The Dawn Will Come

      Артур выехал из города как раз вовремя — шум только начал подниматься, как и шериф только соизволил вылезти из своей берлоги и проверить, что случилось.       Марстона он нашел на выезде из города. Мужчина стоял возле своей лошади у дерева в ночи и ломал свои пальцы, не зная, чем занять руки. Хрустнул пальцами одной руки, потом другой, потряс ладонями, провел ими по волосам, все еще влажным после ванной, вздохнул и опять провел рукой по волосам. — Потрахался? — почти гавкнул на него Артур и остановился возле мужчины. Джон промолчал. Прикусил нижнюю губу и опустил почти виноватый взгляд в землю. — Протрезвел?       Опять молчание и взгляд, опущенный в землю. — Езжай домой, — сказал ему Артур и удобнее сел в седле. — Мне все равно, что у тебя происходит с Эбигейл. На коленях у нее прощения за все проси, но ты едешь домой. Сейчас, — настаивал он, когда Джон открыл рот, чтобы возразить. — А ты? — испуганно спросил он и подошел ближе к мужчине. — А я поеду обратно и узнаю, что известно остальным, — Артур устало потер переносицу и вздохнул, уже продумывая все свои действия. — Ты, должно быть, шутишь, — потерянно выдохнул мужчина, оборачиваясь к Моргану. — Я не шучу, Джон, — ответил Артур и подобрал повод, чтобы развернуть кобылу обратно. Он убедился, что Марстон выехал из города, что он в порядке и готов ехать домой. Теперь и Морган может поехать обратно, чтобы выяснить: что и кому известно. — Я никуда тебя не отпущу! Это опасно! — выкрикнул Джон и подошел сбоку своей кобылы, чтобы обратно взобраться на седло и поехать за мужчиной. Артур шустро подвел лошадь к Марстону и положил ладонь на его плечо, останавливая от дальнейших действий. Спрыгнул с лошади сам и встал рядом. — Артур, — едва ли не взмолился Джон и поднял глаза на мужчину перед собой. Он же не всерьез задумал возвращаться туда? — Ты думаешь, я закрою на это глаза и просто уеду с тобой домой, чтобы выпить спокойно чашечку чая, Джон?! — выкрикнул он ему в лицо, хватая за плечи. — Нас могли видеть! Ты живешь рядом, твоя семья живет рядом, Марстон! Подумай хоть немного остатками своих мозгов!       Артур с силой ткнул пальцем в его лоб, и мужчина ощерился от неприятной боли, делая шаг назад и врезаясь спиной в бок лошади, что сразу недовольно прижала уши. — Я никуда без тебя не пойду, упрямый ты сукин сын, — рявкнул Джон и схватил Артура за руку, не отпуская его от себя. Кулак, прилетевший ему в живот, был внезапным, как гром среди ясного неба, и Джон моментально согнулся пополам от боли, отпуская конечность Моргана. — Мне заставить тебя уехать домой к своей жене и ребенку?! — угрожающе прошептал ему на ухо Артур и только потом выпрямился, отстраняясь от мужчины. — Я могу. И я произошедшее так просто не оставлю. — Не сомневаюсь, — промычал мужчина, постепенно выпрямляясь, когда тошнотворная боль постепенно начала отступать. Ему словно желудок пытались разорвать изнутри. — Конечно, давай, опять подвергай свою жизнь опасности из-за меня. Вперед! — махнул ему безразлично Джон и прикрыл глаза, чувствуя, как его начинают захлестывать эмоции.       Руки тряслись, злобы и страха было столько, что он не знал, что делать и что говорить. Виски, который он пил по дороге к Артуру, кажется, только сейчас начал на него действовать. И на координацию движений, и на его мысли, и на действия, которым он не мог найти названия. Проверил седельные сумки, потуже затянул подпруги, проверил стремя и судорожно вздохнул, чувствуя неприятный ком, вставший поперек горла, убивающий любые слова, которые хотелось произнести. Он только их обрел: счастье и Артура, и Джон не готов терять все это только из-за жертвенности Моргана и его упрямого характера. И мыслей, что сказать Артуру, чтобы остановить его, попросту не было в голове. — Давай, пореви еще, Марстон! — фыркнул пренебрежительно Артур и подошел к своей кобыле, которая уже отошла, чтобы общипать траву возле дерева. Слышать его тяжелые вздохи, рваное дыхание и редкие, едва слышные всхлипы — было неприятно. — Хватило мне одного раза семь лет назад с твоими слезами.       Подняв голову лошади от земли, Артур вырвал пучок травы из ее рта и развернул к дороге.       