Неправильная

      Будить Лорну Эрик не стал — Хэнк унес Джонсон в лазарет, а он, выбравшись с той стороны, где она лежала, забрал спящую Лорну, вернув в ее комнату. Как она от хлопанья дверей не проснулась было неясно, потому что Джонсон, которой в отличие от его дочери «уснуть» помогли, от хлопнувшей двери дернулась, простонав что-то бессвязное, но глаза не открыла. Эрик вернулся к машине, увидев стоящих у багажника Рейвен и Маккоя. — Ну и что нам с ней делать? Надо, чтобы когда она очнётся, с ней кто-то был. Кто знает, что она может натворить, — недовольно сказала Мистик. — Сдается мне, — сказала Даркхолм, — эту дамочку одну оставлять нельзя. — Она может человека головой стукнуть, и все. Посмотрите какие крепкие иглы, — покачал головой Маккой. — И она сильная — Лорна сказала, что она Джонсон схватила как тряпичную куклу, а я тебе скажу, что Джонсон не из слабых, — подозрительно покосилась на Рейну Мистик. — У Дейзи вместо кистей рук две конечности, еле-еле функционирующие, — поправил ее Хэнк. — Да и Лорна сказала, что они после того, что им вкололи, чувствовали слабость. Но вы правы, ее нужно как-то изолировать и незаметно в школу пронести. И так уже много вопросов ученики задают, мол что происходит. Итак, — констатировал он, — за эту неделю мы похитили трёх человек, двое из которых правительственные агенты. Мне это начинает не нравиться. — Дорого нам обходятся твои семейные проблемы, — усмехнулась Рейвен. — Помогать я не просил, — недовольно кинул Леншерр. — Да ну тебя, — отмахнулась Рейвен. — Ты — наша семья, а они твоя. Мы бы в любом случае помогли, просил бы ты или сопротивлялся. — Ладно, — почему-то стушевавшись под пристальным взглядом Мистик, сказал он. — Вы тут осторожнее, — кивнул им Эрик, — перенесите ее куда-нибудь, и Чарльзу сообщите. А я пока к семейству Максимофф схожу, меня там очень сильно ждут, — усмехнулся он.       В палату к Питеру он заходил одновременно и с тяжёлым сердцем и с облегчением, что не принесет плохих новостей. Но там, несмотря на второй час ночи, сидела Софи и Магда, с которой Эрик вот никак не хотел встречаться. Но про то, что Лорну вернули, сообщить было нужно. — Все в порядке? — тут же подскочил Питер. — Вы ее нашли? Кто это был? Что они хотели? Где Лорна? — Все в порядке, спит в своей комнате, — сказал Магнето, прервав поток вопросов. Магда на него даже взгляда не подняла. — Так кто это был? И где Рейна? — спросила Софи. — Откуда ты знаешь ее имя? — резко сказал Эрик, но тут же понял, что сморозил глупость. Ну да, эти двое откуда-то про друг друга знаю. — Черт, я забыл, что ты видишь… Будущее. — Да, с таким он еще не сталкивался. — Она, кажется, тоже про тебя говорила. — Мне нужно с ней поговорить. — Да что, черт возьми, происходит? — резко вскочила Магда. — Почему мои дети оказались втянуты в черт знает что?! Это вот из-за тебя все! — истерично выкрикнула на первый взгляд спокойно сидевшая Максимофф.       По крайней мере, стало ясно, в кого Ванда такая истеричка. Странно, двадцать восемь лет назад Магда такой не была. Эрик только сейчас смог спокойно разглядеть женщину, которую когда-то любил. Ей должно было быть сейчас где-то около сорока шести — он не знал дату ее рождения, только помнил, что ей тогда было восемнадцать, а ему немногим больше — двадцать. Годы к мужчинам обычно милосерднее, поэтому на свои сорок шесть она точно выглядела. А тогда она была молодая и глупая, он — немногим умнее. И оба они не знали, что спустя двадцать восемь лет будут сидеть вот здесь у кровати раненого сына, обсуждая такие странные вещи. — Мам, он тут не причем, — почему-то вместо Питера вступилась за него Софи. — Да ладно тебе, мам, — сказал Максимофф, увидев, что мать сейчас заплачет. — Все же хорошо. — Ну и что она сказала, — вдруг подняв голову на Эрика, сказала Магда. — Как она выглядит? — Красивая, — тихо сказал Эрик, безошибочно определив, что речь идет об их дочери и порадовался, что Питер пока забыл, что он умолчал о визите Ванды. — Даже слишком. На тебя похожа. Она немного говорит, — уклончиво ответил он. — Тебе лучше спросить у Лорны, они полгода с ней вместе были. И забрал ее тогда Шоу. Она лет до шести у него была. — Да, ты так его называл. Вот как, значит, — тихо сказала женщина. — Это даже для всего происходящего странное совпадение. Ты вроде хотел убить его, — Магда прямо глянула ему в глаза: — Он сдох? — Да, — кивнул Эрик. — Двадцать лет назад. — Хорошо, — холодно сказала Магда. — Кто такой Шоу? — спросила Софи. — Никто. Просто история, давно забытая история, — медленно ответила Магда. — Я рада, что с твоей дочерью все в порядке. — Спасибо, Софи, — сказал Магнето. — Без тебя бы мы их не нашли. — А с этой то что… Дейзи, — припомнил Питер, хотя Эрик не думал, что сын мог жаловаться на память. — Жива, — сказал Леншерр, вспомнив, что Хэнк вроде бы понес в место ее временного обитания — в лазарет. — Давай я все расскажу тебе завтра, день тяжелый был. И тебе спать пора, и Софи, наверное, завтра в школу. — Да какая завтра к черту школа, — устало сказала Магда. — Нам бы домой вернуться. — Курт спит, — развел руками Питер. — Завтра только. — А мне нужно увидеть Рейну, — сказала Софи. — Да какая к черту Рейна?! — вновь вскипела Магда. — Хватит с тебе и этого всего! — Мне нужно увидеть Рейну, — упрямо повторила девочка. — Зачем? — спросил Эрик, вспомнив, что Лорна рассказывала, что женщина тоже упоминала девочку. — Не могу сказать, — покачала головой Софи. — Я никуда не пойду, пока не увижу Рейну, — девочка скрестила на груди руки. — Как ты вообще оказалась мутантом? — всплеснула руками женщина. — Вот твой отец точно мутантом быть не мог. — Шоу как-то говорил, что в Европе мутации всегда были чаще, — вклинился Эрик. — Скорее всего, ты носитель гена. — Все, хватит, у меня от ваших мутаций голова уже болит, — остановила его Магда. — А у меня от вашей семейки, — в палату въехал Чарльз. — До утра оставайтесь здесь, поспите хоть пару часов, пусть наш телепорт отдыхает. — Софи пусть приляжет, а я тоже тут останусь, — сказала Магда. — Пошли-ка поговорим, — тихо сказал Эрику Чарльз. — Что с Джонсон? — спросил Леншерр, когда они вышли из палаты. — Все-таки там был ее отец. — Проводишь параллели? — усмехнулся Ксавье, выезжая в соседнюю палату. Там около бессознательной Джонсон сидел Хэнк. — Разбудишь? — спросил Чарльз у Маккоя. — Нет, — Хэнк покачал головой. — Взял у нее кровь на анализ, посмотрю, что им кололи. Лорна пусть тоже с утра зайдет, пока все из организма не вывелось. — Софи требует разговор с Рейной, — сказал Эрик. — Настоятельно требует. У меня у одного ощущение, что Рейна тоже хочет с ней поболтать? — Ты не видишь видений Софи, — вдруг сказал Хэнк. — Кто знает, что еще она видела? Или Рейна?       Леншерр вспомнил сон в тот день, когда ранили Питера. Чьи-то похороны, появившаяся на них Ванда, Софи, несущая какую-то ерунду, Софи, которая выглядела во сне так, как в реальности. Софи, которую он до этого ни разу в жизни не видел. И Ванда не была удивлена способностям сестры. Если сон был младшей Максимофф, то чьи это были похороны? Вспомнил, глянул на Чарльза и почему-то ни слова не сказал. Ксавье от него что-то скрывал, и Эрик это чувствовал. — Кстати, а где Рейна? — спросил Леншерр. — За ней присматривает Рейвен, — ответил Маккой. — Да, Хэнк, а ты присмотри за Дейзи, — сказал Чарльз. — Ладно, я посмотрю пока, что можно вытащить из головы Рейны. — Пойдем, — Эрик кивнул Хэнку, когда Чарльз покинул палату. — Или ты Джонсон у постели тут собираешься караулить? Чай не дитё маленькое. — Да, ты прав, — согласился Маккой, — пошли отсюда. — Тебе не кажется, — тихо сказал Эрик, знавший, что из палаты слышимость лучше, чем из этой комнаты, — что Чарльз Дейзи не доверяет? Только нам об этом не говорит. — Мне так не показалось, — с сомнением покачал головой Хэнк. — Да брось, ты сам удивился тому, что Чарльз не запомнил Кельвина Забо, как я понял, видного деятеля в области генетики. И Чарльз мог с помощью Церебро вытащить воспоминания Джонсон. Но он не стал. А может, он что-то видел, просто нам не говорит. Ты не думал об этом? Да ладно, дружище, ты думал. — Почему бы тебе не спросить у него самого? — Хэнк устало снял очки. — А какая разница, если он телепат и узнает о нашем с тобой разговоре? — Ты думаешь, он такой целыми днями сидит и читает мысли всех подряд? Не превращайся в параноика. — Ну-ну, — тоже с сомнением покачал головой Эрик. — Что происходит?! — из палаты вышла Джонсон, с трудом державшаяся на ногах. — Где… — Ты зачем встала? — тут же вскочивший Хэнк, подскочил к ней и подхватил ее под руки, затем увел в палату. Эрик последовал за ними. — Сколько пальцев на руке я показываю? — спросил он у снова уложенной на больничную койку Джонсон. — Два на лапе, — усмехнулась Дейзи. — Ну, кажется, кроме чувства юмора ничего не пострадало, — заметил Хэнк. — Голова сильно кружится? — Бывало и хуже, но лучше тоже бывало, — поморщилась она. — Что произошло? Как вы нас нашли? Где эта женщина и Кельвин Забо?       Эрик быстро пересказал ей произошедшее, пока Маккой начал менять ей повязки на руках. — Зачем? Зачем ты меня вытащил?! — попыталась вскочить Джонсон, но Хэнк ее остановил. — Да что ж вы все такие идиоты?! Эрику раненому сколько твердил не ходить, Питер со своими вечными переломами ноги, и ты ещё на мою голову свалилась, — раздражённо кинул Хэнк, снимая очки, а Эрик заметил, что тот едва ли не посинел. — Ладно, — чересчур быстро согласилась Джонсон, заметив его едва не посиневшее лицо и вкрадчиво поинтересовалась: — Может мне ваша медсестра перевязку доделает? — Если бы Эрик не успел ее за это время изучить в весьма экстремальных ситуациях, то он бы решил, что Дейзи Хэнка испугалась. Впрочем, он бы тоже посиневшему Хэнку себя перевязывать не позволил. — Не надо, я все уже, — уже спокойно сказал Хэнк, и Леншерр вдруг подумал, что вывела его совсем не Джонсон, таким заведённым он уже зашёл после разговора о Чарльзе. Значит, Хэнк тоже об этом думал. — Раны чистые, и только одна насквозь прошла, кости не задеты. В общем, лечи свои руки. — Хэнк забрал использованные бинты, какую-то мазь и несколько склянок и вышел. — По-твоему, я должен был позволить непонятно кому забрать непонятно куда бессознательного человека? — ответил он на ее вопрос. — Да, — она все же приподнялась на подушке, — если не смог остановить его, то должен был позволить мне попасть туда, куда они ушли. Я заслуживаю ответов на свои вопросы, — даже не с обвинениями, а скорее обиженно сказала она. — Откуда ты знаешь, что ты бы была там в безопасности? Я спас тебя, дуру. — Нет, Леншерр, — Джонсон все же села на кровати, прислонившись спиной к стене, — ты не меня спасал, а свой шанс найти дочь. Давай начистоту, не увидев меня, Ванда не высунется. Да и что бы значила наша сделка, если Ксавье бы не стал искать нелюдей? Ты просто променял мою возможность найти семью, на свою, — резко кинула она. — Я не стану оправдываться за то, что поступил правильно, — покачал головой Эрик. — Если б мне не было так хреново, я бы тебе врезала, — пообещала Джонсон. — Не стоит ещё и этим их травмировать, не находишь? — Эрик кивнул на ее перебинтованные руки. — Слушай, как ты говоришь, тебя все эти годы искали, а значит, вряд ли он остановится. Поверь человеку, который ищет дочь, которая не хочет, чтобы ее нашли. Спустя столько лет, почти найдя тебя, он не сдастся. Иначе зачем было столько лет искать? — Все рано или поздно сдаются, — тихо сказала Джонсон, взглянув ему прямо в глаза. — Ты сейчас про пытки в ЦРУ? — усмехнулся Эрик. — Ты серьезно настолько плохого мнения о Правительстве, спецслужбах? По-твоему, там все монстры? — недовольно посмотрела на него Джонсон, неодобрительно покачав головой. Вера этой женщиной в своих бывших работодателей, которые ее при этом еще и поймать пытались, просто поражала. — Те, кто вами управляет так точно, — упрямо повторил он. — Ладно, давай не будем продолжать наши разногласия по этому поводу. И так ясно, что у нас разные взгляды, — устало сказал Эрик. Денек и правда вышел тяжелый. — Ладно, — согласилась Джонсон, попытавшись снять куртку, но из-за бинтов не смогла зацепиться за узкие рукава. — Черт! Почему тут пекло, как в аду? Что у вас с отоплением? — выругалась она, безуспешно потреся рукав. — И почему всегда достается именно рукам? — Радуйся, что не по лицу. Оно у тебя симпатичное, было бы жалко, — сказал Эрик, вставая и помогая Джонсон стянуть куртку. — Прогиб засчитан, — усмехнулась Дейзи, вытягивая руку из рукава. — Не бойся, я не кину тебя с Вандой. Я сама хочу ей помочь, как по мне, девчонка запуталась. И нет с ней никого, кто бы мог ей это объяснить. — Слушай, — резко сказал Эрик, вешая ее куртку на стул, — признаю, ты мне действительно нужна, чтобы найти Ванду. Да, возможно, одной из причин не дать забрать тебя Кельвину Забо было именно это. Но я, Джонсон, я не стану лебезить перед кем-то, если мне нужно их сотрудничество. Не ищи везде скрытого подтекста, я не нуждаюсь во лжи перед кем бы то ни было. — Ладно, Леншерр, договорились, — кивнула Дейзи, а в ее темных глазах на секунду промелькнул интерес и впервые, какое-то уважением. — Извини, руку пожать не могу. — Обойдусь, — усмехнулся Магнето. — Выздоравливай. Завтра утром поговорим с Рейной. У нас к ней много вопросов.

