать, — кажется, впервые обратился к Максиму отец. Вроде бы и радоваться надо: заметили наконец! А вроде и нет, раз обратились только, для того чтобы пригрозить. Любимая дочка попрощалась со своим отцом и со скоростью света сбросила трубку. — Как гора с плеч… — выдохнула брюнетка. Помимо рисования, девушке еще нравилось дразнить Максима в романтическом плане. Ей доставляло удовольствие смотреть на то, как тяжело дышит парень всего после легкого касания руки, или то, как у него бегают мурашки от нежного шепота Карины, который обжигал его шею. Безусловно, они целовались. Ключицы, запястья и даже щеки не оставались незамеченными. Однако одни лишь губы уже давно пересохли от недостатка внимания, ведь поцелуй — это нечто большее, чем признак взаимопонимания и любви между партнерами. За ними скрывается биологическая потребность человека в выборе наиболее подходящей ему пары. Это поиск человека, способного вызвать у нас больше эмоций. И вот опять… Максим поддался манипуляции своей любимой. Все равно в итоге она остается не при чем — водолей есть водолей.

***

«Так, ну вроде правильно иду», — подумал кареглазый, направляясь к месту встречи. За все время, проведенное на улице, Максим не увидел ни одну птицу: они все попросту прятались от злосчастного ветра, который никак не горел желанием утихать вот уже который день. Ветер задул с новой силой, раздувая темно каштановые волосы. Такая погода была подстать его настроению еще два дня назад. Нервозность, беспокойство, недосыпание. А сейчас хоть что-то произошло хорошее. То есть, ему хорошо с его девушкой, даже очень, однако жить в страхе, оттого что кто-то может узнать об их отношениях не сильно радовало парня. На данный момент он чувствовал только надежду. Надежду на то, что противоядие не какая-то там выдумка или легенда, которую придумал школьник, чтобы успокоить свой пыл, а настоящее лекарство, которое может спасти пару от недостатка любви, а точнее — поцелуев. Парень буквально пробивался сквозь плохую погоду к своей цели — найти человека, который торгует запрещенным веществом (антидотом). Но первой преградой был не ветер, а Карина, которая никак не хотела верить и сомневалась в каждом напечатанном слове на сайте. Максим вышел на главную улицу, осматривая каждый переулок в надежде на то, что он найдет правильного человека. На улице Рубинштейна ни одной живой души, даже машин нет. Это наводило одновременно и страх, и уверенность в том, что при передаче заказа Максима никто не увидит. Мертвую тишину нарушил порыв ветра, он сдул с парня капюшон и растрепал его волосы. — Да чтоб тебя, — пробормотал себе под нос блогер. Поправив прическу, он осмотрел очередной темный угол и заметил силуэт. — Надеюсь, что не маньяк… С этими словами, Максим завернул за угол, оглядываясь по сторонам. Там стоял мужчина, но, по правде говоря, было непонятно. Он был высокого роста, в черном пальто и такого же цвета маске на лице. Тарасенко с опаской подошел к неизвестному. Тем временем мобильник парня уже трещал от многочисленных смс-ок от Карины. «Каринка — Аскорбинка» Ты не замерз? Смотри, я тебя лечить не буду, а уж целоваться тем более… Если антидот вообще сработает… Не заблудился? И таких еще миллион. Всегда такая заботливая. Карина смотрела на мобильник напряженным взглядом, насыщенная яркость могла бы быть не такой раздражающей. Не получив ответа, она кинула телефон на диван и пошла готовить обед, который наконец включал в себя что-то полезное.

***

— Открывай быстрей! — Сейчас-сейчас, не торопи меня, — сказал Максим, роняя из рук черный сверток, который выглядел очень подозрительно чем и кажется на самом деле. В шуршащем полиэтилене лежали небольшая бумага, которая вскоре оказалась инструкцией, и две таблетки, похожие на обычный Панадол. — И… Это все? — Видимо, да, — парень показательно потряс пакет, в котором больше ничего не осталось. Девушка взяла инструкцию, предварительно покрутив ее в руке, и принялась ее изучать, однако такой корявый почерк было сложно разобрать. Порядок букв в словах был переставлен, заглавные тоже были не на месте, во фразах пропущены запятые, и поэтому некоторые предложения напоминали крылатое выражение «Казнить нельзя помиловать». Рядом сел Тарасенко, держа в ладонях антидот, почему-то именно в этот момент он полагался на Карину. Она заметила его неуверенный взгляд и предложила вместе прочитать мини-руководство. — Так, тут сказано, что, чтобы эффект сработал, таблетку нужно положить под язык и подождать 30 секунд, пока она растворится и проникнет в организм. Лекарство перекрывает действие вакцины в области рта, бла-бла, тем самым заглушая боль при поцелуе. Следом можно поцеловать друг друга, — Варнер пробежалась глазами по инструкции, а затем подняла взгляд на парня, тот молча достал маленькие белые таблетки из жесткой упаковки и протянул одну Карине. Тарасенко поставил на таймере 30 секунд и с разрешения закинул антидот под язык. На секунду они задумались о том, что, возможно, это обман и им подсунули обычные пилюли, купленные в аптеке, но сомнения рассеялись, как только пара почувствовала странное покалывание в губах. Эти полминуты они просидели в тишине, просто изучая друг друга, будто впервые увиделись. На парня это подействовало по-особенному: его кожа побелела, а дыхание замедлилось в два раза. Он нервно сглотнул, смотря на пухлые губы Карины. Она заметила это и не смогла скрыть улыбку. Сквозь эту невинную безмятежность было слышно легкое пение птиц с улицы, солнце наконец вышло из тяжелых туч и осветило гостиную. В воздухе витал свежий аромат клубники. Тишина создавала ощущение спокойствия и умиротворения. Здесь ничто не могло отвлечь и потревожить… Кроме оповещения таймера. Парень первый проявил инициативу и потянулся к девушке. Он аккуратно дотронулся рукой её шеи и мягко провел по ней. В его глазах будто читалась фраза «Всё будет хорошо». В этот момент у нее бешено заколотилось сердце, а по телу пробежало стадо мурашек.

*flashback*

После очередного лайфстайла, который не занимал столько времени, как скетчи: их еще потом монтировать долго, а некоторые сцены и вовсе не попадают в кадр, Максим пошел проверять ленту в Инстаграм. Несметное количество уведомлений лайков и коментариев загораживали половину экрана. Он на автомате зашел во вкладку «отмеченные» и, немного пролистав вниз, увидел симпатичную девушку с черными, как смола, волосами. Она сидела на круглом кресле в бирюзовой толстовке, которая была явно ей не по размеру, а сзади красовалась ярко-красный фон с надписью «Coca-Cola». Обычно парень пролистывал дальше, чтобы посмотреть как его талантливые подписчики делают забавные обработки его персонажей, но что-то явно зацепило его внимание в фотографии. Спустя нескольких секунд пристального взгляда в экран, Тарасенко понял, что на ней была точно такая же толстовка с лаймовой вставкой «Hypnotizer» на груди, как и у него. Самая обыкновенная кофта из мужского отдела «H&M» прекрасно смотрелась (в данном случае — висела) на стройной брюнетке. После долгих размышлений он решил лайкнуть ее фото и отложил телефон в сторону.

*end flashback*