Как Артур просто не мог понять, что Джон был испуган тем, что происходит? Марстон не понимал, как мужчина не мог этого принять, поэтому стоял, пытаясь совладать с эмоциями и не предпринимая больше ничего. Открывать рот он не хотел, так как боялся своего голоса. Ему было все равно, что подумает о нем Морган, что сделает и как разочаруется в его слезах. Он готов был хоть на колени упасть и схватить его за ноги, чтобы он не смог уйти. Ему было все равно, лишь бы он остался рядом. Джон не мог допустить потери Артура по какому-то пустяку, по своей вине, неважно. Но в итоге опять ничего не делал, словно его что-то удерживало от этих действий. Некая сила или просто стена между ним и Артуром. — Мне все равно, если я буду плакать по тебе, Морган, — чуть ли не прошептал Джон вместо действий и дал себе воображаемую пощечину за эти слова. — Один раз сделал, чего бы не похоронить тебя мысленно и второй раз, не такая уж беда для меня, — мужчина нервно хмыкнул и так же нервно пожал плечом. — Хоронить, — промычал вслед за Джоном Артур и улыбнулся. Без капли веселья. — Хоронить, — повторил он еще раз, и Марстон поднял голову к звездному небу, пытаясь держать себя в руках. Слезы беспомощности неприятно жгли глаза, и он не хотел моргать, чтобы не дать ни единой слезе скатиться по его изуродованной волками щеке. — Хоронить, Морган, — прохрипел он в ответ. — Ладно. Рад, что ты такого мнения о нашем будущем, — сухим голосом сказал Артур.       Джон обернулся к мужчине, готовый сказать то, что он не это имел в виду, но замер с открытым ртом. Хотя, кажется, именно это он и имел в виду, и вмиг стало как-то тошно от самого себя. — На, — сказал Артур, снимая с головы свою старую шляпу, — будет, что положить на мою могилу, — надел ее на голову мужчины и обернулся обратно к лошади, которая послушно стояла и ждала.       Сердце Джона ухнуло вниз от этих действий. Он уже проходил что-то подобное и опять отпускать Артура от себя он не хотел, но был уверен в том, что если Морган поедет сейчас в город и будет совать свой нос не в свои дела — ему не поздоровится. Они уехали, Джона, вроде бы, никто не видел, все прошло нормально, не считая трупа. Но никто же не видел, кто выстрелил и кто выходил. Джон хотел в это верить, Джон даже уверил самого себя в правде своих мыслей. Но ему все равно было страшно, что что-то пойдет не так, если туда решит сунуться Артур. — Я еду умирать, Джон, а ты едешь домой. И не дай Бог я узнаю, что ты следуешь за мной, — довольно спокойным голосом сказал Морган и, подобрав повод, запрыгнул в седло. — И что будет, — спросил пустоту перед собой Джон и поднял взгляд, наблюдая за тем, как удаляется от него Артур.       Он стоял с Рейчел под боком и не знал, как себя вести. А шляпа Артура так удобно сидела на его голове, и Джон отказывался представлять, как положит ее на его могилу или будет носить после его смерти. Но как бы ни было неприятно думать об этом, Джон смотрел в спину Артура и представлял только это.       Джон долго не знал, как поступить. Кусая собственные губы, смотря на дорогу, с которой на повороте давно исчез Артур, он разрывался между двумя путями: поехать вслед за мужчиной и быть с ним или сделать то, как он приказал — поехать домой. И Джону хотелось быть послушным, если что-то просил Артур. Он хотел его слушаться несмотря ни на что, не хотел огорчать мужчину, чтобы он разочаровывался в нем, но чертов страх его потери выедал изнутри неуверенностью. Мужчина был на распутье и даже спустя пять минут затишья в ночи, не знал, что ему делать и как поступить. Зато ощутил, как своими словами про похороны мужчины задел Артура.       Хотелось обнять Моргана и просто извиниться перед ним за свою тупую голову. Да, он глуп, Джон это признает сейчас, забираясь на спину лошади. Признает, что он вспыльчивый дурак, который не думает о поступках, если чего-то очень сильно хочет. Он готов даже вытерпеть еще один удар, который сильнее бил морально, чем физически, главное, чтобы Артур вернулся живым и невредимым.       Тяжело вздохнув, надеясь, что все будет хорошо, Джон последовал просьбе Артура и поехал домой. Когда мужчина вернется с проверки, он должен быть рад, что Марстон послушался его, а не поехал следом. А Джон сделает все, чтобы Артур был счастлив. Только вот желая это, он в очередной раз облажался.       Артур медленно въехал в засыпающий город, свернул на улицу, где стоял отель и отошел на другую сторону, кидая быстрые взгляды на все вокруг. На деревья, что в тени могли прятать кого-то постороннего, на фонари, что слепили из темноты, на людей, что стояли возле входа и любопытно смотрели внутрь заведения. Несколько полицейских стояло возле толпы и пытались ее разогнать, говоря, что ничего интересного не произошло и уже ночь, людям пора идти спать, а не мешать работать.       