***

— Ты что творишь? — Эрик кинулся к Питеру, которого все в край достало, и он решил встать с постели. — С ума сошел! — Да ладно, я чувствую, что могу ходить, — недовольно кинул он отцу, что подскочил к нему и пытался посадить обратно. Он его не отодвигал, просто встал, а Эрик со своей силой обычного человека, даже с места его сдвинуть не смог, и потому остановился, недовольно на него глянул с таким расстерянным и одновременно злым видом, что Питер чуть не рассмеялся — Магнето в гневе от того, что ничего не может сделать, и даже злиться ему не на кого. Леншерр вдруг перевел взгляд на вошедшего Хэнка. Питер, понявший, что Зверь его быстренько посадит обратно — ему силы хватит, тут же быстро заговорил: — Пап, у меня крыша уже едет. Все так медленно, я не могу уже, — простонал парень. — Ты меня не удержишь. И я тоже хочу посмотреть на это чудо с иголками. — Позвать миссис Максимофф? — сочуственно спросил Хэнк у Эрика. — Нет! — он тут же сел обратно на кровать, успев представить все ужасы этой угрозы. — Я уже лежу, видите. Чего сразу угрожать-то? — Вообще, ему бы действительно прогуляться, — задумчиво сказал Маккой. — У Чарльза где-то старая коляска была, если его кто повозит… — Да вы издеваетесь, — снова простонал Максимофф. — Как это я, как инвалид, на коляске буду ездить? — Сам не будешь, колеса я тебе крутить не дам, большая нагрузка на мышцы груди. — Ничего, — Эрик легонько хлопнул Питера по плечу и улыбнулся, оскалив зубы, а он подумал, что вот эта улыбка ничего хорошего не предвещает. — Говорят, слепые лучше слышат, а у тебя металлокинез при невозможности бегать активируется сильнее, как я посмотрю.       Питер задумался. В детстве он случайно двигал какие-то железки при долгом сидении в школе, когда нужно было прятать способности, когда лежал в больнице с гриппом и температурой под сорок, а в прошлый раз это было тогда, когда была сломана нога и вот, сейчас, когда он психанул от лежания сутками на постели. — Давай ты лучше меня покатаешь? — предложил Питер отцу. — Наверстаем упущенное в младенчестве. — А потом вы можете наверстать упущенный отцовский ремень, — сказала вошедшая Джонсон, явно свой комментарий не к месту вставившая.       Питеру Дейзи не понравилась с самого начала. Во-первых, его подстрелили именно из-за нее. Не то что бы он ждал извинений, просто могла бы вечно внаглую не врываться в его палату — он ее, в конце концов, не звал. Во-вторых, до Джонсон он тут был единственным, кто носил кожаную куртку: ученики в школе одевались как-то более сдержаннее, да и преподаватели тоже, даже Мистик порой радовала глаз строгим черным платьем. В принципе, происхождение одежды Рейвен для Питера было вопросом спорным. В-третьих, Максимофф пятой точкой чувствовал, что Дейзи принесет проблем. И вот на тебе, Лорну похитили. Да еще и Дейн пару раз упомянула ее примерно с таким же видом, с которым Ороро говорила о Рейвен — с каким-то воодушевленно-фанатичным. Нашла, блин, себе героиню. Не то, чтобы Питер ревновал, просто понять природу такого интереса, возникшего за пару дней, не мог. Да и пользы от Джонсон пока что было ровно ноль. — С ремнем идея неплохая, — согласился Эрик. — Хэнк, я передумал, зови маму, — сказал Питер, покосившись на Дейзи. Будет ещё тут советы раздавать. — Ладно-ладно, не надо тут истерик. Магда может шутку не оценить, чувство юмора в нее куда-то делось, — усмехнулся Магнето, а Максимофф подумал, что у Эрика его никогда особо и не было. — Кстати, где она? — Убежала за Софи, которая убежала к профессору, чтобы уговорить его дать поговорить с Рейной, — вспомнил логическую цепочку Питер. — Мама же собралась требовать от Чарльза, чтобы он этого ей не разрешал. — Бедный Чарльз, — посочувствовал Эрик. — Так где коляска? — прервал их диалог Питер, почувствовав, что разговор уходит в другое русло.

