Жнец

      Отчёт занял три с половиной часа, затем позвонил Айзава сенсей. И Мидория утром должен был первым делом явиться перед его пытливым взором. Аргест уже нашептал ему о происшествии. Иногда Изуку здорово недолюбливал способность духов общаться между собой. Им мобильные без надобности. Всё тайное становится явным, хорошо не шибко болтливы, иначе караул.       В больницу парень попал уже с рассветом. В палату его пустили без проблем. Форма патруля помогла. Уважали народ из школы. Причём любой. Носители духов репутацию имели отменную. Изуку возможностью, естественно, воспользовался и направился в указанную палату.        Кацуки не спал. Он полулежал на кровати и читал журнал. Он был без больничной одежды. Весь торс покрывал слой бинтов. Выглядел парень бледным, но вполне бодрым.       — Привет герой. — поздоровался Изуку. — Как самочувствие?       — Порядок. Заштопали как надо. У местного эскулапа причуда лекарская отменная. Если и останется шрам, то едва заметный. — Кацуки хмыкнул, — герой да? Да я олух, раз дал себя зацепить. Хорошо ты успел. Я догадываюсь что без тебя не обошлось, хоть валялся там без сознания. Ты же Ному завалил, так? Жнец?       Изуку вздохнул, затем подошёл к Кацуки и обнял его. Он вдохнул его запах с примесью лекарств и отстранившись буркнул:       — Жнец — фигец…толку от меня если не успел бы. Я жопу рвал на тренировках для чего? Вот затем, чтоб толк был. Рад что успел, не представляешь насколько. Напарнику своему спасибо скажи. Тодороки хоть и вымотался в край, но без него тебе был бы конец, он время выиграл. Да и себя не принижай. Увести Ному подальше от гражданских — сильно. Кроме тебя никто не пострадал. Так-что как про, ты с задачей справился. — Изуку, запустив пальцы в волосы Кацуки, поцеловал его, вкладывая своё огромное облегчение в поцелуй и отстранившись, прошептал тихо на ухо: — Не вздумай помереть раньше меня. Хорошо? Ты мне нужен и Харону тоже.       — Покажи…       — Что показать Кацу?       — Жнеца. Ты же можешь сделать это сейчас?       — Бля, вот оно тебе надо? Что спать мешает?       — Надо. Тодороки видел, а я нет. А я вроде твой парень. Так что валяй. Не ломайся.       — Мы в больнице и ты после ранения.       — Я не хрустальная ваза! Либо показывай, либо вали отсюда! Чёрт!       — Хорошо, не ори. — Мидория встал с кровати и взяв стул, стоявший в палате, подпёр дверь.       — Харон?       — Я слушаю…       — Можешь подавить ауру в полуформе? Чтоб не так давило?       — Если просишь, то сделаю. Не бойся, я не наврежу здесь никому Изуку. С тобой нетрудно…       Изуку отвернулся к двери и активировал покрытие. К Кацуки развернулся и смотрел в глаза ЖНЕЦ!       Парню потребовалась вся его сила воли и выдержка, чтобы не заорать. Существо в палате не имело ничего общего с Мидорией, за исключением роста. Но на этом заканчивалось сходство и начинались различия. Кацуки видел запись ранее, но одно дело изображение на экране и совершенно другое то, что стояло перед ним в палате. Он слышал диалог Мидории с духом и понимал, что давящей атмосферы нет. Жнец давил своим видом. Покров был подобен чёрному жидкому дыму. Он обтекал тело с ног до головы. В темноте его будет очень трудно разглядеть, он просто сольётся с ней. Вместо головы человека на плечах была остроухая морда шакала. Глаза бордовыми углями смотрели на него и прочитать эмоции по ним было невозможно. Кисти рук заканчивались длинными когтями, впрочем, острота и форма придавала им изящный и законченный вид. Когтистыми пальцами Жнец сжимал косу. Изогнутый полумесяц тьмы на длинной рукояти. Тварь открыла пасть и Кацуки услышал негромкий рык:       — Удовлетворил своё любопытство? — Парню почудилась ухмылка на зубастой морде.       Бакуго молча кивнул. Ещё как удовлетворил! Чуть не обделался. Вслух конечно он это не сказал, но всё тело у него прошиб пот и руки мелко дрожали. Он незаметно сунул их под одеяло, но Жнец заметил жест. Через секунду покров пропал и в палате стоял Мидория.       — Ты балбес Кацуки. Но смелый балбес. Наши в патруле на полигон не суются, когда я там Жнецом тренируюсь. Насмотрелся? Или ещё тебе дефиле устроить?       — Ха-ха-ха, — нервно рассмеялся Кацуки. — Не, на сегодня харе. Ты невъебенно страшен и крут. Но ссать от страха перед тобой я не буду. Будь ты сам сатана на подработке. Усёк? И кстати, раз мы праздник просрали, а я раненый весь такой, своди меня, чудо страшное, в кафе, где мы в прошлый раз были, а?       — Да куда угодно, засранец!