Артур спешился со своей кобылы, растрепал волосы на голове в нервозности и пошел к толпе, собираясь встать позади нее и послушать вполуха о том, что говорит народ.       Подвязав бандану на шею, чтобы если что вмиг спрятать половину лица, Артур быстро перебежал улицу и прошел к толпе. Встал за угол здания и высунул голову, смотря через плечи людей на происходящее. Если кто-то что-то видел, если кто-то знает Джона — Артуру ничего не останется, как убрать этого человека. Двух, трех, полгорода. Главное, чтобы не винили Марстона. Морган справится с еще одной наградой за свою голову, уедет, отсидится в горах, ему не в первой.       Только не Джон. Только не его семья. Место, которое отстроил Марстон не должно страдать. Это место должно быть убежищем ему и его семье на всю их оставшуюся жизнь, и ни одна нога чертова законника не смеет переступить территорию Бичерс Хоуп. Артур приложит к этому усилие. — Двое мужчин, — кинул шериф, выходя из здания и обтер окровавленные руки о белый платок. Кивнул одному помощнику возле входа и пошел к лошади, что стояла возле отеля. — Один выстрел, точно в голову, я без понятия, — ответил он второму мужчине в форме, что подошел с другой стороны с парой вопросов. — Давненько у нас такого не было. Обычно они перебираются в города побольше, чтобы их прикрыли за пару лишних баксов, — усмехнулся он и прошел к лошади. Достал журнал из седельной сумки и быстро пролистал заполненные текстом страницы.       Артур нахмурился, опустив взгляд в землю под ногами и пробрался глубже в толпу, что ждала выноса трупа и еще больше вестей. Шепот, смех, глупые разговоры между незнакомыми людьми, которые хотели скорее узнать, что произошло. И только несколько человек стояли молча: законники, что сдерживали небольшую толпу, пара зевак и Артур, что пытался выцепить острым слухом то, что нужно именно ему среди этого гомона.       Сердце в неприятном темпе билось в груди мужчины, в ожидании хоть какой-нибудь информации.       Шериф достал ручку, черканул что-то в журнале и пошел обратно. Артур заметно напрягся, прячась за высоким мужчиной перед собой. — Внутри пара, что видела постояльца номера. Заведи ее ко мне, поговорим с глазу на глаз. Может, его видел еще кто, — Шериф кивнул помощнику, и тот пошел внутрь, пока мужчина еще что-то писал в журнале, изредка почесывая карандашом шею, наверное, подбирая нужные слова.       Артур чертыхнулся и вышел из толпы. Два человека видели его лицо. Когда — он не знает, не заметил. И он очень надеется, что никто не видел Джона. Остается ждать пару, которую должны вот-вот вывести из помещения. Если придется, Артур должен будет пристрелить обоих.       И, выжидая момент, он не мог понять, почему люди так плохо относятся к педикам? То, как воспитывали их Датч и Хозия, в воспитании ни разу не говорилось о неправильности определенного типа отношений, они жили свободной жизнью, и свобода была везде. В выборе дальнейшего места пребывания, выбор в лошади, оружии, имени и фамилии раз уж на то пошло, и никто ни разу им не говорил о том, что выбрать они могут только женщину себе в партнеры. Да, никто и не задумывался о другом варианте, но теперь, когда у него появился Джон и не только как брат, Артур искренне не понимал, почему люди не могут понять, что в этом нет ничего плохого. Что из любви к человеку не меняется ничего.       И задумавшись над этим глубже, чем необходимо, переходя улицу, Артур пропустил момент, как помощники вывели пожилую пару из отеля и повели ее к офису шерифа. — Это он! Я узнаю одежду! Один из них! — крикнула женщина, ткнув пальцем в сторону Артура, что замер на середине улицы под фонарем.       Морган замер буквально на секунду, перед тем, как молниеносно рвануть к кобыле, что уже была готова стартануть с места, заметив испуганного хозяина. Он успел запрыгнуть в седло как раз, когда засвистел первый свисток, приводя в готовность всех полицейских в округе. — Тебе не уйти, педик сраный, и я тебя видел сегодня! — рыкнул в толпе шериф и, откинув журнал одному из полицейских, быстро побежал к своей лошади. — Лови его, парни!       Пришпорив животное, Артур погнал на выезд из города, но, стоило ему свернуть с улицы, как грудь кобылы встретила пару полицейских, что сразу открыли огонь по лошади, чтобы вывести ее из строя и поймать нарушителя. Оглушительно заржав и взмахнув копытами в воздухе над людскими головами, лошадь резко повернула в сторону и погнала в другом направлении. И Артур искренне надеялся, что пули просвистели вдали от кобылы, что гнала во весь опор сквозь ночные улицы Блэкуотера.       