***

— Чарльз Ксавье, — с улыбкой сказала Рейна, сидящая в импровизированной клетке в выемке в бункере, когда они скопом туда вошли, — Эрик Леншерр, Рейвен Даркхолм, Генри Маккой, и двое Максимофф. Здравствуй, Софи, я тебя ждала. — Откуда тут взялась клетка? — спросил Питер, которого Эрик тащил на коляске силой металлокинеза, а Максимофф с завистью поглядывал на Ксавье, что передвигался без помощи Эрика. — Я сделал из подручных средств, — кинул Леншерр. — Подумали, что эту дамочку опасно оставлять так. — Откуда ты знаешь мою сестру? — сказал Рейне Максимофф. — Какую именно? — усмехнулась та. — Не надо, Питер, сомневаюсь, что она сама это знает, — покачала головой Софи. — Как и ты, — заинтересованно посмотрела на нее Рейна. — Видеть будущее — величайший из даров. Всем вам неподвластно время, оно никому не подвластно. — Будущее можно изменить, — пожал плечами Эрик. — Мы это уже раз сделали. Тогда в чем его ценность? — Некоторые вещи неизменны, потому что на них строится время, события, целые поколения. Порой смерть одного незначительного людишки важнее, чем многие мировые события. Вы поменяли будущее? Поверьте, вы лишь отсрочили свой конец. Я вижу как некоторые из вас умрут, кто-то тихо в своей постели, кто-то в бою, кто-то от руки предателя. А над тобой, Питер, я вижу алую тень. И она тебя сжирает, — сказала женщина, а Максимофф вздрогнул. Нет, она просто знает про Ванду, вот и дурит ему голову, считая, что они все озабоченны ее поисками. — Ты видишь только тень? — усмехнулась Софи. — Похоже, она и правда Алая Ведьма, раз ты ее не видишь. — Вы можете вытащить из моего прошлого, все что вам угодно, — сказала Рейна, проигнорировав слова Софи, а Питер подумал, что она, верно, и правда не знает ничего про Ванду, вот и перевела тему. — Но вы не сможете не увидеть, не заставить рассказать будущее. — Что ты знаешь про Нелюдей? — сказал Ксавье. — Знаю, что в горах Китая, есть поселение. Они живут там отдельно от мира, и называют это место — Посмертие. Но я там не была, — женщина покачала головой, — лишь слышала по рассказам Кельвина. Но он там не самый званный гость. — Он — Нелюдь? — на этот раз спросила Джонсон, выйдя немного вперед и чуть ли рот не открыла, приготовившись слушать. Питер вдруг вспомнил, что они говорят про ее отца. Что ж, наверное, он бы на ее месте вел себя точно так же, если б они говорили об Эрике. А ведь он был на ее месте… — Нет, он гений. Когда я была маленькой, бабушка рассказывала мне истории о синих ангелах, что спустились на землю и одарили людей силой. Потом бабушка умерла, а я стала ученым, пытающимся разобраться со всем этим. А пару лет назад меня нашел он, Кельвин Забо, убедив, что все мои истории — правда. И что синие ангелы — инопланетная раса Крии, что создали нас, усовершенствовав наши гены. Наверное, он заменил мне отца, которого у меня никогда не было, а я ему его пропавшую дочь. — Ты всегда была… Ну такой? — спросила Мистик. — Похожей на дикобраза? — усмехнулась Рейна. — Нет, после того, как прошла терригенезис. У Кельвина были кристаллы терригена, и вот я — это я. Ты тоже его прошла, да, Дейзи? — она посмотрела на Джонсон. — Тот камень не был похож на кристалл, тот, что я задела в Африке, — покачала головой бывший агент ЦРУ. — Видимо, это не чистый терриген. Когда его задевает нелюдь, то он покрывается каменным коконом, человек же просто каменеет и умирает, — почти что пропела Рейна, а Питер отметил, что у той несмотря на дико странную внешность, очень приятный голос, почти успокаивающий. — Вот, что ты забрала из Африки, — сказал Эрик, кивнув Дейзи. — Вот из-за чего тебя искало ЦРУ. — Джонсон ему не ответила, просто тихо кивнула. — С Дейзи ясно. Но зачем вам нужна была Лорна? — Она нужна была Сюзанне Дейн. — Да, это ясно, — раздраженно кинул Эрик. — Но зачем? — Я ничего не знаю. Спроси у своего друга, он не даст соврать, — усмехнулась Рейна. — Я лишь хотела туда попасть, попасть к таким же, как и я. — Что ты знаешь о моей матери? — спросила Дейзи. — Он никогда про нее не говорил, но он как-то упомянул, что они с Сюзанной Дейн подруги, и что если вернуть ей Лорну, то нас пустят в Посмертие. Но когда мы подкараулили девочку, с ней оказался сюрприз. Ты, Дейзи. Тебя сложно найти, по всем официальным бумагам ты живешь и работаешь в Новом-Орлеане уже много лет, но… Стоит верить официальным данным, когда мы говорим о разведчике? Но он тебя сразу узнал, не знаю, в каких архивах он добыл твое фото, но он знал, как ты выглядишь. — Ты сказала, что Чарльз Ксавье Нелюдям не друг, — Джонсон скрестила руки на груди. — Почему? — Потому, что он мутант, а мы Нелюди. Мы рождены, чтобы враждовать. — Это почему это? — спросил Эрик, почему-то переглянувшись с Джонсон. — Вы ведь сами уже поняли, что история мутантов не ограничивается двадцатым веком, — усмехнулась Рейна. — Кельвин говорил, что его жена, твоя мать, рассказывала, что Нелюди и Мутанты воевали долгие годы. Что существование одних ставит под угрозу существование других. Мы даже генетически не совместимы. Нет ни одного существующего в мире представителя обоих рас. — Сюзанна Дейн Нелюдь? — сказал Эрик. — Вот этого я не знаю. Но если так, твоя дочь — уникальный экземпляр. И по всем правилам, она вообще не должна была родиться. Но она родилась, и даже с генами мутанта. — То есть дело не в наследственности мутаций? — заинтересованно сказал Хэнк. — У природы просто предохранитель против смешения рас. — Да, именно так, — кивнула Рейна. — Но Лорна не Нелюдь, иначе бы ее давно бы уже забрали, как первую и единственную в своем роде. — Она пыталась создать потомка обоих рас, — вдруг сказал Эрик. — Вот в чем было дело. Что еще ты знаешь? — Ничего из того, что вам может быть полезно. Итак, что же вы, герои, собрались со мной делать? — улыбнулась Рейна, глянув на них. — Чарльз, — сказал вдруг Эрик, когда они все отошли в другой конец бункера, — ее отпускать нельзя. Она знает, что здесь Лорна. — Мой отец тоже это знает. И если человек, забравший его — Нелюдь из Посмертия, то они теперь тоже, — разумно, по мнению Питера, заметила Джонсон. — Давайте ее тоже в клетку посадим, вы же слышали, Нелюди — враги, — с надеждой сказал Питер, кивнув на Дейзи. — Может она пришла нас убить. — Ты совсем идиот? — на полном серьезе спросила та. — Питер, в данный момент, она на нашей стороне, — вдруг вступился за женщину Эрик. — К тому же, Рейна знает все лишь со слов Кельвина Забо. — Но ее слова подтверждают действия мамы Лорны. Она, похоже, действительно пыталась вывести новую расу. У Дейзи отличная от мутантов ДНК, но у Лорны действительно ничего такого нет, — заметил Хэнк. — Мне нужно поговорить с Мойрой. — Что? — резко вскочила Джонсон. — С Мактаггерт? Зачем? — Ты что, хочешь сдать ее ЦРУ? Рейну, — уточнил Эрик, а Питер вдруг прямо почувствовал исходящую от него злобу. — Чарльз, так нельзя. — У тебя есть какой-то другой выход? — недовольно кинул Ксавье. — Чарльз, это бесчеловечно, — ужаснулась Рейвен. — Ты что, не знаешь, что там делают с такими, как она? — Хватит уже припоминать, что десять лет назад делал Страйкер, — вступила Джонсон. — Их содержат как обычных преступников. Но я все равно против того, чтобы вы звонили в ЦРУ. Ну, вдруг еще про меня случайно вспомните, — как бы невзначай заметила Джонсон, а Питер вдруг понял как описать ее поведение — кривляние. Это так он порой со стороны выглядит? — Не вспомню, — жестко отрезал Чарльз. — Держать ее здесь больше нельзя, это школа, если вы все не заметили, а она преступница. Если хотите, можете выпустить ее прямо сейчас. Если нет других предложений, то действуем по-моему. Я звонить Мойре. — Идея-то неплохая, — попытался вступиться за Ксавье Питер, но никто из четверых его не поддержал и все они продолжили стоять с кислыми задумчивыми минами, так и не произнеся и слова. — А где Софи? — вспомнил про сестру Максимофф, и огляделся, увидев ее около «клетки» Рейны. — Софи, — окликнул ее Эрик, идя в их сторону. — Ты что там делаешь? Отойди от нее, мало ли что у нее на уме. — Максимофф, постояв еще пару секунд у Рейны, вернулась к ним вместе с Леншерром. — О чем это ты с ней говорила? — подозрительно покосился на клетку Питер. — Да так, ни о чем, — резко ответила девочка. — Софи… — предупреждающе начал Ртуть. — Я же сказала, ни о чем! И вообще, я к маме, она меня, наверное, потеряла. Тебя, кстати, тоже, — сказала Максимофф и быстрым шагом покинула бункер. — Врет? — спросил Эрик, тоже вытаскивая коляску Питера из помещения. — Да, — кивнул Питер, задумавшись, — только я знаю этот тон. Хоть как ее пытай, не скажет. — Леншерр вдруг остановил коляску и вышел вперед, встав лицом к нему. — Эй, мне в палату надо, а Хэнк сказал мышцы груди не напрягать. — А зачем тебе это? — пожал плечами Магнето. — Давай, колеса металлические. Я не шутил. — Я не… Давай лучше руками, — Питер попытался схватиться за колеса, но руки вдруг перестали повиноваться. — Да ты серьезно?! Я сейчас вообще встану и своим шагом пойду. — А потом Хэнк тебя к кровати привяжет. А еще я скажу об этом твоей матери, и она даже веревку поможет принести. — Ладно, — раздраженно кинул Питер, в принципе, такой исход дела вполне допускавший. — Но я не знаю как. Это… непроизвольно получается. — Глубоко вдохни… Нет, не вдыхай, забыл что тебе легкие не надо напрягать. В общем, просто положи руку на подлокотник, — Эрик встал сбоку, накрыл руку Питера своей. — Ты чувствуешь металл?       Питер понятия не имел, что там нужно чувствовать и как, но просьбу послушно исполнил, даже руку слегка сжал, закрыл глаза, успокоил дыхание… И почувствовал легкое приятное покалывание в местах соприкосновения с металлом. — Да, я чувствую, — прошептал он, словно боясь спугнуть это ощущение. Вдруг резко захотелось сжать этот кусок металла, не руками, нет, какими-то невидимыми волнами, исходившими от него. Такими приятно покалывающими кончики пальцев. — Тебе нужен не он, — тоже тихо сказал Эрик, — тебе нужно колесо, оно ниже. Давай, попробуй провернуть. Это просто.       Легкое покалывание в пальцах вдруг стало сильнее, невидимые волны стали казаться продолжением руки, он пошевелил пальцами, что почти отказывались гнуться и… Колесо сделало оборот. Питер открыл глаза.

