Чертовщина

Утром его разбудил сильный толчок в плечо. Недовольно замычав, Дима попытался перевернуться на другой бок, но тут же получил леща по взлохмаченной голове. «ЯНА ОХРЕНЕЛА ЧТО ЛИ?!» — пронеслось у несчастного Хакимова в голове. Он открыл глаза и собирался уж было высказать своей даме все, что он думает о столь «добром утре», но Яны то рядом не было! Зато на ее подушке, закинув ногу на ногу, вальяжно развалился Демонюга. — Бля-а-а… — Хакимов накрылся одеялом с головой. — Я тоже рад тебя видеть! И нет, я тебе не приснился вчера! А вот если ты сейчас же свою задницу не оторвешь от дивана, то получишь знатных пиздюлей от Глебсона — таких, которые тебе тоже еще и не снились! — Исчадие ада сладко потянулось и сдернуло с Хакимова одеяло. — Глеб, между прочим, уже в студии! А вот Валерка проспал! Вставай! — Ты то откуда знаешь? — Хакимов нехотя спустил ноги с дивана, нашаривая ими тапки. Демон закатил глаза: — Я тебе еще вчера говорил, что знаю все и обо всех. Что было, что есть и что будет. — И что же будет? — полюбопытствовал Снейк. — Пиздюли тебе будут от Глеба, сказал же! Шевелись, готичная змея! Снейк фыркнул, недовольный таким вульгарным обращением к своей персоне и попытался скрыться от вездесущего Демона в ванной. Тот, конечно, проследовал за Димой и все время, пока Хакимов гонял свою черную гламурную щетку по рту и принимал душ, пугал его Глебовыми пиздюлями, обзывал копушей и незаметно подкручивал смеситель у крана то в одну, то в другую сторону, делая Димин душ неожиданно контрастным. В студию, однако, Снейк добрался раньше, чем Валера, но слишком долго рылся в сумке, потом отыскивал очень нужные бумаги в стопке просто нужных и в итоге, конечно, столкнулся с Аркадиным в дверях. — Привет! — Валера дружелюбно улыбнулся. — Глебсон там? — Наверное… — Дима прищурился и пропустил Аркадина вперед. — Прекрати смотреть ему не жопу! - Демон похлопал Снейка по щеке. — Не смотрю я на жопу! — Что? — обернулся Валера. Дима закашлялся: — Нет, ничего! — Мне показалось, ты сказал что-то? — Тебе показалось… — А врать некрасиво! — Демон просто издевался. — Заткнись, у меня уже голова от тебя раскалывается! Валера встревоженно посмотрел на барабанщика: — Это ты мне сейчас сказал заткнуться? — Нееет, это я сам с собой! Сам себя успокаиваю! — Хакимов начинал злиться. — Мысли дурацкие в голове весь день… — Что-то случилось? Я могу помочь? - участливо поинтересовался Аркадин, когда они уже вошли в поле зрения Самойлова-младшего. Снейк отрицательно мотнул головой. — Всем драсьте! — процедил Глеб. — Вас, господа, не смущает, что я вас жду уже добрых полтора часа?! Еще и Стасю где-то черти носят… — Мммм, а я предупреждал о пиздюлях! — Демон зевнул и похлопал Снейка по плечу. — А вот к Стасе я отношения не имею… Я вздремну немного, а то ты утомил меня сегодня! — Да иди ты! — прошептал Снейк, помня о том что окружающие его люди воспринимают сказанные фразы, как обращение к ним. Демон растаял в воздухе. Валера, тем временем, достал из сумки банан и питьевой йогурт в бутылочке и, словно оправдываясь произнес: — Позавтракать не успел! Глеб психанул и вышел курить. Валера, очистив продолговатый плод, с наслаждением откусил от него и принялся медленно жевать. Снейк безотрывно следил за тем, как верхушка банана исчезает у Валеры во рту и потом выходит, откусанная, назад. Шея Димы непроизвольно вытянулась, глаза перестали мигать. Валера истолковал этот жест по-своему и протянул приятелю свой завтрак. Хакимов сообразил, что что-то пошло не так и снова отрицательно мотнул головой. Аркадин пожал плечами и вновь откусил от банана, на этот раз запивая его йогуртом и обхватывая горлышко бутылочки губами. И тут Снейк не выдержал: — Блять, Валер! Сколько раз я тебя просил банан не кусать, а отламывать! Аркадин подавился йогуртом, белые молочные струйки потекли по уголкам рта. Снейк, при виде этого, вспотел и шумно выдохнул. — Если честно, я впервые слышу от тебя о такой просьбе. Но если тебя смущает, как я ем, то я могу вообще не жрать, когда ты рядом! Дима густо покраснел: — Извини… Больше за весь день они не сказали друг-другу ни слова.