Опять раздался свист в свисток, Артур слышал выстрелы, слышал топот конских копыт от лошади шерифа, слышал, как он кричал, чтобы другие поймали подонка. И пока он гнал лошадь на выезд из города, мужчина думал лишь о том, чтобы та пара более не вспомнила ничего кроме того, как выглядит сам Морган.       И когда лошадь начала сбавлять темп, он ощутил неподдельный первобытный страх, поселившийся у него в груди. Храп, откашливание, красная пена изо рта, что оседала тяжелыми хлопьями на груди и ногах кобылы, ошалевшие глаза животного, что изо всех сил старалось бежать вперед, гонимое болью, хозяином и страхом смерти. — Давай, девочка, — шепнул ей Артур, выезжая из города, дальше от фонарей. Приласкал конскую шею, сжал гриву вместе с поводом в одной руке и сильнее поддел бока пятками, ощущая, как сердце бьется где-то в его глотке.       Глухой топот копыт позади себя был слышен все громче и отчетливее, и впервые Морган не знал, как поступить вернее. Убить шерифа? Убежать? Загнать раненное животное до смерти? Сдаться властям? Куда бежать, если бежать? Как далеко бежать, когда кобыла бежала из последних сил, отхаркивая белую пену изо рта? Убить шерифа, чтобы Артур забыл о городе на добрые несколько лет? Чтобы он забыл об округе на эти несколько лет? Уехал дальше от Джона?       «Заварил ты дел, Марстон, а мне опять расхлебывать», — подумал он тоскливо и, вынув револьвер из кобуры, обернулся назад, взглядом ловя в темноте ночи всадника позади него.       Первая пуля просвистела в метре от Артура, и мужчина инстинктивно подвинулся в седле, чуть сползая на один бок. — Не уйдешь! — рявкнул шериф и выпустил еще одну пулю, что угодила в животное под Артуром. Кобыла истошно завизжала и резко дернула в сторону от боли. Боясь боли и боясь того, что всадник на ее спине потерял равновесие, она бежала вбок. Ловя и человека на ее спине, что скатывался вбок, и убегая дальше от дороги в ямы и камни.       Пытаясь вновь поймать баланс на кобыле, хватаясь за ее гриву, Артур думал только о том, что раненые лошади кричат, как люди. А когда лошадь на скаку завалилась вбок, мир на несколько секунд почернел перед его глазами от яркой боли, а затем что-то холодное коснулось его затылка.       Поставив Рейчел в загон к остальным лошадям, что дремали на свежем воздухе, Джон неохотно пошел в дом, кусая по дороге и так искусанные почти в кровь губы. Он начал ненавидеть эту привычку, которая появилась в его жизни какие-то несколько дней назад. Кажется, так сильно он еще не нервничал никогда. Это бесило. И от того, что он так сильно нервничал — в голове не было ни единой адекватной мысли. Мелькали только настолько горячие мысли, что он подставит с ними не только себя, но и, кажется, весь мир.       Через силу открыв дверь, он вошел внутрь. Свет горел только рядом с диваном, на котором сидела Сэди и читала. Джон был настолько тихим от нежелания двигаться и идти дальше, что она даже не заметила, как он подошел к ней. И стоило ей краем глаза заметить какое-то движение сбоку, как женщина вздрогнула, чуть подскочив на месте. — Боже, Джон, чуть души меня не лишил, — вздохнула она, положив ладонь поверх груди. — Ты один?       В ответ он смог только кивнуть и обессиленно сесть рядом. Дверь их спальни приоткрылась, и вскоре перед ним появилась Эбигейл. И было непонятно по ее лицу — то ли она была злой, то ли обеспокоенной. Джон и не хотел читать ничего по ее лицу. Вздохнул, завалился на спинку дивана и закрыл глаза, очень надеясь, что она сейчас не будет с ним ничего выяснять.       Женщина вздохнула, совершила какое-то действие, так как Джон услышал шорох одежды, и села рядом. Марстон хмыкнул себе под нос, радуясь хотя бы тому факту, что она молчит и не лезет к нему с расспросами, криками или еще чем другим. Ему сейчас не до этого и все, о чем он может думать, это об Артуре, который все еще не вернулся, и чья шляпа все еще была у него на голове. И каждый раз сердце на мыслях о том, что с ним могло что-то случиться — словно бы пропускало по удару.       