***

— Софи Максимофф, — тихо сказала Рейна, когда Софи, отошедшая от спорящих мутантов, приблизилась к ней. — Рада, наконец, с тобой встретиться. — Ты знаешь гораздо больше, чем сказала, — покачала головой девочка. — Уж я-то знаю. — Ксавье не дано видеть того, что еще не случилось, — усмехнулась она. — Но тебе дано. — Я видела твою смерть, — сказала Максимофф. — Я знаю, как ты умрешь. — Я тоже, — пожала плечами Рейна. — И что с того? — Я хочу это предотвратить, — сказала девочка. — Не мою смерть, а то, что ей предшествует и что за ней последует. Ты этого не изменишь, — покачала головой Рейна. — Расскажешь — и только добавишь смертей, ты и сама это знаешь. Не позволишь времени идти своим чередом, то вмешаются другие, и будет еще больше жертв. Посмотри, — Рейна подошла к решетке, кивком головы указав на Эрика, Питера, Чарльза, Мистик и Хэнка, — все уже так, как должно быть. Поле вспахано, скоро посеят зерна, и они прорастут. Прорастут в лучшее будущее… Для Нелюдей. — Ты не можешь видеть всего, — резко сказала Софи, повысив голос. — Софи, — окликнул ее Эрик. — Ты что там делаешь? Отойди от нее, мало ли что у нее на уме. — Иди, малышка, иди, — улыбнулась Рейна. — Мы с тобой еще увидимся. Перед началом вашего конца.

***

— Так, ладно, давай тогда попробуем приподнять, — скомандовал Эрик, начиная терять терпение, когда Питер в очередной раз на скорости не зацепил рулевое колесо, и чуть не въехал в стену. — Пап, я вешу девяносто килограмм, мне не поднять такой вес металлокинезом, — усмехнулся Питер, а Леншерр задумчиво на него уставился, пытаясь понять, куда эти девяносто килограмм уместились. — Девяносто? — Леншерр придирчиво осмотрел его с ног до головы. — У тебя ни жира, ни мышц — кожа да кости. — Вот эти вечно ломающиеся кости и весят столько, — развел руками Максимофф. — Другая плотность, как сказал Хэнк. — Ты так мне и не рассказал, — вдруг сказал Питер, а Эрик подавил вздох — вспомнил все-таки. Он надеялся, что со всей этой кутерьмой сын пока про это забыл, у него это было обычным явлением, но это было не тоже самое, что забыть об украденной у кого-то вещи. — Про Ванду. — Да нечего рассказывать, — он прислонился к подоконнику, а Максимофф подкатил коляску ближе, выжидательно на него уставившись. — Вчера она просто пыталась предупредить про Лорну, а тогда… В тот день, наверное, случайно вышло. Она просто… — Эрик замялся, пытаясь точнее описать. — В тот день она Дейзи нашла, и погиб Диаз. Ей поговорить с кем-то нужно было. С кем-то, из-за кого тоже погибали люди. Полагаю, лучшей кандидатуры не найти. — Что она сказала? — широко распахнув и без того большие карие глаза, спросил Питер. — Пап, я просто пытаюсь понять. Это не потому что… Ну ты меня понял. — Я понял, — тихо сказал Эрик. — Не знаю, как объяснить. Она просто, знаешь, не сказала ничего хорошего. Или важного. Знаешь, в тот момент я по-настоящему понял, что передо мной стоит моя дочь. Странное было ощущение. Чужая такая, озлобленная, со своими тараканами в голове. Знаешь, я тебя принимал как что-то должное, наверное. Есть и есть. А ее нет. А так много лет назад стоял с ней в одном месте, даже не догадываясь, кто эта маленькая девочка. Это пугает, знаешь ли. Я не рассказал тебе не из-за тебя. Просто мне самому было тяжело признать, что я ничего не могу сделать. И все это, все вы трое, появились в моей жизни одновременно. И это тоже чертовски странно. — Нет, — покачал головой Питер. — Все гораздо проще, не ищи в этом того, чего нет. Просто о тебе десять лет никто ничего не слышал, а мы все выросли, а ты был во всех новостях. Так вышло, — он покачал головой, застыл, увидев что-то и быстро сменил тон на радостный: — О, мам, смотри, — Питер помахал рукой, а Эрик увидел приближающихся Магду с Софи, — я катаюсь, — он зацепил силой металлокинеза колеса, слегла проехался вперёд, потом прокрутил рулевые, сделав оборот. — Круто? — самодовольно заявил сын, а Леншерр усмехнулся: как повыделываться, так все у него разом получается. — А говорил, что не умеешь пользоваться, — усмехнулась Софи. — Интересно, а почему это я не знала, что ты вообще так можешь? — недовольно глянула на него миссис Максимофф. Впрочем, Эрик в ее взгляде удивления не заметил. — Потому, что я не умел, — явно попытавшись выкрутиться из положения, сказал Питер. — Ладно. Мы уходим через час… — Магда замялась. — У Софи школа, секция, а скоро Рождество, а ты неизвестно когда поправишься. — Обещаюсь к двадцать пятому встать на ноги. Я вообще-то, и так могу, но мне не дают. Швы разойдутся, организм ослаблен, — спародировал он Хэнка. — Лорна! — Питер увидел спускающуюся в холл Дейн — ее сегодня освободили от уроков, и она, видимо, только встала. — Лорна, познакомься, это Софи, — он кивнул на девочку, — а это моя мама. — Здравствуй, — Магда кинула на нее оценивающий взгляд и быстро посмотрела на Эрика. — А пойдем его выгуляем, — сказала Софи, хватаясь за ручки коляски. — А то он со своими новыми умениями точно куда-нибудь свалится. — Я вам собака что ли… — недовольно протянул Питер. — Идите, — кивнул Эрик Лорне, потому что та кинула на него выжидающий взгляд. Было что-то приятное в этой ее немой просьбе разрешения — раньше она никогда так не делала, а ему и в голову не приходило, устанавливать какие-то правила. Разве что вчера, когда он еще не понял, что она пропала, хотелось найти и высказать все, по поводу нарушения запрета покидать школу в такое время. — А ты изменилась, — сказал Эрик Магде, что провожала взглядом сына с дочерью. — А ты нет, — сказала она, не поворачивая головы, — наоборот, стал еще более… — она бросила на него быстрый взгляд, — собой. У тебя милая дочь. — У тебя тоже. Как минимум, одна, — уточнил Эрик. — Ты ничего про нее не говоришь. Почему? — Он имя «Ванда» не произнес, но Магда его поняла, тихо вздохнула и тоже прислонилась к подоконнику, около которого он стоял. — Знаешь, — начала Максимофф, — Питер умеет прятать за колкостью и шутками чувство вины, огорчение, страх. Я тоже когда-то умела, до того, что произошло в Соковии. Сейчас понимаю, что я теперь просто игнорирую некоторые вещи. От потерянной скидочной карты до потерянной дочери… — протянула женщина. — Он винит меня за то, что я ее не искала. Наверное, он прав — я виновата. Просто признать это не могла столько лет. — Я знаю, что тогда творилось в Соковии, — вздохнул Эрик. — Сомневаюсь, что ты могла что-то сделать. Не против этого человека. — Как он умер? — вдруг спросила Максимофф. — Монетка в черепной коробке, — необычайно легко произнес Эрик, как будто говорил не про убийство человека, которого ненавидел столько лет. Как будто вообще не про убийство говорил, а про поход в магазин. — Та самая? — усмехнулась женщина. — Я знала, что ты вечно крутил ее не просто так. Так я и поняла, увидела случайно. Испугалась тогда жутко, потом знаешь, решила что ты какой-то волшебник. А потом началось все это, и… Некогда было задавать вопросы, что и откуда. Были другие приоритеты. Я рада, что он мертв, — сказала она, подняв на него взгляд. — Я тоже, — кивнул Эрик. — Чего он вообще хотел? Хотелось бы знать, за что умерла моя семья. — Превосходства мутантов, — тихо сказал Леншерр. Он тоже этого хотел, но поклясться был готов, что смерти простым ни в чем неповинным семьям не желал, хотя готов был на это пойти. Но он бы никогда не убил невиновную женщину, чтобы активировать силы ее ребенка. Никогда. Он никогда не стал бы таким как он — Чарльз бы не дал, Рейвен бы остановила. У Шоу Чарльза с Рейвен не было. — Ты тоже этого хотел, — словно прочитав его мысли, заметила Магда, глянув на него большими карими глазами, а Эрик чуть не вздрогнул, поняв, что именно это его так во взгляде сына всегда коробило — наивная мечтательность сочетающаяся с крайней проницательностью. Если бы кто-то его сейчас спросил, когда он полюбил женщину, что спустя почти тридцать лет сейчас стояла перед ним, он бы сказал, что с первого взгляда. Ее взгляда, а не его. — Я раньше много чего хотел, — покачал головой Эрик. — И за все это пришлось платить. Не только мне. — Мне жаль твою семью, — отвернувшись сказала женщина. — Правда жаль. Я понимаю, какого это, терять семью, ребенка… — Мы ее не потеряли, — резко ответил он. — Она ненавидит меня, наверное, — Магда покачала головой. — Ненавидит она меня, — усмехнулся Эрик. — А еще боится. Всего и всех. Ощущает страх каждую секунду жизни. И мы вместе с ней. Стоило лишь раз ее увидеть, чтобы эта чертова связь установилась, и теперь я постоянно боюсь. Думал сам, потом понял, это она. — Вы оба, — тихо сказала она. — Вы оба те еще трусы, — усмехнулась она. — Просто ты научился хорошо это скрывать. — Наверное, — не стал спорить Леншерр. — Медальон, Магда, она носит его не снимая. Твой медальон. — Эта уродская громоздкая побрякушка? — припомнила она. — Для нее это память, — вздохнул Эрик. — Для человека, который не ищет встречи с семьей поступок это странный. А значит, не так все и потеряно с ней. — Ты забываешь, что память бывает разная, — прямо посмотрев ему в глаза, сказала женщина. — У меня есть фото с моими родителями, одно-единственное. Тоже храню его как память. Полагаю, монетка со свастикой для тебя тоже была своеобразной памятью. — Не думаю, что Ванда ищет возмездия, — покачал головой Эрик, хотя Магда действительно была чертовски права — память бывает разная. Что-то можно хранить из любви, а что-то из ненависти. — Или ты просто не знаешь для кого она его ищет, — тихо сказала Магда. — Ладно, пойду к Питеру. Черт знает, когда опять в следующий раз увидимся. Он же нынче взрослый, самостоятельный, — саркастично заметила женщина. — Возможно тебе следует несколько меньше контролировать почти тридцатилетнее чадо, — осторожно посоветовал Эрик. — Глядишь, быстрее бы повзрослел. — Тебя спросить забыла, как его воспитывать надо было, — ожидаемо огрызнулась женщина. Хорошо, что сломанную ногу не припомнила. Она пошла в сторону выхода, потом вдруг остановилась, развернулась, глянула на него и сказала: — А вообще, спасибо, Эрик. За него. За них обоих. — Он кивнул, а она развернулась и уверенно пошла в сторону выхода. — Это была их мать? — Эрик вдруг из-за спины услышал голос Джонсон. И что она вечно подкрадывается? Обернулся. — Неприятный разговор? — Нет, думал будет хуже. Она… эмоциональная. Была двадцать восемь лет назад, — поправился Эрик. — Знаешь, Леншерр, моя семейка, конечно, странная, — усмехнулась Джонсон. — Но с твоей ей не сравниться. — Безмерно счастлив своему преимуществу, — безрадостно заявил Магнето. — Как руки? — Без этих чертовых повязок было бы легче, а так я даже согнуть их не могу. — Полагаю, на это и был расчет, — заметил Эрик. — Зная тебя, Хэнк перестраховывается, вот и намотал. — Пойду включу обаяние, расстегну побольше пуговицы рубашки, и пойду клятвенно заверять, что буду их беречь. Кстати, не поможешь расстегнуть? — Вряд ли ты проймешь таким Хэнка, он не особо падок на женские прелести, — усмехнулся Эрик. — Так на это и расчет, — как само собой разумеющееся заявила Джонсон. — Он сделает все что угодно, лишь бы я свалила. Он же, несмотря на это вот свое зверство, стеснительный мужчина. — Пожалуй, — согласился Магнето. — Но злить его не стоит. Да походи ты день, исправно выполняя предписания. Он на следующей перевязке сам пожалеет. — Как Питера пожалел? — усмехнулась женщина. — Посмотри ты на своего лося, у нас люди после таких ранений неделями лежали, а тут бодрячком на следующий день. Ускоренная регенерация? — с интересом спросила Джонсон. — Что-то типа того, — отстранено ответил Эрик. — Джонсон, — окликнул он ее, увидев, что она собирается уходить. — Как ты думаешь, Ванда горит желанием кому-то отомстить? — Да, — остановившись, сказала Дейзи, обернулась. — Лишь одному человеку — себе.