А потом его озарила одна мысль, и он распахнул глаза, резко выпрямляясь на диване. Повернул голову и посмотрел на Сэди, что сидела по другую сторону от него и косилась краем глаза. — Сэди, ты не могла бы выйти вместе со мной? Мне нужна твоя помощь… — спросил он ее, очень надеясь, что Эбигейл не станет ничего говорить и спрашивать. Он очень надеялся, что она не уловит в его просьбе ничего опасного и не начнет кричать. — Могу, но сейчас? На дворе ночь, Джон, — не очень довольно фыркнула Сэди и отложила книгу в сторону. — Пожалуйста, — чуть ли не взмолился он, — это важно. — Ладно, Боже!       Женщина встала и потянулась. — Ты идешь? — Да, идем, — Джон встал следом за Сэди. Эбигейл позади него грустно вздохнула, но ему было все равно, он подтолкнул Адлер к выходу и пошел сразу за ней. — Что случилось, Джон? Ведь что-то случилось, верно? На тебя шляпа Моргана, а его нет… — спросила она, стоило им выйти из дома и направиться к сараю за лошадью, даже не спрашивая, что случилось и что от нее требуется. Она и так все будто бы понимала. — Да, — сразу признался Джон и моментально схватился за голову от волны мыслей, которые почти что сбивали его с ног своим количеством.       Может, поехать с ней? Он ведь будет не один. Может, Артур не так разозлится? Может, просто сказать, что он ее провожал и по пути рассказывал то, что произошло? А в город заехал случайно?       Все из этого звучало абсурдно, и он держал себя в руках, чтобы не сорваться с места в карьер и не идти на поводу эмоций. Его попросил Артур, Джон будет послушным мальчиком. Хоть раз. В такой ответственный раз, когда Артуру просто нужна была помощь, и Джон это сердцем чуял.       Застонав от отчаяния, мужчина зарыл пальцы в волосы и потянул их. — Джон, — предупредительно начала Сэди. — Нас видели. Так как ты знаешь, что творится между нами, то скажу, что нас, блять, видели. По моей, сука, вине. Хозяин отеля открыл дверь своим ключом и увидел нас. Артур ему мозги вышиб. Меня он отправил домой, а сам пошел выяснять, что кому известно.       Джон поднял виноватый и испуганный взгляд на Сэди и заметил, как та нахмурилась в темноте. — Что мне делать? — спросил он полушепотом и опять опустил взгляд на землю. — Сэди, что мне делать… — Делать так, как сказал тебе Артур. Я поеду найду его, — кивнула женщина и пошла дальше.       И Джон был ей благодарен хотя бы за то, что она делала дело и не стала открывать рот на то, что у них произошло и что натворил Джон. Ей не было цены с этим достоинством не лезть в чужие дела — она просто хотела помочь. Он не знал кому больше, правда. Артуру? Джону? — Спасибо, Сэди, — шепнул он ей. — Спасибо… — Ты мне должен, Джон. Вчера вас прикрывала, сегодня за Артуром ехать. Ох, как ты мне должен, Марстон.       Джон согласно кивнул Сэди и, развернувшись на каблуке сапога, пошел обратно к дому, по пути думая только о том, как она его найдет. Живого, здорового и привезет домой, а Артур следом скажет, что ничего страшного не произошло, и о них никто ничего не знает. Все будут здоровыми и счастливыми. Только вот чем ближе он приближался к дому, тем беспокойнее билось его сердце, а в темноте от наступившей ночи перед глазами вырисовывались не очень приятные картины того, как изувеченный Морган лежит в яме или кустах и уже не дышит. И как бы он ни пытался отбросить эти картинки в сторону — не получалось, и с каждым шагом он все больше убеждался в том, что к черту Артура с его просьбой. Джон не может сидеть спокойно, когда его жизнь может подвергаться опасности.       Чертыхнувшись себе под нос, Джон быстро спрыгнул с крыльца, и пошел к сараю, чтобы быстро взять из загона Рейчел и чтобы возле него встретить Сэди и уже с ней поехать за Артуром. Как он решил вообще послушаться Моргана с его просьбой — он не понимал. Словно в страхе от произошедшего и от решения Артура он начал туго соображать, не особо понимая всей опасности, которой подвергает себя старший мужчина. Поехать домой? Сидеть и ждать непонятно чего, когда Артур уже может делать свой последний вздох? Сидеть рядом с женой, которую он больше не любит? Когда самый дорогой человек может в мучениях уползать от опасности, оставляя позади себя кровавый след?       До боли сжав волосы на голове, Джон запрыгнул на кобылу и рысцой поехал к сараю. От собственных воображенных картин, которые он все подогревал мыслями — хотелось сбежать и заодно ударить себя. Ведь, конечно, с Артуром все хорошо. Он не тот, кто может легко дать поймать себя.       