***

— Представляешь, — сказал Питер, когда они остановились на лужайке, — я могу вот так, — он зацепил колесо, немного проехав по мокрой траве — без вечно недовольного взгляда отца получалось даже лучше.       Мучил его Эрик с металокинезом почти час. Нет, было прикольно управляться с металлом, использование скорости Питера всегда словно окрыляло, ветер в лицо, застывшие картинки медлительных людей и полное ощущение свободы. А металлокинез — это сила, наполняющая тебя всего, начиная от кончиков пальцев, и приятное покалывание в руках, будто бы множество едва уловимых разрядов электрического тока проходят через тебя. Но вечно повышающий голос Эрик — вот это совсем, по его мнению, не было прикольным. Отец почему-то был недоволен всем, то он повернул не так, то слишком слабо, то медленно. Он себя чуть ли не безмозглым идиотом рядом с ним чувствовал. Вот интересно, когда он Лорну учил водить машину, он тоже так бесился? Максимофф поспорить на все что угодно был готов, что нет. А он тут вообще-то больной, раненый. — Офигенно, — усмехнувшись, скептически сказала Лорна. — Да ну тебя, — обиделся Питер. — Нашлись тут два великих металлокинетика, вечно всем недовольны. Бурчат и бурчат, а папа еще говорит, что Ванда на него похожа. Нет, это ты, вечно всем недовольный Магнето Второй. Даже хмуришься так же. Ладно, — он махнул рукой. — Ты как вообще? — За исключением того, что меня собирались похитить, чтобы отдать чокнутой на всю голову мамаше, угрожали убить, — Лорна скрестила руки на груди, — я в порядке. Зачем ты увела нас? — спросила она у Софи. — Пусть поговорят, — пожала плечами Максимофф. — Им давно нужно. — Ладно, — согласилась она. — А что с Дейзи? — обеспокоенно спросила Дейн. — Она очнулась? — Все в порядке с твоей Дейзи, — недовольно кинул Питер. — Ходит, паясничает, Хэнк, наверное, ее с ложечки кормит. Сомневаюсь, что она может ложку держать. — Кто-то ревнует, — усмехнулась Софи. — Определенно, — кивнула Лорна. — Женщины, а вас не много развелось? — пробурчал Питер. — И не быстро ли вы спелись? — Молчи давай, герой, — фыркнула Софи, укутавшись в его куртку — ее саму доставили в домашней одежде, а сегодня зимний ветер неприятно холодил. Максимофф и сам поежился. — Так, значит, предсказатель, — протянула Лорна. — Предскажешь что-нибудь? — Увы, — развела руками Максимофф, — я это не контролирую. — Мать в бешенстве? — спросила Дейн. — Ну такое, — неопределенно ответила Софи. — В бешенстве она была, когда про ранение Питера узнала. Я думала, что она камня на камне от школы не оставит. — Повезло вам с мамой, — пожала плечами девочка. — Тебе тоже, — тихо сказала Максимофф. — Да неужели? — скептически изогнула бровь Дейн. — Ничего не спрашивай, просто поверь, — сказала она, глянув Лорне прямо в глаза. — Ладно, — немного помолчав, ответила та, но мордочку, по мнению Питера, состроила явно скептическую, хоть и милую, — верю. — Так, что мы будем делать на Рождество? Мамино приглашение всё ещё в силе, — сказал Питер. — А папа? — вздохнула Лорна. — Его вряд ли пригласят. Да и тут много ребят остаётся. Я, наверное, тут буду. — Ладно, порешаем, — деловито сказал Питер, посмотрев на сестер, вставших перед ним. — Ты так и не рассказала, о чем вы говорили с Вандой? — Ты говорила с Вандой? — удивилась Дейн. — Когда? — Вчера, когда ты пропала. Она это почувствовала. Забеспокоилась. Но мы не долго говорили. — Забеспокоилась она, — снова фыркнула Лорна. — Что-то она ничего не сделала, когда Питер умирал. Ты видишь что-нибудь про нее? — Она… Печальная. Я все долго пыталась понять, теперь вижу. У нее как будто всю радость жизни забрали, а она вернуть ее хочет. Или что-то исправить. Вы чувствуете… Знаете, иногда такую безысходность, словно… Словно жить не хочется, а умирать нельзя. Я просыпаюсь иногда с таким чувством. — Хватит! — резко сказал Питер. — Не нужно про нее, ничего не нужно. Я уже не уверен, что хочу ее возвращать. Мы тут втроём рассуждаем о ней, оправдываем, пытаемся понять. А может нам всем стоит признать — мы ей просто не нужны. — Она — моя сестра, и Лорны, и твоя, — покачала головой Софи, — не вздумайте сдаваться. Она не зло, и она не потеряна для нас. Она вернётся, потому что рано или поздно, настанет время, когда все это станет не важно. — А ты не такая, как я тебя представляла, — немного помолчав, сказала Дейн, с интересом ее оглядев. — Ты казалась мне… Другой, — наконец, подобрала слова Лорна, а Питер вдруг подумал, что она была чертовски права. Он не видел как следует сестру пару месяцев, и что-то в ней за это время поменялось. Он не мог сказать что, но что-то точно было не так. Не такое, не привычное. Что-то такое, что он не мог уловить, но чувствовал изменения. — Мы общались лишь по телефону, — пожала плечами Софи. — Бывает. — Мисс Дейн, — Питер повернул голову на звук, увидев высунувшегося в окно Хэнка, — вы помнится, обещали зайти как только освободитесь. — Черт, — выругалась Лорна, — я обещала Маккою кровь сдать. — Времени-то уже прошло, — покачал головой Питер. — У тебя весь препарат вывелся скорее всего, так что обойдется он без новой «игрушки». — Именно поэтому и «мисс Дейн» — злой. Чувствую, отыграется он на занятиях, и биологию я не сдам. — Хэнк не мстительный, — покачал головой Питер. — Он вообще… Он крутой чувак. Очень. И не такой старый, как проф с нашим батькой. — А сколько нашему батьке лет, кстати? — задумчиво сказала Лорна. — У него вообще день рожденье когда? — Могу стащить его документы. Они у него есть, я видел, — предложил Питер. — Ты уверен, что там реальная дата? — усмехнулась Софи. — Кстати, — она вдруг подняла голову, — хотите фокус? Три, два, один… — Лорна! — снова крикнул Хэнк. — Точно в срок! — усмехнулась Софи. — Я. Тебя. Боюсь, — театрально изогнул бровь Питер. — А можно так же делать было, когда мама с криками, что я что-то натворил, заходила? — Во-первых, ты, когда такое было, успевал сваливать. Во-вторых, за проступки, которые ты совершал, меня бы она давно сдала в детдом, а тебя так, слегка бы поругала. Лорна, вот скажи, что за несправедливость такая, если что-то сделала я, то все, домашний арест на неделю, а ему все бы сошло с рук. — Не знаю, — покачала головой Лорна. — Мой отчим или приемный отец, не знаю, даже как назвать, вообще забивал на все. Ему плевать было. Так что неизвестно что хуже. Пендель из любви или полное равнодушие. Так, я пойду, — вдруг опомнилась Дейн, — а то у него урок скоро, наверное. Заодно загляну к Дейзи, — кинула она. — Пока, — она кивнула Софи, — надеюсь, скоро увидимся. — Почему не расскажешь, о чем с Рейной говорила? — сказал Питер, когда Дейн скрылась из виду, и вдруг понял, что не так было с сестрой. Она будто бы повзрослела за эти месяцы. И веселой быть перестала. Хотя не то чтобы обстоятельства предполагали безоблачную жизнь. — Потому что тогда кое-что не произойдет, — тихо сказала Максимофф. — Кое-что очень важное. — А должно? — Да, должно, — коротко кивнула Софи. — Не спрашивай меня, я не скажу. Я не могу. Ты не поймешь, и тебе это не понравится, ни тебе, ни Эрику, ни Лорне. — Это ведь связано с Нелюдями? Ведь так? И с Джонсон, — сказал Питер. Джонсон ему не нравилась с самого начала, и почему-то он прямо-таки чувствовал, что с ней что-то не так. — Я же сказала, тебе это не понравится, — снова покачала головой девочка, поежилась, крепче укутавшись в его куртку. — Джонсон не плохая, — вдруг сказала она. — Тебя бесит схожесть ваших историй и ты боишься увидеть разрешение ее истории. — Откуда ты вообще знаешь, про схожесть наших историй? Ты ничего не знаешь, про прошлое этой женщины, чтобы судить, — недовольно кинул Максимофф. — Мне достаточно видеть отрывки ее будущего. И я вижу его, потому что оно неразрывно связано с вашим. — Ладно, я понял, — кивнул он, поняв, что, кажется, женщина эта никуда не денется. Главное, чтобы Ванду помогла вернуть. — Не хочу слушать про Джонсон, плевать уже, — отмахнулся Питер. — Будь что будет. Знаешь, — сказал он, помолчав немного, — ты понравилась Лорне. Не то что бы она хорошо сходится с людьми. Она почти ни с кем не общается, а на вас смотришь и думаешь, что вы много лет знакомы. Вы как сестры сегодня выглядели. Вы и так мои сестры, но… Не друг другу. — Ну, мы все связаны, — вздохнула девочка. — Тобой и в большей части — Вандой. Она как… Знаешь, что такое коллективный разум? — Питер кивнул. — Я порой начинаю чувствовать себя, знаешь, злой, потерянной, одинокой, обиженной, оскорбленной, ни с того ни с сего. И жутко обеспокоенной. Постоянно. Как будто… — Что-то должно случиться. Что-то плохое, — кивнул Питер. — Ванда параноик. Я это уже понял. — Нет, — покачала головой девочка. — Знаешь, кто обеспокоен всегда? Твой отец. Он все время ждет худшего. Боится. За тебя, за Лорну. Она мне нравится потому что… Потому что ее любит Ванда, ты, Эрик, а Эрик любит Лорну потому что ее любишь ты, и наоборот. Это… замкнутый круг. И мы все в него попали. Мы все связаны. Пусть мой ген-икс никак не имеет отношения к Эрику, но знаешь, у меня ощущение, что и он, и Лорна, мне словно давно знакомые люди. Это одновременно и восхитительно и… Ужасно. Я иногда не чувствую себя собой, злюсь почему-то, истерю. Я общалась с ней много лет назад, но раньше такого не было. Как будто эта связь окрепла, или она стала сильнее. — Мама, — сказал Питер, увидев идущую к ним Магду. — Мама идет. Не надо про Ванду и силы при ней. Она не любит. — Она чувствует вину, — ответила Софи. — Ты не видел ее пару дней после того разговора. Она как призрак ходила по дому. Ты мог хотя бы позвонить ей — сама она не решалась. — Ладно, тебе, — отмахнулся Максимофф, сам уже злившийся на себя за это — мог и правда поговорить, просто закрутилось все. — Пойдемте уже в школу, — сказала миссис Максимофф, подойдя к ним, — ветер сегодня. — Ну, кто пойдет, а кто-то поедет, — не удержался Питер, чтобы не прокатить колеса по земле метталлокинезом. Подмывало спросить, о чем там родители разговаривали, но что-то подсказывало, что мать не скажет. — Ну тогда поехали, — усмехнулась женщина. — Нам минут через пятнадцать уходить.

***

      Следующие несколько дней прошли для Питера в поисках занятия: Лорна вся засела в учебу, сдавая экзамены, и поэтому ее почти не было видно. Отец в тот же день сразу ухода Софи и Магды исчез из школы, никому ничего не сказав, и не появлялся до вечера. Где его черти носили он так и не сказал, ограничившись коротким «дела были».       К нему приходили Ороро с Куртом, расспрашивая, что вообще происходит. Курт в отсутствие уехавшего на каникулы Скотта тоже заскучал и таскался за Монро, которая явно готова была уже сбагрить новоявленного друга на первую встречную жертву. Жертвой оказался Питер. Они зашли к нему, поспрашивали немного, он и даже рассказал что-то, упустив про поимку Рейны и о том, что ее тайно на икс-джете отправили в ЦРУ. Ороро под предлогом, что забыла про какое-то обещание Джин, попыталась свалить. Максимофф, быстро осознав, что сейчас на него свалится Вагнер, задал девушке вполне резонный вопрос о том, что она там ей обещала, глупо понадеявшись, что она ничего не успеет придумать. — Тебе все гигиенические подробности описать? — невинно так хлопнув глазками, сказала та. Питер, поняв, что она свою угрозу выполнить вполне может, решил не рисковать, поэтому пришлось слушать сбивчивые рассказы Курта о том, что происходило на уроках. Истории вполне можно было счесть смешными, если бы Вагнер не подавал их сухих лекторским тоном.       Хэнк на следующий день, после перевязки разрешил ему вставать и жить в своей комнате, правда с условием, что он не будет бегать. Впрочем, Питер конечно же это сделать попробовал, но тут же об этом пожалел — швы на грудной клетке словно огнем зажгло, и он уже было думал бежать к Маккою каяться, но они вроде бы остались целы, и Максимофф благополучно про это забыл.       По наполовину опустевшей школе ходил еще один человек, которому явно было нечем заняться. Джонсон, которой к четвергу Хэнк снял повязки, оставив лишь пластырь, но что-то не видно было, что она особо шевелит руками. Питер исподтишка наблюдал за ней, куда ходит, что делает и в тот же день понял, что он такой не один: Мистик тоже пристально следила за действиями девушки, а Джонсон умудрялась как-то постоянно в школе теряться из виду. А они с Рейвен расходились в разные стороны, слова друг другу не сказав. Даркхолм вообще что-то умудрялась к нему не приближаться, но по молчаливому согласию с ней, они решили, что за Джонсон все же следует приглядывать. К вечеру пятницы Максимофф окончательно убедился, что она издевается, или над ним, или над Мистик, поэтому в субботу, дождавшись, что она свалит куда-то, решил обыскать ее палату на предмет подозрительных вещей. Из вещей у Дейзи был рюкзак, в котором лежало несколько смятых шмоток, какие-то гигиенические принадлежности и фотография. Он вытащил, чтобы не помять, положил на кровать, и в этот момент начала медленно открываться дверь.       Пока она открывалась, Питер соображал. Бежать нельзя — Джонсон по ветру определит, что это был он, нужно будет потом объяснять, что он тут делал. Он быстро закрыл рюкзак вернув на место вещи в том же хаотичном беспорядке, как они и лежали, и начал придумывать логичное объяснение. — Привет. Меня ищешь? — усмехнулась Джонсон, и Питер, поняв, что скажи он сейчас самую правдоподобную вещь на свете — она ему не поверит, поэтому он даже париться не стал. — Лорну вообще-то, думал вдруг у тебя, — сказал он, краем глаза заметив, что фотокарточку от его быстрых махинаций с рюкзаком ветром сдуло на пол и скрывало от Дейзи лишь стоящим стулом. — Ну, ее здесь нет, — пожала плечами женщина, входя в палату, и Питер вдруг осознал, что еще метр и она валяющееся фото увидит, поэтому он быстро сел на стул, прикрыв фото ногой и состроив самую невинно-очаровательную гримасу. — Знаешь, я вообще-то поговорить хотел. — О чем? — скрестила руки на груди женщина. — Не знаешь, куда отец позавчера уезжал? — он ляпнул первое попавшееся, что в голове вертелось. — А должна? — с интересом на него уставившись, сказала та. — У него спросить не пробовал? — Он не сказал, ни мне ни Лорне. Ну знаешь, это подозрительно. А ты тоже подозрительная, — на этот раз вообще случайно ляпнул Питер, и сглаживая слова, очаровательно улыбнулся. — Действительно, — фыркнула Джонсон, пройдясь по палате до кровати, что дало Питеру возможность быстро схватить фото сунуть его в карман. — Ты помнишь какое сегодня число? — Двадцать четвертое… — протянул Питер, состроив озадаченную лицо. — Точно. Рождество же завтра, а Леншерр пропадает куда-то, слово никому не сказав. Куда он интересно ездил? Полагаю, планирует испортить людям праздник.       Питер озадаченно открыл рот. Ему как-то действительно в голову такое не приходило. — Думаешь, он ездил за подарками? — с искренним интересом спросил он. — Думаю, что за столько лет он вам многое задолжал, — почему-то вздохнула Джонсон. — Ладно, — озадаченно сказал Питер, направляясь к выходу — фото он вернет как только она свалит из палаты снова, вряд ли она полезет за ним прямо сейчас. — Пойду я, там… Обдумать все это надо. — Попробуй комнату обыскать. — Что? — замерев на полпути, спросил Максимофф, не решаясь обернуться. — Комнату отца, — уточнила Джонсон. — Понимаю, некрасиво. Но детям всегда хочется узнать, что же там им подарят. Что же за тайны там скрывают. А ты юноша явно любопытный, — чуть не протянула слова она. — Правда, любопытство наказуемо. — Я подумаю, — невесело усмехнулся Питер, поняв, что она если не знает, так догадывается, что он тут делал. Из уст Дейзи фраза последняя звучала двусмысленно и чуть ли не с угрозой, и у него мелькнула идиотская мысль — нажаловаться отцу. Впрочем, эту мысль он тут же отмел, потому что рассказывать отцу, что он копался в вещах Джонсон, как-то не особо хотелось. Да и Лорна его за это по головке не погладит.       Было дико обидно. Эрик Джонсон почему-то доверял, Лорна вообще к ней чуть ли не привязалась, еще и похитили их вместе, а по мнению Питера, такие вещи сближали нефигово. Даже Софи умудрилась сказать, что Дейзи видите ли, не плохая. Ему что, одному все это дико странным кажется? Он чувствовал себя как герой какого-то маминого сериала, который видел во всем нравившемся человеке зло, а ему никто не верил. Он был одинок в своих подозрения, несчастлив, и ему всегда не везло, а тот, второй, всегда выходил сухим из воды чуть ли не до самого конца. В конце обычно такие герои оказывались правы, и все в итоге признавали свою неправоту.       Но подозрения как-то все же отошли на второй план после слов Джонсон о подарках. Просто ждать подарка от отца было нереально странно. И ждать ли вообще? А вдруг нужно тоже что-то подарить? Лорне так точно, и Софи и маме. Раньше он просто тащил что-то в самый последний день, но сейчас он бегать не мог и совсем про это забыл. Да и вообще, с подарком для женского пола вопрос всегда решался до безумия легко. Питер понятия не имел, что там вообще отцам дарят. С этим вопросом в голове он ходил пол дня, даже умудрился разозлиться на Эрика и понадеялся, что, если тот действительно покупал подарки, это действие ему принесло не меньше мучений. Выход был один — тащиться в город. Только нужно было где-то взять машину или идти на поклон к Курту. Второе было предпочтительнее, заодно и Зверь бы не понял, что Питер куда-то сваливал, потому что покинуть территорию школы он разрешил ему только завтра, и то обещал передать его лично в руки матери. Поэтому он отправился искать Вагнера. Про то, что нужно было бы вернуть фото Джонсон, Питер благополучно забыл.