Но страх он уже пригрел у себя на груди и так просто отпускать его он не намерен. Страх подогревает к действиям, пробуждает рефлексы и скорость, а это нужно Джону, чтобы быстрее найти Артура. — Марстон, какого черта? Ты же сказал, что дома будешь? — возмутилась Сэди, выводя своего коня из сарая. — Я передумал. Тебе, может быть, понадобится помощь. — Ну как скажешь. Артур будет явно недоволен. — Пошел он к черту, раз думает, что я оставлю его одного в такой момент, — ощерился Марстон и, пришпорив кобылу, рванул на выезд из фермы. Хотя он уже оставил его одного, когда послушался и поехал на ферму.       Сэди, вздохнула, прыгнула в седло и поехала вслед за мужчиной, что оставлял позади себя лишь пыль, которую начал прибивать начавшийся дождь, что начался так невовремя. Темно, холодает, и искать кого-то в этой темноте, когда стена дождя закрывает половину обзора — дело не из приятных. Надо успеть все сделать до того, как начнется настоящий ливень.       Джон ехал впереди, то и дело поддевая шпорами бока кобылы, которая все быстрее и быстрее бежала вперед, отфыркивая капли дождя из ноздрей и прижимая уши. Гоня лошадь вперед, он не понимал, с чего он вообще взял, что что-то случится? Что с Артуром что-то произойдет? Ведь он поехал только разузнать о произошедшем, а не лезть на рожон, чтобы его поймали или узнали. Он никогда не подводил никого, кто просил его раздобыть информацию, он всегда действовал аккуратно, всегда доставал то, что нужно ему или кому-то еще. Что могло измениться за эти семь лет? Вряд ли он потеряет форму, если дело будет касаться добычи информации.       Качнув в досаде головой, Джон сбавил скорость на въезд в город и обернулся к Сэди, что тоже замедлилась и стряхнула со шляпы капли. Этот поганый дождь все портил, Джон уже успел продрогнуть и промокнуть до нитки. Ветер, который изредка бил в спину, заставлял дрожать и ежиться, тучи, которые затянули небо, мешали видеть в ночи из-за сплошной темноты. — А если и тебя узнают? — спросила женщина и стала ехать рядом с Джоном. Марстон задумался над ответом, скользя взглядом по залитой дождем улице перед ним, и резко натянул повод, когда увидел кровь, которую развозил по грязи дождь.       Лошадь встала на дыбы и дернула головой, вырывая повод из рук мужчины, но Джон сильнее натянул его, пытаясь удержать на месте кобылу, которая недовольно стала топтаться на месте, меся под копытами слякоть. Сэди встала рядом и устремила взгляд туда, куда смотрел Джон. — Думаешь, его рук дело? — спросила она тихо, боясь ответа, и посмотрела на мужчину, что задумчиво нахмурился. — Надо проверить, есть ли еще. Давай, пока дождь не смыл все окончательно, — развернув Рейчел на выезд из города, Джон легкой рысцой поехал обратно, пытаясь разглядеть в наступающей из-за отсутствия фонарей темноте еще немного крови.       В голове была туча мыслей, и он не понимал, какую надо схватить и осмотреть со всех сторон, чтобы найти ответ: чья это кровь и кто ее пустил. Все продвигаясь дальше, он скользил взглядом по мокрой земле, пытаясь вцепить темные пятная пролитой крови. То, что он увидел в городе — большое пятно свежей яркой крови, словно кому-то перерезали глотку, говорило ему только о том, что этот кто-то очень серьезно ранен. Но ни тела, ничего. Труп могли унести законники, но Джону не давали покоя следы. Следы от огромных подков, что оставили заметные борозды в земле.       Мысль того, что это может быть кровь Артура, кого серьезно ранили, вызвала приступ тошноты, и мужчина поспешил сглотнуть ком в горле. — Джон! — крикнула Сэди, и Марстон молниеносно развернул Рейчел на сто восемьдесят градусов, от чего лошадь чуть не переломала длинные ноги. Адлер стояла на дороге и указывала пальцем рядом с собой. И только после того, как Джон подъехал ближе, он увидел кровавую дорожку, которую быстро начал развозить усилившийся дождь. — Черт, тут словно свинью порезали, — сглотнул Джон, смотря на густую кровь.       Сэди медленным шагом поехала по следу, который начал бледнеть под дождем. А Джон только и смотрел на пятно, чувствуя, как его сковывает страх потери близкого человека. Он не вынесет еще одного взгляда на почти бездыханное тело Моргана. Не вынесет еще сидеть рядом с ним и ждать неясно чего, но это все же было лучшем поворотом событий, чем копать ему могилу и оплакивать после.       Догнав Сэди, Марстон осмотрелся по сторонам. Смахнул с лица капли дождя, вгляделся в камень, что стоял возле дороги, на секунду увидев в нем что-то знакомое, чертыхнулся и прикусил до тупой боли губу, понимая, что он не знает что делать и где искать владельца оставленной крови. Хотелось проклясть себя за мысли, что эта кровь вообще могла принадлежать Артуру. Оставь он столько крови после себя — он точно бы лежал сейчас мертвым.       