***

— Это странно, — констатировала Джонсон, оглядывая свои руки, на которые она нацепила длинные, почти по локоть перчатки. Те были с металлическими нарукавниками, с открытыми пальцами, а на ладонях была прицеплена небольшая пластинка из металла. Эрик заметил, что все повязки Хэнк убрал, нацепив ей на раны пластырь, но синяки у нее все еще остались. — Над внешним видом надо поработать, потому что они достаточно неподвижные, но я пока не нашел подходящего материала. Не буду утомлять вас рассказами, но скажу, что примерно по такому же принципу работало устройство Алекса, фокусируя энергию. Дело в том, что это не сила оставляет гематомы на руках, а твои попытки ее собрать в определенном месте. Именно поэтому ничего не происходит при ее бесконтрольном выбросе. — Ладно, — кивнула Джонсон. — Уверен, что это сработает? — Так давайте проверим, — Ксавье кивнул на мишень. — Дайте мне лучше пистолет, поверьте, я не промажу, — скептически оглядела манекен Джонсон. — А у вас всегда мишени — люди? — Давай уже, агентесса, пробуй, — раздраженно кинул Эрик, которому тоже было интересно, как работают ее силы.       Джонсон встала боком, вздохнула, а все трое выжидающе на нее уставились. Эрик с Чарльзом из-за любопытства перед способностями, Хэнк — посмотреть как работает его новое изобретение. Она обернулась, усмехнулась глянув на них, и снова резко развернулась, выставив вперёд руку. Воздух перед ней словно бы сжался в какие-то волны, удлинившиеся до мишени, и отбросил ее, а заодно и несколько стоящих рядом. — Вау! — восхищенно выдохнула женщина. — Мне не больно, Хэнк, ты гений! — Только что-то с точностью удара проблемы, — заметил Магнето. — Точность — что смогу, откалибрую. Остальное от тебя зависит. Только будь ними осторожна, конструкция хрупкая, — предупредил Хэнк. — Постараюсь, — немного подумав, сказала Джонсон. — А это нормально, что у вас спортзал в подвале? У вас тут и груши боксерские есть. А что такая покореженная? — Тут парень тренировался, Джон, он сильный очень, — сказал Хэнк. — И судя по расположению, — Дейзи указала на дверь, — там помещение, над которым баскетбольная площадка, из-под которой недавно ваша «птичка» вылетала. У вас там ангар с самолётом, — быстро оглядев их троих, сказала она. — А ты хорошо ориентируешься на местности, — с несвойственным ему подозрением сказал Хэнк, которому интерес к его самолету что-то не понравился. — Привычка, — сухо кинула Джонсон. — Потренироваться можно? — она кивнула на груши. — Уроков все равно нет. — Дейзи, — Хэнк устало снял очки, — ты свои руки видела? — Надену перчатки, — она пожала плечами. — Я тут у вас от скуки сдохну. Кстати, «птичку» покажите? Я таких ещё не видела. Один пилот управляет? — Да ради Бога, — Чарльз кивнул озадаченному Хэнку. — Пошли, Эрик. — Не слишком ли ты ей доверяешь? — сказал Эрик, подцепив коляску Ксавье и прокатив ее по пандусу вверх, на первый этаж. — Наглости ей, конечно, не занимать, — сказал Чарльз. — Но я копался в ее голове и ничего враждебного не нашел. — Но при этом Ксавье все же что-то скрывал. — Она вроде пилот, — припомнил Эрик. И в ее просьбе показать самолёт в таком случае почти нет ничего подозрительного. Почти. — Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал телепат. — Моя дочурка перестала закрывать мою голову? Интересно, почему? — Нет, она всё ещё это делает. Зачем-то, — напомнил Ксавье, а Леншерр в очередной раз подумал — что бы друг не говорил, его беспокоят действия Ванды. Или же невозможность читать его мысли. — Я и так вижу. Ты ждёшь от Джонсон подвоха. Но, поверь, нам чрезвычайно важно, чтобы она осталась на нашей стороне. Не только в вопросе Ванды. — Почему?! — резко остановил его коляску Магнето, не дав продолжить путь. — Что ты недоговариваешь?       Чарльз посмотрел на него, словно что-то обдумывая, потом тихо сказал: — Помнишь, она рассказывала про лидера Нелюдей, про которого она узнала от того агента ЦРУ вместе с Вандой? Женщину по имени Джаин. Я успел мельком увидеть ее лицо в воспоминаниях Сюзанны Дейн, а потом в детских воспоминаниях Дейзи, — сказал Чарльз, а Эрик удивленно на него уставился. — Это та самая женщина с фото. Причем ни на год не постаревшая за тридцать пять лет. — Ты сейчас хочешь сказать, что у нас по школе разгуливает дочь лидера Нелюдей? — непроизвольно повысив голос, сказал Эрик. — Теперь ты начинаешь понимать? — спокойно спросил Ксавье, не обратив внимание на повышенный тон. — И ты видел как легко она отбросила мишени, я сильно сомневаюсь, что это даже малая часть ее возможностей. Я поспрашивал Мойру про случившееся в Африке. В тот день Джонсон коснулась неизвестного ЦРУ артефакта, попала в кокон и активировала способности. Но знаешь, что ещё произошло там? — Что же? — с недобрыми подозрениями поинтересовался Эрик — какие еще новости мог скрывать Чарльз. — Сейсмометры зарегистрировали активность в девять баллов по шкале Меркалли. В том месте, где нет и намеков на сдвиги земной коры. — Девять баллов? Да ты верно шутишь, — невесело усмехнулся Магнето. — Ты сказал, что в гостинице лопнули стекла, а сам ты пошатнулся. Ничего не напоминает? — Землетрясение, — тихо сказал Эрик, начиная связывать факты. — И ты дал Хэнку помочь ей с перчатками? Она школу может к чертовой матери снести, если чихнет. — Тут половина находящихся может чихнуть и что-нибудь этакое вытворить, — сказал Ксавье. — Но пока она считает нас союзниками. И я хочу, что бы так все и оставалось. — Значит, про мать ты ей не сказал? И поэтому не хотел, чтобы она нашла отца. А проталинка на карьере? — Я попросил Курта и кое-кого из наших ребят растопить снег. А Дейзи внушил сначала пойти прогуляться, а потом, что она видела блик. Знал, что ее это насторожит. Можно было просто внушить ей не идти искать Кельвина Забо, но я не могу ее сутками контролировать. Но для подстраховки позвонил по номеру и анонимно предупредил, что его ищут враги. — И какого черта ты вообще творишь? — ошарашенно сказал Эрик. — Забо мог привести нас к Нелюдям! Это глупо. И когда ты умудрился стать таким манипулятором? — Как ты и сказал, это помогает спать мне по ночам, — вдруг необычайно жестко сказал телепат. — Что я все контролирую, — добавил Ксавье, а Эрик всерьез задумался о его психическом состоянии. Чарльз, кажется, контролировал всех и вся вокруг, только не признавал этого. — А Забо мог лишь принести проблемы. Я ещё на одном из симпозиумов заметил, что его мысли не могу читать. Я подошёл к нему тогда и без всякой задней мысли поинтересовался про это. Он сказал, что нашел способ против телепатии. Рассмеялся ещё тогда, сказав, что у него много научных идей, и он бы не хотел, чтобы телепаты копались в его мозгах. Твой шлем тоже был создан людьми, и где-то есть целое место, защищённое от телепатии. Кто-то очень не хочет выдавать свои секреты. — И как ты планировал искать Нелюдей, если бы Забо ушел? А он ушел, кстати, — на этот раз все же крикнул Эрик. — Я читал мысли Рейны. Именно она подняла трубку, установил ментальную связь. Не знал, что они разделятся. — Тогда как ты проморгал похищение Лорны?! — со злобой кинул Эрик. Чарльз, оказывается, все контролировал, так как он тогда позволил подвергнуть его дочь такой опасности? — Не поверишь, я не спал несколько дней, отключился.       Конечно, если ночами как чертов параноик сидеть в Церебро, такое с каждым может случиться. Эрик вдруг подумал, что Ксавье он не знает совсем. Его действия становились опасными. И Ванда могла закрывать его голову совсем не из-за Питера, а машинально, просто чувствуя опасность. Но спросить об этом он мог лишь у самой Ванды. — Пригляди за Джонсон, — сказал Чарльз, нарушив молчание, во время которого Эрик размышлял. — Она тебе вроде доверяет.       Только вот сам Леншерр уже не знал, кому доверять в этой школе.

***

— Спарринг? — кинула Джонсон, увидев Эрика, отошла от боксерской груши, скинула перчатки и сверкнув глазами, с интересом на него посмотрела, даже не спросив, зачем он сюда пришел. — Больше не с кем. Ваша Рейвен меня послала, явно решив не поддаваться соблазну меня побить, а Хэнк сказал, что у него дел по горло.       Он все же решил за ней проследить. Чарльз хоть и был явно не в себе, но тут он был прав. Джонсон, как и многие здесь, живое оружие. А оружие нужно держать под контролем и присмотром. К тому же, она или притворяется, или не замечает недоверие Ксавье и его попытки приглядывать за ней. Или же чисто по-женски пытается сбить его с толку, что со всеми этими бесцеремонными намеками явно содержало подтекст. Что ж, будет даже интересно посмотреть, насколько далеко она готова зайти. — Как я их обоих понимаю, — усмехнулся Эрик, так Джонсон и не ответив. — Ну так что? Мы не закончили у мастерской Мака. А твоей дочери я обещала побить тебя, — ехидно протянула она, подойдя ближе. — Интересные же ты даёшь обещания моей дочери, — сказал Эрик, сделав акцент на слове «моей», и снял пиджак, аккуратно повесив его на шведскую стенку. Упоминание Лорны почему-то вызвало раздражение — ему совсем не нравилось их общение. — Обещаю быть снисходительным к твоей инвалидности.       Эрик, не предупреждая и едва приблизившись на расстояние удара, сделал выпад, планируя, схватив ее за плечо, другой рукой перевернуть корпус тела. Действовать давя на больное — руки — не хотелось. Попробуй он ударить, ей бы пришлось обороняться кулаками, что бы ее ослабило. Но Джонсон быстрым четким движением обхватила локтем его руку, повернув корпус полубоком. Он дернулся, решив, что очень удобный момент для захвата — она сама подставилась, и сам не понял, как она умудрилась поднырнуть ему под локоть, заломив руку за спину. И все это не используя кисти рук. Были бы свободны руки, даже бы похлопал. — Уверен, что я нуждаюсь в игре в поддавки? — откуда-то из-за его спины усмехнулась женщина. — Ещё не вечер, — усмехнулся Эрик, резко поддаваясь вперед и вниз со всей силы и зная, что она, державшая его руку своим локтем, непременно тоже двинется вперёд. Ее перекинуло, и она, по идее, должна бы упасть, но Эрик уже на это не надеялся, поэтому когда она, поняв его действия, сама добавила силы, оттолкнувшись от земли и сделала переворот в воздухе, которому и Хэнк бы позавидовал, он сделал быстрый шаг вперёд, обхватывая ее шею руками. — Драться по технике безопасности я не умею, всегда думаю, где грань между тренировкой и дракой, — чуть ли не с мстительным удовольствием сдавив ее шею, сказал Магнето. — Ее нет, — почти прошипела Джонсон, пнув его чуть ниже коленной чашечки, одновременно ударив локтем в живот, выворачиваясь из захвата, а затем как-то неестественно перевернувшись к нему лицом, толкнула на пол, прижав своим телом и приложив к шее локоть. — Это было слишком просто. — Ладно, чертова ниндзя, ты победила, — тихо сказал он. — Это было даже неинтересно, — разочарованно сказала она, всё ещё не отпуская хватки, а Эрик вдруг подумал, что, собственно, не очень-то и хотелось, чтобы она с него слезала. Джонсон, при всем ее дурном характере, все же была чертовски сексуальна, и в какую бы игру она не играла, это было интересно — в этом она была не права. — И чего ты хотела? Я не мальчишка уже, по дракам у нас Рейвен с Хэнком спецы, — сказал он, заметив в ее карих глазах озорной блеск. — А чего хотел ты, соглашаясь на драку с тренированным агентом? — усмехнулась она, нагло улегшись ему на грудь, всё ещё не отпуская руки от его шеи. — Оказаться с тобой в более подходящем месте, — выдохнув почти ей в губы, все же сказал Леншерр. — Ну тогда пропадет все очарование момента, — уж слишком нетипично для нее, слишком капризно сказала Джонсон, слегка ослабив хватку на его шее. Эрик воспользовался этим моментом, вывернув ее руку и резким рывком скинул с себя, оказавшись сверху. — Пожалуй, в этом ты все же права, — усмехнулся Леншерр, наклонившись к ней.       Целовать Джонсон — неправильно по определению. Она олицетворяет все то, что Эрик ненавидит. Агент ЦРУ, скептически относящийся к мутациям, нетерпимость в необычной внешности, даже ее неприхотливость в местах обитания — он бы никогда не стал целовать женщину на полу спортзала в подвале. Не имея хороших условий в детстве, он научился ценить комфорт. Джонсон же было плевать, и он, кажется, как мальчишка, поддался ее азарту.       У Дейзи все руки в синяках, пестрящих разными цветами, она шипит и морщится, когда он сплетает свои пальцы с ее, хотя минуту назад молотя боксёрскую грушу, ее это ни капли не смущало. Руки у нее до безумия холодные, явно от нарушенного кровообращения вследствие частых гематом, и даже он, любящий холод, вздрагивает, когда она касается его шеи.       Эта женщина — бывшая разведчица, солдат, привыкший безвольно выполнять приказы, а Эрик лидер до мозга и костей, и приказы всегда отдавал он, но эту до безумия странную игру начала она и не с его подачи, а подчинился именно он. Джонсон явно умеет хитрить и изворачиваться, притворяться и лгать, но она с первых дней четко и ясно обозначала свое отношение. Эрик же, всегда шедший напролом, не утруждая себя ложью, игнорировал возникшее между ними напряжение уже пару дней, с того момента в гостинице в Вашингтоне.       Это она предпочитает скрываться в тени, но с такой лёгкость и бескорыстно — он это видел, чувствовал — соглашается помочь, рискуя раскрыть себя, просто потому, что ей ситуация потерянных родных знакома. А Эрик, которому скрывать и скрываться претит, умалчивает о всех подозрениях. Умалчивает о Ксавье, о его лжи. Сейчас бы он даже приставь она к его горлу нож, не сразу бы понял, что ей нельзя доверять, и попроси она рассказать правду — рассказал бы. Но Джонсон не просит, она просто целует. Отчаянно, до боли в костях сжимая его плечо и руку, а Эрик осторожно — помнит про больные руки — забирается под майку, стягивая ее за края, сам краем сознания отмечая, что кажется зашёл совсем уж далеко и что дверь подвала не закрыта. Но желания останавливаться не было, как и сил оттолкнуть Джонсон, расстегивающую ремень его брюк.       Но она сама вдруг резко отпрянула, быстро схватив брошенную майку и натянув ее, а Магнето, подавив разочарованный вдох, резко сел, услышав шаги на лестнице. Каким образом эта чертова кошка с острым слухом услышала их до него, было неясно.       Эрик же негнущимися пальцами, словно это у него, а не у нее изранены все руки, привел одежду в порядок, резко вскочив на ноги, почувствовав непреодолимую злобу к тому, кто сейчас шел. Прерывать на таком интересном моменте было верхом садизма. — Эмм… — сказала вошедшая Ороро. — У нас скоро тренировка. — Да, конечно, — как ни в чем не бывало, пожала плечами Джонсон, поднимая кинутые ею боксерские перчатки, — я вообще ухожу. — Ты что такой помятый? — подозрительно оглядела его Монро, когда шаги Дейзи послышались на лестнице. — Не видишь, тоже тренировался, — раздражённо развел руками Эрик. Попался как какой-то мальчишка. И Джонсон попался и Ороро явно что-то заподозрила. — В чем? — ее губы тронула лёгкая усмешка. — В воздушных потоках этой комнаты прямо витает напряжение. — Оставь свои предположения при себе, — все так же раздражённо кинул Эрик, хотя с кем точно не стоило ссориться, так это с Монро. — Я даже ничего не сказала, — усмехнулась девушка. — Совсем не вовремя пришла, да? — Какие вообще к черту тренировки, завтра Рождество, все на каникулах. — Рейвен сказала, раз уж мы все равно все здесь, то нечего без дела сидеть, — пожала плечами Монро. — Никому ни слова. Даже Питеру, — сказал Эрик. Шторм была не из болтливых, но его сыну она могла ляпнуть. От влюбленных подростков с играющими гормонами можно что угодно ожидать. Впрочем, сам он, старый дурак, явно не лучше. — О чем? — усмехнулась Монро. — О тренировке? Было бы что рассказывать. — Вот и ладно, — сказал Леншерр, забирая повешенный пиджак. — Пойду я, пока не набежали остальные. — Эрик, — окликнула его Ороро, — попробуйте тренироваться в другом месте. — Да я как-то передумал, — кинул ей Леншерр.       И партнёр для спарринга, в свете происходящего последние дни, что-то не особо желательный и место. Впрочем, какие бы там мотивы не двигали этой женщиной, ее упертость поражала. Как и его нежелание остановиться. Чертов Чарльз, накрутивший его своими подозрениями, чертова Джонсон, со своими семейными проблемами и тараканами в голове.       Эрик поискал Питера, но тот как сквозь землю провалился, хотя куда он мог деться из школы, домой он собирался только завтра. Сходил до комнаты Лорны, благо дочь оказалась там. — Я эти дурацкие экзамены за первый семестр не сдам до конца второго, — сходу пожаловалась она, запустив тетрадку в стену над кроватью, нарушив тем самым идеальный порядок в комнате. — Ещё и этот дебильный французский. Я в той школе испанский учила вообще, но тут только французский. — Не ругайся, — вздохнул Эрик — ему б ее проблемы. Он подошёл к кровати, взяв тетрадку. — Тебе же вроде Питер помогал. — С математикой, физикой, химией и историей. В химии он явно шарит получше нашего химика, но с языками у него такой же ахтунг, как и у меня. — Вы точно мои дети? — по-французски сказал Эрик, который от Лорны такого потока сленга не слышал за все это время — то ли от Питера набралась, то ли совсем уже со своими учебниками засиделась. — Я сейчас в тебя другую тетрадку кину, — ещё более злобно сказала Дейн, то ли переведя фразу, то ли просто обозлившись на то, что он перешел на другой язык. — А Питер где? Давно его не видела. — Сам бы хотел знать, — протянул Леншерр. — Дойду до лазарета, может Хэнк видел, он же к нему на перевязки ходит. Заодно к Дейзи зайду, ей заняться нечем, а она наверняка языки знает. — Не надо к Джонсон, — покачал головой Эрик, раскрывая тетрадку. — Готов поспорить, я твой французский лучше вашего преподавателя знаю. А Питера там все равно нет.