И они бы еще долго бродили по дороге взад-вперед, если бы не услышали приглушенный вскрик и выстрел, который мигом был заглушен раскатом грома. Джону не надо было думать дважды перед тем, как рвануть в сторону звука. Не успев среагировать, Сэди автоматически поехала за Марстоном, заранее вынимая свою винтовку из чехла на седле.       Спрыгнув на рыси из седла, Джон побежал вниз по склону и замер, когда увидел двух борющихся на мокрой земле мужчин. В темноте он не мог различить кто есть кто, но был уверен, что один из них Артур — рядом с ними лежала огромная кобыла и не подавала признаков жизни. Вынув револьвер из кобуры, он помчался вниз, время от времени теряя равновесие. Мокрая трава то и дела скользила под подошвой на склоне, и Джон чудом не упал, скатившись к двум мужчинам, что точно пристрелили бы его в суматохе. — Не двигаться! — рявкнул Джон в ночную темноту и опустил курок, нацеливаясь на обоих мужчин. Прищурившись сквозь дождь, он выцепил взглядом одежду Артура среди двоих. И Артур был внизу, пытаясь не дать второму мужчине перерезать себе горло. — Марстон? — удивился Артур и позволил себе на секунду отвлечься на темный силуэт с голосом Джона рядом. И секунда стоила ему глубокого пореза рядом с горлом. Чертыхнувшись, он попытался ударить человека коленом в живот, но тот ловко прижал мужчину к земле и приставил нож к его горлу. — Неразумно с твоей стороны стрелять в меня сейчас, — прохрипел второй мужчина, — одно неверное движение, и я вспорю ему глотку, парень. — Отпусти его, — все, что сказал Джон и встал ближе, целясь в голову сидящего сверху человека. Сердце билось где-то в глотке, и он смутно понимал какое сейчас время суток и что идет дождь. Все казалось слишком ненастоящим и все, что он видел — это двух людей перед ним, одного из которых он так сильно не хотел потерять. И страх этой потери мешал трезво мыслить.       Сэди подошла как раз вовремя, так же беря на прицел мужчину сверху. — Какого хрена, блять, — гавкнул Морган под лезвием ножа, что сразу неприятно вдавилось в его горло, оставляя первый легкий порез. — Твой, да? Второй? И как же его зовут? Грязные животные! — крикнул сразу следом и сильнее надавил лезвием на кожу Артура, прямо над кадыком. И мужчина опасливо замер, прекрасно понимая, что одно его неверное движение и он истечет кровью. — Отпусти его, — еще раз сказал Джон, скорее обращаясь к пустоте, так как незнакомец его не слушал. — Отпусти его, — вторила сзади Сэди и встала с другой стороны, прислоняя дуло винтовки к голове шерифа, что сразу узнал голос. — Я тебя знаю, — сказал он вкрадчивым голосом и краем глаза посмотрел на подошедшую женщину. — Ты та девка, что корчит из себя неясно что. Интересная выходит ситуация… — Закрой пасть и отпусти его! — выкрикнул в очередной раз Джон и еле сдержался, чтобы прикладом не вырубить ублюдка.       Лишь Артур сохранял спокойствие, глядя снизу-вверх на шерифа, что до боли сильно стискивал его ребра коленями и все сильнее и сильнее с каждым произнесенным словом прижимал к его горлу острое лезвие, что уже и так порезало кожу. И порез неприятно щипал от грязи, пота и дождя. У него было не так много вариантов что делать. Только лежать и ждать, что предпримет Джон, будь он не ладен, и Адлер, что и была его надеждой на спасение. — Ты не в выгодном положении, я бы на твоем месте послушалась. — А я бы на твоем месте заткнулся. Женщина-охотник за головами. Что за смех! — рассмеялся он совсем не добрым смехом. — Он тянет время, — сказала Адлер и кинула быстрый взгляд на Джона. — Сейчас здесь будут еще люди. — Думаешь, я не успею перерезать горло твоему любовничку, если ты решишь выстрелить? — оскалился он гадко.       Джон тяжело сглотнул и поджал дрожащую нижнюю губу, совершенно не зная, что ему надо делать. Артур лежал, молчал и не двигался. Сэди держала его на прицеле с другой стороны, а эта сволочь сверху мужчины просто тянула время, дожидаясь подмоги. Если Марстон решит выстрелить, ублюдок сверху, правда, может рефлекторно нажать сильнее, и тогда уже никто не сможет помочь Моргану.       Страх вновь сковывал Джона по рукам и ногам. Хотелось выстрелить из-за злости, которая кипела в нем, но он остатками трезвого разума понимал, что нельзя этого делать.       До боли закусив нижнюю губу, он опустил револьвер, понимая, что угрозой он ничего не добьется. С другой стороны, у него все равно есть Сэди, что сможет пустить свинца в мужчину. — Вот так, хорошо, — кивнул удовлетворенно шериф. — Теперь ты, сладкая. — Пф, кто? — усмехнулась Сэди и неверяще качнула головой. — Я опущу эту штуку только после того, как ты слезешь с моего друга. — Не знал, что ты с ними, — он пренебрежительно кивнул в сторону Артура. — Возможно, и тебя стоит взять с ними, а? Как… соучастника? Мы придумаем, что можно будет тебе приписать. — Лучше бы ты перестал языком чесать, — прошипел Джон и сильно сжал рукоять револьвера в своей руке. — Единственный, кто тут делает все правильно, это эта дамочка, — он посмотрел на Артура и улыбнулся, наслаждаясь тем, что хоть один, но попался. — Наслаждаешься тем, что сидишь сверху? — ухмыльнулся Артур, — нравится? — Сукин сын, — прошипел шериф.       Джон не сразу сообразил, что происходит, так как в пару секунд успело произойти столько всего, чего он не смог сразу понять. Артур дернулся под шерифом, от чего тот полоснул ножом по горлу, Сэди, стоило дернуться шерифу, сразу нажала на спусковой крючок, а Артур свернулся в позу эмбриона рядом с телом шерифа, что замертво скатился с него и упал рядом.       Несколько секунд Джон стоял неподалеку и смотрел на три лежащих тела. И только потом, сморгнув оцепенение, он подлетел к Артуру, падая рядом с ним на колени. — Артур, Артур! — звал он его, хватая за плечо, и мужчина обессиленно отмахнулся. — Отвали, — прошипел Морган и перевернулся на спину. Смахнул кровь с горла и сразу осмотрел руку. — Я тебе что говорил? — уже начал рычать он, поднимаясь с земли. Ощерился от боли в теле, еще раз смахнул кровь с шеи и сел. — Но… — Что я тебе, сука, говорил?! — рявкнул он в два раза громче и сразу схватился за голову. — Не за что, блять, — так же рявкнул Джон и выпрямился. — Сейчас не время, — встряла Сэди и протянула руку Артуру, что только отбил ее и встал самостоятельно, все еще щерясь от непонятной для остальных боли.       Джона словно пытались вывернуть наизнанку. Всю душу пытались выпотрошить из него, и с этим ужасным состоянием он стоял и смотрел на Артура, что встал и прошел к своей кобыле. Упал на колени рядом с ней и уткнулся носом в ее шею. Горло сковал уже привычный за эту ночь болезненный спазм, и он даже не пытался его как-то прогнать. Судорожно вздохнув и выдохнув, он опустил взгляд в мокрую землю и посмотрел на револьвер в своих руках.       Вспоминая Артура, который лежал под уже мертвым ублюдком, с ножом у горла, он все отчетливее понимал, насколько вовремя он успел подъехать. И все ярче Джон представлял перед собой картину того, какая бы весть могла его ждать, если бы он не решился ехать с Сэди.       Колени предательски начали слабеть.       Сняв с головы шляпу Артура, Марстон осмотрел ее и прикрыл глаза. Он стал слишком уязвимым. Они стали слишком уязвимыми друг с другом. И с этим надо было что-то делать. Надо было бежать.       Поглаживая конскую шею, Артур все еще сидел под дождем. Сэди нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. А Джон просто стоял и не знал, что делать.       И удар, прилетевший в его нос от Артура, что резко поднялся — был более, чем неожиданным. Шляпа упала в слякоть под его ногами. — За что? — промычал в ладони Джон и застонал от боли. Слезы от болезненного удара быстро образовались в глазах, и он поспешил отвернуться. Последний раз его так больно били в тюрьме.       Морган ничего не ответил. Стоял рядом и смотрел на Джона. Поднял шляпу с земли, отряхнул ее от грязи и капель дождя, что все падали и падали на кожаные поля и тяжело вздохнул. Злиться всегда было легче. Злость всегда было легче показывать, нежели какое-то волнение или заботу. Только вот объяснять он это никому не намерен. — Артур, — позвал его Джон, когда боль постепенно начала отступать. — Артур, прости. Я не могу… я уехал, я пытался… но я не мог тебя оставить. Я… — Сэди, поехали, — махнул он женщине, и та быстро пошла за ним выше по склону, где ее ждала лошадь. — Артур! Вредный сукин сын! — окликнул он его в последний раз и, когда не последовало ни единой реакции, он побежал следом за двумя людьми, что так и уходили. Единственным, кто обернулся, была Сэди.       Он только что чуть не потерял Моргана, и эта злость сейчас была наиболее неприятной Джону. Его хотелось обнять, зацеловать и между поцелуями извиняться за все, что он когда-либо сделал. А не идти сзади и не думать о том, что теперь надо предпринять, чтобы его простили за эту глупость, за его очередное желание спасти Артура. И он будет извиняться даже за то, в чем не виноват.